2002 - "Un monde à l’envers"
2002 - "Un monde à l’envers"
Свой следующий диск, “Un monde à l’envers”, увидевший свет в 2002 году, Брюно сам анонсировал как работу, символизирующую возрождение и перемены. Это очень точное определение.
Альбом действительно абсолютно нов: все собранные в нем песни (а всего их шестнадцать) звучат в репертуаре Брюно впервые. Кроме того, диск очень… нестандартен. Последнее качество проявляется здесь буквально во всем: начиная с количества треков и порядка их расположения на диске - и кончая обложкой, с которой так мило и кажется, немного застенчиво улыбается повзрослевший и коренным образом изменивший свой привычный имидж Пельтье. Само название диска, “Un monde à l’envers” ("Мир наизнанку"), написанное зеркально отраженными буквами, как бы предупреждает нас о таящемся внутри сюрпризе. Что ж, этому ожиданию суждено оправдаться сполна.
Звучание "Мира наизнанку" в самом деле оказывается совершенно иным, нежели звучание любого из пяти его предшественников. Очень сложно, даже вовсе невозможно как-то охарактеризовать это настроение в целом. Невозможно уже хотя бы потому, что в нарушение многих устоявшихся традиций, этот альбом построен весьма необычным для музыкального альбома образом. Так, начинаясь вещами достаточно жесткими, "увесистистыми", заканчивается он фактически на чистых эмоциях - песнями, в которых и мелодия по большому счету не столь важна: все внимание уделяется здесь настроению. То есть, представленные здесь композиции вовсе не стремятся к тому, чтобы создавать у слушателя впечатление равномерности.
Говорят, что об очередности представленных на диске песен и о смысле, который несет именно такое, а не какое-либо иное их расположение относительно друг друга, можно смело писать отдельный трактат. Но это уже будет разговор о содержании, если дополнительно углубляться с рассуждениями в эту область, объем статьи окончательно выйдет из-под контроля, угрожая превратиться в небольшую книжку, поэтому, какой бы соблазнительной ни казалась такая перспектива, я все-таки не стану отвлекаться от основной нити рассказа, посвященного в первую очередь именно форме.
Так в чем же все-таки заключается суть случившихся перемен?..
На самом деле, мне очень не хотелось бы отделаться от этого вопроса каким-нибудь риторическим клише вроде "более зрелое творчество". Слишком уж расплывчатыми и безликими выглядят подобные формулировки. Однако расшифровать смысл заявления необходимо.
Попробовать сказать, что эта работа глубже и серьезнее? Но тогда получится, словно остальные были поверхностными и легкомысленными, что конечно же, совершеннейшая чушь. Этот альбом получился более многогранным и разнообразным? Еще одна глупость: более разнообразным, чем что, - чем "Sur scène", под обложкой которой собрались решительно все стили, в которых когда-либо пробовал себя Брюно? Неожиданным по стилю? - Пора бы уже привыкнуть к тому, что Пельтье не устает удивлять своих слушателей. Более профессиональным? - Боже мой, да уже куда больше!
Быть может, секрет именно в удачном сочетании всего перечисленного выше?..
В самом деле, “Sur scène”, полностью отвечая последним двум пунктам, был тем не менее не нов по своему содержанию; "D'autres Rives" и "Miserere", будучи работами абсолютно профессиональными, подчинялись достаточно строгой стилистической концепции, то есть обладали ярко выраженной "альбомностью". Ну а первые два, "Bruno Pelletier" и "Defaire L'amour", при всей своей пестроте всем разнообразии представленного в них материала не могли, к сожалению, похвастаться безупречным воплощением идеи.
Шестому же альбому, “Un monde à l’envers”, было предназначено соединить в себе все эти достоинства. Так, совершенно безумное смешение стилей оказывается здесь всецело подчинено вкусу, опыту и тщательно продуманной концепции.
Сентиментальная, бархатистая "Madeleine" и жесткий, брутальный "Toujours et maintenant" с его грозными роковыми раскатами; насквозь эстрадная "Je pars en voyage" и "Le clown", голос которого заставляет сжиматься сердца людей, вовсе далеких от музыки…Нежная серебристая паутинка вальса "Marie reve" и "Je crois pourtant", способный рвать провода... При всей непохожести, эти и многие другие вещи прочно объединяет яркий, неповторимый стиль и, конечно же, невероятный голос Брюно.
Здесь, кстати, хочется отметить еще одну очень характерную именно для этого альбома особенность: исключительную, даже, можно сказать, предельную насыщенность аранжировок. Пожалуй, что по богатству и красочности звуковой палитры “Un monde à l’envers” далеко превосходит любой из ранних альбомов Пельтье. Впрочем, рядом с голосом солиста это обстоятельство как-то теряет в весе, а то и вовсе становится вторичным: есть - прекрасно, не было бы - никто и не заметил бы отсутствия. В том же "Клоуне" из инструментов - лишь рояль да скрипка: вот так вот, ровно два, ни больше и ни меньше, каковое обстоятельство никак не мешает "Клоуну" оставаться одной из прекраснейших вещей, когда-либо исполненных Пеллетье.
А еще, в “Un monde à l’envers” я слышу много тревоги. От тревоги явной и неприкрытой, самая суть которой отражается в названиях песен (“Ma jalousie” - «Моя ревность», “Tout est fragile” - «Все так непрочно») до глубоко затаенного, на самое дно запрятанного беспокойства.
Голос Брюно звучит в этом альбоме немного иначе, чем раньше - это еще одно важное изменение.
Он становится гораздо спокойнее. «Спокойнее» - отнюдь не значит «проще», просто отныне он не берет особенно эффектные ноты яростным приступом, как это можно было наблюдать, например, в “Notre Dame de Paris”. Между прочим тот факт, что Пельтье больше не «дерет глотку», пришелся по вкусу далеко не всем. А напрасно! Ведь за такой естественной манерой исполнения (кажется, что пение для него - занятие ничуть не сложнее разговора или дыхания) кроется на самом деле гораздо больший профессионализм… Ну а материал, выбираемый Брюно для своих альбомов, год от года становится, пожалуй, все более интересным - причем как с точки зрения сложности исполнения, так и по смыслу.
На самом деле, к моменту выхода "Мира наизнанку" Пельтье как исполнитель достигает таких высот, что теперь он с одинаковой легкостью может позволить себе работать в любом стиле. Честно говоря, в голове моей до сих пор не укладывается тот простой факт, что этот блестящий вокалист на самом деле не имеет в своем багаже специального образования, являясь самым натуральным самоучкой: настолько отточена его техника, настолько виртуозно он владеет тончайшими нюансами вокального мастерства.
Конечно, нет ничего удивительного в том что Брюно, будучи человеком, очень серьезно относящимся к своей профессии певца и к своим слушателям, уделяет собственному голосу, этому сложнейшему и изысканнейшему из инструментов, самое пристальное внимание. Его вокал, совершенствуясь из года в год, становится все более гибким, пластичным и виртуозным. Верно говорят, что нет предела совершенству, однако есть у Брюно кое-что такое, что улучшить действительно невозможно: это тембр.
«La voix d'or»!.. Этот удивительный, чарующий тембр был с ним всегда: такой нежный и при этом - бесконечно мужественный (да-да, ему удается сохранять это свойство всегда и везде, даже на самых высоких, "ультразвуковых" нотах партии Джонни Рокфора в "Стармании"); мягко ласкающий слух, исполненный тайны, успокаивающий и вместе с тем - глубоко волнующий голос.
Огромная музыкальность, широчайший диапазон, бесконечная вариабельность, поистине всесокрушающая мощь, и все это - помноженное на способность передать голосом любые эмоции что называется, от сердца к сердцу, говорить со своим слушателем не только на языке нот, но и на языке глубоких, искренних чувств: вот что такое голос сорокалетнего Брюно Пельтье, звучащий для нас со страниц альбома “Un monde à l’envers”.
[ о первом альбоме ]
[ о втором альбоме ]
[ о третьем альбоме ]
[ о четвертом альбоме ]
[ о пятом альбоме ]
[ о шестом альбоме ]