И ещё я хотел сказать про Лу Рида
Вот, кстати, тот случай, когда человеку надо было умереть, чтобы о нём вспомнили. Я сто лет не переслушивал Лу Рида - что сольного, что в составе Velvet Underground - и, вероятно, не перслушал бы его ещё сто лет, да только вот он умер.
Сейчас я попытаюсь "подытожить" свои ощущения от Лу Рида, как я его понимаю.
"Ключевой", если так можно выразиться, вещью Лу Рида для меня является Wild Child с его первого сольного альбома.
С одной стороны, в куплетах пересказываются разговоры лирического героя с различными персонажами. Как правило, это пустые разговоры:
Then we spoke of movies and verse, ----------- Затем мы говорили о кино и стихах
and the way an actress held her purse, ---------- И о том, каким образом актриса держит сумочку
аnd the way life at times could get worse... ----- И о том, как страшно жить...
Таким образом, в песне довольно чётко - и довольно едко - изображена богема (видимо, Нью-Йоркская, впрочем, неважно). Этот "слой" песни - отличная, высококачественная социальная сатира, (причём направлена она на самого себя, на Лу Рида, как на представителя этой самой богемы).
В конце каждого куплета рефреном идут строчки:
Then we spoke of Lorraine, always back to Lorraine - затем мы говорили о Лорейн. Как всегда, о Лорейн.
И тут у песни возникает совсем другой слой - фактически, это любовная лирика.
She's a wild child, and nobody can get at her --- она - как дикий ребёнок, никто не может её понять
She's a wild child, and nobody can get to her --- она - как дикий ребёнок, никто не может к ней приблизиться
"Дикий ребёнок" - это, наверное, слишком буквальный перевод, но лучше, по-моему, и не скажешь. Она - дикая и она - ребёнок. Так я лично это понимаю. Ну то есть существует понятие "испорченный ребёнок", но я не уверен, что оно тут применимо.
Sleeping out on the street --- Она спит на улице
Living all alone --- Она живёт совсем одна
Without a house or a home --- Ни дома, ни ночлега (привет Дилану :)
And then she asked you, please --- И вот она тебя просит:
Can I have some spare change? --- Не дадите ли мне мелочи?
Now can I break your heart? --- А можно, я разобью вам сердце?
She's a wild child. --- Она - дикий ребёнок.
Самое странное, что в песне даже нет противопоставления. Есть этот богемный лирический герой, который говорит о фигне с представителями "своей расы", и есть этот дикий маугли = Лорейн. Она совсем другая, непонятная, и она съела его сердце, и даже, кажется, не особо заметила.
И всё. Никакой оценки. Слой сатиры - слой любви. Бутерброд с колбасой.
Я ведь что хотел сказать.
Некоторым исполнителям такого текста хватило бы на альбом. Даже на два альбома: один про богему, второй про детей цветов. (Возможно, это были бы более проработанные альбомы.)
А Лу Рид просто взял, и по живому, с мясом и кровью вырезал из жизни такой вот кусок.
И упаковал его в двадцать строчек, с рефренами и повторами.
Вот за это я его и люблю. Он лаконичен и правдив. И даже немножко нарочито безыскусен. Как чёрно-белая фотография.
Сейчас я попытаюсь "подытожить" свои ощущения от Лу Рида, как я его понимаю.
"Ключевой", если так можно выразиться, вещью Лу Рида для меня является Wild Child с его первого сольного альбома.
С одной стороны, в куплетах пересказываются разговоры лирического героя с различными персонажами. Как правило, это пустые разговоры:
Then we spoke of movies and verse, ----------- Затем мы говорили о кино и стихах
and the way an actress held her purse, ---------- И о том, каким образом актриса держит сумочку
аnd the way life at times could get worse... ----- И о том, как страшно жить...
Таким образом, в песне довольно чётко - и довольно едко - изображена богема (видимо, Нью-Йоркская, впрочем, неважно). Этот "слой" песни - отличная, высококачественная социальная сатира, (причём направлена она на самого себя, на Лу Рида, как на представителя этой самой богемы).
В конце каждого куплета рефреном идут строчки:
Then we spoke of Lorraine, always back to Lorraine - затем мы говорили о Лорейн. Как всегда, о Лорейн.
И тут у песни возникает совсем другой слой - фактически, это любовная лирика.
She's a wild child, and nobody can get at her --- она - как дикий ребёнок, никто не может её понять
She's a wild child, and nobody can get to her --- она - как дикий ребёнок, никто не может к ней приблизиться
"Дикий ребёнок" - это, наверное, слишком буквальный перевод, но лучше, по-моему, и не скажешь. Она - дикая и она - ребёнок. Так я лично это понимаю. Ну то есть существует понятие "испорченный ребёнок", но я не уверен, что оно тут применимо.
Sleeping out on the street --- Она спит на улице
Living all alone --- Она живёт совсем одна
Without a house or a home --- Ни дома, ни ночлега (привет Дилану :)
And then she asked you, please --- И вот она тебя просит:
Can I have some spare change? --- Не дадите ли мне мелочи?
Now can I break your heart? --- А можно, я разобью вам сердце?
She's a wild child. --- Она - дикий ребёнок.
Самое странное, что в песне даже нет противопоставления. Есть этот богемный лирический герой, который говорит о фигне с представителями "своей расы", и есть этот дикий маугли = Лорейн. Она совсем другая, непонятная, и она съела его сердце, и даже, кажется, не особо заметила.
И всё. Никакой оценки. Слой сатиры - слой любви. Бутерброд с колбасой.
Я ведь что хотел сказать.
Некоторым исполнителям такого текста хватило бы на альбом. Даже на два альбома: один про богему, второй про детей цветов. (Возможно, это были бы более проработанные альбомы.)
А Лу Рид просто взял, и по живому, с мясом и кровью вырезал из жизни такой вот кусок.
И упаковал его в двадцать строчек, с рефренами и повторами.
Вот за это я его и люблю. Он лаконичен и правдив. И даже немножко нарочито безыскусен. Как чёрно-белая фотография.