Размышления о марксизме. - 38.
Хотелось бы опять немного вернуться к теме, которая была уже разобрана в записях 22, 23 и 24, - к теме такого «глубокомысленного» аргумента критиков марксизма:
- Не является ли пролетариат лишь таким классом, который своей борьбой ослабляет, расшатывает власть капиталистической буржуазии, но не более, а новый способ производства - это дело не пролетариата, а какого-то другого, технического, интеллектуального, слоя общества, представляющего собой действительное производство будущего?
Не потому ли пролетариат и не может (согласно тому же марксизму) сам выработать революционное сознание, а должен получать его извне, со стороны?
Не правильней ли поэтому сказать, что пролетариат, конечно, может считаться эксплуатируемым классом и может вести свою борьбу, но действительно революционным классом всё же не является? -
Почему капиталистическая фаза большого частнособственнического строя зарождалась не внутри феодального способа производства, а рядом с ним, вне его? Почему подобным путём зарождалась и феодальная фаза в эпоху рабовладельчества?
Потому что предыдущий вид частной собственности в силу своего господства не давал в себе место другому, новому виду. Однако поскольку обществу в целом было присуще частнособственничество, то вне рамок старого вида новый вид образовываться мог.
В случае же с зарождением уклада, основанного на общественной собственности, такой уклад не может сложиться не только внутри капиталистического вида частной собственности, но и нигде рядом с ним, вне его, так как во всём обществе господствует исключительно частнособственничество.
Вот почему социалистическое будущее заявляет о себе не в форме социалистического уклада внутри капиталистического общества, а в форме всё большего созревания объективных предпосылок и всё большего приспосабливания капиталистических производственных отношений к этим новым условиям.
Что касается тех слоёв общества, которым суждено составить социальную силу следующего способа производства, то они всегда складываются на основе того «нечто», которое является объективным провозвестником новых производственных отношений. Поэтому при рабовладельчестве это не рабы, а при феодализме это не феодальное крестьянство, а те социальные слои, которые образуются вне прежнего спооба производства, на базе зарождающегося нового уклада. При капитализме же нового уклада нет, а новое «нечто», являющееся провозвестником исторически назревающего социалистического строя, существует, как сказано, в виде объективных предпосылок и приспособительных модернизаций производственных отношений самого капитализма. Следовательно, там и надо искать социальную силу революционного переворота.
- - - -
Теперь насчёт привнесения извне революционного сознания. Если бы пролетариат был объективно революционным, - говорят критики марксизма, - он бы и сам имел революционное сознание; тот факт, что у него такого сознания нет и что его приходится заносить извне, и подтверждает подобность исторического места пролетариата месту рабов или феодальных крестьян, но не месту представителей следующего, более высокого строя.
В этом рассуждении критиков марксизма (не обязательно намеренно, возможно и по непониманию) искажена суть выражений.
Ведь речь в марксизме идёт не о том, что у низовой рабочей массы будто бы отсутствует революционное сознание, а лишь о вполне понятном и объяснимом отсутствии у неё научной революционной идеологии, которую, естественно, может выработать только интеллектуальный, высокообразованный слой антикапиталистической части общества.
В сознании лучшей части рабочей массы имеется и сильное недовольство капиталистическими порядками, и резко отрицательное отношение к классу буржуазии, и крепкий коллективизм, на основе которого, пусть ещё смутно, но уже складываются представления об организации общества без частнособственничества. Говорить, что это сознание не революционно, нельзя. Оно вполне может считаться революционным, но только не имеющим достаточного качества, а именно - необходимых теоретических знаний, которые сама низовая рабочая масса, конечно же, выработать не может. Не о привнесении революционного сознания идёт речь, а о привнесении лишь того, чего пока недостаёт в этом уже существующем революционном сознании.
Выражение «извне» эти критики марксизма тоже толкуют неправильно. «Извне» у них означает - «от тех, кто стоит вне пролетариата». Нет, Ленин говорит о привнесении необходимой научной идеологии не классу пролетариата как таковому, а низовой рабочей массе, не из-за пределов пролетариата, а внутри его - от интеллектуальных, высокообразованных слоёв пролетарски-ориентированной части капиталистического общества к слоям более массовым, менее развитым.
Что же тут необычного? Ведь и рядовая буржуазия, не вырабатывающая необходимую экономическую теорию, пользуется теоретическими наработками интеллектуального слоя буржуазных экономистов.
Говоря о «привнесении» научной революционной идеологии (не сознания вообще, а именно научной идеологии) в менее интеллектуальную часть пролетариата, Ленин вовсе не делал этим какое-то новое теоретическое марксистское открытие. Цель этих его рассуждений (в контексте его работы «Что делать?») была в критике тех путаников, которые преклонялись перед стихийным, самодеятельным, оторванным от политической науки низовым движением.
Ленин не говорил, что в противном случае «сознание пролетариата вовсе не будет революционным». Он лишь правильно указывал, что это сознание не достигнет необходимой политической высоты и что «всякое умаление социалистической идеологии означает тем самым усиление идеологии буржуазной».
В силу всего сказанного эти аргументы антимарксистских критиков против исторической роли пролетариата не могут быть признаны правильными.