Тарковский - друг рабочего класса!
Повторяя общеизвестное, человек я, в общем-то простой, придурковатый и туповатый. Втемяшилась блажь "Ценность режиссёра зависит от частоты цитирования другими режиссёрами" - и буду попугаем, пока не докажут обратное. Из наших в выборку попадают Эйзенштейн и Тарковский, может Балабанов с Гайдаем, а Эльдара Рязанова никто не цитирует и ни в одной киношколе не изучают, ну уж что выросло. И второе - понимаю нелюбовь к Маклюэну. Тут виной может быть даже природная туповатость английской мовы, но и вообще позитивисткообразная повестка не предполагает эстетических достижений, тем более что он и сам эстетику не теребонькал, отдав зачем-то на откуп олухам, типа Адорно. А ведь совершенно понятен переход от Битлусов в Пинкфлойдам.
Битлусы были на сорокопятках, на патефонах, с которыми можно на природу выехать и там танцевать на подбухе. А потом изобрели долгоиграющие пластинки, стерео, даже квадро, и стало не модно тащить девушку на опушку леса, конвенциональным деянием стало тащить в хатку послушать музычку. Сами слушайте своих Роллингов на репите, а нам вот этого чего. Леннон бросил разбитную британочку и возлёг с унылой японкой, у них там технологии хорошие. Долго и печально. Длинные семидесятые - это промежуток между сорокопяткой и кассетой. А в визуальном плане это кончился Гайдай, начался Тарковский. Немного странно, конечно, что такой истеричный, вздорный перец стал символом вот этого всего, но много у нас диковин. Он же ещё на полном серьёзе собирался Солженицына экранизировать, но потом благополучно пообщался с ещё более вздорным и напыщенным мудаковатым фигурантом - и попустило.
Тарковский был не анти, а асоветчик. Что в корне отделяло его от подражательского "шестидесятничества" и "диссидентства". Диссидентство подразумевает суетность, бегающие глазки, идеологическую упоротость. Тарковский был эстетически упоротым, поэтому обесценивал все туповатые фиги в кармане, столь милые сердцу совковых совкофобов. Возможность аморализма в морализаторской стране, вне зависимости от целеполагания верховных морализаторов. И конечно, Тарковскмй был неотделим от Совка, потому что нигде такие бюджеты списать было нельзя никому, даже Пекинпа. Малику можно, но он из нефтесосной семьи, да и вообще отстой (связанный, ха-ха, с морализаторством). И когда после эмиграции сообщил, что его можно использовать как образец того, что русскому режиссёру нечего делать без Совка - то не настолько кокетничал, а нёс всё со звериной серьёзностью. Впрочем, скоро появились двухкассетники и видаки, подписавшие приговор всему СССР, но он этого не увидел, возможно, и к лучшему.