Привычный российский ералаш
Все - как в жизни. Эти слова давно стали правилом для нашей «высокой» кухни. Которая порой лишь отражает то, что слышат повара за окошком.
Если вы думаете, что офранцуживание русской кухни в начале XIX века затронуло какие-то глубинные ее слои, то, скорее всего, ошибаетесь. Французско-нижегородский стиль надолго воцарился в наших гастрономических изданиях и за ресторанными столами. Иногда он был вполне серьезной попыткой «смешать» обе кухни. Иногда являлся тем , над чем справедливо посмеивался Грибоедов.
Я неслучайно говорю об изданиях и книгах, поскольку степень искажения слов в поварских рецептах забавляла многих. Говоря о трудах русского повара Герасима Степанова (его книги выходили в 1830-50х гг), рецензенты с сарказмом отмечали искажения французских терминов «мардатели» (maître d’hotel), «с маршалью» (à la marechale), крапыдень (crapau dine) и других, «столь ярко блестящих в сочинениях слепца старца, и его почтенных собратий, имеющих об изящной кухне точно такое же понятие, как мы с вами о языке, на котором говорят луножители». Чтобы не быть голословным, приведу характерную цитату из Степанова:
Но конечно, был и обратный процесс. И самые «европеизированные» повара старались вплетать в тексты своих изящных рецептов наши исконные слова. Вот только посмотрите, как любопытно выглядит слово «ералаш» («яралаш») во французской транскрипции у Игнатия Радецкого в его знаменитом «Альманахе гастрономов» (1852-55).
Ну, а прочитать про Степанова и Радецкого, об их творчестве и жизни можно, как всегда, в моем журнале и на сайте - здесь, здесь и здесь.
Если вы думаете, что офранцуживание русской кухни в начале XIX века затронуло какие-то глубинные ее слои, то, скорее всего, ошибаетесь. Французско-нижегородский стиль надолго воцарился в наших гастрономических изданиях и за ресторанными столами. Иногда он был вполне серьезной попыткой «смешать» обе кухни. Иногда являлся тем , над чем справедливо посмеивался Грибоедов.
Я неслучайно говорю об изданиях и книгах, поскольку степень искажения слов в поварских рецептах забавляла многих. Говоря о трудах русского повара Герасима Степанова (его книги выходили в 1830-50х гг), рецензенты с сарказмом отмечали искажения французских терминов «мардатели» (maître d’hotel), «с маршалью» (à la marechale), крапыдень (crapau dine) и других, «столь ярко блестящих в сочинениях слепца старца, и его почтенных собратий, имеющих об изящной кухне точно такое же понятие, как мы с вами о языке, на котором говорят луножители». Чтобы не быть голословным, приведу характерную цитату из Степанова:
Но конечно, был и обратный процесс. И самые «европеизированные» повара старались вплетать в тексты своих изящных рецептов наши исконные слова. Вот только посмотрите, как любопытно выглядит слово «ералаш» («яралаш») во французской транскрипции у Игнатия Радецкого в его знаменитом «Альманахе гастрономов» (1852-55).
Ну, а прочитать про Степанова и Радецкого, об их творчестве и жизни можно, как всегда, в моем журнале и на сайте - здесь, здесь и здесь.