Успокоенный август
На фоне прочей типично августовской рутины спекулятивная атака на рубль и ответная реакция ЦБ РФ заслуживают отдельного рассмотрения. Хотя бы потому, что финансово-политические события имеют в актуальной глобальной политике намного больший вес и более серьезные последствия, чем военные, дипломатические и даже информационные спецоперации. Однако для более полного и точного понимания произошедшего придется еще раз обратиться к дедуктивному методу, то есть рассмотреть частный случай через призму ранее сделанных эмпирических обобщений.
Как мы выяснили в предыдущих сериях аналитики, коренное различие между русской и англосаксонской цивилизациями заключается в преобладании противоположных психологических архетипов подсознания, наполняющих волевой энергией соответствующие ипостаси личности культурных и политических элит. Для англосаксов, как и для средиземноморских народов преобладающей чертой характера является амбициозность, а для русских и других североевразийских народов - сугубо интуитивная пассионарность. Амбициозность и пассионарность в чем-то схожи как две мотивирующие части глубинной психики, но противоположны в части «локуса контроля». Амбициозные личности и сообщества направляются внешней шкалой оценок и статусов (то есть господствующей моралью), а пассионарные - внутренней интуитивной самооценкой (то есть нравственностью, она же совесть).
Это не означает, что все амбициозные моралисты - безнравственны, а пассионарные альтруисты - сплошь аскеты или тем более аморальны. Хотя всякое было в революционной истории, и как раз в периоды кризисов, вызванных общественным когнитивным диссонансом, расхождением морали и нравственности - эти глубинные различия наглядно проявляются. Однако и между кризисами, в повседневной рутине случаются и постепенно накапливаются расхождения между внешней и внутренней оценками, серьезно влияющие на поведение элит - особенно в части подготовки к возможным кризисам.
Например, амбициозные торговые элиты при вложении средств в предметы искусства всегда ориентируются на внешних экспертов и их оценки стоимости картин или «картин». Отсюда, в частности, такой когнитивный диссонанс у менее амбициозных зрителей при созерцании «шедевров» «современного» «искусства». Причем амбициозному элитарию самому больше нравятся пейзажи или работы анималистов, но покупает он «абстракцистов», потому что цена на них растет, а значит другие элитарии будут считать покупателя обычных пейзажей лохом, и смеяться за его спиной. Хотя это клановая тусовка «экспертов» «музея» «современного» «искусства» за кулисами тихо смеется в кулачки над амбициозными «не лохами». Впрочем, все эти артхаусы и contemporary art - всего лишь терминальные симптомы давно назревшего морально-нравственного кризиса буржуазных обществ.
Однако, из-за наличия обратной стороны медали не следует принижать все достаточно очевидные позитивные стороны амбициозных элит, из которых выросло экономическое могущество великих колониальных империй, а равно и ныне умирающей антиколониальной империи США (где префикс «анти» переводится как «вместо»). Амбициозные буржуазные элиты быстро подхватывают, копируют и постоянно модифицируют доказавшие успешность методы, вновь и вновь повторяя их для разных условий, и даже при их полном отсутствии. Другое дело, что из сотни конкурентов, подражающих успешным предшественникам, выживают и демонстрируют новые успехи единицы, но именно они становятся новым ориентиром для амбиций новых поколений. Заодно тем самым концентрируя капиталы для будущих инвестиций и расчищая место под солнцем новым соискателям высокого элитного статуса.
Можно напомнить классический для амбициозной британской элиты пример Крымской войны, когда отработанная многими поколениями пиратов и торговцев морская логистика была главным козырем западной коалиции. Однако при этом пять-десять километров сухопутной логистики оказались практически непреодолимы для англо-французского десанта. Однако амбициозное командование не могло не действовать сугубо стереотипно, легко принося в жертву не менее амбициозную молодежь.
Пассионарные сообщества в таких кризисных ситуациях, наоборот, действуют нестандартно, ищут и находят новые способы и неучтенные ресурсы для решения новых, никогда не решавшихся задач. Потом эти новые методы подхватываются и тиражируются амбициозными сообществами. Например, амбициозная североамериканская элита в ходе быстрой военной мобилизации для решения срочных задач заимствовала элементы и методы государственного планирования, найденные и испытанные в кризисной советской экономике. При этом методы сетевого планирования были модифицированы и адаптированы именно к амбициозной буржуазной элите, породив конкурентную борьбу частных компаний и их лоббистов-финансистов за госзаказ. В свою очередь общий успех этой амбициозной системы в ВМВ породил продолжение общего банкета в виде провоцирования сначала ядерной гонки, а затем и космической гонки, включая создание и поддержание политических условий «холодной войны».
Амбициозная американская элита на основе теоретических разработок русских ученых-экономистов (Н.Кондратьев, В.Леонтьев), изучения советского и германского опыта госпланирования, и пассионарного кадрового ресурса европейской эмиграции сформировала эффективную систему и величайшую сверхдержаву. Конвергированная плановая система государственно-частного партнерства оказалась весьма адаптивной и способной преодолевать серьезнейшие кризисы (но только с теневой опорой на СССР). Опора государственного планирования на обширную и технологически развитую сеть амбициозных частных интересов обеспечила на рубеже 1970-х купирование даже самых серьезных недостатков амбициозной буржуазной цивилизации.
Один из самых серьезных недостатков проявился в ходе «лунной гонки». Вдруг выяснилось, что пассионарный кадровый потенциал научно-технической сферы исчерпан. До этого амбициозным элитам казалось, что деньги делают большие деньги и тем самым решают все остальные вопросы, включая кадры и технологии. Однако угрожал не просто проигрыш в технологической гонке Советам, а очевидный крах, неспособность американской сетевой плановой системы играть на равных с глобальным спарринг-партнером. При этом причина коренилась именно в глубинной психологии всей англосаксонской цивилизации, когда амбициозная молодежь со школьной скамьи ориентирована на стереотипный буржуазный успех, а не на творческие подвиги. Отсюда известная особенность англо-голландской образовательной системы выращивать ремесленников или так же стереотипно мыслящих предпринимателей.
Итог четвертого «лунного» раунда военно-промышленной гонки оказался весьма неожиданным для обеих сверхдержав. Советское руководство перед лицом возможного политического краха теневого партнера также осознало свою неспособность обеспечить глобальную стабильность и экономическое развитие даже имеющихся союзников. А это означало возвращение англо-французской гегемонии как минимум во всей Европе, уход отсюда и США, и СССР. Отсюда срочный сговор Брежнева и Никсона при посредничестве еврейской части советской и американской элит, когда в обмен на молчаливое признание «правдой» голливудского кино о полете на Луну Кремль получил множество экономических бонусов, включая мирные технологии для нефтегаза, сделку «Газ-трубы», Камаз, компьютеры серии ЕС и многое другое.
И хотя обе стороны глобального сговора остались вроде бы в плюсе, однако США получили решающий дополнительный бонус, когда в кризисный для советской системы момент поддержали против пассионариев из российского ВПК именно амбициозное украинское крыло советской элиты, быстро почившее на лаврах миротворцев и творцов экономического благополучия «развитого социализма». Амбиции брежневской элиты так же порождали стереотипное повторение пройденного, но без давления частной инициативы снизу и конкуренции со стороны.
Со своей стороны американская амбициозная элита в рамках своей стороны «конвергенции» не могла не воспроизводить на новой стадии глобализации стереотипы холодной войны и технологической гонки - от условного сотрудничества в начале через периферийное обострение и прокси-войну в Афганистане к новой космической гонке. Однако новая серия сетевых планов уже учла виртуальный успех «лунной гонки» и фактор возможности сговора с либеральной частью советской элиты. Поэтому сугубо виртуальная угроза рейгановских «звездных войн» оказалась столь действенной. Амбициозная либеральная часть советской элиты, завязанной на внешнюю торговлю и валютные доходы, легко поддалась на новую серию разводок и соблазнов в надежде на новую серию экономических и статусных бонусов от теневых партнеров. Хотя любой обладающий интуицией пассионарий мог бы предсказать последствия, но таковых в позднесоветской номенклатуре уже практически не было.
Как там у поэта - «но пораженья от победы ты сам не должен отличать»? Слом политэкономической логики первой холодной войны в 1991-м субъективно мог быть воспринят как полная победа амбициозного Запада над менее амбициозным СССР. Однако возникшее «однополярье» означало демонтаж одной из главных опор американской машины политэкономической мобилизации, а также палингенез (возрождение) на современном уровне британских финансово-политических технологий обхода «континентальной блокады», крыла левых глобалистов. Что в свою очередь потребовало от правых глобалистов США учреждения глобальных механизмов финансового контроля, породивших третье крыло глобальной финансовой олигархии.
Амбициозная американская элита сама с удовольствием избавилась от пассионарных лидеров с глубинной интуицией (каким был Буш-старший), понимавших значение советского противовеса и неизбежность раскола элиты, возомнившей себя единственным победителем в холодной войне. «Победа» далась американцам слишком легко и они расслабились, не отрефлексировав причины отсутствия сопротивления пассионарной части российской элиты. Между тем при всей травматичности распада Союза для российских пассионариев из ВПК было насущно необходимым избавление от амбициозных, но слабых по сравнению с англосаксами, элит национальных окраин, прежде всего - украинской номенклатуры. Только так можно было обрести свободу действий, в том числе и для коммерциализации своих технологий, использования сетевого однополярья для своей экспансии. В частности, сделка ВОУ-НОУ и проект МКС не только сохранили системы Росатома и Роскосмоса, но и открыли для них глобальный рынок. Причем нынешняя попытка закрыть их обратно не удалась.
Если амбициозные элиты лучше других адаптируются в относительно спокойные периоды, тиражируя и комбинируя известный успешный опыт, то пассионарные элиты как будто специально придуманы Создателем для кризисных периодов. Когда прежние методы и ресурсы исчерпаны, а жизненной силы и неосвоенных ресурсов хватает, чтобы вступить в большую игру с доминирующей ветвью элит, достигшей пика влияния, но именно поэтому исчерпавшей тренд. При этом пассионарная («осевая») ветвь элит вынужденно в силу логики развития встраивается в логику доминировавшей ветви, обретает те же формы, использует схожие методы, но с противоположной целью.
В предыдущем большом узле Глобализации, во второй мировой войне - пассионарная русская ветвь приняла милитаристские и отчасти имперские формы, но ее объективной целью был демонтаж милитаристской империалистической системы. Так и сегодня обновленная Россия вынужденно адаптировалась к либеральным формам неоколониальной финансиалистской системы, чтобы форсировать ее раскол и дальнейший постепенный демонтаж. Милитаризм тоже не сразу был преодолен, а через полвека после ВМВ.
Либеральная сетевая система финансиализма за эти полвека показала чудеса адаптации и устойчивости, пусть даже путем отрыва от реальности, виртуализации ценностей и разрушения базовых сообществ, за счет которых развивалась. Если свои собственные англосаксонские базовые сообщества перестают формировать здоровые качественные кадры, то можно использовать чужие и для этого разрушать базовые сообщества других цивилизаций, стимулировать образованную миграцию. Этот здоровый потенциал нелиберальных обществ далеко не исчерпан.
Однако, бывают системные недостатки, которые никакая система не может ни учесть, ни тем более исправить, адаптироваться. Это те самые недостатки, которые являются продолжением достоинств, обратная сторона всякой медали. Другими словами эту историческую закономерность формулируют так - всякая социально-политическая система погибает из-за применения тех же методов, которые эту систему породили. Любая система порождается изменившимся внешним контекстом и изменяет этот внешний контекст до той степени, что становится неадекватной ему.
Поэтому ахиллесовой пятой американской версии глобализации является сегодня сама же политэкономическая машина сетевого планирования глобальных проектов, остановить которую невозможно, как и в свое время «лунную гонку» нельзя было остановить как политико-экономический проект, влиявший на статус США и доллара. Даже полвека назад для спасения американского проекта потребовалась корыстная помощь «вероятного противника», и США тогда было чем расплатиться. Однако что сегодня может предложить бывший гегемон всему миру? Еще напечатанных долларов? Так именно в отказе российского ЦБ от покупки долларов и состоит соль сюжета.
Вот теперь после всех этих достаточно понятных обобщений можно вернуться к конкретной нынешней ситуации с неудавшейся попыткой спекулятивной атаки на рубль. Это событие имеет немного большее значение, чем его военно-политический аналог в виде провала натовского «контрнаступа» на бывшей Украине или даже более значимая попытка раскола политической элиты России через провоцирование известного «недомятежа». Просто потому, что именно финансово-политические методы и технологии являются доминирующими в нынешнем большом узле глобализации. При помощи спекулятивных атак, обрушением национальных валют и обесцениванием экспортных ресурсов можно перераспределять богатства в гораздо больших масштабах и с наименьшими издержками по сравнению с брутальными методами милитаристского империализма.
Чтобы оценить провал финансового «контрнаступа», нам не следует недооценивать политический и интеллектуальный потенциал американской элиты, в том числе правых глобалистов, спасающих доллар как мировую валюту. Как и во время ВМВ, в периоды ядерной и космической гонок, взаимодействие множества корпораций, банков, фондов, НКО, массмедиа продолжает строиться на основе сетевых планов и общего политического заказа. Другое дело, что шахматная доска теперь намного шире, и вместо отдельных корпораций фишками в игре являются большие сообщества, целые отрасли. Однако амбиционные планы американской элиты не могут не выстраиваться именно так, как сформировалась традиция политического управления сверхдержавы.
Сильнейшей стороной такого сетевого политического планирования всегда был учет конкретных экономических интересов всех участников большого проекта. Причем стимул имеет две стороны - выигрыш при эффективном участии в проекте и проигрыш при отказе. Соответственно, если эта политэкономическая машина была запущена, то можно ее только притормозить, остановить невозможно. И если на первых же этапах, как с «лунной гонкой», выяснится, что необходимых ресурсов и условий недостаточно, отказаться от проекта невозможно ни для кого. Можно только трансформировать реальный проект в имитационный, выпустить весь пар в пиар.
Может быть кто-то по наивности думает, что заморозка российских ЗВР и запрет на транзакции в западных валютах - это всего лишь попытка нагадить в бессильной злобе, а не часть заранее продуманного многолетнего плана действий? Увы, весь большой проект управляемого глобального кризиса был сверстан штабом неоконов вчерне еще при Клинтонах, и постоянно дорабатывался еще двадцать лет. Наверняка, какие-то детали менялись, вирус Эболы поменяли на ковид, нацистский переворот в Киеве пришлось откладывать, как и дожимать укроолигархов на введение марионеточной диктатуры. Из-за ненавистного Трампа план глобалистов вообще чуть не сорвался. Однако основные этапы и узлы сетевого плана сохраняли свое значение и порядок следования друг за другом. Шоу маст гоу он.
Только вот с самого начала периода кризисного управления, с весны 2020 года все как-то не задалось. Китайцы и русские не то чтобы совсем не испугались ковида, однако почему-то обошлись без западных вакцин и использовали пандемию для своих целей. Организация угрозы голода в третьем мире тоже не задалась, несмотря на активную скупку западными игроками продовольственных резервов. И так далее.
И возможно, самой главной ошибкой правых глобалистов оказалась недооценка либеральной российской элиты, ее готовности и возможности играть на ослабление и развал государства в условиях спровоцированной СВО на бывшей Украине. Сложно поверить, что в США или Британии не осталось на службе серьезных военных аналитиков, способных оценить разность экономических и военных потенциалов Москвы и Киева, даже усиленного натовским оружием. Опять же, если бы ставка была именно на военное поражение России, то и поток оружия был бы более серьезным. Нет, разумеется, ставка изначально делалась на сделать больно российским либеральным элитам, чтобы попытаться раскачать если не само государство, то его финансовую основу.
В конце концов, англосаксонские элиты сильны именно в этих финансово-политических играх, а значит все остальные политические инструменты должны быть подчинены в рамках общего плана применению привычных финансово-политических инструментов. Для этого должны использоваться надежные каналы управления финансовой активностью либеральных элит, в данном случае - российских или связанных с российским рынком. Такими каналами влияния на финансовую активность крупных и средних негосударственных игроков являются деловые масс-медиа и популярные соцсети. Так что для выявления самого факта управления спекулятивной атакой на рубль достаточно обозреть предшествующие или сопутствующие этой атаке публикации или переводы на русский.
И действительно такие нацеленные на стимулирование спекуляций против рубля публикации находятся. В них и в самом деле распространяется и популяризируется вполне объективная финансовая аналитика, только слегка преждевременная - о том, что российскому Центробанку и другим российским субъектам в будущем 2024 году предстоят крупные платежи по кредитам в западных валютах. Между тем именно эта часть ЗВР западными странами заморожена, а доля западных валют во внешней торговле сильно упала. И где тогда Центробанку и другим крупным заемщика брать валюту для погашения долларовых и еврокредитов? Правильно - на валютном рынке. То есть либеральной деловой публике всеми медийными силами вдувают в уши, что мол Центробанку деваться в ближайшие месяцы некуда, покупать валюту ему придется. А ожидать валютных интервенций для усиления рубля от него не приходится по той же главной причине - из-за дедолларизации внешней торговли. Плюс сезон отпусков, когда выездной туризм все же активизировался. Плюс ужесточение курса ФРС и общее укрепление доллара к корзине валют. Когда же еще устраивать спекулятивную атаку и агитировать вложиться в рост доллара к рублю?
Пока что ЦБ РФ отреагировал достаточно предсказуемо - повышением ставки. Продавать валюту ему смысла нет, в том числе из-за риска продолжения атаки. Значит, как и на запорожских полях, финансовый «контрнаступ» пока остается топтаться на месте, в призрачной надежде преуспеть ближе к осени. Другое дело, что все эти агитаторы за сильный доллар могут сильно ввести в заблуждение доверчивых читателей, потому что отслеживают и типа «анализируют» только видимую часть айсберга нашей внешней торговли. Хотя только опять же самый наивный наблюдатель может верить в то, что значительная разница между ценой отгрузки нефти на Балтике и ценой в порту Индии идет только в карман перевозчикам, а они никак не подконтрольны российским властям. И что кроме как на официальном валютном рынке российским субъектам валюту взять негде.)))
Нет, если бы глобальный сетевой план по выходу из кризиса за счет России и Китая не только был сверстан, но и выполнялся, как было задумано - тогда и спекулятивная атака на рубль и на Центробанк оказалась бы успешным лыком в строку. Однако что-то у правых глобалистов сразу пошло не так, «оттого что в кузнице не было гвоздя…» Сначала не удалась психическая атака по поводу ковида, потом не удалось раскачать общество трудностями СВО, а скорее наоборот. Не сыграла карта чаемого «мятежа» и раскола армии, как и угроза натовского «контрнаступа». Как следствие - ни индийский премьер Моди, ни саудовский крон-принц не стали всерьез ставить на доллар и сворачивать связи с Россией. Поэтому и спекулятивная атака на рубль, давно запланированная в качестве финального аккорда, оказалась не «вишенкой на торте», а очередной ловушкой для слишком доверчивых спекулянтов - купить по сто, чтобы продать по девяносто. Притом что текущее повышение ставки Центробанка вряд ли окажет влияние на льготное кредитование серьезных проектов под эгидой государства .
Как мы выяснили в предыдущих сериях аналитики, коренное различие между русской и англосаксонской цивилизациями заключается в преобладании противоположных психологических архетипов подсознания, наполняющих волевой энергией соответствующие ипостаси личности культурных и политических элит. Для англосаксов, как и для средиземноморских народов преобладающей чертой характера является амбициозность, а для русских и других североевразийских народов - сугубо интуитивная пассионарность. Амбициозность и пассионарность в чем-то схожи как две мотивирующие части глубинной психики, но противоположны в части «локуса контроля». Амбициозные личности и сообщества направляются внешней шкалой оценок и статусов (то есть господствующей моралью), а пассионарные - внутренней интуитивной самооценкой (то есть нравственностью, она же совесть).
Это не означает, что все амбициозные моралисты - безнравственны, а пассионарные альтруисты - сплошь аскеты или тем более аморальны. Хотя всякое было в революционной истории, и как раз в периоды кризисов, вызванных общественным когнитивным диссонансом, расхождением морали и нравственности - эти глубинные различия наглядно проявляются. Однако и между кризисами, в повседневной рутине случаются и постепенно накапливаются расхождения между внешней и внутренней оценками, серьезно влияющие на поведение элит - особенно в части подготовки к возможным кризисам.
Например, амбициозные торговые элиты при вложении средств в предметы искусства всегда ориентируются на внешних экспертов и их оценки стоимости картин или «картин». Отсюда, в частности, такой когнитивный диссонанс у менее амбициозных зрителей при созерцании «шедевров» «современного» «искусства». Причем амбициозному элитарию самому больше нравятся пейзажи или работы анималистов, но покупает он «абстракцистов», потому что цена на них растет, а значит другие элитарии будут считать покупателя обычных пейзажей лохом, и смеяться за его спиной. Хотя это клановая тусовка «экспертов» «музея» «современного» «искусства» за кулисами тихо смеется в кулачки над амбициозными «не лохами». Впрочем, все эти артхаусы и contemporary art - всего лишь терминальные симптомы давно назревшего морально-нравственного кризиса буржуазных обществ.
Однако, из-за наличия обратной стороны медали не следует принижать все достаточно очевидные позитивные стороны амбициозных элит, из которых выросло экономическое могущество великих колониальных империй, а равно и ныне умирающей антиколониальной империи США (где префикс «анти» переводится как «вместо»). Амбициозные буржуазные элиты быстро подхватывают, копируют и постоянно модифицируют доказавшие успешность методы, вновь и вновь повторяя их для разных условий, и даже при их полном отсутствии. Другое дело, что из сотни конкурентов, подражающих успешным предшественникам, выживают и демонстрируют новые успехи единицы, но именно они становятся новым ориентиром для амбиций новых поколений. Заодно тем самым концентрируя капиталы для будущих инвестиций и расчищая место под солнцем новым соискателям высокого элитного статуса.
Можно напомнить классический для амбициозной британской элиты пример Крымской войны, когда отработанная многими поколениями пиратов и торговцев морская логистика была главным козырем западной коалиции. Однако при этом пять-десять километров сухопутной логистики оказались практически непреодолимы для англо-французского десанта. Однако амбициозное командование не могло не действовать сугубо стереотипно, легко принося в жертву не менее амбициозную молодежь.
Пассионарные сообщества в таких кризисных ситуациях, наоборот, действуют нестандартно, ищут и находят новые способы и неучтенные ресурсы для решения новых, никогда не решавшихся задач. Потом эти новые методы подхватываются и тиражируются амбициозными сообществами. Например, амбициозная североамериканская элита в ходе быстрой военной мобилизации для решения срочных задач заимствовала элементы и методы государственного планирования, найденные и испытанные в кризисной советской экономике. При этом методы сетевого планирования были модифицированы и адаптированы именно к амбициозной буржуазной элите, породив конкурентную борьбу частных компаний и их лоббистов-финансистов за госзаказ. В свою очередь общий успех этой амбициозной системы в ВМВ породил продолжение общего банкета в виде провоцирования сначала ядерной гонки, а затем и космической гонки, включая создание и поддержание политических условий «холодной войны».
Амбициозная американская элита на основе теоретических разработок русских ученых-экономистов (Н.Кондратьев, В.Леонтьев), изучения советского и германского опыта госпланирования, и пассионарного кадрового ресурса европейской эмиграции сформировала эффективную систему и величайшую сверхдержаву. Конвергированная плановая система государственно-частного партнерства оказалась весьма адаптивной и способной преодолевать серьезнейшие кризисы (но только с теневой опорой на СССР). Опора государственного планирования на обширную и технологически развитую сеть амбициозных частных интересов обеспечила на рубеже 1970-х купирование даже самых серьезных недостатков амбициозной буржуазной цивилизации.
Один из самых серьезных недостатков проявился в ходе «лунной гонки». Вдруг выяснилось, что пассионарный кадровый потенциал научно-технической сферы исчерпан. До этого амбициозным элитам казалось, что деньги делают большие деньги и тем самым решают все остальные вопросы, включая кадры и технологии. Однако угрожал не просто проигрыш в технологической гонке Советам, а очевидный крах, неспособность американской сетевой плановой системы играть на равных с глобальным спарринг-партнером. При этом причина коренилась именно в глубинной психологии всей англосаксонской цивилизации, когда амбициозная молодежь со школьной скамьи ориентирована на стереотипный буржуазный успех, а не на творческие подвиги. Отсюда известная особенность англо-голландской образовательной системы выращивать ремесленников или так же стереотипно мыслящих предпринимателей.
Итог четвертого «лунного» раунда военно-промышленной гонки оказался весьма неожиданным для обеих сверхдержав. Советское руководство перед лицом возможного политического краха теневого партнера также осознало свою неспособность обеспечить глобальную стабильность и экономическое развитие даже имеющихся союзников. А это означало возвращение англо-французской гегемонии как минимум во всей Европе, уход отсюда и США, и СССР. Отсюда срочный сговор Брежнева и Никсона при посредничестве еврейской части советской и американской элит, когда в обмен на молчаливое признание «правдой» голливудского кино о полете на Луну Кремль получил множество экономических бонусов, включая мирные технологии для нефтегаза, сделку «Газ-трубы», Камаз, компьютеры серии ЕС и многое другое.
И хотя обе стороны глобального сговора остались вроде бы в плюсе, однако США получили решающий дополнительный бонус, когда в кризисный для советской системы момент поддержали против пассионариев из российского ВПК именно амбициозное украинское крыло советской элиты, быстро почившее на лаврах миротворцев и творцов экономического благополучия «развитого социализма». Амбиции брежневской элиты так же порождали стереотипное повторение пройденного, но без давления частной инициативы снизу и конкуренции со стороны.
Со своей стороны американская амбициозная элита в рамках своей стороны «конвергенции» не могла не воспроизводить на новой стадии глобализации стереотипы холодной войны и технологической гонки - от условного сотрудничества в начале через периферийное обострение и прокси-войну в Афганистане к новой космической гонке. Однако новая серия сетевых планов уже учла виртуальный успех «лунной гонки» и фактор возможности сговора с либеральной частью советской элиты. Поэтому сугубо виртуальная угроза рейгановских «звездных войн» оказалась столь действенной. Амбициозная либеральная часть советской элиты, завязанной на внешнюю торговлю и валютные доходы, легко поддалась на новую серию разводок и соблазнов в надежде на новую серию экономических и статусных бонусов от теневых партнеров. Хотя любой обладающий интуицией пассионарий мог бы предсказать последствия, но таковых в позднесоветской номенклатуре уже практически не было.
Как там у поэта - «но пораженья от победы ты сам не должен отличать»? Слом политэкономической логики первой холодной войны в 1991-м субъективно мог быть воспринят как полная победа амбициозного Запада над менее амбициозным СССР. Однако возникшее «однополярье» означало демонтаж одной из главных опор американской машины политэкономической мобилизации, а также палингенез (возрождение) на современном уровне британских финансово-политических технологий обхода «континентальной блокады», крыла левых глобалистов. Что в свою очередь потребовало от правых глобалистов США учреждения глобальных механизмов финансового контроля, породивших третье крыло глобальной финансовой олигархии.
Амбициозная американская элита сама с удовольствием избавилась от пассионарных лидеров с глубинной интуицией (каким был Буш-старший), понимавших значение советского противовеса и неизбежность раскола элиты, возомнившей себя единственным победителем в холодной войне. «Победа» далась американцам слишком легко и они расслабились, не отрефлексировав причины отсутствия сопротивления пассионарной части российской элиты. Между тем при всей травматичности распада Союза для российских пассионариев из ВПК было насущно необходимым избавление от амбициозных, но слабых по сравнению с англосаксами, элит национальных окраин, прежде всего - украинской номенклатуры. Только так можно было обрести свободу действий, в том числе и для коммерциализации своих технологий, использования сетевого однополярья для своей экспансии. В частности, сделка ВОУ-НОУ и проект МКС не только сохранили системы Росатома и Роскосмоса, но и открыли для них глобальный рынок. Причем нынешняя попытка закрыть их обратно не удалась.
Если амбициозные элиты лучше других адаптируются в относительно спокойные периоды, тиражируя и комбинируя известный успешный опыт, то пассионарные элиты как будто специально придуманы Создателем для кризисных периодов. Когда прежние методы и ресурсы исчерпаны, а жизненной силы и неосвоенных ресурсов хватает, чтобы вступить в большую игру с доминирующей ветвью элит, достигшей пика влияния, но именно поэтому исчерпавшей тренд. При этом пассионарная («осевая») ветвь элит вынужденно в силу логики развития встраивается в логику доминировавшей ветви, обретает те же формы, использует схожие методы, но с противоположной целью.
В предыдущем большом узле Глобализации, во второй мировой войне - пассионарная русская ветвь приняла милитаристские и отчасти имперские формы, но ее объективной целью был демонтаж милитаристской империалистической системы. Так и сегодня обновленная Россия вынужденно адаптировалась к либеральным формам неоколониальной финансиалистской системы, чтобы форсировать ее раскол и дальнейший постепенный демонтаж. Милитаризм тоже не сразу был преодолен, а через полвека после ВМВ.
Либеральная сетевая система финансиализма за эти полвека показала чудеса адаптации и устойчивости, пусть даже путем отрыва от реальности, виртуализации ценностей и разрушения базовых сообществ, за счет которых развивалась. Если свои собственные англосаксонские базовые сообщества перестают формировать здоровые качественные кадры, то можно использовать чужие и для этого разрушать базовые сообщества других цивилизаций, стимулировать образованную миграцию. Этот здоровый потенциал нелиберальных обществ далеко не исчерпан.
Однако, бывают системные недостатки, которые никакая система не может ни учесть, ни тем более исправить, адаптироваться. Это те самые недостатки, которые являются продолжением достоинств, обратная сторона всякой медали. Другими словами эту историческую закономерность формулируют так - всякая социально-политическая система погибает из-за применения тех же методов, которые эту систему породили. Любая система порождается изменившимся внешним контекстом и изменяет этот внешний контекст до той степени, что становится неадекватной ему.
Поэтому ахиллесовой пятой американской версии глобализации является сегодня сама же политэкономическая машина сетевого планирования глобальных проектов, остановить которую невозможно, как и в свое время «лунную гонку» нельзя было остановить как политико-экономический проект, влиявший на статус США и доллара. Даже полвека назад для спасения американского проекта потребовалась корыстная помощь «вероятного противника», и США тогда было чем расплатиться. Однако что сегодня может предложить бывший гегемон всему миру? Еще напечатанных долларов? Так именно в отказе российского ЦБ от покупки долларов и состоит соль сюжета.
Вот теперь после всех этих достаточно понятных обобщений можно вернуться к конкретной нынешней ситуации с неудавшейся попыткой спекулятивной атаки на рубль. Это событие имеет немного большее значение, чем его военно-политический аналог в виде провала натовского «контрнаступа» на бывшей Украине или даже более значимая попытка раскола политической элиты России через провоцирование известного «недомятежа». Просто потому, что именно финансово-политические методы и технологии являются доминирующими в нынешнем большом узле глобализации. При помощи спекулятивных атак, обрушением национальных валют и обесцениванием экспортных ресурсов можно перераспределять богатства в гораздо больших масштабах и с наименьшими издержками по сравнению с брутальными методами милитаристского империализма.
Чтобы оценить провал финансового «контрнаступа», нам не следует недооценивать политический и интеллектуальный потенциал американской элиты, в том числе правых глобалистов, спасающих доллар как мировую валюту. Как и во время ВМВ, в периоды ядерной и космической гонок, взаимодействие множества корпораций, банков, фондов, НКО, массмедиа продолжает строиться на основе сетевых планов и общего политического заказа. Другое дело, что шахматная доска теперь намного шире, и вместо отдельных корпораций фишками в игре являются большие сообщества, целые отрасли. Однако амбиционные планы американской элиты не могут не выстраиваться именно так, как сформировалась традиция политического управления сверхдержавы.
Сильнейшей стороной такого сетевого политического планирования всегда был учет конкретных экономических интересов всех участников большого проекта. Причем стимул имеет две стороны - выигрыш при эффективном участии в проекте и проигрыш при отказе. Соответственно, если эта политэкономическая машина была запущена, то можно ее только притормозить, остановить невозможно. И если на первых же этапах, как с «лунной гонкой», выяснится, что необходимых ресурсов и условий недостаточно, отказаться от проекта невозможно ни для кого. Можно только трансформировать реальный проект в имитационный, выпустить весь пар в пиар.
Может быть кто-то по наивности думает, что заморозка российских ЗВР и запрет на транзакции в западных валютах - это всего лишь попытка нагадить в бессильной злобе, а не часть заранее продуманного многолетнего плана действий? Увы, весь большой проект управляемого глобального кризиса был сверстан штабом неоконов вчерне еще при Клинтонах, и постоянно дорабатывался еще двадцать лет. Наверняка, какие-то детали менялись, вирус Эболы поменяли на ковид, нацистский переворот в Киеве пришлось откладывать, как и дожимать укроолигархов на введение марионеточной диктатуры. Из-за ненавистного Трампа план глобалистов вообще чуть не сорвался. Однако основные этапы и узлы сетевого плана сохраняли свое значение и порядок следования друг за другом. Шоу маст гоу он.
Только вот с самого начала периода кризисного управления, с весны 2020 года все как-то не задалось. Китайцы и русские не то чтобы совсем не испугались ковида, однако почему-то обошлись без западных вакцин и использовали пандемию для своих целей. Организация угрозы голода в третьем мире тоже не задалась, несмотря на активную скупку западными игроками продовольственных резервов. И так далее.
И возможно, самой главной ошибкой правых глобалистов оказалась недооценка либеральной российской элиты, ее готовности и возможности играть на ослабление и развал государства в условиях спровоцированной СВО на бывшей Украине. Сложно поверить, что в США или Британии не осталось на службе серьезных военных аналитиков, способных оценить разность экономических и военных потенциалов Москвы и Киева, даже усиленного натовским оружием. Опять же, если бы ставка была именно на военное поражение России, то и поток оружия был бы более серьезным. Нет, разумеется, ставка изначально делалась на сделать больно российским либеральным элитам, чтобы попытаться раскачать если не само государство, то его финансовую основу.
В конце концов, англосаксонские элиты сильны именно в этих финансово-политических играх, а значит все остальные политические инструменты должны быть подчинены в рамках общего плана применению привычных финансово-политических инструментов. Для этого должны использоваться надежные каналы управления финансовой активностью либеральных элит, в данном случае - российских или связанных с российским рынком. Такими каналами влияния на финансовую активность крупных и средних негосударственных игроков являются деловые масс-медиа и популярные соцсети. Так что для выявления самого факта управления спекулятивной атакой на рубль достаточно обозреть предшествующие или сопутствующие этой атаке публикации или переводы на русский.
И действительно такие нацеленные на стимулирование спекуляций против рубля публикации находятся. В них и в самом деле распространяется и популяризируется вполне объективная финансовая аналитика, только слегка преждевременная - о том, что российскому Центробанку и другим российским субъектам в будущем 2024 году предстоят крупные платежи по кредитам в западных валютах. Между тем именно эта часть ЗВР западными странами заморожена, а доля западных валют во внешней торговле сильно упала. И где тогда Центробанку и другим крупным заемщика брать валюту для погашения долларовых и еврокредитов? Правильно - на валютном рынке. То есть либеральной деловой публике всеми медийными силами вдувают в уши, что мол Центробанку деваться в ближайшие месяцы некуда, покупать валюту ему придется. А ожидать валютных интервенций для усиления рубля от него не приходится по той же главной причине - из-за дедолларизации внешней торговли. Плюс сезон отпусков, когда выездной туризм все же активизировался. Плюс ужесточение курса ФРС и общее укрепление доллара к корзине валют. Когда же еще устраивать спекулятивную атаку и агитировать вложиться в рост доллара к рублю?
Пока что ЦБ РФ отреагировал достаточно предсказуемо - повышением ставки. Продавать валюту ему смысла нет, в том числе из-за риска продолжения атаки. Значит, как и на запорожских полях, финансовый «контрнаступ» пока остается топтаться на месте, в призрачной надежде преуспеть ближе к осени. Другое дело, что все эти агитаторы за сильный доллар могут сильно ввести в заблуждение доверчивых читателей, потому что отслеживают и типа «анализируют» только видимую часть айсберга нашей внешней торговли. Хотя только опять же самый наивный наблюдатель может верить в то, что значительная разница между ценой отгрузки нефти на Балтике и ценой в порту Индии идет только в карман перевозчикам, а они никак не подконтрольны российским властям. И что кроме как на официальном валютном рынке российским субъектам валюту взять негде.)))
Нет, если бы глобальный сетевой план по выходу из кризиса за счет России и Китая не только был сверстан, но и выполнялся, как было задумано - тогда и спекулятивная атака на рубль и на Центробанк оказалась бы успешным лыком в строку. Однако что-то у правых глобалистов сразу пошло не так, «оттого что в кузнице не было гвоздя…» Сначала не удалась психическая атака по поводу ковида, потом не удалось раскачать общество трудностями СВО, а скорее наоборот. Не сыграла карта чаемого «мятежа» и раскола армии, как и угроза натовского «контрнаступа». Как следствие - ни индийский премьер Моди, ни саудовский крон-принц не стали всерьез ставить на доллар и сворачивать связи с Россией. Поэтому и спекулятивная атака на рубль, давно запланированная в качестве финального аккорда, оказалась не «вишенкой на торте», а очередной ловушкой для слишком доверчивых спекулянтов - купить по сто, чтобы продать по девяносто. Притом что текущее повышение ставки Центробанка вряд ли окажет влияние на льготное кредитование серьезных проектов под эгидой государства .