Ф.Ю. Бобров "Роль аналитического исследования в развитии профессии реставратора" Ч. 3
Подготовка реставратора(Training of Conservators)
До 1960-х гг. в большинстве случев обучение реставратора происходило путем прохождения т.н. «ученичества» в музее. (работа в течение определённого срока для приобретения опыта в своей специальности, для повышения квалификации или для определения возможности зачисления на штатную должность- Ф.Б.). Музеи повышали квалификацию имеющихся сотрудников, зачастую обладавших «художественно-ремесленным» предшествующим опытом. Они обретали некий базовый научный опыт, перенимаемый в рамках стажировки, либо от музейных, либо университетских специалистов. Основой же служил навык длительной музейной практики. Например, в некоторых европейских странах в течение долгого времени практиковалось обучение реставратора по программам, включавшим освоение различных средневековых методов золочения.
Такая направленность объяснялась предполагаемой областью дальнейшей деятельности и региона, в котором она будет осуществляться. (илл 1 -вниир)
Другой формой получения практических навыков было прохождение практики в частной реставрационной организации. Такая форма обучения всегда была богата обретаемыми профессиональными знаниями, хотя и различными по «качеству». Осваиваемые методы работы часто относились к области «профессиональных секретов», и их адекватность, а также степень раскрытия, были на совести «мастера».
В 1960-х и начале 1970-х меняющаяся философия подходов к музейной работе реставратора привела к образованию потребности в более систематизированно подготовленном специалисте, которую существующие образовательные традиции не обеспечивали в полной мере. Иначе говоря, необходимость для реставратора специально адаптированного научного знания, наряду с обретением профессиональных навыков, привела к внедрению в некоторых университетах профессионально адаптироованных реставрационных программ обучения. В их рамках (наряду с профессиональными знаниями) изучались как дисциплины, связанные с материаловедением и окружающей средой, так и области наук, необходимые для выполнения углубленных исследований произведения искусства. Ранее (а во многих случаях, и сейчас), ученый приходил в реставрационную сферу из академической или промышленной областей. При этом знаний о специфике реставрации у такого ученого было столько же, сколько у реставратора - о науке.
Есть недостатки и в подготовке кураторов (имеется в виду термин «curator» - хранитель собрания либо коллекции, принадлежащей организации - Ф.Б.). Области деятельности реставратора и куратора являются смежными; в некоторых ситуациях - они становятся взаимодополняющими. Такое сотрудничество возможно только при наличии профессионального взаимопонимания, однако лишь очень немногие академические программы, ориентированные на подготовку кураторов, дают сколько-нибудь адекватное представление об особенностях материальной структуры памятников, за которые вполследствии кураторам придется отвечать. Вероятно, поэтому недавние выпускники нечасто имеют должное представление о том, что значит «хранить» собрание, и где пролегают границы возможностей реставрации. Очевидно, что существует потребность в определенного рода образовательных курсах «реставрации для кураторов», как для проходящих первичное обучение по другим кураторским дисциплинам, так и для сотрудников, уже работающих на музейных должнастях.
На противоположенном полюсе, очевидно, находятся реставраторы и «аналитики консервации», испытывающие явную нехватку компетенций в области музеологии, чей профессиональный опыт обычно ограничен рамками национальных или региональных реставрационных центров, что не позволяет в должной мере понимать приоритеты куратора.
Игнорирование, по причине непонимания, смежных дисциплин, обычно становится причиной отсутсвия взаимодействия между реставратором, аналитиком и куратором. Такое непонимание создает дополнительные препятствия в деле сохранения культурного наследия, оставаясь одной из нерешенных проблем.
Ситуация в точности характеризуется словами выдающегося пионера в области реставрационного образования: «...Фактически, даже коллектив не представляет, чем ценна смежная область знаний. Выпускникам -искусствоведам недостает углубленного знания о природе и поведении материала, из которого создан арт-объект. Призванный сохранять - знает слишком мало о нематериальном содержании артефакта, который он собирается ремонтировать». [5]
Хотя стандарт качества образовательных программ, предлагаемых университетами, является высоким, предполагающим получение степени магистра, или кандидата наук, по их завершении, существуют, тем не менее, и особенности, характерные для изучаемых курсов. Некоторые программы предусматривают раннюю и глубокую специализацию, производя специалистов, способных использовать в работе сложное реставрационное и лабораторное оборудование, зачастую отсутствующее в небольших организациях. Другие курсы предлагают более широкий образовательный материал, дающий возможность, получив стартовое образование, продолжить его уже после трудоустройства.
Множество специализированных учебных программ предлагается училищами, колледжами и техникумами. Они, в большинстве случаев, короче университетского курса, более практически ориентированы, и менее предсказуемы с точки зрения качества материала. Несмотря на преобладающее отношение к их выпускникам как к техникам, нежели сбалансированным профессионалам, многие из них способны демонстрировать хорошие результаты, несмотря на отсутствие университетского диплома.
В свете сказанного требуется прояснить разницу в профессиональном статусе между реставратором и техником. Непонимание критериев такого различия зачастую создает административные проблемы, происходящие из попытки классифицировать рекрутов на основе полученного академического образования. Упомянутая разница, отличие заключается в наличии опыта, возможности, и ответственности - а не только в дипломе как таковом. Хотя дипломированный специалист, очевидно, обладает большим опытом, однако, академические компетенции не всегда говорят об уровне практических навыков.
Реставратор - это профессионал, способный определять задачи, а затем планировать и претворять в жизнь их решение, не нуждаясь в надсмотре. Этому способствует знание теории и практики реставрации, а также владение смежными дисциплинами. Техник призван помогать в осуществлении многих операций, находясь под присмотром, а некоторые - может выполнять самостоятельно, без надсмотра. У него отсутствуют навыки исследователя и теоретические знания реставратора, перед которым он отвественен.
Традиционная система ученичества, можно заключить, становится жертвой современного обучения в области реставрации. Немногие реставраторы берут учеников, а музеи часто самостоятельно готовят техников для своих нужд. Но для профессионала, претендующего на позицию в ведущих организациях, ученичество больше не является приемлемым способом вхождения в профессию. Одной из причин является растущая необходимость в научной грамотности, трудностижимая в условиях традиционной подготовки технического специалиста (методом ученичества), и которая, одновременно, становится все более востребованной составной частью профессии реставратора.
Очевидно, что готового решения проблемы не существует. Все возрастающая научно-техническая часть реставрации требует образовательного фона, получаемого в ходе академического обучения; прохождения «ученичества» становится уже недостаточно. Выпускники, получившие такого рода знания, и дополнившие их музеологическими дисциплинами - становятся коллегами гораздо более подходящими, чем ныне действующие реставраторы.
Остается, тем не менее, одно направление, в котором отживающая свое модель «ученичества» сохраняется. Многие образовательные программы предполагают прохождение интернатуры, практики, в одной из реставрационных лабораторий. Такая практика имеет следующие цели:
получение практического, «рабочего», опыта в условиях работающего предприятия под профессиональным руководством; в случае успешного взаимодействия, результаты становятся взаимовыгодными, так как выполняется практическая работа, и одновременно формируется понимание образовательной организацией существующих и последующих потребностей работодателя.
В нескольких ведущих организациях сохраняется возможность прохождения практики для трудоустроенных реставраторов с целью овладения сложными новыми техниками, с последующим возвращением на место работы. Случаи такого сотрудничества, как правило, осуществляются на безвозмездной основе, однако, сама его возможность остается редкостью.
Иногда возможна организация взаимных обменов персонала между институтами, в том числе и международная. В целом, получаемый опыт от участия в обменах сотрудниками можно охарактеризовать как положительный для всех сторон. При относительно небольших затратах выигрывают все: участники, организации и профессия в целом. Если экономическая и политическая обстановка позволит, такая практика может стать стандартом в будущем.
Частые технологические усовершенствования в реставрации требуют от работников своевременного их освоения. В большинстве случаев, единственным практическим путем к этому является чтение специальной литературы и публикаций. Посещение конференций, также желательное, часто затруднено стоимостью перемещений и несовпадением рабочих графиков.
В завершении - о наличии очевидных системных пробелов, о которых уже упоминалось. Классические предметы - живопись, архитектура, археология, этнография, графика и скульптура - довольно хорошо представлены в программах обучения реставратора; то же можно сказать про мебель и текстиль. Однако отсутствие грамотных специалистов для работы, например, с коллекциями естественно-научных организаций, музеев техники, показывает очевидный пропуск, имеющийся в существующих образовательных курсах.
Программы подготовки реставратора основаны на потребностях и запросах художественных музеев и галерей, и обычно преподаются в художественных вузах и на университетских отделениях искусств. В рамках общей программы могут включаться курсы других факультетов, такие как химия, биология, администрирование, однако для работы, приводимой в качестве примера - коллекция естественнонаучного материала - может потребоваться значительная перекомпоновка учебных планов.
Обучение консервации предметов научных и технологических коллекций представляет собой еще более сложную проблему. Такие музеи включают не только «общенаучные» собрания, но и бесконечное разнообразие коллекций промышленных образцов, связанных, например, с транспортом, или системами связи. (илл с выставкой мебели) Никакая образовательная программа не способна охватить все аспекты промышленной технологии, являющиеся ключевыми с точки зрения важности для профильных музеев. Изучение инженерной технологии по существующим стандартам требует много времени, а последующее практическое освоение и применение навыков даже в одной выбранной области - возможно, всей жизни. Очевидно, что данный путь не подходит для реставратора. Возможно, решением для такого рода музеев является приглашение специалиста-техника из соответствующей индустрии, обладающего нужным набором знаний и опыта, для выполнения работы под управлением дипломированного реставратора, прошедшего подготовку по сбалансированной академической общепрофессиональной программе.
До 1960-х гг. в большинстве случев обучение реставратора происходило путем прохождения т.н. «ученичества» в музее. (работа в течение определённого срока для приобретения опыта в своей специальности, для повышения квалификации или для определения возможности зачисления на штатную должность- Ф.Б.). Музеи повышали квалификацию имеющихся сотрудников, зачастую обладавших «художественно-ремесленным» предшествующим опытом. Они обретали некий базовый научный опыт, перенимаемый в рамках стажировки, либо от музейных, либо университетских специалистов. Основой же служил навык длительной музейной практики. Например, в некоторых европейских странах в течение долгого времени практиковалось обучение реставратора по программам, включавшим освоение различных средневековых методов золочения.
Такая направленность объяснялась предполагаемой областью дальнейшей деятельности и региона, в котором она будет осуществляться. (илл 1 -вниир)
Другой формой получения практических навыков было прохождение практики в частной реставрационной организации. Такая форма обучения всегда была богата обретаемыми профессиональными знаниями, хотя и различными по «качеству». Осваиваемые методы работы часто относились к области «профессиональных секретов», и их адекватность, а также степень раскрытия, были на совести «мастера».
В 1960-х и начале 1970-х меняющаяся философия подходов к музейной работе реставратора привела к образованию потребности в более систематизированно подготовленном специалисте, которую существующие образовательные традиции не обеспечивали в полной мере. Иначе говоря, необходимость для реставратора специально адаптированного научного знания, наряду с обретением профессиональных навыков, привела к внедрению в некоторых университетах профессионально адаптироованных реставрационных программ обучения. В их рамках (наряду с профессиональными знаниями) изучались как дисциплины, связанные с материаловедением и окружающей средой, так и области наук, необходимые для выполнения углубленных исследований произведения искусства. Ранее (а во многих случаях, и сейчас), ученый приходил в реставрационную сферу из академической или промышленной областей. При этом знаний о специфике реставрации у такого ученого было столько же, сколько у реставратора - о науке.
Есть недостатки и в подготовке кураторов (имеется в виду термин «curator» - хранитель собрания либо коллекции, принадлежащей организации - Ф.Б.). Области деятельности реставратора и куратора являются смежными; в некоторых ситуациях - они становятся взаимодополняющими. Такое сотрудничество возможно только при наличии профессионального взаимопонимания, однако лишь очень немногие академические программы, ориентированные на подготовку кураторов, дают сколько-нибудь адекватное представление об особенностях материальной структуры памятников, за которые вполследствии кураторам придется отвечать. Вероятно, поэтому недавние выпускники нечасто имеют должное представление о том, что значит «хранить» собрание, и где пролегают границы возможностей реставрации. Очевидно, что существует потребность в определенного рода образовательных курсах «реставрации для кураторов», как для проходящих первичное обучение по другим кураторским дисциплинам, так и для сотрудников, уже работающих на музейных должнастях.
На противоположенном полюсе, очевидно, находятся реставраторы и «аналитики консервации», испытывающие явную нехватку компетенций в области музеологии, чей профессиональный опыт обычно ограничен рамками национальных или региональных реставрационных центров, что не позволяет в должной мере понимать приоритеты куратора.
Игнорирование, по причине непонимания, смежных дисциплин, обычно становится причиной отсутсвия взаимодействия между реставратором, аналитиком и куратором. Такое непонимание создает дополнительные препятствия в деле сохранения культурного наследия, оставаясь одной из нерешенных проблем.
Ситуация в точности характеризуется словами выдающегося пионера в области реставрационного образования: «...Фактически, даже коллектив не представляет, чем ценна смежная область знаний. Выпускникам -искусствоведам недостает углубленного знания о природе и поведении материала, из которого создан арт-объект. Призванный сохранять - знает слишком мало о нематериальном содержании артефакта, который он собирается ремонтировать». [5]
Хотя стандарт качества образовательных программ, предлагаемых университетами, является высоким, предполагающим получение степени магистра, или кандидата наук, по их завершении, существуют, тем не менее, и особенности, характерные для изучаемых курсов. Некоторые программы предусматривают раннюю и глубокую специализацию, производя специалистов, способных использовать в работе сложное реставрационное и лабораторное оборудование, зачастую отсутствующее в небольших организациях. Другие курсы предлагают более широкий образовательный материал, дающий возможность, получив стартовое образование, продолжить его уже после трудоустройства.
Множество специализированных учебных программ предлагается училищами, колледжами и техникумами. Они, в большинстве случаев, короче университетского курса, более практически ориентированы, и менее предсказуемы с точки зрения качества материала. Несмотря на преобладающее отношение к их выпускникам как к техникам, нежели сбалансированным профессионалам, многие из них способны демонстрировать хорошие результаты, несмотря на отсутствие университетского диплома.
В свете сказанного требуется прояснить разницу в профессиональном статусе между реставратором и техником. Непонимание критериев такого различия зачастую создает административные проблемы, происходящие из попытки классифицировать рекрутов на основе полученного академического образования. Упомянутая разница, отличие заключается в наличии опыта, возможности, и ответственности - а не только в дипломе как таковом. Хотя дипломированный специалист, очевидно, обладает большим опытом, однако, академические компетенции не всегда говорят об уровне практических навыков.
Реставратор - это профессионал, способный определять задачи, а затем планировать и претворять в жизнь их решение, не нуждаясь в надсмотре. Этому способствует знание теории и практики реставрации, а также владение смежными дисциплинами. Техник призван помогать в осуществлении многих операций, находясь под присмотром, а некоторые - может выполнять самостоятельно, без надсмотра. У него отсутствуют навыки исследователя и теоретические знания реставратора, перед которым он отвественен.
Традиционная система ученичества, можно заключить, становится жертвой современного обучения в области реставрации. Немногие реставраторы берут учеников, а музеи часто самостоятельно готовят техников для своих нужд. Но для профессионала, претендующего на позицию в ведущих организациях, ученичество больше не является приемлемым способом вхождения в профессию. Одной из причин является растущая необходимость в научной грамотности, трудностижимая в условиях традиционной подготовки технического специалиста (методом ученичества), и которая, одновременно, становится все более востребованной составной частью профессии реставратора.
Очевидно, что готового решения проблемы не существует. Все возрастающая научно-техническая часть реставрации требует образовательного фона, получаемого в ходе академического обучения; прохождения «ученичества» становится уже недостаточно. Выпускники, получившие такого рода знания, и дополнившие их музеологическими дисциплинами - становятся коллегами гораздо более подходящими, чем ныне действующие реставраторы.
Остается, тем не менее, одно направление, в котором отживающая свое модель «ученичества» сохраняется. Многие образовательные программы предполагают прохождение интернатуры, практики, в одной из реставрационных лабораторий. Такая практика имеет следующие цели:
получение практического, «рабочего», опыта в условиях работающего предприятия под профессиональным руководством; в случае успешного взаимодействия, результаты становятся взаимовыгодными, так как выполняется практическая работа, и одновременно формируется понимание образовательной организацией существующих и последующих потребностей работодателя.
В нескольких ведущих организациях сохраняется возможность прохождения практики для трудоустроенных реставраторов с целью овладения сложными новыми техниками, с последующим возвращением на место работы. Случаи такого сотрудничества, как правило, осуществляются на безвозмездной основе, однако, сама его возможность остается редкостью.
Иногда возможна организация взаимных обменов персонала между институтами, в том числе и международная. В целом, получаемый опыт от участия в обменах сотрудниками можно охарактеризовать как положительный для всех сторон. При относительно небольших затратах выигрывают все: участники, организации и профессия в целом. Если экономическая и политическая обстановка позволит, такая практика может стать стандартом в будущем.
Частые технологические усовершенствования в реставрации требуют от работников своевременного их освоения. В большинстве случаев, единственным практическим путем к этому является чтение специальной литературы и публикаций. Посещение конференций, также желательное, часто затруднено стоимостью перемещений и несовпадением рабочих графиков.
В завершении - о наличии очевидных системных пробелов, о которых уже упоминалось. Классические предметы - живопись, архитектура, археология, этнография, графика и скульптура - довольно хорошо представлены в программах обучения реставратора; то же можно сказать про мебель и текстиль. Однако отсутствие грамотных специалистов для работы, например, с коллекциями естественно-научных организаций, музеев техники, показывает очевидный пропуск, имеющийся в существующих образовательных курсах.
Программы подготовки реставратора основаны на потребностях и запросах художественных музеев и галерей, и обычно преподаются в художественных вузах и на университетских отделениях искусств. В рамках общей программы могут включаться курсы других факультетов, такие как химия, биология, администрирование, однако для работы, приводимой в качестве примера - коллекция естественнонаучного материала - может потребоваться значительная перекомпоновка учебных планов.
Обучение консервации предметов научных и технологических коллекций представляет собой еще более сложную проблему. Такие музеи включают не только «общенаучные» собрания, но и бесконечное разнообразие коллекций промышленных образцов, связанных, например, с транспортом, или системами связи. (илл с выставкой мебели) Никакая образовательная программа не способна охватить все аспекты промышленной технологии, являющиеся ключевыми с точки зрения важности для профильных музеев. Изучение инженерной технологии по существующим стандартам требует много времени, а последующее практическое освоение и применение навыков даже в одной выбранной области - возможно, всей жизни. Очевидно, что данный путь не подходит для реставратора. Возможно, решением для такого рода музеев является приглашение специалиста-техника из соответствующей индустрии, обладающего нужным набором знаний и опыта, для выполнения работы под управлением дипломированного реставратора, прошедшего подготовку по сбалансированной академической общепрофессиональной программе.