Температурное. Воспоминания
Тем временем по нашей семье тоже прошёлся омикрон. Жена заболела в позапрошлый понедельник, затем через три дня я тоже свалился с температурой. Ощущения от болезни, надо сказать, несколько отличаются от обычного гриппа. Во-первых, почти полностью пропал аппетит. Несколько дней питался куриным супом и какао на молоке (кстати, считаю горячее какао лучшим лекарством при простуде), а на твёрдую пищу даже и смотреть не хотелось, и это было очень странно, потому что уж чем-чем, а отсутствием аппетита я не страдал никогда, даже в самых тяжёлых состояниях. Во-вторых, произошёл странный сбой сна: ложился спать, засыпал часа на два, просыпался с ощущением, что полностью выспался, потом впадал на два-три часа в какое-то полузабытьё, снова засыпал на два часа, снова просыпался и так по кругу, до полудня, а то и часов до трёх дня. Тоже весьма непривычное чувство, потому что бессонница у меня бывает редко и не в таком виде.
Ещё как обычно происходит во время таких состояний, в голову лезет всякая муть. Наверное, из-за того, что я во время лежания на кровати пересматривал «Доктора Кто» с его сюрными сюжетами и бесконечной беготнёй в закрытых помещениях, мне в полусне постоянно вспоминались коридоры моей школы, и казалось, что моя школьная жизнь состояла сплошь из метания по тем самым коридорам, которые в полусне представлялись почему-то тёмными, нескончаемыми, уходящими куда-то в глубины земли (кстати, у нас в школе были два коридора с рядами классов по сторонам и одним окном в конце, зимним утром смотрелось жутковато). Хотя на самом деле у нас тогда действительно часто бывало, что после одного урока надо было срочно бежать на следующий урок в другой корпус, причём переход размещался на первом этаже, и частенько надо было метнуться с четвёртого этажа на первый и тут же взбежать на второй, а после окончания урока бежать обратно. А применительно ко мне понятие «метнуться» носит скорее сардонический оттенок, но да, я честно пытался быстро перемещаться по школьным коридорам, хотя понимал, насколько нелепо выгляжу…
Вот ещё про коридоры и окна вспомнилось: в первых трёх классах мы учились в помещении на втором этаже, и я несколько месяцев никак не мог приспособиться за один раз преодолевать два лестничных пролета, и на полпути вставал к окну, чтобы отдышаться и унять сердцебиение, делая вид, что я вдруг так прям сильно заинтересовался видом школьного двора, что никак не мог пройти мимо. Тут очень хочется сказать что-нибудь насчёт того, что вот здесь, в этом незаметном факте биографии, пророчески приоткрывалась вся моя судьба: не в силах преодолеть простейшее препятствие, стою полностью обессиленный, а рядом проходят люди, которые этого препятствия даже и не замечают. Ну вот, наверное, да, так и есть. С художественной точки зрения - изящная деталь, раскрывающая суть героя, а для самого героя - одного из многих, очень многих мрачных воспоминаний и роковое предопределение.
Потом, впрочем, я научился вскарабкиваться на второй этаж за один забег, а когда занятия начали проходить на разных этажах, тоже приспособился, хотя для меня перемещения по школе всё равно никого удовольствия не доставляли, как и почти любая физическая активность.
И вот ещё, кстати, из причуд памяти. Я попытался вспомнить в полусне, сколько этажей было в основном корпусе школы, и обнаружил, что в моих воспоминаниях их почему-то пять, хотя я отчётливо помню внешний вид - и там точно всего четыре этажа. Забавно, то ли мне кажется, что был там ещё какой-то секретный этаж, то ли наш полуподвальный спортзал в моей памяти стал первым этажом, а остальные над ним «наросли», теперь уж и не поймёшь.
И что обидно, чем когда температуришь и вспоминаешь прошлые годы (а действительно с возрастом память становится всё более обострённой, наверное, из-за проявляющегося осознания того, что впереди уже нет ничего, смотреть туда бесполезно, всё теперь только позади), тем хуже становится. Одна неприятная история влечёт за собой другую столь же, а то и более неприятную, вспоминаются одни только провалы, и даже то, что в те годы казалось вроде бы относительно нормальным, сейчас вызывает в лучшем случае недоумение, а то и отторжение. Как, например, дурацкие мальчишеские сшибки, полудраки-полуборьба на переменах во всё тех же коридорах, ну тогда да, это было, наверное, способом выплеска накопившегося за время урока напряжения, а сейчас думаешь об этом скорее как о какой-то чуть ли не животной возне. И это, повторюсь, ещё из относительно приличных воспоминаний, остальное - много, много хуже (даже и не хочется приводить примеры.).
А потом даже когда отталкиваешься от тех печальных времён и думаешь: «ну ладно, школа была сплошным кошмаром, но дальше-то ведь было, наверное, лучше»… но увы… всё лезут в память ошибки и провалы (разной степени эпичности), глупость, трусость, лицемерие, эгоизм, жалость к себе и так далее и тому подобное. И когда пытаешься компенсировать весь этот негатив хоть каким-нибудь светлыми воспоминаниями, обнаруживаешь, что их гораздо меньше и по большей части они какие-то… сомнительные, что ли. За что ни возьмись, всё оказывается либо изначально подпорченным, либо в своих последствиях совсем не таким, каким ожидалось. Вообще есть нечто тягостное, когда на краю жизни охватываешь взором пройденный путь и видишь там сплошняком кривые глухие окольные тропы, особенно когда и сам ещё температуришь и не можешь заснуть, а голова как будто набита паклей.
Ещё как обычно происходит во время таких состояний, в голову лезет всякая муть. Наверное, из-за того, что я во время лежания на кровати пересматривал «Доктора Кто» с его сюрными сюжетами и бесконечной беготнёй в закрытых помещениях, мне в полусне постоянно вспоминались коридоры моей школы, и казалось, что моя школьная жизнь состояла сплошь из метания по тем самым коридорам, которые в полусне представлялись почему-то тёмными, нескончаемыми, уходящими куда-то в глубины земли (кстати, у нас в школе были два коридора с рядами классов по сторонам и одним окном в конце, зимним утром смотрелось жутковато). Хотя на самом деле у нас тогда действительно часто бывало, что после одного урока надо было срочно бежать на следующий урок в другой корпус, причём переход размещался на первом этаже, и частенько надо было метнуться с четвёртого этажа на первый и тут же взбежать на второй, а после окончания урока бежать обратно. А применительно ко мне понятие «метнуться» носит скорее сардонический оттенок, но да, я честно пытался быстро перемещаться по школьным коридорам, хотя понимал, насколько нелепо выгляжу…
Вот ещё про коридоры и окна вспомнилось: в первых трёх классах мы учились в помещении на втором этаже, и я несколько месяцев никак не мог приспособиться за один раз преодолевать два лестничных пролета, и на полпути вставал к окну, чтобы отдышаться и унять сердцебиение, делая вид, что я вдруг так прям сильно заинтересовался видом школьного двора, что никак не мог пройти мимо. Тут очень хочется сказать что-нибудь насчёт того, что вот здесь, в этом незаметном факте биографии, пророчески приоткрывалась вся моя судьба: не в силах преодолеть простейшее препятствие, стою полностью обессиленный, а рядом проходят люди, которые этого препятствия даже и не замечают. Ну вот, наверное, да, так и есть. С художественной точки зрения - изящная деталь, раскрывающая суть героя, а для самого героя - одного из многих, очень многих мрачных воспоминаний и роковое предопределение.
Потом, впрочем, я научился вскарабкиваться на второй этаж за один забег, а когда занятия начали проходить на разных этажах, тоже приспособился, хотя для меня перемещения по школе всё равно никого удовольствия не доставляли, как и почти любая физическая активность.
И вот ещё, кстати, из причуд памяти. Я попытался вспомнить в полусне, сколько этажей было в основном корпусе школы, и обнаружил, что в моих воспоминаниях их почему-то пять, хотя я отчётливо помню внешний вид - и там точно всего четыре этажа. Забавно, то ли мне кажется, что был там ещё какой-то секретный этаж, то ли наш полуподвальный спортзал в моей памяти стал первым этажом, а остальные над ним «наросли», теперь уж и не поймёшь.
И что обидно, чем когда температуришь и вспоминаешь прошлые годы (а действительно с возрастом память становится всё более обострённой, наверное, из-за проявляющегося осознания того, что впереди уже нет ничего, смотреть туда бесполезно, всё теперь только позади), тем хуже становится. Одна неприятная история влечёт за собой другую столь же, а то и более неприятную, вспоминаются одни только провалы, и даже то, что в те годы казалось вроде бы относительно нормальным, сейчас вызывает в лучшем случае недоумение, а то и отторжение. Как, например, дурацкие мальчишеские сшибки, полудраки-полуборьба на переменах во всё тех же коридорах, ну тогда да, это было, наверное, способом выплеска накопившегося за время урока напряжения, а сейчас думаешь об этом скорее как о какой-то чуть ли не животной возне. И это, повторюсь, ещё из относительно приличных воспоминаний, остальное - много, много хуже (даже и не хочется приводить примеры.).
А потом даже когда отталкиваешься от тех печальных времён и думаешь: «ну ладно, школа была сплошным кошмаром, но дальше-то ведь было, наверное, лучше»… но увы… всё лезут в память ошибки и провалы (разной степени эпичности), глупость, трусость, лицемерие, эгоизм, жалость к себе и так далее и тому подобное. И когда пытаешься компенсировать весь этот негатив хоть каким-нибудь светлыми воспоминаниями, обнаруживаешь, что их гораздо меньше и по большей части они какие-то… сомнительные, что ли. За что ни возьмись, всё оказывается либо изначально подпорченным, либо в своих последствиях совсем не таким, каким ожидалось. Вообще есть нечто тягостное, когда на краю жизни охватываешь взором пройденный путь и видишь там сплошняком кривые глухие окольные тропы, особенно когда и сам ещё температуришь и не можешь заснуть, а голова как будто набита паклей.