Керамика и жизнь (часть 3)
И мы переехали на шоссе Энтузиастов в старое школьное здание, где располагался СЮН-станция юных натуралистов(городская). Весь первый этаж этого здания был отдан керамике. Наш Сергей Владимирович организовал при станции сеть кружков керамики по всей Москве, занятия в которых вели его ученики.Еще там были зоологичеческий, ботанический, геологический, фотокружки, зооуголок и что-то еще. Проводились конкурсы, выставки, походы и экспедиции, праздники, фестивали. Керамика была как бы в рамках эстетического воспитания подрастающего поколения. Детские студии керамики были в разных районах города. часто преподаватели сами находили помещение поближе к своему дому, а зарплату получали на СЮНе.
Мы расположились в большой комнате за большими столами, здесь места было вдоволь. Печи стояли в двух других комнатах, были большие и маленькие. Там была красная глина, фаянс, шамот и бочки глазурей, которые С.В. покупал в Дулево на заводе. Дулевский красочный завод выпускал замечательные глазури, красивые, разных цветов и сортов, снабжал ими всю страну. Только тогда у них была одна расфасовка -- бочка 100кг. Или берешь бочку или ничего.( и прошло еще много лет, пока они перестроились и стали продавать мелким оптом. Но, когда я покупала там глазури лет 10 назад, я полдня бегала по этажам, оформляя покупку, не знаю уж, как сейчас). Материалы на СЮНе были хорошие, перебирать ничего не надо было. Мы попробовали фаянс и шамот, он тогда нам особенно понравился, из него можно было лепить крупные работы, тем более -печи позволяли. В те времена работа высотой 25см казалась очень крупной! Кроме нас лепить приходило туда еще несколько женщин из других групп, более опытных и так интересно было смотреть на полках чужие работы. Они нам показали, как отливать в формах чайники, вазы и прочее. С.В. тоже там лепил, его работы стояли повсюду, он красил их глазурями, солями и покрывал люстром, мы этого не умели, а очень хотелось. Мечтали работать у своей печи, лепить, обжигать, пробовать разные новые техники . Мыслей и идей возникало множество. Но печей своих не купить было, глину и глазури неизвестно где было брать, кроме как стырить тихонько у того же С.В. , что было стыдно, но понемножку-ничего. Просили его продать нам немного-он не соглашался. Вот уж, думала я, стану руководителем кружка керамики при СЮНе, а там с детскими и свои буду обжигать втихую. СВ уехал в Чехословакию по приглашению, мы сами приходили туда лепить, туда еще девушки ходили, руководительницы детских кружков. После его приезда мы обожгли свои работы, утащили их домой и вскоре распрощались--наступило лето. В отпуск мы с Леной Воронцовой совершили замечательное путешествие в Новгород, прихватив еще несколько подружек. Там мы гуляли, рисовали, смотрели памятники старины, но время от времени вспоминали керамику, обсуждали свойства глазурей, наши обжиги, работы свои и чужие.
В середине октября мне исполнилось 40лет и я начала новую жизнь. У меня было небольшое помещение в полуподвале школы на Масловке для занятий с детьми этой школы. Там в одной маленькой комнатке стояло два муфеля, которые назывались "школьными", потому что их продавали в учколлекторе для химических кабинетов в школах. Размер рабочей камеры у них был 30х16х17(длина-высота-ширина), регулятор температуры работал только у одной, рабочие рукава были все в трещинах, поды заляпаны стекшей глазурью, но все же это были печи в моем распоряжении! Температуру в печах приходилось определять по цвету пламени, нагревались они нестерпимо медленно. В другой комнате, тоже небольшой, был рабочий стол, стулья и стеллажи. В кладовке была красная и белая глина и в банках остатки глазурей, которые я тут же выгребла и припрятала. Было прохладно и сыровато. Когда было тихо, выходили мышки из своих норок. На занятия записались девочки в основном 10-12 лет и два раза в неделю я учила их лепить, а все остальное время лепила сама и тайно обжигала свои работы среди детских.Еще два дня студию занимала другая преподавательница и она хотела делать свои работы, а печи без конца ломались, перегорал нихром. Приходилось иногда самой развинчивать печь, вытаскивать оттуда асбест, снимать перегоревшую проволоку и наматывать новую, которую еще надо было где-то достать. Наш С.В. не разрешал преподавателям делать свою керамику и грозил страшными карами ослушницам, а мы сначала не понимали, почему?
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ