На квадроциклах по Северному Уралу, июль 2014. Часть IV.
Часть IV. Посёлок Ушма, вторая переправа через Вижай.
Всю обратную дорогу нам светит солнце, его теплые ладони лежат на моих плечах. У меня лёгкая стадия помешательства - я улыбаюсь всему, что вижу.
Снова и снова форсируем ручьи и реки.
Кажется, что этим рекам нет конца.
Неподалёку от Ушмы нам приходится объезжать лесом огромную лужу. Я осторожно веду свою машину по бурелому и вдруг вижу впереди два крепких боровика. Сергей пожалел их и пропустил между колёс. Моя сущность заядлого грибника не позволяет мне пройти мимо такой находки. Я останавливаюсь, срезаю грибы. Каждый размером с двухлитровую банку, крепкие, как сосновые чурки. Красавцы. Я запихиваю их за пазуху, благо до стоянки не далеко, не растрясутся.
И вот она, Ушма. Мы проходим посёлок насквозь и останавливаемся у реки. Потрясающее место. Если вы сплавлялись по Чусовой, или смотрели фильм Иванова-Парфёнова "Хребет России", и думаете, что "бойцы" имеются только на Чусовой, вы ошибаетесь. На Урале каждая третья река такая.
Скалы, веками отмываемые рекой и дождями.
Я раздеваюсь, лезу в реку мыться. Мои несчастные ноги похожи на ласты. Кожа на ступнях побелела, набухла и скукожилась. Ну да не беда, отойдут.
Закончив с моционом, я начинаю готовить ужин. Из грибов, картофеля, тушёнки и луковицы я варю что-то среднее между супом и тушёной картошкой. Благо теперь у нас есть соль, и варево получается достойное, с густым ароматом грибов. Уплетаем по две миски. На запах еды прибегают местные собаки.
Мы долго сидим у костра, пьём чай, говорим. Цель достигнута, погода отличная, место шикарное. После гонки трёх предыдущих дней, нам, наконец, некуда торопиться. Я испытываю всепоглощающий покой.
Сергей рассказывает, как зимой на снегоходах водил на перевал Дятлова группу кинематографистов из Discovery Channel. Чопорные и надменные англичане и немцы натерпелись ужасов Уральских морозов. Они снимали фильм о снежном человеке. Здесь, в Ушме, подрядили всех манси, заплатили им денег, раздали тексты, которые те должны были прочитать на камеру, красуясь в своих национальных одеждах. Постанова от начала до конца. Я искренне потешаюсь над этой историей. Дело в том, что в мифологии манси нет никаких йети. Есть менкв, но это сугубо сказочный персонаж, по своей сути он сродни русскому лешему. Жаль, что даже такие уважаемые каналы, как Discovery, иногда снимают откровенную чушь.
Ложимся спать поздно. Ночью пускается дождь. В восемь утра я выбираюсь из палатки, парни ещё спят. Сыро, промозгло, над рекой висит молочная взвесь. На мне последний комплект сухой одежды и это беда, потому что в Вижае переодеться будет уже не во что. Надо что-то придумать.
У меня есть газовая горелка, но в баллоне осталось совсем не много газа. Кипячу себе чай. Затем замечаю в стороне ржавый лист кровельного железа. Кладу его на три камня, и под эту "сковороду" подставляю горелку. Остатки газа еле горят, но поверхность листа тут же высыхает. Раскладываю на нём носки и трусы. Сушилка получилась не ахти, но она работает, от сырой одежды валит пар, только нужно за ней следить. Один раз я отвлёкся, и пятка на носке обуглилась. Дарю эту «инновацию» всем нуждающимся, пользуйтесь на здоровье.
Издавна на этом месте стояли мансийские юрты. В советские времена построили посёление для заключённых, которые валили лес. Так появился посёлок Ушма. Позже лесозаготовка переместилась на новый участок, а вместе с ней и лесорубы, и в посёлке остались только манси. Правительство построило им крепкие домики, а пустующее жильё пришло в упадок. Вот что от него осталось.
Поклонникам «Сталкера» понравятся эти виды.
Если бы было сухо, я бы обследовал брошенные дома детальнее, но мне не хочется мочить штаны и кроссовки, а шуба травы напитана дождём, хоть выкручивай.
Остатки какой-то конструкции, стоит на берегу, видимо от подвесного моста.
Дождь сделал паузу, но солнца не видно. Бужу парней, надо собираться, пока снова не хлынуло. Готовим кашу, завтракаем, сворачиваем лагерь.
К обеду мы уже у Северной Тошемки. Проходим первый участок брода.
Второй участок сложнее, течение сильное и Сергей нас страхует.
Но проблем не возникает.
Забираем из тайника пустые канистры и понтоны, и «дорогой белых бабочек» идём к Вижаю.
Вижай по-прежнему выглядит зловеще. Вода немного спала, но для квадроциклов её всё ещё много. К тому же у дальнего берега, где самая стремнина, левее брода яма. Снова мастерить катамаран для переправы машин никому не охота. Сергей идёт проверять брод ногами. Выглядит это устрашающе, вода доходит ему до пояса, а затем почти до груди, и течение такое, что ему приходится широко расставлять ноги.
- В связке пойдём, - говорит Сергей, вернувшись к нам на берег.
- Мы что, сможем пройти? - удивляюсь я.
- Думаю да.
Я недоумеваю, но у меня нет оснований не доверять опыту Сергея.
Мы сцепляем машины тросами, мой в центре. Заводим двигатели, трогаем. У квадроциклов Сергея и Артёма наращены воздухозаборники и выхлопные трубы, в сущности, они могут ехать полностью под водой, мой вездеход от такого счастья избавлен. Если посреди реки я сбавлю газ, квадр захлебнётся и заглохнет. Вода доходит уже до колен, течение усиливается. До берега метров двадцать. Дно - сплошные камни, руль вырывает из рук, течение настырно толкает нас на глубоководье; держать направление всё труднее. Я уже по пояс в воде, над поверхностью только руль и кофр багажника. До берега остаётся каких-то метров десять. И тут я вижу, как впереди идущая машина забирает влево, Сергей пытается её выровнять, но тщетно, течение сталкивает его с брода, колёса теряют сцепление и его квадроцикл несёт прямо в яму. Вслед за ним, увлекаемый неуправляемой машиной, в яму тащит и меня. И Артёма. Но импульс движения остался, и течение несёт нас не строго влево, а по кривой к берегу. Мой квадр глохнет. Honda Сергея упирается бампером в иву, торчащую у самой воды. Сергей спрыгивает в воду, отматывает трос лебёдки, крепит квадр к дереву.
- Прыгайте, держите машины! - кричит он нам.
Я вываливаюсь в воду и тут же ухожу по грудь, но дна не чувствую, держусь за свой квадр, рядом бултыхается Артём. Я не могу понять, почему машины не тонут. Щупаю ногой пространство под передним колесом - пусто, щупаю под задним - брёвна и доски. Вот в чём дело! На наше спасение в яму нанесло плавуна, и теперь машины стоят на нём. Стоят шатко и ненадёжно. Я пытаюсь не думать о том, что будет, если колёса сорвутся с гнилой древесины.
Сергей крепит тросом мою квадроцикл, потом машину Артёма. Можно выбрать на берег и перевести дух, теперь мы их не потеряем. Но вездеходы надо как-то вытаскивать. Берег отвесный, около метра высотой. Полностью разгружаем машины. Потом перед квадроциклом Артёма рубим топором дёрн (лопаты у нас нет), спихиваем его в воду, чтобы сделать более-менее пологий съезд. Цепляем за дерево трос лебёдки. Сергей заводит двигатель и жмёт на газ, Артём управляет лебедкой, я тяну руками. Рыча и матерясь, три человека и вездеход сантиметр за сантиметром выползают на берег. Одна машина спасена.
Мы лезем в реку и оттаскиваем мой квадр к сооруженному спуску. Квадр не заводится, мы цепляем его к машине Артёма, и кое-как выволакиваем на берег. Ниже кадр этого эпохального форсирования из видео Артёма.
Оттащить вездеход Сергея к сооружённому спуску не получается, слишком далеко. Перед его машиной рубим новый подход. Наконец, вытаскиваем последнюю машину.
У меня непромокаемый жилет, сигареты в его кармане уцелели. Я выуживаю одну, подкуриваю и валюсь в траву. Расслабились, расслабились! За что тут же и поплатились. Северный Украл не прощает беспечность, ох не прощает!
Сергей лезет под мой квадроцикл, откручивает какую-то пробку. Я за ним наблюдаю.
- Отлично! - говорит Сергей. - Воды нет!
Он выбирается из-под вездехода, хлопает его по бензобаку и добавляет:
- Молодец, парень!
Я отворачиваюсь, пряча улыбку. Ну ладно я - дилетант, но Сергей то профи! Но и он разговаривает с машинами. Два тысячелетия православия нас не исправили, мы язычники. Мы одухотворяем природу, мы говорим с машинами.
Впрочем, Сергей радуется рано, мой квадр не заводится. Мы закатываем его передними колёсами на уступ, и из выхлопной трубы пускается вода. Мой несчастный квадрик таки захлебнулся.
Сергей возится с ним минут сорок, сушит свечу, меняет масло, запитывает от аккумулятора другой машины и, наконец, заводит. Нам остаётся погрузить на квадры снаряжение и доехать до базы - это дело тридцати минут.
Часть I - Часть II - Часть III - Часть V
Всю обратную дорогу нам светит солнце, его теплые ладони лежат на моих плечах. У меня лёгкая стадия помешательства - я улыбаюсь всему, что вижу.
Снова и снова форсируем ручьи и реки.
Кажется, что этим рекам нет конца.
Неподалёку от Ушмы нам приходится объезжать лесом огромную лужу. Я осторожно веду свою машину по бурелому и вдруг вижу впереди два крепких боровика. Сергей пожалел их и пропустил между колёс. Моя сущность заядлого грибника не позволяет мне пройти мимо такой находки. Я останавливаюсь, срезаю грибы. Каждый размером с двухлитровую банку, крепкие, как сосновые чурки. Красавцы. Я запихиваю их за пазуху, благо до стоянки не далеко, не растрясутся.
И вот она, Ушма. Мы проходим посёлок насквозь и останавливаемся у реки. Потрясающее место. Если вы сплавлялись по Чусовой, или смотрели фильм Иванова-Парфёнова "Хребет России", и думаете, что "бойцы" имеются только на Чусовой, вы ошибаетесь. На Урале каждая третья река такая.
Скалы, веками отмываемые рекой и дождями.
Я раздеваюсь, лезу в реку мыться. Мои несчастные ноги похожи на ласты. Кожа на ступнях побелела, набухла и скукожилась. Ну да не беда, отойдут.
Закончив с моционом, я начинаю готовить ужин. Из грибов, картофеля, тушёнки и луковицы я варю что-то среднее между супом и тушёной картошкой. Благо теперь у нас есть соль, и варево получается достойное, с густым ароматом грибов. Уплетаем по две миски. На запах еды прибегают местные собаки.
Мы долго сидим у костра, пьём чай, говорим. Цель достигнута, погода отличная, место шикарное. После гонки трёх предыдущих дней, нам, наконец, некуда торопиться. Я испытываю всепоглощающий покой.
Сергей рассказывает, как зимой на снегоходах водил на перевал Дятлова группу кинематографистов из Discovery Channel. Чопорные и надменные англичане и немцы натерпелись ужасов Уральских морозов. Они снимали фильм о снежном человеке. Здесь, в Ушме, подрядили всех манси, заплатили им денег, раздали тексты, которые те должны были прочитать на камеру, красуясь в своих национальных одеждах. Постанова от начала до конца. Я искренне потешаюсь над этой историей. Дело в том, что в мифологии манси нет никаких йети. Есть менкв, но это сугубо сказочный персонаж, по своей сути он сродни русскому лешему. Жаль, что даже такие уважаемые каналы, как Discovery, иногда снимают откровенную чушь.
Ложимся спать поздно. Ночью пускается дождь. В восемь утра я выбираюсь из палатки, парни ещё спят. Сыро, промозгло, над рекой висит молочная взвесь. На мне последний комплект сухой одежды и это беда, потому что в Вижае переодеться будет уже не во что. Надо что-то придумать.
У меня есть газовая горелка, но в баллоне осталось совсем не много газа. Кипячу себе чай. Затем замечаю в стороне ржавый лист кровельного железа. Кладу его на три камня, и под эту "сковороду" подставляю горелку. Остатки газа еле горят, но поверхность листа тут же высыхает. Раскладываю на нём носки и трусы. Сушилка получилась не ахти, но она работает, от сырой одежды валит пар, только нужно за ней следить. Один раз я отвлёкся, и пятка на носке обуглилась. Дарю эту «инновацию» всем нуждающимся, пользуйтесь на здоровье.
Издавна на этом месте стояли мансийские юрты. В советские времена построили посёление для заключённых, которые валили лес. Так появился посёлок Ушма. Позже лесозаготовка переместилась на новый участок, а вместе с ней и лесорубы, и в посёлке остались только манси. Правительство построило им крепкие домики, а пустующее жильё пришло в упадок. Вот что от него осталось.
Поклонникам «Сталкера» понравятся эти виды.
Если бы было сухо, я бы обследовал брошенные дома детальнее, но мне не хочется мочить штаны и кроссовки, а шуба травы напитана дождём, хоть выкручивай.
Остатки какой-то конструкции, стоит на берегу, видимо от подвесного моста.
Дождь сделал паузу, но солнца не видно. Бужу парней, надо собираться, пока снова не хлынуло. Готовим кашу, завтракаем, сворачиваем лагерь.
К обеду мы уже у Северной Тошемки. Проходим первый участок брода.
Второй участок сложнее, течение сильное и Сергей нас страхует.
Но проблем не возникает.
Забираем из тайника пустые канистры и понтоны, и «дорогой белых бабочек» идём к Вижаю.
Вижай по-прежнему выглядит зловеще. Вода немного спала, но для квадроциклов её всё ещё много. К тому же у дальнего берега, где самая стремнина, левее брода яма. Снова мастерить катамаран для переправы машин никому не охота. Сергей идёт проверять брод ногами. Выглядит это устрашающе, вода доходит ему до пояса, а затем почти до груди, и течение такое, что ему приходится широко расставлять ноги.
- В связке пойдём, - говорит Сергей, вернувшись к нам на берег.
- Мы что, сможем пройти? - удивляюсь я.
- Думаю да.
Я недоумеваю, но у меня нет оснований не доверять опыту Сергея.
Мы сцепляем машины тросами, мой в центре. Заводим двигатели, трогаем. У квадроциклов Сергея и Артёма наращены воздухозаборники и выхлопные трубы, в сущности, они могут ехать полностью под водой, мой вездеход от такого счастья избавлен. Если посреди реки я сбавлю газ, квадр захлебнётся и заглохнет. Вода доходит уже до колен, течение усиливается. До берега метров двадцать. Дно - сплошные камни, руль вырывает из рук, течение настырно толкает нас на глубоководье; держать направление всё труднее. Я уже по пояс в воде, над поверхностью только руль и кофр багажника. До берега остаётся каких-то метров десять. И тут я вижу, как впереди идущая машина забирает влево, Сергей пытается её выровнять, но тщетно, течение сталкивает его с брода, колёса теряют сцепление и его квадроцикл несёт прямо в яму. Вслед за ним, увлекаемый неуправляемой машиной, в яму тащит и меня. И Артёма. Но импульс движения остался, и течение несёт нас не строго влево, а по кривой к берегу. Мой квадр глохнет. Honda Сергея упирается бампером в иву, торчащую у самой воды. Сергей спрыгивает в воду, отматывает трос лебёдки, крепит квадр к дереву.
- Прыгайте, держите машины! - кричит он нам.
Я вываливаюсь в воду и тут же ухожу по грудь, но дна не чувствую, держусь за свой квадр, рядом бултыхается Артём. Я не могу понять, почему машины не тонут. Щупаю ногой пространство под передним колесом - пусто, щупаю под задним - брёвна и доски. Вот в чём дело! На наше спасение в яму нанесло плавуна, и теперь машины стоят на нём. Стоят шатко и ненадёжно. Я пытаюсь не думать о том, что будет, если колёса сорвутся с гнилой древесины.
Сергей крепит тросом мою квадроцикл, потом машину Артёма. Можно выбрать на берег и перевести дух, теперь мы их не потеряем. Но вездеходы надо как-то вытаскивать. Берег отвесный, около метра высотой. Полностью разгружаем машины. Потом перед квадроциклом Артёма рубим топором дёрн (лопаты у нас нет), спихиваем его в воду, чтобы сделать более-менее пологий съезд. Цепляем за дерево трос лебёдки. Сергей заводит двигатель и жмёт на газ, Артём управляет лебедкой, я тяну руками. Рыча и матерясь, три человека и вездеход сантиметр за сантиметром выползают на берег. Одна машина спасена.
Мы лезем в реку и оттаскиваем мой квадр к сооруженному спуску. Квадр не заводится, мы цепляем его к машине Артёма, и кое-как выволакиваем на берег. Ниже кадр этого эпохального форсирования из видео Артёма.
Оттащить вездеход Сергея к сооружённому спуску не получается, слишком далеко. Перед его машиной рубим новый подход. Наконец, вытаскиваем последнюю машину.
У меня непромокаемый жилет, сигареты в его кармане уцелели. Я выуживаю одну, подкуриваю и валюсь в траву. Расслабились, расслабились! За что тут же и поплатились. Северный Украл не прощает беспечность, ох не прощает!
Сергей лезет под мой квадроцикл, откручивает какую-то пробку. Я за ним наблюдаю.
- Отлично! - говорит Сергей. - Воды нет!
Он выбирается из-под вездехода, хлопает его по бензобаку и добавляет:
- Молодец, парень!
Я отворачиваюсь, пряча улыбку. Ну ладно я - дилетант, но Сергей то профи! Но и он разговаривает с машинами. Два тысячелетия православия нас не исправили, мы язычники. Мы одухотворяем природу, мы говорим с машинами.
Впрочем, Сергей радуется рано, мой квадр не заводится. Мы закатываем его передними колёсами на уступ, и из выхлопной трубы пускается вода. Мой несчастный квадрик таки захлебнулся.
Сергей возится с ним минут сорок, сушит свечу, меняет масло, запитывает от аккумулятора другой машины и, наконец, заводит. Нам остаётся погрузить на квадры снаряжение и доехать до базы - это дело тридцати минут.
Часть I - Часть II - Часть III - Часть V