Эпидемия фашизма
Сегодняшние оппозиционные политики часто апеллируют к российской статистике поддержки вооружённого вторжения в Украину и уверенно говорят о, максимум 12% от всего населения России. Я совершенно уверенно с такими цифрами не согласен, потому, что проживаю в однородном и концентрированном скоплении людей (обществом этот сброд язык не поворачивается назвать), однозначно эту захватническую войну поддерживающим. Все. 100%... Я, конечно, не великий математик и прикидываю общую статистику, что называется, «на коленке» и у меня получилось 1 человек на квадратный километр общей площади РФ (это включая тайгу и прочие не обитаемые области). Могло ли так получиться, что меня угораздило угодить в некий «сгусток», средоточие или эпицентр подобного (фашиствующего) общественного мнения? Вряд ли. Статистика поддержки экстремистской политики путинского режима среди населения - колоссальна и единодушна, точно более тех 12%, на которых настаивает оппозиция. Давненько я не попадал в такую маргинальную оппозицию обществу и, пожалуй, самую изолированную за всю мою жизнь. К счастью я был готов к этому прежде всего психологически и морально в том числе. Однажды мне посчастливилось познакомиться с биографией и судьбой одного человека, жившего в Австрии и прошедшего ужасы испытания концлагерей нацистов в 30-е годы прошлого века. Этот человек Бруно Беттельхейм и его книга «Просвещенное сердце», стала для меня неким подобием пособия для выживания в изоляции. Попав в концлагерь, Беттельхейм, психоаналитик по роду деятельности, решил сам для себя, что единственным способом уцелеть психически в подобной ситуации - это отстранится от сиюмоментных ужасов и лишений и заняться наблюдением и анализом за происходящими с другими заключёнными процессами. Это, собственно, и позволило ему уцелеть психически и физически в его заключении, выйти на свободу, спастись и написать сей Великий труд. Я живу в России и для меня это такой же концлагерь, только без колючей проволки, надзирателей и палачей. Я - выживший в, заражённой смертельным вирусом территории, где окружающие тебя зловещие ходячие трупы не сожрали только потому, что они не знают, что ты не такой, как они. И вот теперь тот способ Беттельхейма уцелеть психически пригодился, как никогда. Я наблюдаю, анализирую и слежу за развитием и «эволюцией» этой массовой фашистской патологии общества. Итак: фашизм... Много аналитики на эту тему издано, проведено много аналитической работы и соответствующие выводы были сделаны более авторитетными и образованными людьми, нежели я. В моём узко субъективном понимании, фашизм - это некая форма психопатической эпидемии, поражающей достаточно широкие массы людей и скоростью распространения намного превышающую «вирусную». Как правило, природа фашизма, общее течение патологии, примерно одинаковое по симптоматике для разных национальных групп и государственных образований. Выделить группы риска по критериям наличия и уровня образования и культурного воспитания, также не представляется возможным, так как практика показывает, что фашизму подвержены достаточно образованные индивидуумы и известные деятели искусств. Только практика и статистика выздоровления (а может и просто ремиссии) всегда разная. Излечиваются от фашизма и возвращаются к известному цивилизованному образу жизни не все, что наводит на мысль о хронической природе фашизма. Ещё один не маловажный для меня вопрос заключается в том, чем именно является «психический вирус» фашизма? Сам ли он превращает порядочных и нравственных людей в безумных монстров или фашизм - всего лишь катализатор тех процессов и состояний, которые уже присутствовали в бессознательном каждого человека и перешли в активную фазу под воздействием этого раздражителя? Мне хочется верить в первое. Может потому, что где-то глубоко в душе не угасла вера в Бога и все люди хорошие, просто «немного больные», а может и потому, что не хочется думать, что моя матушка всегда была такой и её подлинную сущность я увидел только в свои 45 лет. Дело в том, что я - бывший фашист и нацист. Нет, я не состоял ни в какой националистической организации, не брился наголо и не участвовал в этнических погромах, но идеологически я был настроен, крайне радикально в сторону торжества и безусловного превосходства белой расы и русских славян над прочими народностями. Вокруг меня было достаточное количество единомышленников, включая мою родную матушку. Не могу назвать точных причин или сроки, кода произошли со мной изменения, но произошло невероятное - я стал выздоравливать и возвращаться к адекватному с нравственной точки зрения состоянию. Теперь у меня есть несокрушимый иммунитет против фашизма, я знаю его природу, я видел своего врага в полный рост и глядел ему в его пустые глазницы. Однако с моей матушкой подобных изменений не произошло и сейчас мы непримиримые идеологические противники и почти враги. Я наблюдаю за процессами, происходящими с моей матушкой и всё больше прихожу к выводу, что фашизм, всё же, временная патология и выход из неё есть для каждого.