Возможно ли общество без социальных институтов?

[oktoberwind]

 


Рассмотрение указанной в названии настоящего текста проблематики следует, на наш взгляд, начать непосредственно с рассмотрения понятия «социальный институт» как такового. Приведём несколько определений для того, чтобы максимально конкретизировать для себя проблемные рамки, а также установить соответствующую им логику рассуждения.


Итак, «социальный институт (от лат. Institutum - устройство, установление) - элемент социальной структуры, исторические формы организации и регулирования общественной жизни. С помощью социальных институтов упорядочиваются отношения между людьми, их деятельность и поведение в обществе; обеспечивается устойчивость общественной жизни. <…>Характер социальных институтов определяется способом производства, общественными отношениями». Иными словами, социальный институт можно охарактеризовать как «определённый тип организации социальной деятельности, связанный с какими-либо функциями».

Характерным свойством социальных институтов принято считать то, что они не могут заменять друг друга, в чем заключается сложность общества как социальной системы. Каждый социальный институт связан с другими функциями, под которыми понимают направления их деятельности и ее последствия, влияющие на сохранение самих институтов и общества как социальной системы.

Среди экономических институтов основными являются собственность, производство, рынок, распределение, обмен, торговля, деньги, банки как устойчивые, регулярные формы совместной деятельности людей в экономической сфере. В сфере политики действуют такие социальные институты, как власть, государство, политические движения и партии. Но если социальные институты в экономической и политической сферах выделяются без затруднений, то с социальными институтами в социальной сфере дело обстоит сложнее. Какие институты считать таковыми? На этот счет высказываются разные точки зрения. В том числе и такие, согласно которым под социальными институтами следует понимать, прежде всего, те созданные людьми устойчивые формы совместной деятельности, которые являются непосредственными объектами социальной политики государства: образование, семья, здравоохранение. Деятельность этих социальных институтов в социальной сфере в значительной мере зависит от эффективной работы экономических и политических институтов. Благодаря деятельности первых создаются материальные блага, которые затем распределяются в социальной сфере, а это распределение осуществляет политический институт - государство.

К социальным институтам в духовной сфере жизни общества принято относить науку, религию, культуру.

Чаще всего употребляемое значение термина «социальный институт» связано с характеристикой всякого рода упорядочения, формализации и стандартизации общественных связей и отношений. А сам процесс упорядочения, формализации и стандартизации называется институционализацией.

Можем ли мы, исходя из всех обозначенных характеристик, представить общество без институтов, учитывая то, что большинство из них являются отнюдь не привнесённой, но искомой частью общественной жизни? Так, например, культура, сама по себе являясь специфическим способом организации и развития человеческой жизнедеятельности, представленным в продуктах материального и духовного труда, в системе социальных норм и учреждений, в духовных ценностях, в совокупности отношения людей к природе, между собой и к самим себе, - очевидно в полной мере представляет собой свойство общества, - нечто, без чего оно потеряло бы возможность быть тождественным самому себе, т.е. не было бы возможным. В то же время известно, что культуру относят к социальным институтам, - наравне с институтом религии, науки и проч.. Следовательно, едва ли возможно представить себе общество без этого института, поскольку в противном случае мы уже будем говорить о социуме не в полном смысле этого слова, ведь именно те характеристики, которыми наделяет его культура, делают его, по меньшей мере, полноценным и цивилизованным. Отказываясь от них, мы отказались бы и от той существеннейшей составляющей самого общества, которая ответственна за процессы его развития, совершенствования, рефлексии. Таким образом, вне зависимости от того, какие формы будет принимать этот институт, наличие его неотъемлемо от самой сути социума - в силу того, что область культуры, как мы в этом убедились, является его неотъемлемым, во многом организующим - свойством.

Похожим образом обстоит дело и с наукой, представляющей собой сферу человеческой деятельности, функцией которой является «выработка и теоретическая систематизация объективных знаний о действительности. Кроме того, необходимо подчеркнуть, что понятие науки включает в себя как деятельность по получению нового знания, так и результат этой деятельности - сумму полученных к данному моменту научных знаний, образующих в совокупности научную картину мира». В число непосредственных целей науки входят описание, объяснение и предсказание процессов и явлений действительности, составляющих предмет её изучения на основе открываемых ею законов. Очевидно, что без всех перечисленных характеристик мы также не можем представить себе социум, поскольку именно знание, на приобретение которого сущностно ориентирована наука, является базовым критерием развитости общества, его возможностей - материальных, теоретических, духовных. Оформление института науки, таким образом, вторично по отношению к самому стремлению познавать и умножать познание, из с чего вполне правомерно сделать следующий вывод: так же, как и культура, наука представляет собой имманентную социуму область, равным образом составляющую его фундаментальное свойство. Здесь, впрочем, необходимо оговориться: под наукой мы в данном случае понимаем не только те формы, в которых она существует на сегодняшний день, но также и те, в которых она зарождалась, поскольку именно такой диапазон способен наилучшим образом указать именно на то, что нас здесь больше всего интересует: на врождённое человеку, - и, как следствие - социуму - стремление к познанию окружающей действительности, её основ и причин. Таким образом, установив характер института науки, мы вправе умозаключить о его неотделимости от общества, в частности и от социума - в целом.

Рассмотрим теперь институт религии и попытаемся обнаружить в нём те свойства, которые могли бы свидетельствовать о его необходимой неотъемлемости, или - напротив - о его возможной ликвидации без потери при этом социумом своей собственной специфики. Итак, согласно определению, «религия (от лат. Religio - благочестие, набожность, святыня, предмет культа) представляет собой мировоззрение и мироощущение, а также соответствующее поведение и специфические действия (культ), которые основываются на вере в существование (одного или нескольких) богов, «священного», т.е. той или иной разновидности сверхъестественного». В этом смысле мы можем однозначно констатировать одновременность возникновения религии самообнаружению человека в мире, а именно человека, находящегося в контексте формирующегося общества. Так или иначе, вместе с развитием общества развитие претерпевает также и религиозный культ, и по мере приобретения знаний о мире происходит модификация как мифологического, так и религиозного пластов. В конечном счёте, рассматривая эту логику развития, мы с неизбежностью вновь приходим к области культуры, однако, в данном случае нас интересует специфически религиозный аспект, и потому мы попытаемся сфокусироваться именно на нём. Исторически религия в колоссальной степени повлияла на ход развития культуры, в частности, и общества - в целом, - уже хотя бы потому, что сформулировала понятие трансцендентного, которое впоследствии стало предметом самых различных областей исследования, знания. Сегодня мы не можем помыслить историю какой мы её знаем, отсоединив от неё мысленно религию, поскольку именно религия - с самого момента своего зарождения, а во многом и раньше - в своей ещё чисто мифологической стадии - предопределяла человеческие действия, направляла и обуславливала, служила стимулом и вдохновением. Однако именно в отношении этого последнего тезиса мы вправе задаться следующим вопросом: была ли (а, вернее, есть ли) альтернатива этому стимулу? Может ли что-нибудь иное заместить религию - на данном этапе? С нашей точки зрения, альтернатива не просто существует - обнаружение её необходимо в той мере, в какой необходимо преодоление тех предпосылок, которые привели к возникновению религии и которые продолжают приводить в её лоно новых и новых апологетов. Это положение, впрочем, мы раскроем несколько позже, когда перейдём к главным выводам. Здесь же остановимся на том, что альтернативу религии люди были склонны видеть во все века, - даже в ранние периоды человеческой истории. Характерно также и то, что эти точки зрения неизбежно сталкивались с порицанием как общества (на своих первых этапах развития), так и государства впоследствии, что, как минимум свидетельствует о склонности религии становиться ангажированной. Разумеется, мы можем заметить эту склонность и за наукой, и за культурой, но в случае религии она в различные эпохи подчас становилась настолько доминирующей, что порой и вовсе скрывала собой искомые её принципы. Впрочем, не это должно нас здесь занимать, но сама потребность в вере и её природа, а также мысль о том, какие последствия эта потребность могла за собой повлечь, какие формы она могла принять, и каким образом она сумела повлиять (и продолжает влиять) на картину мира, в том числе современного человека. В качестве альтернатив религии в разные времена выдвигались разные типы отношения к миру. В том числе и тот, который впоследствии лёг в основу как экзистенциализма, так и либертарной философии, сформировавшейся окончательно в XX веке под воздействием пришедшихся на этот период переоценки ценностей и категорий западного общества и выявления фундаментальных онтологических конфликтов, обусловленных спецификой исторического процесса и устоявшимися воззрениями на мир. Согласно этой позиции, религия на определённом этапе развития общества вполне могла быть заменена самосознанием, ответственностью и принципом категорического императива - без каких бы то ни было потерь для общественной жизни, но, напротив, с колоссальной пользой для развития человека как личности, и социума в целом. Безусловно, для этого требовались (и продолжают требоваться) определённые условия, минимальное из которых - рефлексия. Вероятно, именно их отсутствие и делает невозможным на данном этапе преодоление религии, понимаемое как качественный скачок в жизни общества и отдельно взятого сознания: мифологизированность мышления, когда-то сумевшая помочь человеку задаться многими необходимыми для познания вопросами, ныне способствует лишь стагнации и пассивности внутри него, в системе отношений «человек-мир».

Впрочем, эту тему можно было бы раскрыть многократно более подробно, но мы на этом остановимся, поскольку такое раскрытие отнюдь не входит в задачи настоящей работы. Подведём краткий итог сказанному: с нашей точки зрения, религия как социальный институт, несмотря на всю свою многовековую историю и все свои достижения в сфере человеческой духовности, может быть упразднена. Ещё точнее: полноценное существование социума возможно при отсутствии в нём института религии - хотя бы в силу сомнительности целей этого института применительно к нынешней эпохе, а также в силу того, каким влиянием обладает этот - политически и идеологически самый ангажированный - институт на сознание индивида и общества, на их поведение и взгляды.

Рассмотрим ещё один институт на предмет его неотъемлемости от жизни социума - институт родства, брака и семьи. С первого же взгляда несомненной представляется невозможность существования общества без каких бы то ни было кровно-родственных связей. Степень и вид этих связей, отношение к ним может в разных типах общества варьироваться, градус их влияния на прочую социальную жизнь индивида - снижаться или возрастать, но в целом - если мы говорим об обществе как системе взаимодействующих индивидов, мы просто не вправе упускать из внимания тех отношений, в которых эти индивиды друг с другом состоят и в которые они вступают. Даже если мы говорим о коммуне, мы так или иначе затрагиваем проблематику родства и семьи. Для нас несущественно в данном случае то, что как родственные, так и семейные связи в коммуне крайне специфические, и под семьёй понимается совокупность всех членов коммуны, объединённых похожими взглядами на мир. То есть, помимо появления в таком случае института коммуны как такового мы, можем констатировать и наличие применительно к нему семейного -таки института - в предельно видоизменённой форме. Нечто схожее мы наблюдаем и в феминистском подходе к этой проблеме: предельная трансформация вплоть до условной ликвидации не означает полной ликвидации института, так сами родственные связи всё равно остаются - даже если институт семьи в консервативном понимании этого слова упраздняется. Так же, как и в случае с религией, мы не можем отрицать влияния именно сложившегося исторически типа организации института семьи на сам ход западной истории, на формирование в его рамках социума. И точно так же мы вправе задаться вопросом о единственности именного этого варианта взаимоотношений людей, связанных узами крови, чувствами или какими-то конкретными совместными или односторонними целями (брак); ведь в ходе истории многократно предлагались и альтернативные классической семье варианты общностей, члены которых были бы так же связаны совместным бытом, взаимной моральной ответственностью и взаимопомощью. Так, социалисты-утописты предлагали для этих целей создание фаланстеров; идея коммун была распространена в не меньшей степени итп..

Так или иначе, если мы отталкиваемся от необходимости равномерного и логичного развития общества во всех его областях, мы не можем не согласиться с тем, что и институт семьи - как общности необходимой для выживания и защиты индивида - также требует трансформаций, соответствующих трансформациям во всех иных областях общественной жизни. Так, например, было бы странным и непоследовательным допускать существование патриархальной семьи какой она была, скажем, при феодализме, или даже в последние периоды Российской империи в крестьянском мире, - утверждая одновременно с этим необходимость научного прогресса и духовного развития общества. Впрочем, не стоит забывать здесь и того, что институт семьи во многом обусловлен как исторической привычкой, так и положениями института религии, как уже отмечалось выше, - поэтому подобные парадоксы в социальной действительности, увы, не являются исключением. И в этом отношении констатация отсутствия достаточной рефлексии в обществе выглядит весьма печально.

Иными словами, институт семьи, появившись одним из первых (период позднего неолита и распад родового строя), несомненно, сыграл колоссальную роль в истории человечества, во многом обусловив как её ход, так и сформировавшиеся в нём системы ценностей и приоритетов. Не смотря на это, он не является единственной формой общности на основании материальных и духовных отношений, как не является и единственно возможным климатом для взросления новых поколений. Более того, став важнейшей для государства ячейкой, он превратился в предмет его пристального влияния и моделирования (в политических и идеологических целях), в средство для поддержание государством самого себя - даже ценою жизней многих семей. Перейдя в такой пассивный режим существования, зачастую, если взглянуть беспристрастно, лишённое вообще каких бы то ни было оснований, в том числе оснований для подлинной общности членов семьи, лишённое справедливости и подлинно духовной связи, - настоящий институт продолжает существование во многом благодаря позиционируемой извне сверхъестественной необходимости, во многом - благодаря привычке, инерции (как уже отмечалось выше). В этом отношении нам представляется более совершенной формой объединения людей в общность с целью состоять в духовной и материальной взаимосвязи - форма коммуны, - по крайней мере исключающая тоталитарные черты устройства большинства современных (и не только, разумеется) семей. Впрочем, это, безусловно, отдельный предмет исследования.

Что касается экономического института, то ввиду обширности этой темы, мы ограничимся лишь поверхностным взглядом на него. Принцип частной собственности как фундаментального основания распределения материальных ценностей, безусловно, является одним из самых проблемных и, вместе с тем, базовых принципов общества. Воплощён ли он в ограниченном праве личной собственности (появившемся одновременно с обнаружением человеком своего «я»), или же в утрированной капиталистической форме наживы и безграничного приобретения и потребления - так или иначе он присутствует в любом обществе с неизбежностью, и в этом отношении является неотъемлемым атрибутом социума. Таким образом, институт собственности (назовём его именно так), представляя собой родовое свойство общества, не может быть от него отделён, в какой бы форме он ни существовал. Ведь даже социализм, отвергая частную собственность в капиталистическом смысле, оставляет за индивидом право распоряжаться личными и необходимыми ему вещами, на которые ни один из членов общества не может посягать. Устранить институт собственности полностью невозможно, поскольку это повлечёт за собой нарушение личного пространства каждого человека. Однако вполне может быть устранён институт частной собственности понимаемой в капиталистическом смысле. Именно на этом акцентируют внимание все социалистически настроенные учения. Кроме того, что для нас здесь особенно важно, такая ликвидация не повлечёт за собой регресса общества, равно как и каких бы то ни было сущностных изменений в нём, поскольку склонность к неограниченному приобретению, являясь просто дурной чертой, присущей человеку во все времена, вовсе не является при этом решающей для его развития и совершенствования. То же самое мы вправе отнести и к обществу в целом.

В числе прочих институтов, которые следует также учитывать, отвечая на вопрос об институциональной обусловленности общества и её необходимости - институт денег, институт языка, институт разделения труда, и др. В данной работе мы, однако, ограничимся приведённым выше рассмотрением базовых социальных институтов и попытаемся сделать предварительные выводы на основании этого рассмотрения, а также на основании тех определений, из которых мы исходили в его процессе.

Итак, каждый социальный институт характеризуется наличием цели своей деятельности, конкретными функциями, обеспечивающими достижение такой цели, набором социальных позиций и ролей, типичных для данного института. На основе всего вышеизложенного многие исследователи дают следующее определение социального института: социальные институты - это организованные объединения людей выполняющих определенные социально значимые функции, обеспечивающие совместное достижение целей на основе выполняемого членами своих социальных ролей, задаваемых социальными ценностями, нормами и образцами поведения. Раскроем это последнее определение через ещё одно - более детальное и освещающее некоторые другие стороны социального института: социальные институты - это комплекс установлений, правил, придающий устойчивость различным формам человеческой деятельности. Институты основываются не только на четкой системе правил и норм, но и на развитом социальном контроле над их исполнением. При этом, под социальным контролем, что для нас немаловажно в рамках данной работы, понимается нормативная регуляция поведения людей в социальных системах. Это механизм поддержания общественного порядка, включающий нормы и санкции, где норма - это существующая в данном обществе и принятое индивидом правило, стандарт, образец поведения, определяющее, как он должен вести себя в данной ситуации. Она суть социально одобренные инварианты поведения; интервал допустимых действий, а санкции - поощрения и наказания, связанные с выполнением норм.

Вот здесь - именно на пункте социального контроля как на наиболее проблемном в русле данного вопроса - мы остановимся несколько более подробно. Для начала обратимся к истории и вспомним, что социальная власть возникает вместе с человеческим обществом как его неотъемлемый элемент. Задача её состоит в том, чтобы придавать обществу целостность, управляемость, служить базовым фактором организованности и порядка. Иными словами, это систематизирующий элемент, обеспечивающий обществу жизнеспособность. Под воздействием власти общественные отношения должны становиться целенаправленными, приобретать характер управляемых и контролируемых связей, а совместная жизнь людей - становиться организованной. Таким образом, социальная власть есть организованная сила, обеспечивающая способность той или иной социальной общности - рода, группы, класса, народа (властвующего субъекта) - подчинять своей воле людей (подвластных), используя различные методы, в том числе метод принуждения. Она бывает двух видов - неполитическая и политическая (государственная).

Из вышесказанного с неизбежностью следует вопрос, ответ на который мог бы стать по крайней мере предварительным при ответе на исходный вопрос данной работы. Вопрос этот, с нашей точки зрения, можно было бы сформулировать следующим образом: возможны ли социальные институты без социальной власти, без контроля, без норм и санкций? И если да, то каким образом?

В самом деле, существенным свойством социальных институтов, как мы это увидели выше, является именно организованная социальная (а, в конечном счёте, политическая) сила, осуществляющая контроль и принуждение. В некотором смысле мы можем утверждать своего рода имманентность социальной власти институтам - во всяком случае, внутри известного истории процесса общественного развития, а точнее - с момента зарождения государства. Однако возможно ли сохранение социальных институтов и их нормального функционирования при отсутствии каких бы то ни было санкций? Возможно ли отделение этой указанной выше имманентной власти от социальных институтов - без ущерба для них и их деятельности? С позиций левой либертарной философии, например, такое отъединение является не столько возможным на данный (или относящийся к обозримому будущему) момент, сколько предельно необходимым в идеале, к которому, надо полагать, следует стремиться. Отвергая институт государства - как появившийся позже многих других и ставший впоследствии доминирующим над ними, а также и вовсе проникший своими императивами в их собственные родовые свойства (речь идёт об институтах семьи, собственности, языка, религии, и проч. - предшествующих государству), - либертарная мысль также настаивает на необходимости ликвидации как институтов, порождённых им, так и тех черт, которые были им привнесены в другие институты. Взамен института государства предлагается всё то, что могло бы его заменить, но внутри каждого отдельного человека. Совершенно очевидно, что ни сегодня, ни даже послезавтра такое положение вещей не станет возможным - необходим существенный качественный скачок в самосознании индивидов, в принятии ими собственной свободы и собственной безграничной ответственности за себя, за другого человека, за всё общество. Таким образом, политический институт потерял бы свою необходимость, поскольку общество само руководило бы собственной жизнью, и, руководствуясь собственным разумом и энтузиазмом, организовывало бы собственную жизнедеятельность. Вместе с ним исчезла бы и идеология. Для этого достаточно было бы лишь коллективного осмысления подлинных целей, методов и задач государства - любого государства, самого принципа государственности, направленной, в сущности своей, против человека, рассматривающей его в качестве чего-то вторичного по отношению к самой себе. Кроме того, при указанном положении вещей с неизбежностью - а главное - без каких бы то ни бы сущностных потерь для общества могли бы быть ликвидированы институты армии и полиции, т.к. в них не было бы более никакой необходимости, во-первых, и т.к. именно эти институты обычно являются в наибольшей степени бюрократизированными, во-вторых. Кроме того, в обозначенных условиях вовсе могло бы вовсе не существовать необходимости в армии - как средства, без которого невозможно государство, но вполне возможен сам социум со всеми его составляющими, в процессе перманентного развития и внутренней свободы.

Так или иначе, армия, помимо своей прямой функции обороны (также являющейся условностью в отношении условного же нападения - одного государства на другое, идей одного правительства на идеи другого при помощи людей, выступающих в качестве «многочисленного» средства), в мирное время выполняет роль атрибута гордости государства, она суть государственный пафос, множественное число от слова «солдат». Едва ли при ликвидации самого института государства она осталась бы необходимой, равно как потеряла бы смысл гонка вооружений, престиж обладания атомной бомбой, стремление превзойти другого средствами для убийства и добычи денег.

Подведём итоги. В данном тексте мы рассмотрели основные социальные институты на предмет их неотъемлемости от жизни и развития общества и пришли к заключению об имманентности многих из них самой его природе. Иные же, в свою очередь, могли бы быть реконструированы и подвергнуты ликвидации в их рамках всех привнесённых в них государством и идеологией императивов. Таков, например, институт семьи, институт собственности, итп. Институты государства, армии, полиции, религии и политики теоретически могут быть устранены без ущерба как для отдельно взятой личности (а, вероятнее всего, и с пользой для неё), так и для общества в целом, но лишь с одной - впрочем, весьма существенной - оговоркой: это условие выполнимо, если мы имеем дело с качественно новым обществом, каковых ещё, увы, не знала история (вопрос о том, почему так сложилось, относится к области компетенции как социальной философии и философской антропологии в целом, так и социалистических философских учений, в частности, так как именно они видят указанное общество своим идеалом и пытаются понять причины его неосуществимости на сегодняшний день). С нашей точки зрения, нынешняя невозможность создания такого общества, главным образом, обусловлена именно многовековой привычкой к не подвергаемым осмыслению догматам, стимулам, императивам и шаблонам поведения и проживания жизни. Всё это, в свою очередь, и есть не что иное, как неизбежные и, вместе с тем, вполне логичные последствия обнаруженных нами бескомпромиссных внедрений института государства во все сферы человеческой жизни, во все социальные институты.