Размышления о Дне России и ее перспективах
Давно уже не было желания писать никаких политических текстов, но в последнее время на фоне событий, приводимых в тексте статьи, что называется, накипело...
У меня была договоренность, что эту статью опубликуют на АПН, но договоренность эта в последний момент отменилась. Кому-то из принимающих подобные решения текст пришелся не ко двору. Это при том, что диапазон идей, которые транслируются через данный сайт традиционно чрезвычайно широк.
Однако, полагаю, что к идее, высказанной в этой статье, подобная свобода слова относиться не может, т.к. она идет вразрез с политикой манипулирования русским национальным дискурсом в интересах определенных, специально поставленных для этого кругов. Причем, в данном случае, абсолютно неважно, властных или оппозиционных.
Впрочем, у меня абсолютно нет цели разводить из всего этого какую-то кампанию. Просто заметки на полях - чтоб было для истории...
Поэтому, оставляю за самим читателем право судить, что содержится в этой статье такого, что не позволяет ей увидеть свет на раскрученных медийных площадках.
Вадим Сидоров
День России как шанс России
12 июня страна будет праздновать свой государственный праздник - День России, который ранее назывался Днем Независимости и восходил к провозглашению Верховным Советом РСФСР 12 июня 1991 года Декларации о государственном суверенитете РСФСР.
В 2008 году этот праздник страна будет отмечать на фоне ряда достаточно важных событий, среди которых можно выделить следующие:
1) Политическая конфронтация с Украиной из-за ее стремления вступить в НАТО и намерений не продлять договор об аренде баз Черноморского Флота РФ после завершения срока действия нынешнего договора. Государственная Дума РФ озвучила стремление правящей партии России выйти из договора о дружбе и сотрудничестве с Украиной в случае ее вступления в НАТО, примерно о том же говорил во время личной встречи с В.Ющенко и Президент РФ Д.Медведев.
2) Политическая конфронтация с Грузией из-за конфликта в Абхазии и Южной Осетии и опять же стремления данной страны вступить в НАТО. Конфронтация, достигшая такого уровня, что грозит в любой момент перерасти в открытую войну между двумя государствами.
3) Идеологическая конфронтация правящего класса России с правящими классами Прибалтики и Украины из-за стремления последних к переоценке советской мифологии Великой Отечественной Войны; усиливающаяся пропаганда Культа Великой Победы в России и третирование идеологического курса стран Прибалтики и Украины в качестве «неофашистского», «ревизионистского» и т.п.
Анализируя все эти события, можно рискнуть предположить, что все они являются следствием распада СССР, ставшего результатом парада суверенитетов, в значительной степени подстегнутого Декларацией о государственном суверенитете РСФСР. Россия провозгласила курс на независимость от Советского Союза, обрели свою независимость и другие союзные республики. Границы, существовавшие между ними внутри СССР, были признаны незыблемыми всеми новыми государствами и международным сообществом в целом.
Все эти изменения предполагают право каждой из этих стран проводить свою суверенную внутреннюю и внешнюю политику, каковую посчитает нужной проводить их национальный политический класс, представляющий волю данных народов.
12 июня 1991 года Россия совершила шаг, открывающий дорогу для данных возможностей не только для нее самой, но и для Украины, Грузии, стран Прибалтики. После Беловежских соглашений Россия также отказалась от каких-либо территориальных претензий в отношении других стран бывшего СССР, каковые теоретически она могла бы предъявить к Украине, Казахстану, Грузии, Азербайджану, Эстонии, Литве.
Сегодня, в 2008 году в преддверии празднования очередной годовщины 12 июня мы имеем ситуацию, когда, с одной стороны, данный день отмечается ни больше ни меньше как «День России», с другой стороны, все действия правящего класса России свидетельствуют об его стремлении пересмотреть результаты события, произошедшего в этот день семнадцать лет назад.
В этом смысле из всех официальных государственных праздников РФ праздник 12 июня является наиболее уникальным. Так или иначе, все остальные ее праздники унаследованы либо от советской либо от православной дореволюционной эпохи, образуя порой причудливые переплетения вроде праздника 4 ноября, в котором празднование Октябрьской революции чудесным образом обернулось почитанием иконы Казанской богоматери. Все эти праздники демонстрируют преемственность современной России с Советским Союзом и православной Российской Империей, общий вектор политики которых по отношению к народам Украины, Прибалтики и Закавказья заключался в стремлении инкорпорировать их в состав Большой России (будь то «белой» или «красной»). Единственным исключением из этого ряда является День российского флага, но, по большому счету, и этот праздник не выбивается из него, ибо флаг современной РФ есть опять же флаг дореволюционной России.
А вот праздник 12 июня для праздничной мифологии современной России абсолютно чужероден, ибо его идеологическая нагрузка входит в жесткий конфликт с курсом на преемственность современной России с Красной и Белой империями. Чтобы сгладить это несоответствие праздник переименовали из «Дня Независимости» (от кого? получается, что от своей же империи?) в «День России». Однако ясности это не прибавило, ибо если Днем России признан день 12 июня, то других событий, могущих послужить основанием для этого, кроме провозглашения Декларации о государственном суверенитета РСФСР не прослеживается.
В отличие от других любимых праздников, этот в народе просто не прижился, ибо мало кто понимает его смысл, кроме того, что это дополнительный выходной день. Не понимает, полагаю, и политическое сообщество России.
Для «патриотов», будь они «красные» или «белые» этот день является скорее траурной датой, ибо произошедшее 17 лет назад является для них отказом России от своего имперского пути и наследия, отказом материковой России от Большой России. Схожим является и отношение к этому дню этнических националистов, которые рады демонтажу многонационального государства, но скорбят об утрате множества исконно русских земель, считая отказ от них предательством.
Для «демократов» старой закалки этот праздник был вехой процесса демонтажа коммунистической системы, вместе с которой (так уж получилось) пришлось демонтировать и большую страну. Одни из них, более умеренные и патриотически настроенные, просто не считали возможным идти против сепаратистских движений своих коллег из союзных республик, другие, радикальные, всецело поддерживали их в борьбе против «тюрьмы народов», которой для них была Большая Россия в любом обличье. Впрочем, надо сказать, что и для последних этот праздник не есть именно что День России, т.е. день обретения ее национальной сущности и идентичности, по которому можно провести водораздел между тем, что было до и тем, что стало после.
Поэтому практически никто из вводивших этот праздник или сопротивлявшихся ему с самого начала не воспринимал провозглашение государственного суверенитета РФ как учреждение принципиально нового государства, отличающегося от СССР или дореволюционной России не только идеологией и политическим строем, но самой своей идентичностью. Что, в конечном счете, и стало причиной чисто номинального отношения российского общества и политического класса к празднику 12 июня, своим историческим происхождением конфронтирующего с преобладающим настроем и среди первого, и среди второго.
Однако справедливости ради надо напомнить, что существовала небольшая часть российского общества, которая осознанно поддержала отделение РСФСР от СССР, воспринимая его именно в качестве национального освобождения и самоутверждения России. Этими людьми были в первую очередь русские писатели-почвенники, такие как Астафьев, Распутин и Солженицын, выразивший умонастроения подобной категории людей в известном «Послании к вождям Советского Союза». Игорь Шафаревич незадолго до распада СССР написал программную статью «Россия наедине с собой», в которой призывал к выходу русских из СССР для национального сосредоточения и строительства своего эгоистического государства.
Не чужды, судя по всему, эти настроения были и первому Президенту РФ Борису Ельцину, однако, вместо опоры на людей вроде Солженицына и Шафаревича, которые могли бы стать идеологами нациестроительства нового государства, его фаворитами оказались либеральные космополиты, враждебно настроенные к любому русскому самосознанию.
Вместо строительства национального государства и собирания в нем русских из окраин Большой России распад СССР обернулся для нации сплошными бедами, унижением, сдачей всего и вся. Горьким разочарованием для русских националистов оказались и нереализованные преимущества этого распада - мы отказались от окраин, но продолжили дотировать их, а из новых государств, освободившихся от «русского имперского ярма», в Россию хлынули миллионы их граждан, которых по идее, должно было оставить на ее пороге как иностранцев.
На фоне всех этих событий сдали нервы даже и у стойких сторонников российского суверенитета вроде Солженицына. Не видя никакой позитивной стратегии строительства национального государства в России, многие русские политики и общественные деятели стали призывать к пересмотру границ, возвращению в Россию Крыма, Приднестровья и т.п. Таким образом, даже твердые защитники независимости России один за другим отказывались от базового принципа, который лег в ее основу - Российское государство в границах РСФСР, признающее независимость и территориальную целостность Украины, Казахстана, стран Прибалтики и других бывших республик СССР.
Никто в условиях наступивших капитуляции и разброда не видел позитивной национальной программы этой независимости, отталкивающейся от исходных границ РСФСР.
Никто… Кроме, пожалуй, одного человека. Русского ученого и геополитика, чей гений ни тогда, ни сейчас оказался не только не востребованным для России, но и просто неизвестен кроме как в узких кругах. Этот человек - Вадим Леонидович Цымбурский, автор множества произведений, в которых он блестяще сформулировал новую геополитическую парадигму развития России [1], лишившейся не только азиатских, но и европейских окраин и оттесненную вглубь североевразийского пространства.
Пересказывать своим языком идеи В.Л.Цымбурского своими словами - дело неблагодарное, да и бессмысленное, в условиях доступности большинства его произведений. Скажу лишь то, что со своей стороны я не воспринимаю идеи Цымбурского как некие «священные скрижали», которые не могут быть подвергнуты сомнению или критике, но при этом считаю его геополитиком и цивилизационным теоретиком, схватившим суть той единственной парадигмы, на основе которой Россия только и может состояться как органически прочное государство.
В моем представлении эта суть заключается в обосновании Цымбурским необходимости «интериоризации российской геополитики» и строительства России как самодостаточного государства с русским большинством, геополитический, геоэкономический и цивилизационный центр которого должен сместиться в Урало-Сибирский регион, втягивающий внутрь страны ее западноевропейские и дальневосточные регионы.
Идея переноса столицы России из Москвы, в том числе, на Урал или Сибирь обсуждалась в начале 90-х многими теоретиками, но только Цымбурский в своих трудах обосновал, почему такой перенос является жизненно необходимым, почему Россия без него просто не состоится как самодостаточное государство.
Накануне почти неизбежного вступления в НАТО Грузии и Украины, болезненная реакция на которое угрожает втянуть Россию не только в межрегиональные конфликты, но и конфронтацию с Западом, все более очевидной становится эта его мысль:
«…из Новосибирска как-то виднее, что Россия граничит с Японией и США, а не с Боснией и Герцеговиной... И едва ли российский лидер, видящий страну и мир с Урала или из Западной Сибири, всерьез стал бы утверждать, что судьба России решится в Чечне».
Отсылка к «Боснии и Герцеговине» становится особенно актуальной в условиях альтруистической до безумия позиции, занятой Россией в связи с признанием независимости Косово (сербы - это вообще уникальный объект русского альтруистического безумия). Однако актуально ли говорить о Чечне (было актуально в 1999 году), если речь сегодня идет о Грузии? Полагаю, что актуальность эта сохраняется, ведь опасения Кремля перед вступлением в НАТО Грузии связаны с теми последствиями, которые может сдетонировать этот шаг на всем Северном Кавказе. А так как Северный Кавказ намертво вмонтирован в национально-государственный организм постсоветской (недонациональной) России, без преувеличения можно сказать, что от вступления Грузии в НАТО может зависеть и ее судьба.
Развивая мысль Цымбурского, можно сказать, что российский лидер, видящий страну не из Москвы и Петербурга, но из ее сердцевины, которую он называет «Второй Великороссией» [2], не стал бы придавать такого значения и возможной утрате Украины, включая базы Черноморского флота в Крыму. Безусловно, вступление в НАТО Украины нанесет решающий удар по геополитическим позициям России в рамках той трехвековой политики, которую Цымбурский называет «похищением Европы», но оно же может открыть для нее безальтернативность перехода к новой геополитической стратегии «Острова Россия» как ее называет данный автор.
В нынешней ситуации маргинальной неопределенности с геополитической идентичностью постсоветской России сложно себе представить, какие последствия может принести для нее вступление в НАТО Украины с возможным последующим выдавливанием из нее русского населения. Если бы Россия была государством, ориентированным на репатриацию русских и освоение своего глубинного жизненного пространства, эти последствия страна могла бы легко пережить. Но Москве, увы, наплевать на русских, поэтому ее градоначальник будет призывать сделать русским Севастополь, вместо того, чтобы сохранить таковым вверенный ему город.
Россия в границах, образовавшихся после краха СССР, почти всеми сегментами ее политического класса воспринималась как случайность, а не глубокая геополитическая и национальная закономерность. Именно поэтому страна не состоялась как органичное государство в 90-х годах и, судя по реактивной внешней политике нынешнего правящего класса, с трудом представляет, какой она хочет быть сегодня и завтра.
Кроме возвращения к отыгранным паттернам советской и дореволюционной эпох Кремль, похоже, не знает, каким он хочет видеть идентичность России, но зато видит, какой он не хочет видеть идентичность окружающих ее государств. Он не хочет видеть их национальными государствами, самостоятельно оценивающими свою историю, и стремящимися к союзу с более сильными и развитыми партнерами.
В 1995 году, в разгар ельцинской политики национального самоуничижения В.Л.Цымбурский предвидел и этот поворот нашей истории:
«…во всех сколько-нибудь значительных проектах и прогнозах мы должны исходить не из свойств нынешнего режима, а из неизбежности прихода ему на смену к концу десятилетия режима-антитезы. Каким он будет, пока неясно, диапазон возможностей довольно велик. Определенно можно сказать только одно: его идеология и политика будут преподнесены как реакция на многие не оправдавшие себя установки и надежды времен перестройки и начала так называемых "реформ". Это будет, несомненно, режим "контрреформ", и история нескольких русских поколений будет определяться тем, какую из нескольких возможных форм обретет эта реакция, пройдет она в ущерб или во благо России».
Однако, предвидя этот поворот, Цымбурский уже тогда предостерегал от той политики, которая может обратить подобную «реакцию» во вред России:
«Однако предвидя наступление нового режима, который будет реакцией на сегодняшнюю демократическую брежневщину и попытается обозначить новые цели для России, нужно отметить, что в геополитическом плане выбор этого режима будет невелик. Либо "новая Ялта" русскими ресурсами и русской кровью - либо "переоценка составляющих России" с фокусировкой активности Центра на тех краях, которыми обновится место страны в мире и ее национальная судьба».
Почему есть смысл писать об этом сегодня?
На мой взгляд, абсурдно отрицать те успехи, которых страна добилась в течение первых восьми лет путинских «контр-реформ».
Не буду перечислять все эти успехи, и анализировать все причины, по которым они стали возможны. Вычленю только одну, особенно рельефно высветившуюся на фоне череды «знаковых» достижений вроде завоевания права проводить Олимпиаду в Сочи, победы «Зенита», пресловутого успеха на Евровидении и т.п. Российские менеджеры научились управлять бизнес-проектами и достигать на этом поприще неплохих результатов, будь то реальный сектор экономики, спорт, шоу-бизнес и т.п.
Не стало исключением, на мой взгляд, и общее развитие страны, большинство руководства которой так или иначе связано с деятельностью крупного бизнеса, благодаря чему, вероятно, и заимствовало из него проектный подход к своей деятельности.
Однако важно понимать, что «управление проектами» является лишь одной из моделей в рамках «управления системами», причем, эффективность последней во многом зависит от соотношения проектного и концептуального подходов и факторов.
Путинские успехи в области управления теми или иными проектами, в т.ч. и т.н. «национальными», на мой взгляд, были связаны с тем, что концептуальное видение того, что есть Россия, в первые восемь лет его правления еще не сформировалось и не мешало ее развитию. Конечно, всем было очевидно, и об этом много говорил и писал В.Сурков, что без обретения такой концептуальной настройки в виде «национальной идеи» подобное развитие не будет сколь либо устойчивым.
В этом смысле инициативы Администрации Президента и партии власти в части «Русского проекта» и иных проектов, сфокусированных на обретении эффективной идентичности России, были столь же обнадеживающими, сколь и провальными оказались их результаты. Если пресловутый «Русский проект» окончательно оформится как реваншистский проект конфронтации во вне страны и внутри нее со всем и вся, что не вписывается в причудливые рамки советско-византистской эклектики, то более вредную для России концептуальную надстройку будет трудно придумать.
Подумать обо всем этом самое время на пороге 12 июня, Дня России.
Кремль, очевидно, не сможет не отреагировать на окончательную потерю Россией европейских республик бывшего СССР, начало чему было положено 12 июня 1991 года. Но реакция на эту потерю может проходить в одной из двух форм.
Либо это будет реваншистская реакция, не обеспеченная возможностями и ресурсами, могущая похоронить ростки скромного путинского чуда, а вместе с ним и саму Россию.
Либо политический класс России на фоне этих событий осознает необратимость политики, первым шагом на пути которой было учреждение нового государства 17 лет назад.
Ассиметричным, но крайне эффективным ответом этого государства на вступление Украины и Грузии в НАТО стало бы объявление о переносе его столицы в один из сибирских городов, а лучше - строительстве нового, способного подобно в свое время Петербургу открыть новую цивилизационную веху русского развития [3]. В этом контексте гипотетический отток миллионов русских людей из Крыма и Восточной Украины мог бы быть использован в качестве мощного демографического толчка для этого геополитического делания.
Если у Путина, Медведева или того, кто придет после них, хватило бы смелости для запуска подобного «национального проекта», их политику прошедших восьми лет можно было бы считать для России исторически небессмысленной.
Но для этого день 12 июня должен быть осмыслен политическим классом как по настоящему День России. День России и Шанс России.
[1] Некоторые из них приводятся здесь http://www.archipelag.ru/authors/cimbursky/
[2] См. http://www.archipelag.ru/authors/cimbursky/?library=2467
[3] См. об этом http://www.archipelag.ru/authors/cimbursky/?library=1284
Ну, и пользуясь случаем, хочу поздравить всех русских мусульман с четырехлетием создания НОРМ. В этом году мы не стали отмечать это событие на широкую ногу, но, надеемся, что в будущем у нас будет в связи с чем сделать это именно так.
Кстати, возвращаясь к теме статьи, хочу отметить, что учредительный съезд НОРМ был проведен 12 июня 2004 года ни где нибудь, а в Омске. Полагаю, что в этом кроется определенный символизм, свидетельствующий о той роли, которую должны сыграть русские мусульмане в цивилизационном обновлении своей нации...