неливанский ливан
Продолжили ближневосточный фестиваль "Ливаном" Самуэля Маоза. К бывалому экипажу танка добавляют новичка-наводчика и тут же всю компанию направляют на войну. Танкисты не сразу понимают, насколько всё серьезно и как точно нужно выполнять приказания начальства, которое тоже может ошибаться.
У каждого в экипаже оказывается свой путь прохождения этого опыта. На всё про всё - один день, плотность событий высока. Этого оказывается достаточно для смерти, для соскальзывания в другую реальность и для обретения нового "я".
Однако при всей слаженности времени, места и развития характеров финал выглядит только как промежуточная остановка. Сюжет, развивавшийся в реальности, остановлен через секунду после трансформации героев и выведен в ирреальный финал. Вот вполне реальные трупы - вот невесть откуда взявшееся поле подсолнухов. Как если бы «Апокалипсис» Копполы закончился храмом сразу после гибели Тайрона. Для Маоза оказался важен сам процесс травмирования, а не конечный результат и как с этим жить.
Война не повреждает только командира десантников. Может быть, этот ошибающийся человек и есть образ того, что может получиться в финале, если пережить все испытания, которые выпали танкистам.
Глубоко авторский подход - в системе видения, в каше, имитирующем прицельную оптику танка. Создается ощущение отбора материала, отсечения лишнего еще до монтажа - определенная композиция, конкретный ракурс, взгляды героев из-за оптики и как бы сквозь нее.
И одновременно средство становится символом: ясность оптического взгляда параллельна душевной цельности. Как только начинает работать травма, на оптике появляются трещины. В итоге не видно ничего, как будто сама душа слепнет.