Ледяной городок на Площади Революции в зиму 2021/2022
Интересно смотреть, как черты непреодолимой силы идентичности возникают из необязательности и климатических возможностей; как иерархизация сознания, заложенная в плановом развитии территорий (города, его центра, людей на передержке советского прошлого) выливается в ежегодное строительство ледяных городков на Площади Революции.
Однажды заведенная традиция не отдаёт себе отчёта и простой покажется катастрофой, отступлением от оси привычного мира, распространяя своё влияние на территорию зимы, но и всего остального года (подобно тому, как Михаил Ямпольский показал и объяснил действие титров в немом кино, территория которых распространяется до следующего титра, который только и может отменить предыдущий титр), который будет хотеться вновь вщёлкнуть в пазл.
Хотя ритуал ледяного городостроительства "мелок и случаен" (вряд ли кто-то теперь способен опознать эту цитату, поэтому, вариантом - бессмысленен и автоматичен, иллюстрируя не столько сезонно-обрядовые изменения, сколько инерцию общественной жизни и ее восприятий.
Без семиотики и антропологии, даже в самых что ни на есть завирательных обертонах, тут не обойтись.
Будущие исследователи обязательно отметят дату возведения в Челябинске первых таких городков, связав желание ледяных фигур с Оттепелью или же нормализацией бытовых материй внутри развитого брежневизма: именно тогда избыточные жесты в области монументалки (хотя бы и временной) могли показаться нужным и востребованными идеологическим строем внешней жизни, развивающейся по логике витрины.
Ведь дискомфортный, в сущности, Челябинск прикладывает нешуточные усилия для того, чтобы центр свой и Площадь Революции, как центр своего центра, сделать и показать исключительно привлекательным.
Несмотря на кажущуюся всенародность такого подарка (что может быть народнее детских горок и ёлок, даже и самых высоких в области, специально, под медийные фонфары возводимых в центре центра центра) этот проект явно элитистский в своём высокомерии, раз уж, во-первых, он думает, что народу нужно только "хлеба и зрелищ" (тогда как народу и нужно действительно только "хлеба и зрелищ"), во-вторых, забота об избыточном украшении центра, принадлежащего сразу всем и никому, противоречит заброшенности большинства жилых кварталов.
Особенно расположенных на городской периферии.
В районах массовой и типовой застройки.
Там, где реальные люди не только живут, но и обитают.
Проблема в том, что в Челябинске периферией является всё, кроме центрального проспекта, который даже невозможно переименовать в историческое название (проспект Спартака), иначе же всё попросту посыплется.
Тут, конечно, интереснее всего был бы семиотический подход, меняющийся вместе с незаметными временами (как правило, они не совпадают с границами формаций, но будто бы вытекают из них, подобно неаккуратной штриховке в книжках-раскрасках) и отмечающий подспудные изменения. В том числе и в оптике.
Важно объяснить например, мобилизационными настроениями, сначала желание обнести ледяной городок ледяной стеной, а затем, год от года, постепенно снижать высоту этой ледяной стены, вроде бы выгораживающей внутри площади особое сказочно-игровое пространство, зону отдыха, отныне лишённую чувства тесноты и полноты, общности....
Территорию измененного <социального> сознания.
Тут ещё важно объяснить неместным, что ледяная новогодняя "крепость" как бы дублирует место реальной крепости, находившийся в XVII веке парой кварталов ниже - на берегу реки Миасс, там, где теперь находится площадь между Театром оперы и балета им. Глинки и Картинной галереей и откуда, по приказу Василия Татищева, и начал распространяться будущий Чердачинск.
Челябинская крепость была охранительным форпостом, входящим в оборонную линию, завязанную на Оренбург (честно говоря, для меня было большим открытием узнать о стратегической важности этого города, ныне находящегося в каком-то культурном полуупадке и сне), а также остановкой в пути торговых караванов, следовавших по Великому шелковому пути, бог им в помощь -
- вот откуда на гербе нашего города возник верблюд и ощущение дремотной Азии, словно бы клубящейся подземными источниками под нашими гранитными платформами (жизнь на граните - та ещё радость), лишь изредка выплескиваясь на поверхность.
Иногда мне кажется, что новогоднее ледяное столпотворение на центральной площади нынешней пост-индустриальной реинкарнации караван-сарая и есть неосознанная попытка соткать из воздуха и льда проекции тогдашней (на самом деле, никогдашней, никогда не бывшей) густоте городского замеса, территориальной харизматичности, нужности...
...глобально не хватающей Челябинску теперь, когда город плавно самостирается в плаванье по XXI-у веку.
Площадь Революции с ледяным новогодним городком, окружённым стенами, таким образом, может читаться попыткой ложной идентичности, не существовавшей в реальном историческом измерении...
- ...это вот как, к примеру, венецианцы придумали вести свой строй от фигуры святого Марка, не имевшего к Венеции никакого отношения, но прибывшего в город похищенными мощами, так и Челябинск каждый год, под конец года (итогом)выстраивает как бы макеты проекции своего идеального про(пра) образа.
Некий Челябинск-на-небесах, но только стоящий на земле (хотя ведь и парящий над крышей Никитинских рядов в подземелье, то есть, всё равно, всё-таки подвешенный и, таким образом, летящий) и сделанный из холода - временный мираж лучшей городской доли, таки, способной на чудеса, застывшие в ледяном, прозрачном (призраки ж) камне.
Странное (непрямое) преломление идеологических доктрин, царящих в политической, провластной повестке дня, преломляется в литературной и символической программе украшения площади весьма оригинальным и отвлеченным образом.
Да ещё и с запаздыванием.
Несмотря на то, что количество ледяных фигур и одномоментных скульптурных комплексов, вроде локальных заливных лабиринтов и скульптурных групп, принципиально сочетающих )раз уж город - содружество и сожитие разнородных социальных и культурных страт) самые разные стили и жанры (больше всего здесь, конечно же, сказочных фигур, но есть и "спортсмены" и, как в прошлом году, "космонавты"), постоянно увеличивается, а территория площади не меняется, зато увеличивается чувство разобщенности артефактов, отныне зависших словно бы в безвоздушном пространстве.
Это чувство странное и неочевидное, но на нем постоянно ловишься...
...как и на том, что ёлка, несмотря на циклопические размеры и электрические (читай: яркие, блестящие, блестючие) украшения (я помню еще как её наряжали игрушками из бумаги и картона - переход к стеклянным шарам казался нам тогда, в 90-х, беспрецедентной эволюцией) все больше становится пустым означающим, стремящимся уйти из поля людского зрения в сторону какого-то провала или трещины в пространстве...
...не означая уже ни ряженной и полностью поверженной природы, ни стихии праздника, народного по-сути, но навязанного сверху и извне (или снизу, из преисподней - и сбоку).
Говорю же: трещина, вокруг которой вылезают словно бы из-под земли (где зимой холоднее всего - так, что трубы мёрзнут и замерзают) всяческие заливные хтонические сущности.
В том числе и архетипов той самой дремотной Азии, что укрепляется внутри идентичности вопреки логики общественно-политических (экономических и культурных) процессов.
С недавнего времени строение ледяных артефактов (экспонатов ледяного леса, временного рукотворного ландшафта, напоминающего рельеф дна) усложнилось, введением внутрь электрических гирлянд, заставляющих скульптуры мигать и переливаться разными насыщенными цветами в тёмное время суток, словно бы уничтожающих всё, что не подсвечено.
И это, кстати, тоже, случилось относительно недавно (то есть, "на моей памяти", волны которой закадровые строители и ваятели городка используют на всю катушку), придав зрительному образу Площади Революции в зимние месяцы феномен космического ускорения.
Особенно на фоне неосвещённых окраин с огромными сугробами в зимы, богатые снегопадами вот как эта.
Тревожно мигающих как перед рывком, но никогда не трогающихся с места.
Вместо ледяного городка, круглосуточно обтекаемого потоками машин, спешащих по одной из самых запруженных и проблемных городских магистралей, мчат, притормаживая на затянутых светофорах, безликие пассажиропотоки, смазывающие картинку своей шустростью, избыточной подвижностью.
И тут есть два сколь важных, столь неочевидных аспекта, обще городской и обще российский, позволяющих отстраниться от того, что вокруг, дабы не вмёрзнуть в ледяные чертоги челябинской идентичности окончательно и бесповоротно.
Впрочем, теория их не разработана, оттого - резко и кратко.
Бытование ледяного городка, генезис которого всё время хочется вывести из повести Лажечникова и картины Сурикова (там, правда, городок не ледяной, но снежный и именно поэтому поддающийся взятию и разрушению, тогда как городки, придуманные советской властью и запущенные на орбиту традиции при генсеках и КПСС, должны были быть такими же нерушимыми как советская власть - их нельзя было разрушить, но можно было демонтировать примерно как отдельные проявления перегибов на местах и проявления общесоветского культа личности), но, все-таки, это ложные манки и пустые означаемые в силу своей избыточной культурности.
Поэтому в назывном порядке и схематичненько.
Во-первых, работа ледяного городка переводит состояние общегородского самосознания в иное агрегатное состояние: постройка на Площади Революции обозреваема, то есть, схватываема глазом, из-за чего вещество общегородского единства начинает вырабатываться в ее семиотических жабрах даже если живёшь в совершенно отдалённом районе и до площади пока так и не добрался.
Во-вторых, век социальных сетей показывает, что твой родимый эксклюзив напрочь лишён эксклюзивности и подобные парки развлечений с ледяными идолами, стенами и аттракционами возводят в большинстве российских городов.
Кто бы мог подумать.
И это шок, конечно, а не уникальная прерогатива родного города.
Стилистические разброд и шатание в ледяных заповедниках разных городов большим разбродом не отличаются.
Специфика региона проявляется, может проявляться, разве что, в животных, пригнанных коммерческими энтузиастами на окраину ледяного городка, за его границы и ледяные стены: в Челябинске тут из года в год выгуливают не только пони для совсем малых детей и лошадок для детей побольше, но и верблюдов в красной попоне, словно бы сошедших к городского герба.
Тогда как сказочные герои и космонавты у нас одни на всех и климатически-природным зонам не подвластны.
Пантеон сказочных героев РФ зонтично накрывает сразу все регионы, хотя ощущения единства страны как общности не вызывает.
В городе вызывает, а если по стране то нет.
В общем, всё весьма закономерно и что-то такое, подобное ледяным городкам, обязательно должно было возникнуть.
Есть в их ежегодном подмороженном, несъедобном проявлении, ну, да, печальная какая-то закономерность.
Ледяной городок 2012 года: http://paslen.livejournal.com/1294035.html
Ледяной городок 2013 года: http://paslen.livejournal.com/1618413.html (1-ая часть)
Ледяной городок 2013 года: http://paslen.livejournal.com/1619188.html (2-ая часть)
Ледяной городок 2014 года: http://paslen.livejournal.com/1771329.html
Ледяной городок 2015 года: http://paslen.livejournal.com/2024131.html
Ледяной городок 2016/2017: https://paslen.livejournal.com/2130620.html
Ледяной городок 17/18: https://paslen.livejournal.com/2235369.html
Ледяной городок 18/19: https://paslen.livejournal.com/2345349.html (1-ая часть).
Ледяной городок 18/19: https://paslen.livejournal.com/2345554.html (2-ая часть).
Ледяной городок 19/20: https://paslen.livejournal.com/2437732.html (1-ая часть).
Ледяной городок 19/20: (2-ая часть). https://paslen.livejournal.com/2439281.html
Однажды заведенная традиция не отдаёт себе отчёта и простой покажется катастрофой, отступлением от оси привычного мира, распространяя своё влияние на территорию зимы, но и всего остального года (подобно тому, как Михаил Ямпольский показал и объяснил действие титров в немом кино, территория которых распространяется до следующего титра, который только и может отменить предыдущий титр), который будет хотеться вновь вщёлкнуть в пазл.
Хотя ритуал ледяного городостроительства "мелок и случаен" (вряд ли кто-то теперь способен опознать эту цитату, поэтому, вариантом - бессмысленен и автоматичен, иллюстрируя не столько сезонно-обрядовые изменения, сколько инерцию общественной жизни и ее восприятий.
Без семиотики и антропологии, даже в самых что ни на есть завирательных обертонах, тут не обойтись.
Будущие исследователи обязательно отметят дату возведения в Челябинске первых таких городков, связав желание ледяных фигур с Оттепелью или же нормализацией бытовых материй внутри развитого брежневизма: именно тогда избыточные жесты в области монументалки (хотя бы и временной) могли показаться нужным и востребованными идеологическим строем внешней жизни, развивающейся по логике витрины.
Ведь дискомфортный, в сущности, Челябинск прикладывает нешуточные усилия для того, чтобы центр свой и Площадь Революции, как центр своего центра, сделать и показать исключительно привлекательным.
Несмотря на кажущуюся всенародность такого подарка (что может быть народнее детских горок и ёлок, даже и самых высоких в области, специально, под медийные фонфары возводимых в центре центра центра) этот проект явно элитистский в своём высокомерии, раз уж, во-первых, он думает, что народу нужно только "хлеба и зрелищ" (тогда как народу и нужно действительно только "хлеба и зрелищ"), во-вторых, забота об избыточном украшении центра, принадлежащего сразу всем и никому, противоречит заброшенности большинства жилых кварталов.
Особенно расположенных на городской периферии.
В районах массовой и типовой застройки.
Там, где реальные люди не только живут, но и обитают.
Проблема в том, что в Челябинске периферией является всё, кроме центрального проспекта, который даже невозможно переименовать в историческое название (проспект Спартака), иначе же всё попросту посыплется.
Тут, конечно, интереснее всего был бы семиотический подход, меняющийся вместе с незаметными временами (как правило, они не совпадают с границами формаций, но будто бы вытекают из них, подобно неаккуратной штриховке в книжках-раскрасках) и отмечающий подспудные изменения. В том числе и в оптике.
Важно объяснить например, мобилизационными настроениями, сначала желание обнести ледяной городок ледяной стеной, а затем, год от года, постепенно снижать высоту этой ледяной стены, вроде бы выгораживающей внутри площади особое сказочно-игровое пространство, зону отдыха, отныне лишённую чувства тесноты и полноты, общности....
Территорию измененного <социального> сознания.
Тут ещё важно объяснить неместным, что ледяная новогодняя "крепость" как бы дублирует место реальной крепости, находившийся в XVII веке парой кварталов ниже - на берегу реки Миасс, там, где теперь находится площадь между Театром оперы и балета им. Глинки и Картинной галереей и откуда, по приказу Василия Татищева, и начал распространяться будущий Чердачинск.
Челябинская крепость была охранительным форпостом, входящим в оборонную линию, завязанную на Оренбург (честно говоря, для меня было большим открытием узнать о стратегической важности этого города, ныне находящегося в каком-то культурном полуупадке и сне), а также остановкой в пути торговых караванов, следовавших по Великому шелковому пути, бог им в помощь -
- вот откуда на гербе нашего города возник верблюд и ощущение дремотной Азии, словно бы клубящейся подземными источниками под нашими гранитными платформами (жизнь на граните - та ещё радость), лишь изредка выплескиваясь на поверхность.
Иногда мне кажется, что новогоднее ледяное столпотворение на центральной площади нынешней пост-индустриальной реинкарнации караван-сарая и есть неосознанная попытка соткать из воздуха и льда проекции тогдашней (на самом деле, никогдашней, никогда не бывшей) густоте городского замеса, территориальной харизматичности, нужности...
...глобально не хватающей Челябинску теперь, когда город плавно самостирается в плаванье по XXI-у веку.
Площадь Революции с ледяным новогодним городком, окружённым стенами, таким образом, может читаться попыткой ложной идентичности, не существовавшей в реальном историческом измерении...
- ...это вот как, к примеру, венецианцы придумали вести свой строй от фигуры святого Марка, не имевшего к Венеции никакого отношения, но прибывшего в город похищенными мощами, так и Челябинск каждый год, под конец года (итогом)выстраивает как бы макеты проекции своего идеального про(пра) образа.
Некий Челябинск-на-небесах, но только стоящий на земле (хотя ведь и парящий над крышей Никитинских рядов в подземелье, то есть, всё равно, всё-таки подвешенный и, таким образом, летящий) и сделанный из холода - временный мираж лучшей городской доли, таки, способной на чудеса, застывшие в ледяном, прозрачном (призраки ж) камне.
Странное (непрямое) преломление идеологических доктрин, царящих в политической, провластной повестке дня, преломляется в литературной и символической программе украшения площади весьма оригинальным и отвлеченным образом.
Да ещё и с запаздыванием.
Несмотря на то, что количество ледяных фигур и одномоментных скульптурных комплексов, вроде локальных заливных лабиринтов и скульптурных групп, принципиально сочетающих )раз уж город - содружество и сожитие разнородных социальных и культурных страт) самые разные стили и жанры (больше всего здесь, конечно же, сказочных фигур, но есть и "спортсмены" и, как в прошлом году, "космонавты"), постоянно увеличивается, а территория площади не меняется, зато увеличивается чувство разобщенности артефактов, отныне зависших словно бы в безвоздушном пространстве.
Это чувство странное и неочевидное, но на нем постоянно ловишься...
...как и на том, что ёлка, несмотря на циклопические размеры и электрические (читай: яркие, блестящие, блестючие) украшения (я помню еще как её наряжали игрушками из бумаги и картона - переход к стеклянным шарам казался нам тогда, в 90-х, беспрецедентной эволюцией) все больше становится пустым означающим, стремящимся уйти из поля людского зрения в сторону какого-то провала или трещины в пространстве...
...не означая уже ни ряженной и полностью поверженной природы, ни стихии праздника, народного по-сути, но навязанного сверху и извне (или снизу, из преисподней - и сбоку).
Говорю же: трещина, вокруг которой вылезают словно бы из-под земли (где зимой холоднее всего - так, что трубы мёрзнут и замерзают) всяческие заливные хтонические сущности.
В том числе и архетипов той самой дремотной Азии, что укрепляется внутри идентичности вопреки логики общественно-политических (экономических и культурных) процессов.
С недавнего времени строение ледяных артефактов (экспонатов ледяного леса, временного рукотворного ландшафта, напоминающего рельеф дна) усложнилось, введением внутрь электрических гирлянд, заставляющих скульптуры мигать и переливаться разными насыщенными цветами в тёмное время суток, словно бы уничтожающих всё, что не подсвечено.
И это, кстати, тоже, случилось относительно недавно (то есть, "на моей памяти", волны которой закадровые строители и ваятели городка используют на всю катушку), придав зрительному образу Площади Революции в зимние месяцы феномен космического ускорения.
Особенно на фоне неосвещённых окраин с огромными сугробами в зимы, богатые снегопадами вот как эта.
Тревожно мигающих как перед рывком, но никогда не трогающихся с места.
Вместо ледяного городка, круглосуточно обтекаемого потоками машин, спешащих по одной из самых запруженных и проблемных городских магистралей, мчат, притормаживая на затянутых светофорах, безликие пассажиропотоки, смазывающие картинку своей шустростью, избыточной подвижностью.
И тут есть два сколь важных, столь неочевидных аспекта, обще городской и обще российский, позволяющих отстраниться от того, что вокруг, дабы не вмёрзнуть в ледяные чертоги челябинской идентичности окончательно и бесповоротно.
Впрочем, теория их не разработана, оттого - резко и кратко.
Бытование ледяного городка, генезис которого всё время хочется вывести из повести Лажечникова и картины Сурикова (там, правда, городок не ледяной, но снежный и именно поэтому поддающийся взятию и разрушению, тогда как городки, придуманные советской властью и запущенные на орбиту традиции при генсеках и КПСС, должны были быть такими же нерушимыми как советская власть - их нельзя было разрушить, но можно было демонтировать примерно как отдельные проявления перегибов на местах и проявления общесоветского культа личности), но, все-таки, это ложные манки и пустые означаемые в силу своей избыточной культурности.
Поэтому в назывном порядке и схематичненько.
Во-первых, работа ледяного городка переводит состояние общегородского самосознания в иное агрегатное состояние: постройка на Площади Революции обозреваема, то есть, схватываема глазом, из-за чего вещество общегородского единства начинает вырабатываться в ее семиотических жабрах даже если живёшь в совершенно отдалённом районе и до площади пока так и не добрался.
Во-вторых, век социальных сетей показывает, что твой родимый эксклюзив напрочь лишён эксклюзивности и подобные парки развлечений с ледяными идолами, стенами и аттракционами возводят в большинстве российских городов.
Кто бы мог подумать.
И это шок, конечно, а не уникальная прерогатива родного города.
Стилистические разброд и шатание в ледяных заповедниках разных городов большим разбродом не отличаются.
Специфика региона проявляется, может проявляться, разве что, в животных, пригнанных коммерческими энтузиастами на окраину ледяного городка, за его границы и ледяные стены: в Челябинске тут из года в год выгуливают не только пони для совсем малых детей и лошадок для детей побольше, но и верблюдов в красной попоне, словно бы сошедших к городского герба.
Тогда как сказочные герои и космонавты у нас одни на всех и климатически-природным зонам не подвластны.
Пантеон сказочных героев РФ зонтично накрывает сразу все регионы, хотя ощущения единства страны как общности не вызывает.
В городе вызывает, а если по стране то нет.
В общем, всё весьма закономерно и что-то такое, подобное ледяным городкам, обязательно должно было возникнуть.
Есть в их ежегодном подмороженном, несъедобном проявлении, ну, да, печальная какая-то закономерность.
Ледяной городок 2012 года: http://paslen.livejournal.com/1294035.html
Ледяной городок 2013 года: http://paslen.livejournal.com/1618413.html (1-ая часть)
Ледяной городок 2013 года: http://paslen.livejournal.com/1619188.html (2-ая часть)
Ледяной городок 2014 года: http://paslen.livejournal.com/1771329.html
Ледяной городок 2015 года: http://paslen.livejournal.com/2024131.html
Ледяной городок 2016/2017: https://paslen.livejournal.com/2130620.html
Ледяной городок 17/18: https://paslen.livejournal.com/2235369.html
Ледяной городок 18/19: https://paslen.livejournal.com/2345349.html (1-ая часть).
Ледяной городок 18/19: https://paslen.livejournal.com/2345554.html (2-ая часть).
Ледяной городок 19/20: https://paslen.livejournal.com/2437732.html (1-ая часть).
Ледяной городок 19/20: (2-ая часть). https://paslen.livejournal.com/2439281.html