О вочеловечении Слова (статья от 09.11.2011, переработанная и дополненная), часть 4
Начало здесь.
Глава 4. Об удобопреклонности ко греху - отдельно
Одним из наиболее часто встречающихся возражений является отрицание удобопреклонности Христа ко греху.
Причина этого заблуждения понятна и заключается в смешении понятий «удобопреклонность ко греху» и «склонность ко греху».
Значение слова «склонность» разъясняется в толковых словарях русского языка как расположенность к какой-либо деятельности или некое пристрастие. Следовательно, склонность ко греху есть расположенность души к согрешению - личное качество человека, имеющее в основании его собственные желание и произволение, а потому характеризующее нравственность человека.
Толкования слова «удобопреклонность» в литературе встречать не приходилось. Однако словари поясняют значение слова «преклониться» как покориться, сдаться, признать себя побежденным; отмечают смысловое соответствие первой составной части сложных слов «удобо» - словам «удобно», «хорошо», «легко», «пригодно», «приемлемо».
В частности, слова, начинающиеся с «удобо», означают: удобоваримый - легко усваиваемый; удобоисполнимый - удобный, легкий для исполнения; удобопереносимый - такой, который легко и удобно переносить; удобопонятный - такой, который легко понять, вразумительный; удобопроизносимый - произносящийся легко, без затруднений; удобоусвояемый - легко усваивающийся; удобочитаемый - легко, без затруднений читаемый.
Отсюда следует заключить, что удобопреклонность ко греху есть пригодность для согрешения, легкая усвояемость греха - свойство человека, определяемое его внутренним устроением, не зависящее от его произволения и, следовательно, не относящееся к категории нравственных понятий.
Удобопреклонность ко греху присуща всем людям по естеству, поскольку она есть одна из составляющих первородного греха.
Но не все люди имеют склонность ко греху. Примерами тому - Пресвятая Богородица, Иоанн Креститель и, конечно же, Иисус Христос. От склонности ко греху предохраняет (по-видимому, гарантированно) несовместимое с ней непреложное послушание Богу (отсечение своей человеческой воли). Но именно склонность ко греху является единственной видимой причиной согласия человека с помыслами, внушаемыми силами зла.
Удобопреклонность ко греху не излечивается ни послушанием, ни непреложностью произволения, ни любыми другими доступными человеку средствами. Для ее исцеления понадобилось вочеловечение Слова, означающее восприятие Им в Свою ипостась поврежденного грехопадением прародителей человеческого естества с последующим его исправлением путем безгрешной (всегда согласной с волей Отца) жизни и ценой крестной смерти.
Склонность же ко греху не присуща созданной Всеблагим Богом совершенной человеческой природе и возникает лишь по причине недолжного произволения.
Между удобопреклонностью ко греху (как общим для всех рожденных по плоти свойством человеческого естества) и склонностью ко греху (как личным нравственным качеством конкретного человека) обнаруживается единственная связь: первая является средством, способствующим взращиванию недолжного помысла, уже родившегося от второй и принятого душой человека, согласившегося с ним без противления, - подобно сухому мху, поддерживающему, укрепляющему и расширяющему пламя попавшей в него искры.
Потушить пламя любой и каждой занесенной в душу искры недолжного помысла было доступно лишь Христу - благодаря совершенной непреложности Его, не склонного ко греху, произволения.
Эти рассуждения подтверждаются их полным соответствием словам Иоанна Дамаскина, обратившего особое внимание на восприятие Спасителем пострадавшей (ставшей удобопреклонной ко греху) человеческой воли и невозможность освобождения человека от греха без этого восприятия:
«Итак, если Адам послушался (обольстителя) добровольно и вкусил потому, что захотел (этого), то, следовательно, прежде всего в нас (от греха) пострадала воля. Если же прежде всего пострадала воля, а ее, однако, не восприняло, вместе с естеством, воплотившееся Слово, - то, следовательно, мы не освободились от греха» (Точное изложение православной веры, книга 3, глава 14).
Глава 5. О непорочном зачатии
Другое распространенное возражение заключается в утверждении невозможности восприятия Спасителем первородного греха ввиду особого способа Его рождения: от Святого Духа.
Однако Лев Великий поясняет, что из непорочного зачатия Господа не следует отличие Его естества от человеческого и что Христос есть истинный человек:
«Господь принял от Матери естество, но не грех. А из того, что рождение это чудно, не следует, что естество Господа нашего Иисуса Христа, рожденнаго из утробы Девы, отлично (от нашего). Ибо Тот, который есть истинный Бог, есть вместе и истинный человек» (Послание Флавиану).
Истинный же человек - это человек, ничем не отличающийся от прочих людей по своему естеству и, следовательно, обладающий естеством, поврежденным первородным грехом.
Глава 6. Об обожении Христа
В качестве основания для мнения о непричастности Спасителя первородному греху приводят утверждение о Его обожении с момента рождения, не отдавая себе отчета в том, что есть обожение.
Смысл этого понятия раскрыт Дионисием Ареопагитом:
«Обожение же есть уподобление по мере возможности Богу и единение с Ним» (О церковной иерархии. Глава 1: 3).
А что есть уподобление Богу, разъясняет Василий Великий:
«При первоначальном творении нам даруется быть рожденными по образу Божиему; своей же волею приобретаем мы бытие по подобию Божиему. <…> Одарив нас способностью уподобляться Богу, Он предоставил нам самим быть тружениками в уподоблении Богу. <…> Ведь, "по образу" я обладаю бытием существа разумного, "по подобию" же я делаюсь, становясь христианином. <…> Если ты станешь врагом зла, забудешь прошлые обиды и вражду, если будешь любить своих братьев и сочувствовать им, то уподобишься Богу. Если от всего сердца простишь врагу своему, то уподобишься Богу. Если ты относишься к брату, погрешившему против тебя, так же, как Бог относится к тебе, грешнику, ты своим состраданием к ближнему уподобляешься Богу. Таким образом, ты обладаешь тем, что "по образу", будучи (существом) разумным, "по подобию" же становишься, стяжевая благость» (Беседы на шестоднев. Беседа 10: 16, 17).
Отсюда видно, что обожение есть состояние человека, стремящегося не на словах, а на деле, приблизиться, по мере возможности, к идеалу нравственности - Христу - путем следования Его заповедям. Иначе, как могли бы грешные люди причащаться Святых Христовых Таин?
Нет сомнений во всецелом обожении безгрешного Христа: Он и есть идеал нравственности. Но каким же образом Его обожение могло препятствовать восприятию Им человеческой природы, поврежденной первородным грехом? Ответа на этот вопрос нет.
Глава 7. Мог ли Христос не умереть?
В качестве возражения против восприятия Спасителем первородного греха встретилось и такое высказывание: «Христос умер добровольно и, следовательно, мог не умирать».
Православные люди должны знать имена волков в овечьих шкурах. Поэтому считаю своим долгом отметить: автор этого высказывания - главный богослов РИПЦ, сам себя крестивший (https://pravdonbass.com/index.php/ru/node/1934) епископ Гермоген (Дунников), молчаливо поддержанный всеми участниками заседания Синода РИПЦ 2 июля 2010 г. в Одессе: председателем Синода архиепископом Тихоном (Пасечником) и архиепископом Вениамином (Русаленко).
Не мог Христос не умереть. Крестная смерть Спасителя была предрешена Замыслом Предвечного Совета. Но мог ли Христос противоречить Своему Собственному Замыслу? Не мог Христос не умереть не только по Замыслу, но и по Своей неизбывной Любви, от которой было неотделимо Его божественное хотение спасения всего человечества и неизбежным следствием которой стала Его смерть. Допущение противоположного не может быть обосновано даже чисто теоретически, поскольку противоречит положенной в основу христианства и не подвергаемой православными людьми сомнению аксиоме: Бог есть Любовь, претерпевшая смерть ради нашего спасения. Несогласие же с этой аксиомой суть несомненное неприкрытое богохульство.
Черту под этим рассуждением подводят слова Афанасия Великого:
«Но неверующiй воскресенiю Господня тела не знаетъ, по-видимому, силы Божiя Слова и Божiей Премудрости. Ибо если Господь вполне восприялъ на Себя тело и усвоилъ Себе его не безъ особенныхъ важныхъ причинъ, какъ доказано это в слове; то какъ же надлежало Господу поступить с теломъ? Или, какой конецъ долженъ былъ последовать с теломъ, какъ скоро Слово единожды снизошло на него? Не могло оно не умереть, какъ смертное и за всехъ приносимое на смерть, для чего и уготовалъ Себе его Спаситель» (Слово о воплощенiи Бога-Слова, и о пришествiи Его къ намъ во плоти, 31).
Но может ли быть или даже просто называться христианином человек, пытающийся обессмыслить вочеловечение Христа?
Глава 8. Был ли Христос рожден по плоти?
Казалось бы, положительный ответ на этот вопрос очевиден. Но есть и другое мнение: «Рожденный по плоти - только тот, кто зачат путем половых сношений, а потому Христос не был рожден по плоти».
Следуя обозначенному выше принципу, представлю и автора этого высказывания: председатель богословской комиссии РПЦЗ(В-В) епископ Анастасий (Суржик), активно поддержанный председателем Синода архиепископом Владимиром (Целищевым) и пассивно - всеми остальными участниками заседания Собора 4 октября 2010 г. в Свято-иоанновском монастыре под Киевом: епископом Виктором (Парбусом), епископом Алексием (Пергаменцевым), епископом Тихоном (Антоновым), а также будущими епископами - игуменом Мартином (Лапковским) и иереем Сергием (Мухиным).
При всей очевидной нелепости утверждения, что не был рожден по плоти Тот, Кто облечен в плоть, следует подтвердить его полную несостоятельность словами Максима Исповедника, прямо указывающего на рождение Господа по плоти:
«Поэтому, как я полагаю, Слово [Божие] правильно различает, каким образом рождение через наслаждение от Адама, тиранически владычествующее над естеством [человеческим], доставляет пищу смерти, [возникшей] вследствие него, и каким образом рождение Господа по плоти, происшедшее вследствие человеколюбия [Божиего], уничтожает и то, и другое, то есть наслаждение, [возникшее] от Адама, и смерть ради Адама, истребляя вместе с грехом Адама и его наказание» (Вопросоответы к Фалассию, 61).
Глава 9. Воспринял ли Христос в Свою ипостась естество падшего человека?
Есть мнение, что положительный ответ на этот вопрос является ересью. Оно было высказано председателем Синода РПЦЗ(В-В) архиепископом Владимиром (Целищевым) на упомянутом выше заседании Собора и молчаливо поддержано всеми, уже перечисленными выше, его участниками.
Примечательно, что произошло это непосредственно после прочтения Целищевым его собственного доклада, где черным по белому были написаны не замеченные им слова православной молитвы:
«Падшего человека восприял еси, Владыко Христе, из ложесн девических всему совокуплься, греху же ни единому причащься: всего от истления Ты свободил еси пречистыми Твоими страстьми» (Октоих. Канон воскресный, глас 5, песнь 9, тропарь 1).
Как говорится: сам себя высек. После чего предложил мне покаяться и причаститься. То есть покаяться в православном исповедании и причаститься у еретиков, вероисповедание которых представляет собой смесь монофизитства с монофелитством.
Глава 10. О различии понятий «личный грех» и «первородный грех»?
«Такого нет в Священном Писании - личный грех», - объявил епископ Виктор (Парбус) на том же соборном заседании РПЦЗ(В-В), не встретив возражений со стороны присутствоваших.
Вот к какого рода нелепостям приводит желание не отличать первородный грех от личного.
Но какой же тогда грех имеет в виду пророк Давид:
«яко беззаконие мое азъ знаю, и грехъ мой предо мною есть выну» (Пс 50:5)?
Разве «мой» грех - это не личный грех?
Симеон Новый Богослов определяет грех так:
«А грех что есть? Злые помышления, слова и дела» (Слово десятое, 3).
Что же общего между злыми помышлениями, словами и делами, называемыми грехом, и следствиями грехопадения брак повреждением природы как таковой, называемым первородным грехом?
Понятия «грех» и «первородный грех» сходны лишь в одном: для их выражения использовано слово «грех»; смысловая же их нагрузка настолько различна, что они не охватываются общим родовым понятием. Эти понятия соотносятся примерно так же, как обозначаемое словом «лук» понятие огородного растения, и обозначаемое тем же словом понятие стрелкового оружия; обозначаемое словом «брак» понятие изъяна и обозначаемое тем же словом понятие союза между мужчиной и женщиной. Неразличение понятий «грех» и «первородный грех» - это тоже своеобразный брак, но уже брак мышления.
Омонимию слова «грех» отметил еще Максим Исповедник:
«Я думаю, что многоразличным способом было показано, как Господь, не ведающий греха, стал им, и как человек, ведающий и творящий грех, не стал им, [избавившись и от греха] произвольного, которому он сам положил начало, и [от греха] естественного, который ради него взял на Себя Господь, совершенно свободный от первого [греха]. Итак, согласно представленному и постигаемому умом значению данного рассуждения, проводящего надлежащее различение касательно омонимии [понятия] «грех», [можно сказать, что] творить и ведать грех нисколько не лучше, чем стать [грехом]. Ибо первое отделяет [нас] от Бога, когда произволение добровольно отвергает божественное, а второе часто становится препятствием для зла, не позволяя осуществить на деле, вследствие естественной немощи, порочную склонность произволения» (Вопросоответы к Фалассию, 42).
Словом «омонимия» преподобный Максим подчеркнул невозможность смешения понятия греха произвольного (личного) с понятием греха естественного (первородного), который ради нас взял на Себя Господь, совершенно свободный от личного греха.
Глава 11. Усвоил ли Христос человеческое естество существенно и был ли под законом?
Мнения об относительном усвоении Спасителем человеческого естества и о том, что Он не был под законом, по существу согласны между собой в отрицании нашего спасения.
Ведь, первое мнение утверждает, что Христос принял не человеческое естество целиком, как учат Священное Писание и Священное Предание, а лишь человеческое тело и душу, которой «командовало» его божественное естество: хотел - алкал, не хотел - не алкал; хотел - жаждал, не хотел - не жаждал; хотел - умер, а не хотел бы - и не умер бы. А будучи младенцем, хотел - брал грудь Матери, а не хотел бы - и вовсе ее не брал, хотел - мочил пеленки, а не хотел - не мочил. Высказывающие это мнение вольно или невольно пытаются доказать, что Господь сошел с небес не для исцеления болящего естества падшего человека, а лишь для демонстрации Своей человечности.
Это мнение было высказано епископом каллиникитского Синода ИПЦ Греции Нектарием (Яшунским).
Второе же мнение настаивает на том, что Христос, будучи невиновным в преступлениях человечества перед Ним, не принял на Себя ответственности за эти преступления, решив, по размышлении, не содействовать примирению человека с Богом, и оппонирует, тем самым, апостолу Павлу:
«Христос ны искупилъ есть отъ клятвы законная, бывъ по насъ клятва: писано бо есть: проклятъ всякъ висяй на древе» (Гал 3:13).
Таким образом, оба эти мнения льют воду на одну мельницу, отвергая спасительность крестных страданий Христа с разных сторон.
Полную несостоятельность каждого из этих мнений показал Иоанн Дамаскин:
«Должно еще знать, что усвоение бывает двоякое: одно - естественное и существенное, а другое - личное и относительное. Естественное и существенное - то, соответственно коему Господь по человеколюбию принял естество наше и все наши естественные свойства, действительно и истинно став человеком и испытав то, что принадлежит нашему естеству. Личное же и относительное усвоение бывает, когда кто-либо ради известного отношения, например, ради сострадания или любви, принимает на себя лицо другого и вместо него говорит в пользу его речи, к нему самому нисколько не относящиеся. Соответственно этому, Господь усвоил Себе и проклятие, и оставление наше, и подобное, что не относится к естеству, - усвоил не потому, что Он есть или соделался таковым, но потому, что принял наше лицо и поставил Себя наряду с нами. Вот что означает изречение: быв по нас клятва (Гал. 3, 13)» (Точное изложение православной веры, книга 3, глава 25).
Святой Иоанн четко разграничил понятия существенного и относительного усвоений, назвав первое естественным и прямо указав на существенное усвоение Христом всего, что принадлежит нашему естеству, а второе (проклятие, и оставление наше, и подобное) - личным, то есть к естеству не относящимся.
Этим он не только опроверг мнение о том, что Христос не был под законом, но и показал, что это мнение даже не может быть аргументом против причастности Спасителя первородному греху, поскольку не касается вопроса о восприятии Им естества в том или ином виде.
Часть 5 здесь.
Глава 4. Об удобопреклонности ко греху - отдельно
Одним из наиболее часто встречающихся возражений является отрицание удобопреклонности Христа ко греху.
Причина этого заблуждения понятна и заключается в смешении понятий «удобопреклонность ко греху» и «склонность ко греху».
Значение слова «склонность» разъясняется в толковых словарях русского языка как расположенность к какой-либо деятельности или некое пристрастие. Следовательно, склонность ко греху есть расположенность души к согрешению - личное качество человека, имеющее в основании его собственные желание и произволение, а потому характеризующее нравственность человека.
Толкования слова «удобопреклонность» в литературе встречать не приходилось. Однако словари поясняют значение слова «преклониться» как покориться, сдаться, признать себя побежденным; отмечают смысловое соответствие первой составной части сложных слов «удобо» - словам «удобно», «хорошо», «легко», «пригодно», «приемлемо».
В частности, слова, начинающиеся с «удобо», означают: удобоваримый - легко усваиваемый; удобоисполнимый - удобный, легкий для исполнения; удобопереносимый - такой, который легко и удобно переносить; удобопонятный - такой, который легко понять, вразумительный; удобопроизносимый - произносящийся легко, без затруднений; удобоусвояемый - легко усваивающийся; удобочитаемый - легко, без затруднений читаемый.
Отсюда следует заключить, что удобопреклонность ко греху есть пригодность для согрешения, легкая усвояемость греха - свойство человека, определяемое его внутренним устроением, не зависящее от его произволения и, следовательно, не относящееся к категории нравственных понятий.
Удобопреклонность ко греху присуща всем людям по естеству, поскольку она есть одна из составляющих первородного греха.
Но не все люди имеют склонность ко греху. Примерами тому - Пресвятая Богородица, Иоанн Креститель и, конечно же, Иисус Христос. От склонности ко греху предохраняет (по-видимому, гарантированно) несовместимое с ней непреложное послушание Богу (отсечение своей человеческой воли). Но именно склонность ко греху является единственной видимой причиной согласия человека с помыслами, внушаемыми силами зла.
Удобопреклонность ко греху не излечивается ни послушанием, ни непреложностью произволения, ни любыми другими доступными человеку средствами. Для ее исцеления понадобилось вочеловечение Слова, означающее восприятие Им в Свою ипостась поврежденного грехопадением прародителей человеческого естества с последующим его исправлением путем безгрешной (всегда согласной с волей Отца) жизни и ценой крестной смерти.
Склонность же ко греху не присуща созданной Всеблагим Богом совершенной человеческой природе и возникает лишь по причине недолжного произволения.
Между удобопреклонностью ко греху (как общим для всех рожденных по плоти свойством человеческого естества) и склонностью ко греху (как личным нравственным качеством конкретного человека) обнаруживается единственная связь: первая является средством, способствующим взращиванию недолжного помысла, уже родившегося от второй и принятого душой человека, согласившегося с ним без противления, - подобно сухому мху, поддерживающему, укрепляющему и расширяющему пламя попавшей в него искры.
Потушить пламя любой и каждой занесенной в душу искры недолжного помысла было доступно лишь Христу - благодаря совершенной непреложности Его, не склонного ко греху, произволения.
Эти рассуждения подтверждаются их полным соответствием словам Иоанна Дамаскина, обратившего особое внимание на восприятие Спасителем пострадавшей (ставшей удобопреклонной ко греху) человеческой воли и невозможность освобождения человека от греха без этого восприятия:
«Итак, если Адам послушался (обольстителя) добровольно и вкусил потому, что захотел (этого), то, следовательно, прежде всего в нас (от греха) пострадала воля. Если же прежде всего пострадала воля, а ее, однако, не восприняло, вместе с естеством, воплотившееся Слово, - то, следовательно, мы не освободились от греха» (Точное изложение православной веры, книга 3, глава 14).
Глава 5. О непорочном зачатии
Другое распространенное возражение заключается в утверждении невозможности восприятия Спасителем первородного греха ввиду особого способа Его рождения: от Святого Духа.
Однако Лев Великий поясняет, что из непорочного зачатия Господа не следует отличие Его естества от человеческого и что Христос есть истинный человек:
«Господь принял от Матери естество, но не грех. А из того, что рождение это чудно, не следует, что естество Господа нашего Иисуса Христа, рожденнаго из утробы Девы, отлично (от нашего). Ибо Тот, который есть истинный Бог, есть вместе и истинный человек» (Послание Флавиану).
Истинный же человек - это человек, ничем не отличающийся от прочих людей по своему естеству и, следовательно, обладающий естеством, поврежденным первородным грехом.
Глава 6. Об обожении Христа
В качестве основания для мнения о непричастности Спасителя первородному греху приводят утверждение о Его обожении с момента рождения, не отдавая себе отчета в том, что есть обожение.
Смысл этого понятия раскрыт Дионисием Ареопагитом:
«Обожение же есть уподобление по мере возможности Богу и единение с Ним» (О церковной иерархии. Глава 1: 3).
А что есть уподобление Богу, разъясняет Василий Великий:
«При первоначальном творении нам даруется быть рожденными по образу Божиему; своей же волею приобретаем мы бытие по подобию Божиему. <…> Одарив нас способностью уподобляться Богу, Он предоставил нам самим быть тружениками в уподоблении Богу. <…> Ведь, "по образу" я обладаю бытием существа разумного, "по подобию" же я делаюсь, становясь христианином. <…> Если ты станешь врагом зла, забудешь прошлые обиды и вражду, если будешь любить своих братьев и сочувствовать им, то уподобишься Богу. Если от всего сердца простишь врагу своему, то уподобишься Богу. Если ты относишься к брату, погрешившему против тебя, так же, как Бог относится к тебе, грешнику, ты своим состраданием к ближнему уподобляешься Богу. Таким образом, ты обладаешь тем, что "по образу", будучи (существом) разумным, "по подобию" же становишься, стяжевая благость» (Беседы на шестоднев. Беседа 10: 16, 17).
Отсюда видно, что обожение есть состояние человека, стремящегося не на словах, а на деле, приблизиться, по мере возможности, к идеалу нравственности - Христу - путем следования Его заповедям. Иначе, как могли бы грешные люди причащаться Святых Христовых Таин?
Нет сомнений во всецелом обожении безгрешного Христа: Он и есть идеал нравственности. Но каким же образом Его обожение могло препятствовать восприятию Им человеческой природы, поврежденной первородным грехом? Ответа на этот вопрос нет.
Глава 7. Мог ли Христос не умереть?
В качестве возражения против восприятия Спасителем первородного греха встретилось и такое высказывание: «Христос умер добровольно и, следовательно, мог не умирать».
Православные люди должны знать имена волков в овечьих шкурах. Поэтому считаю своим долгом отметить: автор этого высказывания - главный богослов РИПЦ, сам себя крестивший (https://pravdonbass.com/index.php/ru/node/1934) епископ Гермоген (Дунников), молчаливо поддержанный всеми участниками заседания Синода РИПЦ 2 июля 2010 г. в Одессе: председателем Синода архиепископом Тихоном (Пасечником) и архиепископом Вениамином (Русаленко).
Не мог Христос не умереть. Крестная смерть Спасителя была предрешена Замыслом Предвечного Совета. Но мог ли Христос противоречить Своему Собственному Замыслу? Не мог Христос не умереть не только по Замыслу, но и по Своей неизбывной Любви, от которой было неотделимо Его божественное хотение спасения всего человечества и неизбежным следствием которой стала Его смерть. Допущение противоположного не может быть обосновано даже чисто теоретически, поскольку противоречит положенной в основу христианства и не подвергаемой православными людьми сомнению аксиоме: Бог есть Любовь, претерпевшая смерть ради нашего спасения. Несогласие же с этой аксиомой суть несомненное неприкрытое богохульство.
Черту под этим рассуждением подводят слова Афанасия Великого:
«Но неверующiй воскресенiю Господня тела не знаетъ, по-видимому, силы Божiя Слова и Божiей Премудрости. Ибо если Господь вполне восприялъ на Себя тело и усвоилъ Себе его не безъ особенныхъ важныхъ причинъ, какъ доказано это в слове; то какъ же надлежало Господу поступить с теломъ? Или, какой конецъ долженъ былъ последовать с теломъ, какъ скоро Слово единожды снизошло на него? Не могло оно не умереть, какъ смертное и за всехъ приносимое на смерть, для чего и уготовалъ Себе его Спаситель» (Слово о воплощенiи Бога-Слова, и о пришествiи Его къ намъ во плоти, 31).
Но может ли быть или даже просто называться христианином человек, пытающийся обессмыслить вочеловечение Христа?
Глава 8. Был ли Христос рожден по плоти?
Казалось бы, положительный ответ на этот вопрос очевиден. Но есть и другое мнение: «Рожденный по плоти - только тот, кто зачат путем половых сношений, а потому Христос не был рожден по плоти».
Следуя обозначенному выше принципу, представлю и автора этого высказывания: председатель богословской комиссии РПЦЗ(В-В) епископ Анастасий (Суржик), активно поддержанный председателем Синода архиепископом Владимиром (Целищевым) и пассивно - всеми остальными участниками заседания Собора 4 октября 2010 г. в Свято-иоанновском монастыре под Киевом: епископом Виктором (Парбусом), епископом Алексием (Пергаменцевым), епископом Тихоном (Антоновым), а также будущими епископами - игуменом Мартином (Лапковским) и иереем Сергием (Мухиным).
При всей очевидной нелепости утверждения, что не был рожден по плоти Тот, Кто облечен в плоть, следует подтвердить его полную несостоятельность словами Максима Исповедника, прямо указывающего на рождение Господа по плоти:
«Поэтому, как я полагаю, Слово [Божие] правильно различает, каким образом рождение через наслаждение от Адама, тиранически владычествующее над естеством [человеческим], доставляет пищу смерти, [возникшей] вследствие него, и каким образом рождение Господа по плоти, происшедшее вследствие человеколюбия [Божиего], уничтожает и то, и другое, то есть наслаждение, [возникшее] от Адама, и смерть ради Адама, истребляя вместе с грехом Адама и его наказание» (Вопросоответы к Фалассию, 61).
Глава 9. Воспринял ли Христос в Свою ипостась естество падшего человека?
Есть мнение, что положительный ответ на этот вопрос является ересью. Оно было высказано председателем Синода РПЦЗ(В-В) архиепископом Владимиром (Целищевым) на упомянутом выше заседании Собора и молчаливо поддержано всеми, уже перечисленными выше, его участниками.
Примечательно, что произошло это непосредственно после прочтения Целищевым его собственного доклада, где черным по белому были написаны не замеченные им слова православной молитвы:
«Падшего человека восприял еси, Владыко Христе, из ложесн девических всему совокуплься, греху же ни единому причащься: всего от истления Ты свободил еси пречистыми Твоими страстьми» (Октоих. Канон воскресный, глас 5, песнь 9, тропарь 1).
Как говорится: сам себя высек. После чего предложил мне покаяться и причаститься. То есть покаяться в православном исповедании и причаститься у еретиков, вероисповедание которых представляет собой смесь монофизитства с монофелитством.
Глава 10. О различии понятий «личный грех» и «первородный грех»?
«Такого нет в Священном Писании - личный грех», - объявил епископ Виктор (Парбус) на том же соборном заседании РПЦЗ(В-В), не встретив возражений со стороны присутствоваших.
Вот к какого рода нелепостям приводит желание не отличать первородный грех от личного.
Но какой же тогда грех имеет в виду пророк Давид:
«яко беззаконие мое азъ знаю, и грехъ мой предо мною есть выну» (Пс 50:5)?
Разве «мой» грех - это не личный грех?
Симеон Новый Богослов определяет грех так:
«А грех что есть? Злые помышления, слова и дела» (Слово десятое, 3).
Что же общего между злыми помышлениями, словами и делами, называемыми грехом, и следствиями грехопадения брак повреждением природы как таковой, называемым первородным грехом?
Понятия «грех» и «первородный грех» сходны лишь в одном: для их выражения использовано слово «грех»; смысловая же их нагрузка настолько различна, что они не охватываются общим родовым понятием. Эти понятия соотносятся примерно так же, как обозначаемое словом «лук» понятие огородного растения, и обозначаемое тем же словом понятие стрелкового оружия; обозначаемое словом «брак» понятие изъяна и обозначаемое тем же словом понятие союза между мужчиной и женщиной. Неразличение понятий «грех» и «первородный грех» - это тоже своеобразный брак, но уже брак мышления.
Омонимию слова «грех» отметил еще Максим Исповедник:
«Я думаю, что многоразличным способом было показано, как Господь, не ведающий греха, стал им, и как человек, ведающий и творящий грех, не стал им, [избавившись и от греха] произвольного, которому он сам положил начало, и [от греха] естественного, который ради него взял на Себя Господь, совершенно свободный от первого [греха]. Итак, согласно представленному и постигаемому умом значению данного рассуждения, проводящего надлежащее различение касательно омонимии [понятия] «грех», [можно сказать, что] творить и ведать грех нисколько не лучше, чем стать [грехом]. Ибо первое отделяет [нас] от Бога, когда произволение добровольно отвергает божественное, а второе часто становится препятствием для зла, не позволяя осуществить на деле, вследствие естественной немощи, порочную склонность произволения» (Вопросоответы к Фалассию, 42).
Словом «омонимия» преподобный Максим подчеркнул невозможность смешения понятия греха произвольного (личного) с понятием греха естественного (первородного), который ради нас взял на Себя Господь, совершенно свободный от личного греха.
Глава 11. Усвоил ли Христос человеческое естество существенно и был ли под законом?
Мнения об относительном усвоении Спасителем человеческого естества и о том, что Он не был под законом, по существу согласны между собой в отрицании нашего спасения.
Ведь, первое мнение утверждает, что Христос принял не человеческое естество целиком, как учат Священное Писание и Священное Предание, а лишь человеческое тело и душу, которой «командовало» его божественное естество: хотел - алкал, не хотел - не алкал; хотел - жаждал, не хотел - не жаждал; хотел - умер, а не хотел бы - и не умер бы. А будучи младенцем, хотел - брал грудь Матери, а не хотел бы - и вовсе ее не брал, хотел - мочил пеленки, а не хотел - не мочил. Высказывающие это мнение вольно или невольно пытаются доказать, что Господь сошел с небес не для исцеления болящего естества падшего человека, а лишь для демонстрации Своей человечности.
Это мнение было высказано епископом каллиникитского Синода ИПЦ Греции Нектарием (Яшунским).
Второе же мнение настаивает на том, что Христос, будучи невиновным в преступлениях человечества перед Ним, не принял на Себя ответственности за эти преступления, решив, по размышлении, не содействовать примирению человека с Богом, и оппонирует, тем самым, апостолу Павлу:
«Христос ны искупилъ есть отъ клятвы законная, бывъ по насъ клятва: писано бо есть: проклятъ всякъ висяй на древе» (Гал 3:13).
Таким образом, оба эти мнения льют воду на одну мельницу, отвергая спасительность крестных страданий Христа с разных сторон.
Полную несостоятельность каждого из этих мнений показал Иоанн Дамаскин:
«Должно еще знать, что усвоение бывает двоякое: одно - естественное и существенное, а другое - личное и относительное. Естественное и существенное - то, соответственно коему Господь по человеколюбию принял естество наше и все наши естественные свойства, действительно и истинно став человеком и испытав то, что принадлежит нашему естеству. Личное же и относительное усвоение бывает, когда кто-либо ради известного отношения, например, ради сострадания или любви, принимает на себя лицо другого и вместо него говорит в пользу его речи, к нему самому нисколько не относящиеся. Соответственно этому, Господь усвоил Себе и проклятие, и оставление наше, и подобное, что не относится к естеству, - усвоил не потому, что Он есть или соделался таковым, но потому, что принял наше лицо и поставил Себя наряду с нами. Вот что означает изречение: быв по нас клятва (Гал. 3, 13)» (Точное изложение православной веры, книга 3, глава 25).
Святой Иоанн четко разграничил понятия существенного и относительного усвоений, назвав первое естественным и прямо указав на существенное усвоение Христом всего, что принадлежит нашему естеству, а второе (проклятие, и оставление наше, и подобное) - личным, то есть к естеству не относящимся.
Этим он не только опроверг мнение о том, что Христос не был под законом, но и показал, что это мнение даже не может быть аргументом против причастности Спасителя первородному греху, поскольку не касается вопроса о восприятии Им естества в том или ином виде.
Часть 5 здесь.