Кисо и олигарх
Семен Парижский,
специально для «Oтото»
Семен Парижский продолжает раскрывать для «Отото» страшные сионистские тайны и рассказывать нам о том, чего никто не знает про евреев. Он уже разоблачил: 1. здоровье, 2. образование, 3. сны, 4. котов! котов разоблачил!, 5. протест. А теперь, наконец, дошла очередь до главного. Нет, не до секса и даже не до Духовности, а до денег. Готовы?
1) Первое, что евреи в своей истории купили за деньги - это место на кладбище: когда умерла праматерь Сарра, ее муж Авраам купил землю для ее погребения за четыреста сиклей серебра. Первое, что евреи продали за деньги? Нет, не Россия, а маленький мальчик: братья Иосифа отдали его купцам из Мадиама всего за 20 сиклей. Странно: такой, говорят, был хорошенький мальчик - и так дешево.
2) На римских монетах, которыми евреи платили налоги 2000 лет назад, было написано «Сын божий» (divi filius). Таким титулом пользовался сперва император Август, а потом - Тиберий, Нерон и Домициан. Некоторые ученые утверждают, что именно эти монеты создавали идейный/политический контекст, из-за которого римские власти так остро прореагировали, когда Иисус назвал себя «сыном Божьим».
3) Мудрецы-талмудисты считают, что брать процент с кредита - безбожно, потому что это плата за время; торгуя же временем, ты нагло декларируешь, что оно принадлежит тебе (а не известно, Кому). Например, Талмуд утверждает, что «всякий, принимающий бремя запрещения процентов, принимает бремя Небес; а всякий, сбрасывающий с себя бремя запрещения процентов, сбрасывает бремя Небес». В исторической перспективе это, конечно, немножко похоже на борьбу властей с коррупцией, но, мнээ....
4) Более того: еврейский закон строго-настрого запрещает брать деньги не только в рост, но и в рот: из гигиенических соображений и идиосинкретического отвращения к потным рукам. А вовсе не потому, что деньгам это может понравиться.
5) Согласно талмудической пословице, чтобы по-настоящему узнать человека, надо его напоить, разозлить и попросить денег: «Человек познается по бокалу („косо“ - на иврите „его бокал“), кошельку („кисо“ - „его кошель“) и гневу („каасо“ - „его гнев“)». Он сразу начинает смотреть косо, вести себя, как нервное кисо, и издавать громкие звуки, как Каасо.
6) Слово «деньги» («кесеф») и слово «тоска» («кисуфим») в иврите однокоренные. Общее свойство - бледность серебра и цвет лица тоскующего. А не вот всё то мрачное, что вы подумали.
7) На некоторых израильских банкнотах можно прочитать произведение лауреата Нобелевской премии по литературе. Вернее, его нобелевскую речь: цитата из Шая Агнона напечатана на пятьдесяти шекелях.
8) Как известно, на Хануку детям принято дарить деньги. Израильский «Банк Леуми» провел Важное Исследование и советует детям идти за «ханукальными деньгами» не к родителям, а к дедушкам и бабушкам: по статистике, с них можно стрясти долларов шестьдесят, а с родителей - в среднем двадцать пять. Правда, сколько не стряси - эти деньги можно немедленно проиграть в ханукальный же волчок тем же бабушке и дедушке: у них опыт верчения волчка побольше будет.
9) Израильские шекели чеканятся сегодня на фабрике в Южной Корее, - в том самом городке, где во время Корейской войны взяли в плен самого важного американского генерала. А бумажные шекелевые банкноты печатают в старинной типографии в Цюрихе, где печатали еще Цюрихскую Библию (1531) и первые европейские почтовые марки (1843).
10) Больше всего денег в еврейской истории было у библейского бунтовщика Корея, который возил ключи от сейфов на трехстах белых мулицах. На иврите до сих пор говорят: «Богат, как Корей». В Библии, ксмтати, ничего о кореевом богатстве не говорится, зато Талмуд утверждает, что при исходе из Египта этот фрукт сумел, кажется,обчистить казну фараона. Мало того: впоследствие этот жулик и вор стал во главе партии, бунтовавшей в пустыне против Моисея. Шок! Скандал! Видео! Зарвавшийся олигарх посягает на духовные устои нации. Причем делает это, натурально, на деньги Госдепа. Ужас ваще.
Немедленно рассказывайте нам, какие еще тайны Семен Парижский должен разоблачить. Как насчет, скажем, войн? Или супружеских измен? Или мышей? Или еще чего? А? А?