Соцреализм. Метаморфозы (Часть II)
Нажимайте смело на текст для его прочтения. Продолжая обзор экспозиции, мы переходим к разделу:
Николай Карахан. «Строят плотину» (1932 г.)
Марина Рындзюнская. «Пограничник в чалме» (1935 г.)
Оптимистичные, жизнеутверждающие, яркие полотна. Просторные заводские цеха, где все наполнено жизнью, созиданием, стремлением выполнить и перевыполнить план пятилетки. Картина Петра Строева была создана непосредственно в цехе текстильного комбината.
Петр Строев. «Текстильный комбинат в Кировабаде» (1937-1938 г.)
Задачи, которые партия ставила перед гражданами в деле превращения отсталой аграрной страны в мощную индустриальную державу, требовали крайнего напряжения всех жизненных сил и большого самоотречения. Мы не ищем правды жизни в картинах. Соцреализм отправил художников на поля, заводы, фабрики, шахты и другие стройки, чтобы показать жизнь не такой, какой она была на самом деле, а такой, какой она должна быть. Это была сказка, удивительно похожая на правду. Такому искусству следовало быть максимально реалистичным, чтобы быть максимально убедительным. В этом смысле соцреализм - точное отражение эпохи, проникнутой пафосом строительства нового общества.
Николай Карахан. «Торжество ленинско-сталинской национальной политики» (1933 г.)
Много времени художники проводили в поездках по стране, знакомились с жизнью молодого государства и старались найти новые темы и образы. Вот мы видим премирование знатных людей за перевыполнение планов. «Дитям - мороженое, бабе - цветы. Смотри, не перепутай!»
Николай Терпсихоров. «Премирование» (1936-1937 г.)
Все знают книги Владимира Афанасьевича Обручева, геолога, палеонтолога, географа, а также писателя-фантаста, «Земля Санникова», «Плутония». И было у отца три сына. Все трое пошли по стопам отца. От Джунгарии до Чукотки, от Саян до Шпицбергена лежат земли, впервые исследованные геологами Обручевыми. Сергей Владимирович, средний сын Владимира Афанасьевича, провел полвека в экспедициях. А в народе появлялись легенды, что это отец, академик Обручев, мудрый и вечно молодой, пересаживается с оленей на аэросани, с аэросаней на самолет, и он не успокоится до тех пор, пока не изучит на земле последний хребет, последнее на планете море...
Глеб Богданов. «Д.А. Мунканов - проводник академика Обручева С.В» (1980 г.)
Картина начала 80-х годов. Художник изображает не знаменитого путешественника, а его скромного проводника. После ярких, многофигурных, пестрящих подробностями картин 30-ых - 40-ых годов, зритель видит лаконичный портрет в аскетичном интерьере, что подчёркнуто сдержанным колоритом. Теперь наш взгляд не затмевают лучезарные краски и солнечные блики, Перед нами живой человек и его долгий жизненный путь в деталях: простота быта, натруженные руки, спокойный взгляд, ордена и медали на военном кителе.
Так и в картинах А. Шумилкина и А. Яковлева можно увидеть новое направление в общем течении соцреализма. Это течение никогда не стояло на месте. Художники постоянно находились в поиске нового, переходя от эстетизации и пафоса к «суровому стилю», от обобщённых идейных образов к конкретному человеку. Язык советского искусства стал усложняться, приобретал стилевое разнообразие.
Александр Шумилкин. «На берегу Гыды» (1976 г.)
Природа и люди Русского Севера представлены картиной Андрея Яковлева «Чукотская весна» (1963 г.)
Поэзия сурового края, где суровость передана в минимализме. Эта тема мне особенно импонирует. Такая вот непростая простота - сочетание реалистической манеры с романтическим символизмом. Здесь нет мужественных характеров или противостояния людей суровой природе, они слились воедино. Характер человека зеркально отображает характер природы; закалённый в белых снегах, чутко отзывается на изменчивое настроение окружающей действительности. И в то же время, эта картина - не призыв ли для новых романтиков того времени; не слышится ли вам пока ещё за горизонтом бодрое пение тех, кто уже осваивает Восточную Сибирь и тайгу: «Навстречу утренней заре - по Ангаре, по Ангаре», - и тут же им вторят голоса: «А в тайге горизонты синие, ЛЭП-500 - не простая линия...»
А мы подходим к новому разделу. Не забывайте нажимать на текст, чтобы развернуть в читабельном разрешении.
Стендовый текст предельно толково выстроен и не требует дополнительных слов.
Я только помещаю фотоиллюстрации в нужном порядке для наглядности.
Н.М. Чернышев. «Пионеры» (1929)
Н.М. Чернышев. «Красный город» (1928)
Николай Чернышев. «Будущие химики» (1937 г.)
Варвара Раевская-Рутковская. «Ребятишки строят домну» (1930 г.)
Лидия Тимошенко. «Авиамоделисты» (1937г.)
Аркадий Пластов. «Урок ботаники» (1939-1940 г.)
Картина «Урок ботаники» Пластова лишена остросоциального сюжета, посвящена радости бытия, природе и солнцу. Художники, особенно старшего поколения, сохраняли и оттачивали видение и манеру, свойственные традиционной московской школе живописи. Из этих личных, попадавших лишь на камерные выставки и не оплаченных художественным комбинатом работ, вырастала с середины 1950-х новая образность, умение показать личную авторскую позицию.
В дальнейшем, со второй половины 1950-х, в эпоху оттепели, работы подобных мастеров и их живое участие в художественном процессе поддержат молодое поколение, устремлённое к новому видению целей искусства и художественной формы.
В атмосфере политической «оттепели» возрождалась свобода выражения мнений, а значит - и подлинная художественная жизнь.
Как пример, картина Виктора Попкова «Больной ребенок» (1967 г.)
Не всегда эти изменения были понятны и близки широкой публике, воспитанной на праздничном звучании простых для понимания холстов недавнего времени. Всё больше появлялось аскетичных по стилю пейзажей и натюрмортов, лаконичных портретов. В советской живописи сформировалось новое направление, принципиально отказавшееся от прежней пышности и «лакировки» действительности. Его характеризуют минимализм художественных средств и обобщённые формы. Это направление, вошедшее в историю искусства как «суровый стиль», постепенно завоевало аудиторию.
Станислав Гончаров. «Юная Художница» (1968-1970 г.)
А в 1970-е годы, как я уже говорила, язык советского искусства стал усложняться, приобретал стилевое разнообразие, что напоминало художественную ситуацию 1920-х - начала 1930-х годов. К началу 1980-х годов эстетической нормой в художественной жизни вновь стало сосуществование разных стилистических направлений, развивающих традиции экспрессионизма и «магического» реализма, поп-арта и других течений мирового искусства.
Александр Грицай. «Мальчишки» (1977-1978 г.)
И как мы знаем, ещё с 1960-х живопись и графика находились в тесном взаимодействии с другими видами искусства - с музыкой и кинематографом, также переживавшими в ту пору обновление и подъём, но более всего - с литературой.
Виталий Тюленев. «Улица моего детства» (1972 г.)
Не случайно об этом вспомнила. Картины «Мальчишки» Александра Грицая и «Улица моего детства» Виталия Тюленева по атмосфере напоминают рассказы Юрия Казакова, Василия Шукшина, Валентина Распутина, Юрия Коваля.
Завершает раздел «Портрет Кристины Орбакайте» (1985 г.) в образе Лены Бессольцевой.
Картина художницы Елены Романовой.
Я бы и совсем не стала его здесь размещать, он мне жутко не нравится в отличие от книги и фильма, но с ним связана одна коротенькая история, случившаяся на выставке.
Для начала, чем не нравится портрет. Слишком попсово. Так рисуют уличные недохудожники где-нибудь на Арбате. Горизонт делит фон ровно пополам, при этом режет шею портретируемой. Если бы в этом был смысл... но я его не вижу. Портрет сделан анфас, как говорил наш оператор на студии: «Голова, два уха. Протокольный портрет на паспорт, или ещё куда хуже». А потом, эти документальные снимки мне и так уже надоели хуже пареной репы. Один плюс - ленточка в жиденькой косичке перекликается с ленточкой, которой подвязано чахлое деревце. Выживет, не выживет, устоит, не устои этот характер в мрачной действительности.
И сама короткая история, которую обещала. При мне к смотрительнице зала подошёл мужчина примерно моего возраста и спросил: «Зачем здесь этот портрет? Выставка посвящена событиям и времени до 1987 года. Кристина в то время в старших классах должна была учиться, и пока ещё была никто. Зачем её было популяризировать?» Смотрительница, опять же примерно моего возраста, равнодушно пожала плечами и ответила, что сама удивлена. Меня это ввело в замешательство, я не выдержала и влезла в разговор, пояснив, что портрет имеет отношение к фильму перестроечного времени Ролана Быкова. Мужчина добил меня своим ответом, выказав отвращение к советским фильмам, мол знать их не знает, и вообще ненавидит всё советское. Это его право, но зачем тогда приходить на выставку соцреализма? Или как в старом анекдоте?
Просыпается металлист с похмелья и постанывает. Мама бегает вокруг него не знает как помочь сыну.
- Сынок может цепями погреметь?
- Нет мама.
- Может тазиками постучать?
- Не надо мама. Включи лучше «Ласковый май», может стошнит!
Ну и смотрительница зала оказалась не на проф. уровне. Здесь уж вообще не важно, что ей нравится, а что - нет. Они должны быть подготовлены по теме и уметь отвечать на вопросы, а эта женщина даже не удосужилась текст на стенде прочитать, где в последнем абзаце упоминается об Орбакайте и её роли в кино.
А мы переходим к серьёзному разделу, посвящённому теме войны.
Сергей Коненков. «Василий Теркин»
Скульптура вымышленного героя одноимённой поэмы Александра Твардовского, написанной во время войны. Собирательный образ советского солдата стал одним из самых популярных в разных видах искусства военных и послевоенных лет.
Михаил Добросердов. «Юность моего поколения» (1978-1980 г.)
Екатерина Зернова. «Бой танка»
В разделе «Война, победа, память» представлены относительно небольшие произведения, выполненные художниками - свидетелями боевых действий и тягот военной жизни.
Виктор Прошкин. «Ладога - дорога жизни» (1943 г.)
Алексей Заколодин-Митин. «Зенитки на Неве» (1942 г.)
Работы, посвящённые долгожданной победе, трактованы не парадно, а как событие, переживаемое узким кругом людей: семьёй нефтяников, наблюдающих салют; или группой солдат-победителей, посещающих могилу Бетховена на территории побеждённого врага.
Ерануи Асламазян. «Бойцы советской армии на могиле Бетховена» (1948 г.)
Абдул-Касум Салам-Заде. «Семья нефтяников наблюдает салют Победы» (1948 г.)
Память о войне эхом проходит через поколения. Некоторые из представленных в экспозиции художников были призваны на фронт. В середине 1980-ых годов интерпретация темы войны и памяти в живописи обретает высочайшую степень изобразительной условности, представленной в разных версиях в произведениях Рината Харисова и Евгения Струлёва.
Ринат Харисов. «В шесть часов вечера после войны» (1984 г.)
Окончание выставки мы посмотрим в следующий раз. Нас ждёт ещё много интересного.