Understanding Asia

[miss_arbuthnot]

Поэт в Корее рассматривался, прежде всего, как человек государственный (в том смысле, что силой своего слова служит стране, а именно, поддерживает/ устанавливает гармонию). Понимание правильных отношений подданного и государя вместе с "преданностью" содержало и "любовь". Связь "государь-подданный" (старший-младший) с определенной точки зрения напоминала отношения "муж-жена". Участь отвергнутой жены - страдания и тоска по мужчине; вот почему отправленные в ссылку поэты (что случалось, похоже, с каждым и не по одному разу) изливали свою печаль, в том числе, иносказательно, в женской песне, с позиции покинутой жены или наложницы. Т.е., сочиненные поэтами-мужчинами поэмы о любви и верности в разлуке, в которых повествование ведется от имени женщины, с большой вероятностью являются также плачем по государю.

Например, поэма Чон Чхоля (1536-1593) "Продолжаю о красавице", написанная в форме разговора двух женщин:

Стою одна у берега реки,
Оглядываюсь на прошедший год.
И весть от милого
Теперь мне кажется и вовсе безнадежной.

[...]
Уж лучше умереть
И стать луною на закате.
Вот тогда я к милому в окно
Проникну тихим светом.
Другая женщина:
Лунным светом! Нет, не надо!
Уж лучше стань дождем.

(Последние строки содержат эротический намек ("пролиться дождем"), пришедший из китайской легенды о фее гор Ушань - этот образ означает женщину, готовую к любовному свиданию.)

(Читаю "Историю корейской традиционной литературы")