Очерки о Вьетнаме: Далат (часть 1)
От безумного зноя побережья автобус увез меня вглубь страны - в горный район. Ухабистая дорога очень долго петляла по зеленым ущельям. Добирались до места добрую половину дня. Из пассажиров кроме меня была молодая китайская пара с чемоданом и пара одиночных европеоидов с большими рюкзаками. Один из европеоидов была очень даже ничего… Как говорят буддисты. Жаль, что сошла где-то раньше. Пару раз останавливались у каких-то горных халуп, где можно было купить воду в бутылке, мороженое или местных экзотических непонятных закусок. Пункт назначения - город Далат.
Это странное на вид место, которое, как говорят, в колониальный период облюбовали французы под горный курорт, встретило приятной прохладой. После неистового солнцепека в Муйне (на всякий случай: последняя буква читается здесь как Э) пасмурная погода была только в радость. Вскоре небо разразилось мощным ливнем. Увесистые капли падали на дорогу, взбивая пыль. Стихия застала уже во время первой вылазки, пришлось спешно искать укрытие. Спасли ситуацию стены маленькой домашней кафешки, случайно обнаруженной в ближайшем к отелю закоулке. После долгого переезда очень хотелось есть, но кроме того самого кофе со сгущенкой и крекеров поживиться было нечем. Кроме меня посетителей не было. Хозяева занимались своими делами в глубине помещения. Тут же они и живут, похоже. Звучал глухой гул телевизора. Неистовому дождю аккомпанировал лишь он. С бурлящей улицы в тихий двор не долетало ни звука. Подсушенные крекеры, барабанная дробь воды, видавший виды интерьер из всякого милого хлама - совсем как в детстве, на даче у бабушки. Только у вьетнамской.
После вынужденного перерыва на кофе, когда солнце вновь выглянуло из-за туч, продолжил едва начатый поход. Наметил на карте рекомендованные друзьями-знатоками места и пошел бродить. В таких странах и в таких местах, напрочь отличающихся от привычных многим из нас больших деловых городов, настроение куда-то спешить и суетиться совершенно пропадает. Поэтому даже несмотря на многообразие точек, которые следовало бы посетить, принял единственное правильное решение: не ломиться, чтобы успеть везде, а выбрать две-три и неспешно насладиться свободным темпом знакомства с чем-то новым.
Первой на маршруте суждено было оказаться пагоде Чук Лам. Пагода (а на деле - целый монастырь) находился в зеленой зоне за озером в западной части этого странного города. Самое ближнее к центру место из выбранных. В вечерний час посетителей уже не было. По дорожкам проплывали фигуры погруженных в себя монахов. В медитативную тишину вклинивались разве что птицы своим игривым пением. Проход на территорию самих храмовых сооружений для посетителей был закрыт, но по огромной, утопающей в зелени, территории, можно было свободно гулять. В укромном уголке, в освежающей тени высоких южных сосен, обнаружил бетонный стол со скамейкой. Отсюда через заросли открывался вид на окружающие город зеленые холмы. Во влажном безмолвии теплого вечера, в абсолютном уединении, было необычайно приятно понаблюдать за тем, как медленно скатывается за зеленые горы огненный шар.
Темнело быстро. Очевидно было, что настала пора покинуть территорию пагоды. Кроме меня и самих монахов, кажется, никого уже не осталось. Так же тихо, как пришел, я удалился. Обратно шел пешком, захотелось прогуляться после многочасового путешествия на автобусе. Путь пролегал по асфальтированной автомобильной дороге, протянувшейся между скатами холмов. Тут и там виднелись жилые деревянные дома, простирались обширные клубничные плантации. В некоторых теплицах, когда стало уже совсем темно, горели свисающие с потолка лампочки. Как будто там разводят мотыльков. Местами жители возле дороги продавали свежий урожай красных некрупных ягод. Людей попадалось мало, только проезжающий транспорт. Один мотоциклист, обогнав меня, развернулся и, подъехав, спросил, не заблудился ли я. Оно и понятно, вряд ли тут так часто люди просто гуляют по узкой обочине шоссе. Поблагодарил вьетнамца за любезность, сказал, что все окей, и продолжил путь. Эта многокилометровая прогулка заняла часа три и со всеми спусками и подъемами по холмистой местности получилась отличным моционом на сон грядущий.
Странный все-таки город, совершенно не похожий ни на Хошимин ни на Муйне. Другая атмосфера, другой облик, другие люди. Далат вызвал ассоциации с Непалом, в котором я пока еще не был. Не сказать, чтобы этот город сразу же мне приглянулся. Улицы переплетены так, что со всеми картами и новомодными мобильными приложениями не сразу поймешь, в каком направлении идти. Еда тоже как-то не очень. Попробовал на ночном рынке озерную рыбу: на вкус так себе, так еще и костлявая жутко - проткнул ненароком щеку. Обляпал маслом любимую толстовку. Про безумство местного дорожного движения не стоит и говорить. Отель тоже был с причудами: невкусный запах в ванной, мокрый пол после уборки в номере и так далее. В общем, первичное знакомство притока энтузиазма не вызвало. Но вскоре все начало само собой налаживаться. Отправным моментом стал просветляющий привал в пагоде. А после добротной прогулки и массажа ног накатило такое расслабление, что веки потяжелели и глаза сами закрылись под убаюкивающие звуки вьетнамской гитары. Интересно, точки на ногах действительно связаны с работой внутренних органов…
В отель возвращался ближе к полуночи. Остывший воздух холодил лодыжки. Улицы были уже пусты, а все заведения давно закрыты. Но где-то жизнь продолжалась. Буквально под окнами номера не стихающим потоком лились из расстроенных колонок душевные песнопения. Очевидно, о любви. О чем еще можно петь так надсадно и заунывно. Поначалу казалось, что такие всенародные гуляния - это дань первомаю. Но впоследствии стало очевидно, что это не иначе как постоянный атрибут вьетнамского стиля жизни. Как и во многих других странах Восточной Азии. В Мьянме - поют, на Филиппинах - поют, здесь - так и вовсе чуть ли не рыдают в микрофон. Этакая этно-психологическая особенность. Возможно, тяга к песнопениям у азиатов вызвана многотональностью языков. Но это не точно.
