Итоги года-1. Международное.
Что же, год уже полмесяца как закончился, я кое-как собрался и решил подвести итоги для своего дневника, не очень даже и понимаю, зачем я это делаю, скорее по привычке, ну ещё, наверное, для того, чтобы потом через десять лет перечитать и вспомнить, как же хорошо мы когда-то жили и как же мало ценили и как легко потеряли. По традиции начинаю с глобального уровня, а затем спускаюсь до личного. Итак, чем запомнился год 2021 в масштабе мировом.
Главной темой года всё так же была пандемия коронвируса, хотя по сравнению с предыдущим годом наметились некоторые изменения. Появилась вакцина, а точнее несколько разных вакцин, причём разработали их очень быстро и столь же быстро наладили массовое производство, так что медицина и вообще современная наука оказались на высоте положения. Только вот успех оказался сильно подпорчен тем, что прививки оказались далеко не столь эффективными, как ожидалось, и не понятно, что послужило тому причиной: то ли появление новых штаммов, то ли слишком медленный темп вакцинации. Не буду высказываться на эту тему, я в ней ничего не понимаю, отмечу только, что тема заболеваемости, смертности и эффективности прививок породила горячую дискуссию со взаимными обвинениями, доходящими порой до крайностей. Опять же, не вдаваясь в тонкости, насколько я вижу, возникло много серьёзных вопросов и к системе сбора медицинских данных, и к их анализу, особенно сравнительному по странам и регионам, причём даже в тех странах, которые не занимаются прямым «рисованием» статистики и стараются собирать реальные данные, а всё равно получается нечто странное.
Ещё больше вопросов возникло к системам здравоохранения разных стран, потому что оказалось, что да, с разработкой и внедрением вакцины они справиться могут, протоколы лечения и восстановления разработать тоже могут, но вот проблемы с оборудованием, помещениями и особенно с персоналом решить не в состоянии, и это касается в том числе и богатых стран с развитыми общественными институтами и системами управления. Казалось бы, за два года можно было бы направить больше ресурсов в здравоохранение, наладить способы более эффективного их использования, но пока не особо-то получается. В целом, есть ощущение, что да, с эпидемией человечество кое-как справляется, но именно что «кое-как», что называется, «на троечку с минусом». И да, вопрос: что, если заболевание оказалось бы более смертоносным, насколько с ним тогда удалось бы справится, остаётся открытым. И пугающим.
Отдельной горячей темой стало обсуждение допустимого и недопустимого при борьбе против инфекции. Всплыл на поверхность большущий пузырь взаимосвязанных и очень сложных тем: принудительное вакцинирование, ношение масок, локдауны и карантины, запреты массовых собраний, финансовая поддержка людей и бизнесов, сегрегация привитых и непривитых, цифровой контроль и так далее. Очень болезненно проявилось то обстоятельство, о котором и так все знали, но не акцентировали на этом внимание, а именно, что при современном развитии средств слежения и электронной коммерции (сейчас эти два явления так переплелись, что уже и не поймёшь - за тобой следят, чтобы подстроиться под твои предпочтения и что-нибудь втюхать, либо чтобы увериться в твоей политической благонадёжности, слияние «торговцев» и «безопасников» - новое явление в развитии общества) можно контролировать практически каждого человека. И то, как государства и интернет-корпорации (которые взяли на себя фактически полицейские функции по отслеживанию и бану тех, кто нарушает правила на подконтрольных им виртуальных территориях) распоряжаются полученными возможностями вызывает всё больше и больше вопросов, напряжение усиливается, а компромиссного варианте как-то не просматривается.
Мировая экономика вроде выходит из кризиса, но тоже «кое-как на троечку». Поставки постепенно налаживаются, дефициты рассасываются (хотя не везде и не всегда), зато начался повсеместный рост цен, причём довольно мощный. Среди экономистов последние полгода идёт активная дискуссия о причинах инфляции, насколько она вызвана проблемами роста издержек, насколько смягчением денежно-кредитной политикой, будет ли она и дальше оставаться на столь высоком уровне и какими должны быть действия центральных банков в данных условиях. Не погружаясь в данный вопрос, который правда очень сложен, выскажу лишь своё полудилетантское мнение («полу», потому что у меня имеется диплом экономиста, хотя и полученный двадцать лет тому назад).
Мы сейчас находимся в процессе глобальной трансформации экономической системы, связанной с целым рядом факторов: цифровизация, роботизация, старение населения в развитых странах, увеличение разрыва между бедными и богатыми, истончение среднего класса, миграция, перенос активности из реального сектора в виртуальный, переход на «зелёные» технологии и так далее, и так далее. Пандемия какие-то отдельные моменты этой трансформации усилила (например, переход к удалённой работе), какие-то ослабила (например, мировую торговлю и мировое разделение труда), а также высветила те слабые места, который раньше не так сильно себя проявляли. Инфляция - всего лишь самый заметный симптом этой трансформации, как повышение температуры тела при простуде, проблемы коренятся куда глубже, и простым повышением учётных ставок они не решаются. А вот как их решать - я не знаю, и у меня есть ощущение, что и профессиональные экономисты - как теоретики, так и те, кто отвечают за принятие практических решений, тоже не очень-то понимают, что происходит и что делать.
***
Ещё одним историческим событием прошедшего года стал вывод американских войск из Афганистана, ознаменовавший собой, похоже, если не полное прекращение попыток обобщённого Запада вмешаться в политические процессы в странах обобщённого неЗапада, то, по крайней мере, радикальное их сокращение. Последствия этого нам ещё предстоит увидеть и пережить, пока что можно сказать так: военное вмешательство не помогало в разрешении внутренних проблем и противоречий в тех странах, где оно происходило, а скорее либо их резко усугубляло, либо переводило в статус постоянно тлеющих, но и устранение обобщённого Запада от проблем других стран приведёт лишь к усилению конфликтов и силовых противостояний, а также к усилению диктатур разной степени кровавости… что, опять же, будут ставить в вину всё тому же обобщённому Западу и ещё более обобщённому «мировому сообществу». Короче говоря, вмешиваешься - получается плохо, не вмешиваешься - тоже получается плохо, только по-другому.
И Афганистан выглядит самой наглядное иллюстрацией этого утверждения. Насквозь коррумпированное правительство, державшееся, как оказалось, исключительно за счёт оккупационных сил, вызывало у местных вполне понятную неприязнь. Но только вот на смену-то им пришли радикальные исламисты, устроившие зачистку тех, кто не вписывается в их представления о должном, и что теперь будет с Афганистаном, не может предсказать никто. Особенно на фоне того, что там за время оккупации население выросло почти в два раза, и непонятно, сможет ли оно хотя бы само себя просто физически прокормить без внешнего финансирования. А также стоит добавить, что победа над оккупантами никак не сняла напряжение между этническими группами, а скорее наоборот их усилила, точно так же никуда не делась самодеятельность «полевых командиров», особенно в отдалённых районах. Плюс неизбежное падение уровня образования и медицины, плюс экономический кризис… Понятно, что афганцы и в этих условиях как-то будут выживать, но шансов на развитие у страны нет практически никаких.
Или, опять же, из новостей этого года - волнения на Кубе, привлекшие к себе на некоторое время внимание мировых СМИ и давшие возможность немного узнать о реальном положении вещей на острове. Так, выяснилось, например, что когда пандемия лишила Кубу валютных поступлений от туристического бизнеса, экономика там резко просела, страна оказалась на грани голода, а тотальный дефицит лекарств привёл к тому, что знаменитая кубинская система здравоохранения, бывшая основным и едва ли не единственным реальным достижением местного политического режима, перестала нормально функционировать. Волнения там, правда, удалось довольно быстро прекратить (тут надо отдать должное братьям Кастро - они так обработали своих подданных, что те почти начисто утратили способность к политической самоорганизации, даже при том, что нынешние наследники революционного режима обладают куда меньшей харизмой и жестокостью), но проблемы остались нерешёнными. При этом понятно, что даже если произойдёт смена политического режима и Куба попытается либерализовать экономику и встроится в мировую систему разделения труда, то это приведёт только к тому, что всю собственность на острове захватят американские корпорации, которые будут выкачивать прибыль, а местные из-за своей неспособности к сопротивлению лишатся даже тех немногих общественных благ, которыми обладали во времена диктатуры Кастро.
Замечу в сторону: вообще иногда кажется, что радикальный марксизм - это такое хитроумное изобретение корпораций, потому что там, где эта идеология правит достаточно долго, растворяя горизонтальные общественные связи и упрочая вертикальные, после смены политических режимов корпорации получают возможность властвовать безраздельно, как силы тьмы на болотах в ночное время.
Впрочем, что смотреть так далеко, на Латинскую Америку, если у России под боком сложилась точно такая же ситуация. В Беларуси весь минувший год ужесточалась и без того безнадёжная ситуация, местная диктатура окончательно перешла в режим силового подавления общества, в результате чего первым делом сошёл на нет IT-сектор, развитие которого было единственными достижением белорусского политического режима (похожая ситуация с сектором медицины на Кубе), да и в целом экономика пошла валиться, и от по настоящему серьёзного падения её удерживает только финансовая помощь Москвы. И тоже, как и в случае с Кубой, понятно, что когда диктатура тем или иным образом падёт, то белорусская экономика окажется растерзана иностранными стервятниками, и небольшим утешением будет лишь то, что стервятники эти будут в основном российскими (хотя и китайские тоже с удовольствием поучаствуют), а жизнь обычных людей станет ещё хуже.
И вот, кстати, не успели даже подвести итоги прошлого года и Старый Новый год отметить, как заполыхал Казахстан, причём совершенно неожиданно, так что основным вопросом, по-моему, всех внешних (да и, кажется, многих внутренних) свидетелей этих событий стал: «Что тут вообще произошло?», а уж про будущее казахского политического режима можно только гадать.
И опять - по итогам этого года, да и нескольких предыдущих, просматривается нехорошая тенденция - страны и отдельные территории ослабевают по всем направлениям - общественном, экономическом, культурном, технологическом и многие из них даже не пытаются как-то преодолеть это ослабление, а застывают на достигнутом, куда более скромном уровне и сохраняют его. Причём ещё можно понять, когда такое случается в результате внешнего вторжения или гражданской войны, но есть же и случай, например, Венесуэлы, где местное руководство своими руками соорудило себе уполовинивание экономики, гиперинфляцию и массовую эмиграцию, при этом режим сохранился и продолжает жить, как будто ничего не произошло и как будто так и надо.
***
Ещё одна важная тема минувшего года, несколько потерявшаяся на фоне медицинских и политических событий - изменение климата, истощение ресурсов, переход на «зелёные технологии» и всё прочее, что с этим связано. Тут опять же есть много спорных моментов, столкновения мнений, сомнительных ситуаций и персон, дешёвого пиара на горячей во всех отношениях теме. Я лишь замечу, что, летом случился очередной сеанс гигантских неодолимых пожаров в разных местах, включая и сибирскую тайгу, а зимой - газовый кризис в Европе, показавший, что переход на возобновляемые источники энергии отнюдь не является панацей, что «зелёные технологии» обладают меньшей эффективностью, чем традиционные, да и с их чистотой и безопасностью для окружающей среды дела обстоят тоже не очень-то хорошо.
И это провоцирует нехорошие предчувствия, потому что ситуация вокруг отношения к окружающей среде представляет собой гигантскую стратегическую проблему, вернее, целый клубок проблем, и сейчас мы видим первые, относительно слабые проявления того, с чем предстоит столкнуться человечеству в дальнейшем. И сейчас необходимо принимать решения, которые повлияют на развитие всей цивилизации, делать выбор из нескольких возможностей, при том, что никто толком не понимает, какими будут последствия выбранных действий, зато все отлично понимают, что если что-то пойдёт не так, то отыграть назад будет либо очень сложно, либо вовсе невозможно.
Что особенно обидно, стратегические решения приходится принимать в условиях очень сильного разобщения, отсутствия единого центра принятия решений (в роли которого раньше худо-бедно выступала ООН, ныне впавшая в полное ничтожество), недоверия к политикам, СМИ, бизнес-элитам, и что ещё хуже, нарастающего недоверия к экспертному сообществу и науке в целом. Плюс к тому же в мировой политике всё более становится заметно «обмельчание» её участников, отсутствие заметных, решительных фигур, способных к стратегическому планированию, объединению политических сил, достижению компромиссов. Особенно это ярко проявилось в этом году во время церемонии ухода Ангелы Меркель с поста канцлера, она в каком-то смысле последняя из могикан, сравнимых с ней по масштабу фигур просто не осталось.
С другой стороны, история XX века заставляет относиться к «великим личностям» в политике с изрядным подозрением, слишком уж часто они приводили свои народы к обрыву той или иной степени глубины. Да и в XXI веке - тот же Лукашенко ведь настоящая глыба, матёрый человечище, бесспорно, ну и вон каким жутким трагифарсом заканчивается его правление. Так что, конечно, лучше было бы, если место «мощных личностей» заняли мощные институты, но вот их тоже не видно, скорее, наоборот, разваливаются и деградируют даже те институты, которые казались незыблемыми опорами современной цивилизации (та же наука, например), и становится тревожно от мыслей о том, к чему это может привести.
Главной темой года всё так же была пандемия коронвируса, хотя по сравнению с предыдущим годом наметились некоторые изменения. Появилась вакцина, а точнее несколько разных вакцин, причём разработали их очень быстро и столь же быстро наладили массовое производство, так что медицина и вообще современная наука оказались на высоте положения. Только вот успех оказался сильно подпорчен тем, что прививки оказались далеко не столь эффективными, как ожидалось, и не понятно, что послужило тому причиной: то ли появление новых штаммов, то ли слишком медленный темп вакцинации. Не буду высказываться на эту тему, я в ней ничего не понимаю, отмечу только, что тема заболеваемости, смертности и эффективности прививок породила горячую дискуссию со взаимными обвинениями, доходящими порой до крайностей. Опять же, не вдаваясь в тонкости, насколько я вижу, возникло много серьёзных вопросов и к системе сбора медицинских данных, и к их анализу, особенно сравнительному по странам и регионам, причём даже в тех странах, которые не занимаются прямым «рисованием» статистики и стараются собирать реальные данные, а всё равно получается нечто странное.
Ещё больше вопросов возникло к системам здравоохранения разных стран, потому что оказалось, что да, с разработкой и внедрением вакцины они справиться могут, протоколы лечения и восстановления разработать тоже могут, но вот проблемы с оборудованием, помещениями и особенно с персоналом решить не в состоянии, и это касается в том числе и богатых стран с развитыми общественными институтами и системами управления. Казалось бы, за два года можно было бы направить больше ресурсов в здравоохранение, наладить способы более эффективного их использования, но пока не особо-то получается. В целом, есть ощущение, что да, с эпидемией человечество кое-как справляется, но именно что «кое-как», что называется, «на троечку с минусом». И да, вопрос: что, если заболевание оказалось бы более смертоносным, насколько с ним тогда удалось бы справится, остаётся открытым. И пугающим.
Отдельной горячей темой стало обсуждение допустимого и недопустимого при борьбе против инфекции. Всплыл на поверхность большущий пузырь взаимосвязанных и очень сложных тем: принудительное вакцинирование, ношение масок, локдауны и карантины, запреты массовых собраний, финансовая поддержка людей и бизнесов, сегрегация привитых и непривитых, цифровой контроль и так далее. Очень болезненно проявилось то обстоятельство, о котором и так все знали, но не акцентировали на этом внимание, а именно, что при современном развитии средств слежения и электронной коммерции (сейчас эти два явления так переплелись, что уже и не поймёшь - за тобой следят, чтобы подстроиться под твои предпочтения и что-нибудь втюхать, либо чтобы увериться в твоей политической благонадёжности, слияние «торговцев» и «безопасников» - новое явление в развитии общества) можно контролировать практически каждого человека. И то, как государства и интернет-корпорации (которые взяли на себя фактически полицейские функции по отслеживанию и бану тех, кто нарушает правила на подконтрольных им виртуальных территориях) распоряжаются полученными возможностями вызывает всё больше и больше вопросов, напряжение усиливается, а компромиссного варианте как-то не просматривается.
Мировая экономика вроде выходит из кризиса, но тоже «кое-как на троечку». Поставки постепенно налаживаются, дефициты рассасываются (хотя не везде и не всегда), зато начался повсеместный рост цен, причём довольно мощный. Среди экономистов последние полгода идёт активная дискуссия о причинах инфляции, насколько она вызвана проблемами роста издержек, насколько смягчением денежно-кредитной политикой, будет ли она и дальше оставаться на столь высоком уровне и какими должны быть действия центральных банков в данных условиях. Не погружаясь в данный вопрос, который правда очень сложен, выскажу лишь своё полудилетантское мнение («полу», потому что у меня имеется диплом экономиста, хотя и полученный двадцать лет тому назад).
Мы сейчас находимся в процессе глобальной трансформации экономической системы, связанной с целым рядом факторов: цифровизация, роботизация, старение населения в развитых странах, увеличение разрыва между бедными и богатыми, истончение среднего класса, миграция, перенос активности из реального сектора в виртуальный, переход на «зелёные» технологии и так далее, и так далее. Пандемия какие-то отдельные моменты этой трансформации усилила (например, переход к удалённой работе), какие-то ослабила (например, мировую торговлю и мировое разделение труда), а также высветила те слабые места, который раньше не так сильно себя проявляли. Инфляция - всего лишь самый заметный симптом этой трансформации, как повышение температуры тела при простуде, проблемы коренятся куда глубже, и простым повышением учётных ставок они не решаются. А вот как их решать - я не знаю, и у меня есть ощущение, что и профессиональные экономисты - как теоретики, так и те, кто отвечают за принятие практических решений, тоже не очень-то понимают, что происходит и что делать.
***
Ещё одним историческим событием прошедшего года стал вывод американских войск из Афганистана, ознаменовавший собой, похоже, если не полное прекращение попыток обобщённого Запада вмешаться в политические процессы в странах обобщённого неЗапада, то, по крайней мере, радикальное их сокращение. Последствия этого нам ещё предстоит увидеть и пережить, пока что можно сказать так: военное вмешательство не помогало в разрешении внутренних проблем и противоречий в тех странах, где оно происходило, а скорее либо их резко усугубляло, либо переводило в статус постоянно тлеющих, но и устранение обобщённого Запада от проблем других стран приведёт лишь к усилению конфликтов и силовых противостояний, а также к усилению диктатур разной степени кровавости… что, опять же, будут ставить в вину всё тому же обобщённому Западу и ещё более обобщённому «мировому сообществу». Короче говоря, вмешиваешься - получается плохо, не вмешиваешься - тоже получается плохо, только по-другому.
И Афганистан выглядит самой наглядное иллюстрацией этого утверждения. Насквозь коррумпированное правительство, державшееся, как оказалось, исключительно за счёт оккупационных сил, вызывало у местных вполне понятную неприязнь. Но только вот на смену-то им пришли радикальные исламисты, устроившие зачистку тех, кто не вписывается в их представления о должном, и что теперь будет с Афганистаном, не может предсказать никто. Особенно на фоне того, что там за время оккупации население выросло почти в два раза, и непонятно, сможет ли оно хотя бы само себя просто физически прокормить без внешнего финансирования. А также стоит добавить, что победа над оккупантами никак не сняла напряжение между этническими группами, а скорее наоборот их усилила, точно так же никуда не делась самодеятельность «полевых командиров», особенно в отдалённых районах. Плюс неизбежное падение уровня образования и медицины, плюс экономический кризис… Понятно, что афганцы и в этих условиях как-то будут выживать, но шансов на развитие у страны нет практически никаких.
Или, опять же, из новостей этого года - волнения на Кубе, привлекшие к себе на некоторое время внимание мировых СМИ и давшие возможность немного узнать о реальном положении вещей на острове. Так, выяснилось, например, что когда пандемия лишила Кубу валютных поступлений от туристического бизнеса, экономика там резко просела, страна оказалась на грани голода, а тотальный дефицит лекарств привёл к тому, что знаменитая кубинская система здравоохранения, бывшая основным и едва ли не единственным реальным достижением местного политического режима, перестала нормально функционировать. Волнения там, правда, удалось довольно быстро прекратить (тут надо отдать должное братьям Кастро - они так обработали своих подданных, что те почти начисто утратили способность к политической самоорганизации, даже при том, что нынешние наследники революционного режима обладают куда меньшей харизмой и жестокостью), но проблемы остались нерешёнными. При этом понятно, что даже если произойдёт смена политического режима и Куба попытается либерализовать экономику и встроится в мировую систему разделения труда, то это приведёт только к тому, что всю собственность на острове захватят американские корпорации, которые будут выкачивать прибыль, а местные из-за своей неспособности к сопротивлению лишатся даже тех немногих общественных благ, которыми обладали во времена диктатуры Кастро.
Замечу в сторону: вообще иногда кажется, что радикальный марксизм - это такое хитроумное изобретение корпораций, потому что там, где эта идеология правит достаточно долго, растворяя горизонтальные общественные связи и упрочая вертикальные, после смены политических режимов корпорации получают возможность властвовать безраздельно, как силы тьмы на болотах в ночное время.
Впрочем, что смотреть так далеко, на Латинскую Америку, если у России под боком сложилась точно такая же ситуация. В Беларуси весь минувший год ужесточалась и без того безнадёжная ситуация, местная диктатура окончательно перешла в режим силового подавления общества, в результате чего первым делом сошёл на нет IT-сектор, развитие которого было единственными достижением белорусского политического режима (похожая ситуация с сектором медицины на Кубе), да и в целом экономика пошла валиться, и от по настоящему серьёзного падения её удерживает только финансовая помощь Москвы. И тоже, как и в случае с Кубой, понятно, что когда диктатура тем или иным образом падёт, то белорусская экономика окажется растерзана иностранными стервятниками, и небольшим утешением будет лишь то, что стервятники эти будут в основном российскими (хотя и китайские тоже с удовольствием поучаствуют), а жизнь обычных людей станет ещё хуже.
И вот, кстати, не успели даже подвести итоги прошлого года и Старый Новый год отметить, как заполыхал Казахстан, причём совершенно неожиданно, так что основным вопросом, по-моему, всех внешних (да и, кажется, многих внутренних) свидетелей этих событий стал: «Что тут вообще произошло?», а уж про будущее казахского политического режима можно только гадать.
И опять - по итогам этого года, да и нескольких предыдущих, просматривается нехорошая тенденция - страны и отдельные территории ослабевают по всем направлениям - общественном, экономическом, культурном, технологическом и многие из них даже не пытаются как-то преодолеть это ослабление, а застывают на достигнутом, куда более скромном уровне и сохраняют его. Причём ещё можно понять, когда такое случается в результате внешнего вторжения или гражданской войны, но есть же и случай, например, Венесуэлы, где местное руководство своими руками соорудило себе уполовинивание экономики, гиперинфляцию и массовую эмиграцию, при этом режим сохранился и продолжает жить, как будто ничего не произошло и как будто так и надо.
***
Ещё одна важная тема минувшего года, несколько потерявшаяся на фоне медицинских и политических событий - изменение климата, истощение ресурсов, переход на «зелёные технологии» и всё прочее, что с этим связано. Тут опять же есть много спорных моментов, столкновения мнений, сомнительных ситуаций и персон, дешёвого пиара на горячей во всех отношениях теме. Я лишь замечу, что, летом случился очередной сеанс гигантских неодолимых пожаров в разных местах, включая и сибирскую тайгу, а зимой - газовый кризис в Европе, показавший, что переход на возобновляемые источники энергии отнюдь не является панацей, что «зелёные технологии» обладают меньшей эффективностью, чем традиционные, да и с их чистотой и безопасностью для окружающей среды дела обстоят тоже не очень-то хорошо.
И это провоцирует нехорошие предчувствия, потому что ситуация вокруг отношения к окружающей среде представляет собой гигантскую стратегическую проблему, вернее, целый клубок проблем, и сейчас мы видим первые, относительно слабые проявления того, с чем предстоит столкнуться человечеству в дальнейшем. И сейчас необходимо принимать решения, которые повлияют на развитие всей цивилизации, делать выбор из нескольких возможностей, при том, что никто толком не понимает, какими будут последствия выбранных действий, зато все отлично понимают, что если что-то пойдёт не так, то отыграть назад будет либо очень сложно, либо вовсе невозможно.
Что особенно обидно, стратегические решения приходится принимать в условиях очень сильного разобщения, отсутствия единого центра принятия решений (в роли которого раньше худо-бедно выступала ООН, ныне впавшая в полное ничтожество), недоверия к политикам, СМИ, бизнес-элитам, и что ещё хуже, нарастающего недоверия к экспертному сообществу и науке в целом. Плюс к тому же в мировой политике всё более становится заметно «обмельчание» её участников, отсутствие заметных, решительных фигур, способных к стратегическому планированию, объединению политических сил, достижению компромиссов. Особенно это ярко проявилось в этом году во время церемонии ухода Ангелы Меркель с поста канцлера, она в каком-то смысле последняя из могикан, сравнимых с ней по масштабу фигур просто не осталось.
С другой стороны, история XX века заставляет относиться к «великим личностям» в политике с изрядным подозрением, слишком уж часто они приводили свои народы к обрыву той или иной степени глубины. Да и в XXI веке - тот же Лукашенко ведь настоящая глыба, матёрый человечище, бесспорно, ну и вон каким жутким трагифарсом заканчивается его правление. Так что, конечно, лучше было бы, если место «мощных личностей» заняли мощные институты, но вот их тоже не видно, скорее, наоборот, разваливаются и деградируют даже те институты, которые казались незыблемыми опорами современной цивилизации (та же наука, например), и становится тревожно от мыслей о том, к чему это может привести.