Керамика и жизнь (часть 2)
Работать я там начала только осенью, а весной мы два раза в неделю своей чудесной компанией встречались в ДК Текстильного института, где не первом этаже была маленькая студия керамики. Я шла туда от метро "Шаболовская", собирала по дороге первые травки, примеривала их к своим вазам. Среди девушек была одна любительница животных, она задавала Юле много вопросов, он рассказывал, все слушали, было интересно, шутили, смеялись, общались. Я подружилась с Леной Воронцовой, хоть она и младше меня на 12 лет, она тоже увлеклась керамикой. Книга по технологии керамики была в то время издана одна, случайно она у меня оказалась, за эти годы ее у меня два раза утаскивали, потом она опять ко мне возвращалась, в конце концов ушла навсегда теперь. За занятия платили какие-то небольшие деньги, все материалы начальник добывал где-то сам, глазури он нам продал понемногу, их надолго хватило.
О своем образовании в области керамики Сергей Владимирович Неверов говорил туманно, мне кажется, что он выучился самостоятельно, в технологии у него были провалы, но художественное чутье было замечательное и керамику он делал красивую. До этого он занимался живописью и цвет в керамике для него играл не последнюю роль. И мы тоже увлеклись глазурями, глазуровали кистью, накладывали одну глазурь на другую и любовались эффектами. Он нам привил главное правило: в художественной керамике брака нет. То, что на заводе брак, у художника -- эффект. А эффектов было огромное множество! Вообщем, к концу мая, мы уже чувствовали себя керамистами с опытом, которого набирались на своих ошибках. Так в майские праздники я слепила несколько ваз и принесла их на обжиг. Мне дали всю печь и первый раз разрешили провести обжиг самой. Я загрузила, хорошо, что только свои работы, включила и ходила вокруг довольная. А через некоторое время из печки стали раздаваться странные звуки- треск, выстрелы. Я стала кричать, что она сломалась, пришла Лена, печь выключила и спросила, какую я температуру выставила на приборе. Оказалось, что я сразу на 1000гр. ее включила, невнимательно выслушав объяснения руководителя. Остывшую глину я потом со слезами на глазах выгребала из остывшей печи, ее остановили рано, глину можно еще было размочить, но работы я так и не повторила.
Незадолго до этого Лена поставила в печь свой глазурованный чайник, отдельно - крышку. На следующем занятии Лена открыла печь и тихо сказала: " А кто это так заботливо прикрыл мой чайник крышечкой?" А сделала это Люда, которой было мало места в печи для своей работы и она решила, что крышке самое место на чайнике, не подумав о том, что глазури расплавятся и склеятся навсегда. Подставляла она в печь свою маленькую кривобокую вазочку, перекрашенную и пережженную раз пять, на которой после каждого обжига образовывались две-три лысинки. С.В. много раз, уже выходя из себя, говорил, что эмаль сползает оттого, что ее слой очень толстый . Люда смотрела на него хитрыми, недоверчивыми глазами, он хватал сигареты и выбегал в коридор. Она же, радуясь, что руководителя нет, быстро перекрашивала вазочку в 6-ой раз и прятала ее, чтобы опять тайно подсунуть в печь, опять пережечь и опять достать с браком. СВ уже видеть не мог эту вазочку, да и со вкусом у Люды были проблемы. Мы все ей говорили, чтобы она не пережигала больше, но она упорно ставила ее в печь, не веря никому.
Иногда С.В. рассуждал о декоративно-прикладном искусстве, один раз даже целую лекцию прочел, из нее я усвоила, что форма, фактура и окраска произведения должны работать на образ, который выражает данная работа и должны быть связаны между собой. Еще из его рассуждений помню слова:" Чем больше ассоциаций вызывает произведение декоративно-прикладного искусства, тем оно интереснее и ценнее".
В комнате, где проходили занятия, было несколько альбомов художественной керамики, среди них запомнившаяся мне книга о керамике Латвии, там я нашла созвучное мне понимание этого материала--бережное отношение к глине, ее свойствам и особенностям.Такое же отношение я встречала в японской керамике.
Вот это вся теория, которой я была вооружена, когда приступила к самостоятельному творчеству. На практике мы научились приемам лепки, глазурованию кистью и немного освоили обжиг белой и красной глины.
Юля своими большими руками слепил сначала себе чашку, потом слона, потом вазу, еще что-то, все очень хорошее. Мы уже все так сдружились, пили чай вечером, как-то и коньяк даже, ели торты и Юлино сало с черным хлебом, потом шли всей командой до метро.
А в начале июня С.В. объявил, что эта мастерская закрывается, а керамика теперь будет в другом месте и на других условиях.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ