The Glass Key 1931 / 1935 / 1942
Самое удивительное в «Стеклянном ключе» 1942 года - огромное количество заимствований из первой киноадаптации романа Хэммета. Это римейк чуть ли не в большей степени, чем новая экранизация. Хотя Джонатан Латимер лучше структурировал фильм и приблизил его к книге, почти сохранив оригинальный финал, сам он мало что придумал, разве что несколько сомнительных шуток. Половина реплик из романа, минимум треть - из сценария К.Скола и К.Глезмона, но их имена даже не указаны в титрах. Многие диалоги, включая тот, где упоминается стеклянный ключ (оригинальный сон в обеих картинах отсутствует), воспроизводятся дословно, как они звучали в версии Таттла. Также фильм Хайслера пунктуально копирует из предыдущей экранизации целые сцены, включая детали типа раздавленных очков слуги/клерка или фасона носков Мэдвига (подобного момента в книге нет, Бомонт лишь однажды мимоходом учит Пола, что с твидовыми костюмами нельзя носить шелковые носки).
В картине Хайслера присутствуют, конечно, некоторые «авторские» изменения, например, только здесь Опал - сестра, не дочь Мэдвига, а ирландец Шед О’Рори стал итальянцем Варной, но это больше похоже на студийные решения, чем на сценарные находки профессионального писателя (41-летнему Донливи, получается, нельзя было играть отца взрослой дочери, в отличие от 45-летнего Эдварда Арнольда).
В целом различия между двумя киноверсиями «Стеклянного ключа» предсказуемо похожи на различия между экранизациями «Мальтийского сокола» 1931 и 1941 годов: более легковесный, эпизодически комедийный триллер в 30-х и более циничный фильм в 40-х с «нуаровской» операторской работой (хотя половина нижних ракурсов в сценах с Лэддом - вынужденное визуальное решение).
В картине Хайслера присутствуют, конечно, некоторые «авторские» изменения, например, только здесь Опал - сестра, не дочь Мэдвига, а ирландец Шед О’Рори стал итальянцем Варной, но это больше похоже на студийные решения, чем на сценарные находки профессионального писателя (41-летнему Донливи, получается, нельзя было играть отца взрослой дочери, в отличие от 45-летнего Эдварда Арнольда).
В целом различия между двумя киноверсиями «Стеклянного ключа» предсказуемо похожи на различия между экранизациями «Мальтийского сокола» 1931 и 1941 годов: более легковесный, эпизодически комедийный триллер в 30-х и более циничный фильм в 40-х с «нуаровской» операторской работой (хотя половина нижних ракурсов в сценах с Лэддом - вынужденное визуальное решение).
