СУД НАД БОРИСОМ МИРОНОВЫМ. ПОЧЕМУ СУДЫ ЗАПРЕЩАЮТ ИМЯ ПУТИНА?
Русская литература во все времена терпела на своей шкуре цензуру, как собака - блох. Цензура нещадно кусала писателей, пила из них помаленьку кровь, вымарывая слова, куски, а подчас и целые главы романов и повестей, поэм и очерков. Но, несмотря на все творимые насекомыми цензорами гадости, книги оставались живы, хоть и в изрядно обкусанном и обгрызанном виде, однако были доступны читателю. Ныне борьба власти с литературой напоминает иной биологический цикл пищевой цепочки: какие там блохи на собаке, - крокодилы!, пожирающие все, что ползает и ходит, летает и плавает, не оставляя от жертвы и обглоданной косточки. Такова сегодня участь неугодных книг и мятежных писателей.
Ну, посудите сами. Опубликованная книга, если она признана экстремистским материалом, полностью попадает под запрет. В ней запрещено все - не только крамольные мысли писателя, но и цитаты из других авторов, если они есть в книге, исторические факты и статистические цифры, документы Государственной Думы и постановления Правительства, и, страшно подумать! - самоё фамилиё «Путин», встречаемое в народе благоговейным трепетом, тоже, выходит, запрещено. Жаль, конечно, что наши суды относятся к Путину как к покойнику, ведь получается, что о нем можно говорить только как о мертвом: или хорошо, или ничего. Но нас интересует даже не это, а почему, в отличие от цензуры «проклятого царизма» и еще более «клятого коммунизма», вместе с неугодными писательскими мыслями, которые, по мнению доносчика Дашевского, содержат некие «призывы», под нож запрета попало и все остальное содержание книги «Битва с игом иудейским»? Подобные вопросы, оказывается, возникли и у подсудимого писателя и политика Бориса Миронова, и именно ими в Басманном суде он продолжил допрос антифашиста Дашевского.
Писатель начал спрашивать свидетеля по существу дела: «Скажите, пожалуйста, свидетель обвинения, известно ли Вам, что иск еврея Березовского к еврею Абрамовичу, - тут подсудимый обратился к судье, - Ваша честь, я вынужден здесь называть национальность, потому что меня как раз и обвиняют в негативных оценках именно еврейского преступного клана. Так вот этот иск, - подсудимый снова вернулся к главному свидетелю обвинения, - составил 5,6 миллиардов долларов, что в переводе на рубли составляет минимум 420 миллиардов рублей? Для сравнения: в этом году на всю российскую медицину планируется потратить 473,7 миллиарда рублей. Березовский посчитал, что Абрамович обманул его именно на эту сумму, как говорится в материалах дела «полученную им излишнюю сумму в размере $5,6 млрд.». Не поделили два еврея кусочки «Сибнефти» и алюминиевого «Русала». В решении Лондонского суда фигурируют термины преступного мира, которыми оперировали на суде и Березовский, и Абрамович: «Договор между г-ном Абрамовичем и г-ном Березовским заключался в том, что в ответ на крупные суммы, уплаченные г-ну Березовскому наличными, г-н Абрамович и «Сибнефть» могли рассчитывать на политическую поддержку г-на Березовского и его влияние, которые были необходимы при создании любого крупного бизнеса в условиях 1990-х гг., - в России подобная поддержка определяется термином «крыша», - это из судебного решения, вынесенного судьей Глостер по делу «Березовский против Абрамовича» в 2007 году. И это только один кусок, который хапнули и не смогли поделить два еврейских мошенника, в преступных деяниях которых убедился весь мир. Вы, конечно, можете меня осудить за то, что я оскорбляю ваших любимых евреев-мошенников, но как вы хотите заткнуть рот всему миру? Вы признаёте, что среди евреев тоже есть преступники?».
Было очевидно, что свидетель Дашевский не поверил собственным ушам. Ведь поднять руку на святое - заподозрить в евреях преступников, в то время как они все до одного исключительно артисты и дирижеры, певцы и писатели, журналисты и ученые, и просто люди кристальной честности, ни одного мошенника, вора, убийцы - очень-очень неожиданный вопрос! Дашевский и ответил на него соответственно, закашлявшись дребезжащим смехом: «Ха-ха-ха».
Впрочем, судье Сафиной этот вопрос тоже показался слишком, как бы вам сказать…, и она его сняла, оставив проблему еврейской преступности не разрешенной в суде.
Подсудимый Борис Миронов продолжил: «Скажите, пожалуйста, свидетель обвинения, каким судом и когда был признан недостоверным официальный документ Конгресса США, на который я ссылаюсь на стр. 116 книги «Битва с игом иудейским», за которую по Вашему доносу, г-н Дашевский, меня сегодня судят, - это материалы комиссии конгрессменов во главе с республиканским спикером Конгресса Деннисом Хэстердом и членом палаты представителей от Калифорнии Кристофером Коксом, поставивших в вину Белому дому игнорирование и замалчивание коррумпированности высших руководителей России, включая Анатолия Чубайса. Следствием «альянса воров в Правительстве с мафией» Конгресс США считает бегство российских капиталов за границу, достигших за последние десять лет «превышающей все пределы воображения суммы в 500 миллиардов долларов. Так кто же, по Вашему мнению, Чубайс с подельниками: грабители России или успешные бизнесмены?».
Глазки свидетеля блудливо забегали и умоляюще возрились на судью Сафину, пытавшуюся вникнуть в суть вопроса. Что уж в них увидела судья, нам неведомо, только и этот вопрос она сняла.
Писатель Борис Миронов не оставлял надежды добиться от Дашевского ответа: «Скажите, пожалуйста, свидетель обвинения, каким судом и когда были признаны недостоверными данные Всероссийской переписи населения, на которые я ссылаюсь на стр. 59 в своей книге «Битва с игом иудейским», за которую по Вашему доносу, г-н Дашевский, меня сегодня судят, проведенной в 2002-м году, и выявившей в России после последней переписи 1989 года 17 тысяч вымерших деревень? Это при том, что перепись велась халтурно и во многие уголки страны переписчики даже не заглянули. Повторяю: семнадцать тысяч вымерших деревень! Можно ли на основе таких цифр говорить об «удушающей народы России петле»? Выражение, которое мне ставится в вину обвинительным заключением».
Свидетель Дашевский уже успел оправиться от крутого разворота допроса, нацеленного против него самого. Он лишь усмехнулся. Судья тоже поняла, куда ветер дует, и поспешила снять неугодный вопрос. Да ещё и напомнила подсудимому, что судят не свидетеля, а самого писателя: «Я вынуждена напомнить стороне защиты, что здесь рассматривается обвинение конкретного лица по конкретному делу».
Подсудимый Борис Миронов с ней не согласился: «Ваша честь, я не выхожу за рамки предъявленного мне обвинительного заключения и задаю свои вопросы строго следуя канве обвинения» и продолжил допрос в том же ключе: «Скажите, пожалуйста, свидетель обвинения, каким судом и когда были признаны недостоверными статистические данные, на которые я ссылаюсь на стр.71 в своей книге «Битва с игом иудейским», за которую, по Вашему доносу, г-н Дашевский, меня сегодня судят, что более 1 300 ликеро-водочных заводов, работающих сегодня в России, в 12 раз превышают количество ликеро-водочных заводов, работавших на всем громадном пространстве Советского Союза. И заодно уж скажите, пожалуйста, свидетель обвинения, каким судом и когда были признаны недостоверными статистические данные, что от пьянства в стране ежегодно гибнет 40 тысяч граждан России, - это в три раза больше наших потерь за всю афганскую войну. По данным наркологов Москвы, алкогольный психоз по сравнению с 1991-м годом возрос более чем в пять раз. И могу ли я, опираясь на эти цифры, говорить о том, что властью в стране развязана война против собственного народа, - именно это высказанное мною в книге убеждение поставлено мне следствием в вину?».
Вопрос писателя казался абсолютно логическим. Ведь если книга запрещена, значит и эти страшные документы, процитированные в ней, ужасающие цифры гибели народа, которые в ней приведены, тоже отныне под запретом. Но ведь они достоверны! Однако, судью не мучили подобные размышления. Да и умеют ли судьи размышлять, может, они давно уже превратились в машину по вынесению обвинительных приговоров. Так что, как вы уже догадались, вопрос был снят.
Подсудимого Бориса Миронова это нисколько не смущало. Цифру за цифрой, документ за документом он оглашал в суде неопровержимые факты геноцида русского народа, не исключено, что в последний раз - ведь их официально вместе с книгой запретили!: «Скажите, пожалуйста, свидетель обвинения, каким судом и когда была признана недостоверной экспертная оценка начальника Центра общественных связей ФСБ России генерал-лейтенанта Ставицкого, которую я цитирую на стр. 71 в своей книге «Битва с игом иудейским», за которую по Вашему доносу, г-н Дашевский, меня сегодня судят, что в России постоянно употребляют наркотики более четырех миллионов человек? В восемь раз увеличилось число взрослых наркоманов, в 18 раз - наркоманов-подростков, в 24,3 раза - детей-наркоманов. Так скажите, свидетель обвинения, эти цифры в моей книге направлены на возбуждение национальной ненависти и вражды или являются подстрекательством к насильственному изменению конституционного строя Российской Федерации, - как вы о том доносите прокурору Устиновскому».
Цифры ужаснули всех присутствующих. Даже судья задумалась над ними, молча уставившись в одну точку. В суде повисла пауза. Антифашист Дашевский попытался вывести судью из ступора, растерянно проскрипев со своего насеста: «Мне отвечать?». Судья Сафина этого и сама не знала. Но то ли наркозависимость была темой для нее лично близкой, то ли судейское кресло попыталось создать иллюзию равенства сторон, но судья неожиданно огорчила свидетеля: «Задан вопрос «Являются ли эти факты призывом к свержению власти?». Дашевский с немой яростью выпучился на судью, будто она свершила нечто недостойное. Но делать нечего, и он забормотал: «Я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть, какая у нас власть, как плохо живётся народу, но я знаю чем заканчивает автор. Он говорит о необходимости свержения в России государственной власти. Вот для чего он приводит эти факты! Может, они и достоверны, но выводы он какие делает!».
Подсудимый Борис Миронов настаивает: «Вы много говорили о том, что хорошо изучили все мои книги и статьи. Не попадалась ли вам информация о том, что где-то когда-то кем-то была опровергнута хоть одна цифра из моих статей, или подвергнут сомнению хоть один факт, хоть один документ из цитированных мною?».
Дашевский уже оправился от подножки, нечаянно подставленной судьей, вновь принял высокомерный вид, осклабился, обнажив гнилые зубы, и обратился к Фемиде: «Не осведомлён. Когда я читал его текст, мне казалось, что он преувеличивает. Он специально подбирает сведения, и я не могу оценить их достоверность. Но его выводы противозаконны и преступны!».
Заявление свидетеля обвинения взбудоражило зал. Но подсудимый писатель спокойно продолжал допрос: «Скажите, пожалуйста, свидетель обвинения, каким судом и когда было признано недостоверным заявление члена Совета по противодействию наркотикам Патриархии Русской Православной Церкви М. Мохова, которое я цитирую на стр. 71 в своей книге «Битва с игом иудейским», за которую по Вашему доносу, г-н Дашевский, меня сегодня судят: «Вся страна завалена наркотиками. Четыре тысячи наименований лекарств, содержащих наркотики и стимуляторы, продаются в аптеках, шесть тысяч наименований продуктов питания содержат химические элементы, стимуляторы и наркотики, отравляющие организм. 90 процентов вино-водочных изделий содержат метадон. А что такое безалкогольное пиво? Это быстрое пиво. Бактерии этого быстрого пива вырабатывают эфедрин, а не спиртовую молекулу. Люди пьют чистый наркотик, дети в том числе. Это биовойна! - делает вывод эксперт. По вашему мнению, свидетель обвинения, это тоже возбуждение национальной ненависти и вражды, подстрекательство к насильственному изменению конституционного строя Российской Федерации, - как вы о том доносите прокурору Устиновскому».
Судья Сафина понимая, что свидетель с вопросом не справится, без всяких ссылок на статьи Уголовно-процессуального кодекса просто сняла его.
А обвиняемый писатель поставил перед антифашистом новый: «Скажите, пожалуйста, свидетель обвинения, каким судом и когда был признан недостоверным доклад Федеральной службы безопасности Российской Федерации, на который я ссылаюсь на стр. 73 в своей книге «Битва с игом иудейским», за которую по Вашему доносу, г-н Дашевский, меня сегодня судят, и где, в своём доносе, вы особо подчёркиваете мои слова о том, что « жидовская петля захлестнула Россию, так вот кем и когда был опровергнут доклад ФСБ, в котором говорилось, что в начале 90-х годов «Альфа-банк» и его дочерняя трейдинговая компания «Альфа-Эко» под видом муки и сахара переправляли наркотики с Дальнего Востока в страны Европы. Тогда в пригороде Хабаровска произошло массовое отравление жителей. Следствие установило, что причиной отравления стало попадание в сахар большой дозы наркотика. Оказалось, что контейнеры использовались для транспортировки опиума и героина, когда их арендовала компания «Альфа-Эко». Груз направлялся в адрес венгерской фирмы «Harmaty and Co». Среди учредителей «Harmaty» значится генеральный директор «Альфа-Эко» Герман Хан, сегодня одиннадцатый в списке самых богатых людей России с состоянием почти в три миллиарда долларов. Тогда же, в 1997-м году, председатель Комитета Государственной Думы по безопасности Виктор Илюхин направил запрос в Министерство внутренних дел с просьбой проверить, действительно ли ряд преуспевающих бизнесменов связаны с группировками, специализирующимися на сбыте наркотиков с выходом на международный наркорынок. В запросе фигурировали евреи председатель Совета директоров «Альфа-группы», учредитель ООО «Альфа-Эко» Михаил Фридман, член Совета директоров консорциума «Альфа» Герман Хан, руководитель ООО «Альфа-Эко», основатель «Альфа-банка», один из руководителей «Альфа-группы» Александр Файн, Президент «Альфа-банка» Петр Авен. Это что, тоже всё возбуждение национальной ненависти и вражды или подстрекательство к насильственному изменению конституционного строя Российской Федерации?
И новый вопрос был снят судьей. Еще бы, это ведь не ее родственники, дети, внуки травились наркотическим сахаром. А, как известно, есть граждане, особо бесчувственные к страданиям чужих, посторонних для них людей. Наверное, это сегодня главный показатель при отборе на судейскую должность.
Борис Миронов переводит дух, потому что его самого эти цифры и факты, по-видимому, волнуют до сих пор. И терпеливо продолжает допрос Дашевского: «Скажите, пожалуйста, свидетель обвинения, каким судом и когда были признаны недостоверными приведённые мною на стр. 80 в книге «Битва с игом иудейским», за которую по Вашему доносу, г-н Дашевский, меня сегодня судят, данные о том, что с каждым годом нарастает число ребят, вывозимых за границу: от 678 ребятишек в 1992-м году до 7 852 детей в 2003-м году, и что в 2003-м году иностранцы усыновили больше российских детей, чем граждане России. И уж заодно скажите, пожалуйста, свидетель обвинения, каким судом и когда были признаны не соответствующими действительности слова заместителя начальника Главного управления уголовного розыска Министерства внутренних дел Российской Федерации Алексея Савина, что усыновление наших ребят иностранцами, вывоз наших детей за рубеж «вплотную связаны с поиском органов для трансплантации. Такое положение активно используется транснациональной организованной преступностью для создания высокодоходного черного рынка донорских органов». Всё это тоже возбуждение национальной ненависти и вражды, подстрекательство к насильственному изменению конституционного строя Российской Федерации, - как вы о том доносите прокурору Устиновскому.
Судья молчит. Кажется, что-то дрогнуло в ее судейской душе, может, какая женская, материнская струнка зазвенела?
Свидетель Дашевский злобится, но вынужден отвечать: «Подсудимый может долго читать такие вопросы. Негативная информация, которую он приводит, может быть достоверна и недостоверна, но он призывает изменить конституционный строй силой оружия, а то, что он перечислил каких-то лиц еврейской национальности, а мог бы перечислить и русских, и армян, да кого угодно».
Судья теряет терпение, очевидно, и она устала от информации, спрашивает подсудимого: «Сколько у вас ещё вопросов?».
Борис Миронов заглядывает в бумаги: «И половины не задал».
Судья Сафина изможденно вздыхает: «Допрос данного свидетеля у нас будет продолжен завтра».
Дашевский возмущенно скрипит с трибуны: «Я вынужден сообщить суду. Мне надо ходить на медицинские процедуры. Это может помешать мне завтра явиться в суд. Прошу учесть мой возраст. Мне почти семьдесят лет!».
Подсудимый Миронов замечает на прощание: «Доносы писать у вас есть здоровье, а отвечать за доносы здоровья не хватает».
С ума можно сойти: в Басманном суде, что ни день, то новация в юриспруденции. Как выразился рьяный борец с фашизмом Дашевский: «Противозаконные выводы при достоверных фактах». Такое вообще может быть?! Это же все равно, как если бы документы Нюрнбергского процесса с фактами преступлений немецко-фашистских захватчиков заканчивались бы противозаконным выводом о том, что сподвижники Гитлера - отличные ребята!
Рассказ о дальнейших событиях в процессе по делу писателя и политика Бориса Миронова в Басманном суде читайте в наших следующих очерках.
Таисия Трофимова