Добровольный подвиг свидетельства
В эти дни, накануне Дня памяти жертв советских репрессий, который отмечается 30 октября. перечитываю автобиографическую повесть "Прочерк" Лидии Корнеевны Чуковской (1907 - 1996).
В связи с этим вспоминаю одну мысль, которая меня потрясла в докладе Б. В. Дубина, руководителя отдела социально-политических исследований Левада-центра: «Примо Леви, Клод Ланцман, Джорджо Агамбен: этика свидетельства», прозвучавшем в 2008 году на конференции «Духовное противостояние пустоте в церкви и обществе». Речь шла о том, что одной из страшных задач нацистских преступников было стереть не только свидетелей нацизма, но саму память о них: «Может быть, вы и выживете, но память об этом будет принадлежать нам». Основная мысль доклада состояла в том, что только человек, добровольно взявший на себя подвиг свидетельства, может противостоять тем, кто в страшные времена сохраняет себя в «счастливом забвении» или списывает все на то, что они были лишь «винтиками в машине уничтожения».
Воспоминания Лидии Корнеевны Чуковской, Евфросинии Антоновны Керсновской, Тамары Владиславовны Петкевич, м. Елены (Казимирчак-Полонской) для меня дороги, как письма родных людей, хотя мне и не довелось жить с ними в одно время и знать их лично. Их книги читаю и перечитываю, как долгожданные весточки - особенно в трудные минуты. Они дерзнули добровольно взять на себя этот подвиг свидетельства, и эта память принадлежит уже не палачам. Это свидетельство уже стало частью нашей жизни в настоящем, здесь и сейчас, их имена не забыты. Но сколько еще предстоит потрудиться, чтобы вспомнить всех невинно пострадавших и убиенных.
"...В центре повести короткая жизнь мужа Лидии Чуковской, астрофизика Матвея Петровича Бронштейна, расстрелянного в годы «ежовщины». В «Прочерке» - восемнадцать глав, в которых рассказано о юности автора, о ссылке в Саратов, о работе в редакции ленинградского Детиздата, руководимой С. Маршаком, о знакомстве с М. П. Бронштейном и их жизни до ареста. Названа повесть так потому, что в свидетельстве о смерти Матвея Петровича, выданном в 1957 году, спустя девятнадцать лет после его гибели, в графе для указания «причины смерти» и «места смерти», стоял прочерк..."
Когда убили одного...
Когда убили одного,
все спрашивали: кто? кого?
когда? с какою целью?
солдат ли? офицер ли?
Когда убили десять лиц,
все вслух позорили убийц,
запомнив благосклонно
убитых поименно.
Когда убили сто персон,
никто не спрашивал имен -
ни жертв, ни убивавших,
а только - наших? ваших?
Когда убили миллион,
все погрузились в смертный сон,
испытывая скуку,
поскольку сон был в руку.
А.Л.Величанский.
На снимке: Лидия Чуковская с дочерью Люшей (Леной), Москва, 1943 год.
Зарубежные исследователи считают состояние исторической памяти в России «коллективной амнезией»
Ксения Кириллова
'Престарелые жертвы сталинизма уже не пользуются ни привилегиями, ни уважением, а их престарелые мучители получают большие пенсии и с гордостью носят ордена'
Почему мы продолжаем жить в советской России? (+Видео)
Юрий Пивоваров
Советское - не политика, не экономика, даже не идеология. Это огромное явление планетарного масштаба, которое для России в XX столетии оказалось судьбой. Оно началось с отказа от всех фундаментальных ценностей, которые выработало человечество. Ни религии, ни семьи, ни собственности, ни права, ни государства. Ничего!