АУКЦИОН
На свадьбе в тогда будущем, а потом и бывшем казино "Олимпия" (лично для меня крайне неудачном), пели оперные певцы и рок-группы, дарились старинные картины и вазы с династическими прошлым, молодые принимали подарки, сидя на троне, и вдохновенно скакал по залам настоящий, нанятый за деньги, тамада - вот это было чудо, а не певцы с картинами.
Тамада был похож на дьявола - тощий, длинный, черный, с хвостом (на голове!) и в очках. Он летал с микрофоном, опасно шутил и даже внезапно потребовал от меня с мужем поцеловаться - что мол, такие серьезные сидите? Мы сидели серьезные, потому что муж мой умудрился опоздать даже на торжественную церемонию, а потом, отдельно - на вечерний прием, а таких случаях я по молодости превращалась в глыбу льда. Прилюдно целоваться? Не прошел номер у тамады.
И вот в разгар еды-еды-еды тамада выставил на аукцион "первое фото молодых". Гип-гип! Понеслась!
К этому времени все уже изрядно налакались (ну, кроме меня, решившей не пить мужу назло, ну а он - наоборот, и рояльные звуки "Песни про зайцев" гремели по "Олимпии" до утра, и восторженные дамы в блестящих платьях 90-х вешались на моего мужа, а он все играл, и сигарета свисала изо рта, и смотрел он из-за рояля на меня с горькой укоризной).
Молодожен, наш друг, был очень демократичен. Не так, конечно, как я, зовущая на такие тусовки всех, включая няню и водителей, но тоже. За столом были все масти (не подумайте дурного), бухгалтеры и клерки самого скромного достатка с огромными надеждами и трепещущими женами в жутко обтягивающих платьях. Все они надрались тоже.
И вот аукцион.
Фото сразу захотел купить ближайший друг молодожена. Пьяно вскинув руку, он выговорил - "Тыща баксов" и положил голову обратно на стол. Ну, тыща баксов тогда была хорошая цена за фотографию, чо уж.
Все засмеялись, зааплодировали, и тем бы дело и кончилось - красивый поступок товарища, так сказать.
И тут раздается - "Две тыщи!". Автор высказывания - надравшийся в хлам один из тех самых клерков, воспринявших приглашение на свадьбу как огромную честь и гигантскую возможность для карьеры. Жена, его, как сейчас помню, была с парадным начесом, в белой "нарядной" блузке с бантом и в очках.
Клерк выкрикнул про тыщи и торжествующе оглядел зал - вот мол! Все опять поржали и зааплодировали еще громче, типа, герой! уважаем!
Пьяный лучший друг радостно снова вскинул голову и прокричал - ТРИ!!!
Бедный клерк поглядел на него орлом и сказал - ЧЕТЫРЕ!
Помните, что такое было 4 тысячи долларов в начале 90-х?
Жена, видимо щипавшая его под столом с первого мгновения торга, была зеленого цвета. Глаза под очками налились слезами, она кусала губы и пыталась светски улыбаться.
Лучший друг новобрачного с пьяных глаз обрадовался - с кем-то можно потягаться! Весело!
"ДЕСЯТЬ" - выкрикнул он и налил себе еще. Кайф, хорошая свадьба!
Парнишку пыталась остановить уже не только жена. Все вокруг ему шипели, подмигивали, показывали очень понятные жесты. Я шипела не хуже других - на мужа. "Прекрати это!" шипела. Муж, шатаясь, отправился с посольством к лучшему другу, черт, еще этот стол надо было обойти километровый. Пока он шел, парнишка величественным жестом отстранил зеленую жену и произнес - "ДВАДЦАТЬ!"
Восторженный тамада носился по залу от одного к другому!
Двадцать тысяч долларов! Тогда! Ужас жены, не представлявшей даже, кто эти люди вокруг - а ведь люди могли быть разными! - рисовал ей смерть под паяльником и детей в заложниках. Я сочувствовала ей бешеным сочувствием.
Муж мой дошел до лучшего друга и тот внял. Но был пьян, не понял немножко, что именно от него надо. Поэтому, махнув рукой, он сказал "Да ладно, всё. Я уступаю". И снова прилег отдохнуть на стол.
Все посмотрели на клерка. Тот был бледный, но невероятно гордый. В затуманенном мозгу его праздновалась наикрутейшая победа над наикрутейшим челом, причем, честная победа в честной борьбе. Двадцать! Как я его, а!
Жену можно было выносить.
Я к чему? Алкоголь - зло. Сколько я видела этих жен, отчаянно пытающихся сохранить веселый вид при хмелеющем муже, несущем позорный бред, наливающем себе еще и еще - и ведь не остановишь!
Вот мужья при надирающихся женах даже глазом не моргают почему-то. В охапку и домой, если уж совсем голой на столе. Но дамы существа тонкие. И не всякого мужа в охапку возьмешь. Правда, и жену не всякую.
Молодого (хотя все тогда были молодые, эх) парня унесли спать на диванчик, жена села сторожить и обдумывать первые, самые точные слова, которые она ему скажет при пробуждении.
Лучший друг выпил еще, вошел в норму и плясал до утра, распихивая деньги музыкантам.
Мой муж играл про зайцев, я несколько раз демонстративно уходила и возвращалась, встречала разрозненных жен, гневных или буйных, пляшущих и обижающихся, муж все играл, тамада скакал, Литейный за окнами просыпался, звенел трамваями.
А фотографию молодожены решили не продавать. Слишком дорога их сердцу, сказали.