Даниил Андреев. Роза Мира
У этой книги сложная репутация: с одной стороны, ее очень хвалили Солженицын и Шафаревич, она была на слуху в начале 90-х, но с другой стороны, ее считают книгой темной и непонятной.
Следует сказать, что автору, Даниилу Андрееву, в отличие от брата Вадима, не повезло (оба - сыновья Леонида Андреева): после революции Вадим остался в Финляндии, а Даниил - в Москве. В результате Вадим прожил богатую и, в общем, счастливую жизнь и скончался в пожилом возрасте в Женеве, а Даниил прошел войну, похоронную команду в блокадном Ленинграде, Владимирский централ, нищету и умер в возрасте 52 лет в коммунальной комнатушке.
В 1958 году он закончил «Розу мира», а в 1959 - умер. Впервые она была опубликована только в 1991г.
Общее впечатление - книгане понравилась. Почему же она не понравилась?
Мне показалось, что текст трактата (а «Розу Мира» называют именно трактатом) расслаивается на 4 субтекста: историко-филологический трактат, теократическую утопию, фэнтези и словарь авторских неологизмов.
Историко-философский субтекст мне показался малоинтересным. Любопытно, что Д. Андреев начинает с того, что признает христианство неудачным проектом: «Нередко слышишь: "Христианство не удалось". Да, если бы оно все было в прошлом, можно было бы говорить, что в социальном и всемирно-нравственном отношении оно не удалось». Но если оно не удалось, то чем же его заменить? И тут на помощь приходит стихийный религиозный синкретизм: «Если старые религии - лепестки, то Роза Мира - цветок: с корнем, стеблем, чашей и всем содружеством его лепестков».
Я бы сказал, что «Роза Мира» - это проект о преодолении христианства. Правильнее было бы назвать трактат «Как нам преодолеть христианство?» и заодно все другие религии, которые тоже «не удались», каждая по-своему.
Судя по тексту, порой весьма путанному, националистом или шовинистом, каким его представляют, Д. Андреев не был: «Нельзя сидеть при лучине с раздутым от голода животом, с необогащенным ни одною книгою мозгом и с оравой голодных и голых ребят и творить "духовные ценности"». Хотя в другом месте он пишет, что вот, неплохо было бы покорить Персию, чтобы выйти к водам Индийского океана. Зачем? Ведь если дома при лучине не удается творить духовные ценности, то уж тем более их не удастся сотворить в Персии на берегах Индийского океана.
«Существование Пушкина важнее для русской поэзии, чем существование миллионов людей, пишущих плохие стихи», - утверждает автор. А почему? Как бы изменился мир или хотя бы поэзия, если бы миллионы людей стали писать стихи, пусть даже и плохие?
Часть текста, которую я называю фэнтези, читать тяжело. Фэнтези считается развлекательным жанром, и многие любят его, в основном, благодаря кино. Но фэнтези Д. Андреева - это тягучее повествование, с многочисленными повторами и длиннотами, переусложненное придуманными терминами. Например: «И он сам, и Урпарп, и демоны из Гашшарвы всеми силами тормозили его кармический спуск, дабы в серых туннелях Шим-бига, смежных с Друккаргом, дать возможность выкормышу Гагтунгра пробиться в российский шрастр и завладеть своим рахтом». Согласитесь, это невозможно читать.
Его утопия абсолютно ужасна. Как и все утописты, Д. Андреев описывает тоталитарное общество, выдавая его за идеальное. Идеал достигается посредством воспитания детей в «колледжах-интернатах»: «С малых лет ему привьют вкус к труду, вкус к творчеству, вкус к внутренней и внешней культурности». Привьют - разумеется, принудительно. В этой концепции нет ничего нового, и поскольку подобные воспитательные утопии всегда проваливались, то с ними можно было бы примириться, но у Д. Андреева эта утопия замешана на религии, и это делает ее абсолютно непереносимой.
«Смысл первого этапа правления Розы Мира заключается в достижении всеобщего материального достатка и в создании предпосылок для превращения Федерации государств-членов в общечеловеческий монолит… второй, этап: этап превращения общечеловеческого, уже смягченного государства в Братство». Не приведи Бог жить в этом монолите и братстве.
Но, как ни странно, Д. Андреев угадал несколько второстепенных элементов современного западного общества. Например: «Постепенно полиция превратится в службу общественных удобств, в коллективное и индивидуальное всеобщее обслуживание, и работа на этом поприще сделается такой же почетной и всеми уважаемой, как любая другая». Или: «Кадры мировой рабочей силы придется перераспределить так, чтобы, с одной стороны, покончить с безработицей, а с другой - приступить к прогрессивному сокращению рабочего дня. Дальнейший рост техники и производительных сил доведет это сокращение рабочего дня до немногих часов».
Самая интересная часть - это помещенный в финал книги «Краткий словарь имен, терминов и названий». Это 54 слова, в основном, придуманных автором. Как мне показалось, Д. Андреев ориентировался на звучание слова, и, если ему нравилась фонетическая оболочка, он придумывал для этого слова значение.
Он вдохновлялся скандинавской мифологией и индийской философией, и 54 неологизма можно разделить на 3 группы: 1. Слова с консонантными сочетаниями и удвоенными согласными, созвучные скандинавским, обычно обозначают что-то инфернальное. Например, «друккарг» - созвучно известному всем слову драккар, произошедшему от древнескандинавского dreki - «дракон». 2. Благозвучные для русской речи слова, пародирующие санскрит. Например, «Аримойя» - «ари» и «мойя», последнее слово, вероятно, искаженное от «майя» - санскр. «иллюзия», «видимость» и «ари» - ареал и арии. 3. Наконец, известные слова, которым он придал новые значения: Родомысл - ср. города Radomyšl и Радомишль, и, вероятно, бог мудрости в славянской мифологии.
Можно ли почерпнуть в «Розе Мира» что-то полезное и стоит ли ее читать? Ответ: Нет.
Следует сказать, что автору, Даниилу Андрееву, в отличие от брата Вадима, не повезло (оба - сыновья Леонида Андреева): после революции Вадим остался в Финляндии, а Даниил - в Москве. В результате Вадим прожил богатую и, в общем, счастливую жизнь и скончался в пожилом возрасте в Женеве, а Даниил прошел войну, похоронную команду в блокадном Ленинграде, Владимирский централ, нищету и умер в возрасте 52 лет в коммунальной комнатушке.
В 1958 году он закончил «Розу мира», а в 1959 - умер. Впервые она была опубликована только в 1991г.
Общее впечатление - книгане понравилась. Почему же она не понравилась?
Мне показалось, что текст трактата (а «Розу Мира» называют именно трактатом) расслаивается на 4 субтекста: историко-филологический трактат, теократическую утопию, фэнтези и словарь авторских неологизмов.
Историко-философский субтекст мне показался малоинтересным. Любопытно, что Д. Андреев начинает с того, что признает христианство неудачным проектом: «Нередко слышишь: "Христианство не удалось". Да, если бы оно все было в прошлом, можно было бы говорить, что в социальном и всемирно-нравственном отношении оно не удалось». Но если оно не удалось, то чем же его заменить? И тут на помощь приходит стихийный религиозный синкретизм: «Если старые религии - лепестки, то Роза Мира - цветок: с корнем, стеблем, чашей и всем содружеством его лепестков».
Я бы сказал, что «Роза Мира» - это проект о преодолении христианства. Правильнее было бы назвать трактат «Как нам преодолеть христианство?» и заодно все другие религии, которые тоже «не удались», каждая по-своему.
Судя по тексту, порой весьма путанному, националистом или шовинистом, каким его представляют, Д. Андреев не был: «Нельзя сидеть при лучине с раздутым от голода животом, с необогащенным ни одною книгою мозгом и с оравой голодных и голых ребят и творить "духовные ценности"». Хотя в другом месте он пишет, что вот, неплохо было бы покорить Персию, чтобы выйти к водам Индийского океана. Зачем? Ведь если дома при лучине не удается творить духовные ценности, то уж тем более их не удастся сотворить в Персии на берегах Индийского океана.
«Существование Пушкина важнее для русской поэзии, чем существование миллионов людей, пишущих плохие стихи», - утверждает автор. А почему? Как бы изменился мир или хотя бы поэзия, если бы миллионы людей стали писать стихи, пусть даже и плохие?
Часть текста, которую я называю фэнтези, читать тяжело. Фэнтези считается развлекательным жанром, и многие любят его, в основном, благодаря кино. Но фэнтези Д. Андреева - это тягучее повествование, с многочисленными повторами и длиннотами, переусложненное придуманными терминами. Например: «И он сам, и Урпарп, и демоны из Гашшарвы всеми силами тормозили его кармический спуск, дабы в серых туннелях Шим-бига, смежных с Друккаргом, дать возможность выкормышу Гагтунгра пробиться в российский шрастр и завладеть своим рахтом». Согласитесь, это невозможно читать.
Его утопия абсолютно ужасна. Как и все утописты, Д. Андреев описывает тоталитарное общество, выдавая его за идеальное. Идеал достигается посредством воспитания детей в «колледжах-интернатах»: «С малых лет ему привьют вкус к труду, вкус к творчеству, вкус к внутренней и внешней культурности». Привьют - разумеется, принудительно. В этой концепции нет ничего нового, и поскольку подобные воспитательные утопии всегда проваливались, то с ними можно было бы примириться, но у Д. Андреева эта утопия замешана на религии, и это делает ее абсолютно непереносимой.
«Смысл первого этапа правления Розы Мира заключается в достижении всеобщего материального достатка и в создании предпосылок для превращения Федерации государств-членов в общечеловеческий монолит… второй, этап: этап превращения общечеловеческого, уже смягченного государства в Братство». Не приведи Бог жить в этом монолите и братстве.
Но, как ни странно, Д. Андреев угадал несколько второстепенных элементов современного западного общества. Например: «Постепенно полиция превратится в службу общественных удобств, в коллективное и индивидуальное всеобщее обслуживание, и работа на этом поприще сделается такой же почетной и всеми уважаемой, как любая другая». Или: «Кадры мировой рабочей силы придется перераспределить так, чтобы, с одной стороны, покончить с безработицей, а с другой - приступить к прогрессивному сокращению рабочего дня. Дальнейший рост техники и производительных сил доведет это сокращение рабочего дня до немногих часов».
Самая интересная часть - это помещенный в финал книги «Краткий словарь имен, терминов и названий». Это 54 слова, в основном, придуманных автором. Как мне показалось, Д. Андреев ориентировался на звучание слова, и, если ему нравилась фонетическая оболочка, он придумывал для этого слова значение.
Он вдохновлялся скандинавской мифологией и индийской философией, и 54 неологизма можно разделить на 3 группы: 1. Слова с консонантными сочетаниями и удвоенными согласными, созвучные скандинавским, обычно обозначают что-то инфернальное. Например, «друккарг» - созвучно известному всем слову драккар, произошедшему от древнескандинавского dreki - «дракон». 2. Благозвучные для русской речи слова, пародирующие санскрит. Например, «Аримойя» - «ари» и «мойя», последнее слово, вероятно, искаженное от «майя» - санскр. «иллюзия», «видимость» и «ари» - ареал и арии. 3. Наконец, известные слова, которым он придал новые значения: Родомысл - ср. города Radomyšl и Радомишль, и, вероятно, бог мудрости в славянской мифологии.
Можно ли почерпнуть в «Розе Мира» что-то полезное и стоит ли ее читать? Ответ: Нет.