пьеса для двух бесплотностей
(на сцене появляются две бесплотности)
1: Нет стихов
2: Ну, а если подумать?
1: Нет, не получается. Все равно нет стихов.
2: Ну, если хорошенько постараться? Ты же можешь!
1: Сейчас, подождите. эм.... (издаёт нечленораздельные всхлипы, вздохи).
Нет, все, нету вдохновения.
2: Ну вот те на. Всегда было вдохновенье, а тут нету. А ты начни без него, может оно и вернётся.
1: Нет, нет, не могу. Раньше мог, а теперь всё, нет больше у меня ни словца в загашнике, ни эллипса заковыристого, ни доступа к бумажнику сердца прижимистого.
2: Гм… ну вот смотри, разве это не стихи уже? Можешь, значит, жив еще, значит в тебе поэт!
1: Ой, это случайно. Нет, нет. И не думайте даже. Нет стихов у меня.
2: Эх, ты. А мы в тебя верили. Души не чаяли. А ты...
1: А вот и не надо было верить, не надо было чаять. Я не тот за кого вы меня приняли. Нет у меня стихов для вас и не было никогда.
2: Давай, давай, говори, наговаривай. Теперь то ты храбрый. Нет у него стихов, понимаете ли... А у кого они есть? У кого? Ты о нас подумал? Как мы без стихов?
1: Ну уж извините, никакой ответственности за то, что вы приручились я не несу. И ответ держать не стану. Косноязычным лучше прослыву и перекинусь к обывательскому стану.
2: А это что? Это что такое? Не стихи мы тебя спрашиваем?
1: Нет, какие же это стихи.. это так, пописушки, прибаутки, чтоб от вас отделаться. Ох не кликайте вы сивую каурку, а не то потом не соберёте мелоса.
2: Ну, ну... стихов у него нету. А сам только стихами и говорит. Гений, так еще и злодей. Давай, окаянный, правь нами аки возница, крути, верти Пегасу хвост. А там посмотрим чья первее колесница, Олимпу вознесёт хвалебный тост.
1: Ха, так я смотрю вы и без меня прекрасно справляетесь. Так что я ухожу. И зачем я только Аполлона своей души раскрыл, талию своего сердца выдал, терпсихору своей страсти обнажил и мельпомену на кой ляд я предал?
2: Вот, оказывается, тебя надо было просто разозлить, и полились рекою жемчуга и ручеек сребристый зажурчал...
1: Ничего не полилось, ничего не зажурчало, просто чрез меня насквозь просверлилось ваше жало. Ваши жалобные всхлипы, стоны, просьбы, вздохи, ахи. Кабы знал, что это липа, никогда б не рвал рубахи на своей груди несчастной. Как не стыдно столь бесчестно, вам со мною поступать? Как не совестно играть с жизнью бедного поэта? Убирайтесь, больше нету ни для вас ни для кого даже тропа одного.
2: Уж, скажите. Уж позвольте....
1: Не скажу и не позволю. Хоть увольте, хоть невольте, убежал я в чисто поле.
Где ни мысль и ни сомненье не тревожит своей тенью и тишайшие растенья держат за зубами мненья.
2: Ах прокудник, ах игривый, что за чудо, что за диво. Насадил таки на вилку. Долгих лет тебе курилка!
(играет все нарастающая ария Воздух из оркестровой сюиты №3 ре-мажор И.С. Баха - две бесплотности сливаются в одно тело и переплетаясь исполняют последний танец увядающего ландыша)
1: Нет стихов
2: Ну, а если подумать?
1: Нет, не получается. Все равно нет стихов.
2: Ну, если хорошенько постараться? Ты же можешь!
1: Сейчас, подождите. эм.... (издаёт нечленораздельные всхлипы, вздохи).
Нет, все, нету вдохновения.
2: Ну вот те на. Всегда было вдохновенье, а тут нету. А ты начни без него, может оно и вернётся.
1: Нет, нет, не могу. Раньше мог, а теперь всё, нет больше у меня ни словца в загашнике, ни эллипса заковыристого, ни доступа к бумажнику сердца прижимистого.
2: Гм… ну вот смотри, разве это не стихи уже? Можешь, значит, жив еще, значит в тебе поэт!
1: Ой, это случайно. Нет, нет. И не думайте даже. Нет стихов у меня.
2: Эх, ты. А мы в тебя верили. Души не чаяли. А ты...
1: А вот и не надо было верить, не надо было чаять. Я не тот за кого вы меня приняли. Нет у меня стихов для вас и не было никогда.
2: Давай, давай, говори, наговаривай. Теперь то ты храбрый. Нет у него стихов, понимаете ли... А у кого они есть? У кого? Ты о нас подумал? Как мы без стихов?
1: Ну уж извините, никакой ответственности за то, что вы приручились я не несу. И ответ держать не стану. Косноязычным лучше прослыву и перекинусь к обывательскому стану.
2: А это что? Это что такое? Не стихи мы тебя спрашиваем?
1: Нет, какие же это стихи.. это так, пописушки, прибаутки, чтоб от вас отделаться. Ох не кликайте вы сивую каурку, а не то потом не соберёте мелоса.
2: Ну, ну... стихов у него нету. А сам только стихами и говорит. Гений, так еще и злодей. Давай, окаянный, правь нами аки возница, крути, верти Пегасу хвост. А там посмотрим чья первее колесница, Олимпу вознесёт хвалебный тост.
1: Ха, так я смотрю вы и без меня прекрасно справляетесь. Так что я ухожу. И зачем я только Аполлона своей души раскрыл, талию своего сердца выдал, терпсихору своей страсти обнажил и мельпомену на кой ляд я предал?
2: Вот, оказывается, тебя надо было просто разозлить, и полились рекою жемчуга и ручеек сребристый зажурчал...
1: Ничего не полилось, ничего не зажурчало, просто чрез меня насквозь просверлилось ваше жало. Ваши жалобные всхлипы, стоны, просьбы, вздохи, ахи. Кабы знал, что это липа, никогда б не рвал рубахи на своей груди несчастной. Как не стыдно столь бесчестно, вам со мною поступать? Как не совестно играть с жизнью бедного поэта? Убирайтесь, больше нету ни для вас ни для кого даже тропа одного.
2: Уж, скажите. Уж позвольте....
1: Не скажу и не позволю. Хоть увольте, хоть невольте, убежал я в чисто поле.
Где ни мысль и ни сомненье не тревожит своей тенью и тишайшие растенья держат за зубами мненья.
2: Ах прокудник, ах игривый, что за чудо, что за диво. Насадил таки на вилку. Долгих лет тебе курилка!
(играет все нарастающая ария Воздух из оркестровой сюиты №3 ре-мажор И.С. Баха - две бесплотности сливаются в одно тело и переплетаясь исполняют последний танец увядающего ландыша)