О хождении пред Богом и крестоношении
Недавно о. Петр Мещеринов в своей заметке в Фейсбуке вновь поднял тему расцерковления (см. также его интервью на "Правмире" в связи с этой заметкой). Не знаю уж, насколько я правильно понял о. Петра, но я из его слов такой вывод сделал: проблема - в отсутствии плодов церковной жизни. Это и к расцерковлению приводит, и многие другие проблемы порождает.
Короче говоря, когда я о. Петра прочитал, вспомнился мне текст, некогда написанный одним духовно близким мне человеком. Не то что там впрямую даются ответы на вопросы, которые ставит о. Петр, но как мне кажется, то, что там написано весьма ценно и размышляя над сказанным о. Петром было бы полезно иметь в виду и мысли моего друга. На самом деле, возможно, всё куда проще, чем может показаться!
Ещё раз подчёркиваю - автор не я!Где-то у меня были заметки о хождении пред Богом и о противопоставлении монашеских наставлений тому, что более соответствует пути в миру. Собственно и "учение" о хождении пред Богом я стал развивать как параллель монашеским наставлениям. Помню сейчас только вот что.
Учителя монашества в один голос советуют отсекать волю и не доверять своему сердцу. Это хорошо в монастыре, где весь порядок общежития настроен на то, чтобы жить по послушанию своему духовнику и старшему по рукоделию. В миру нам большей частью приходится решения принимать самостоятельно. Но как же тогда доверять сердцу и не впасть в прелесть? Ключ - крестоношение. Оно трезвит. Но только если происходит в истинном хождении пред Богом. Когда человек сердцем открыт Богу и все, что с ним и внутри происходит, поверяет Ему. Даже если грешит и не видит возможности прервать греховную зависимость, может вопиять: "Господи, потерпи на мне и вся Ти воздам" (А что "воздам"? Не пелагианство же? Нет, "жертва Богу дух сокрушен"). Но и в падении не отворачивается от Бога, не бежит от Него в кусты, как Адам.
Дневной и недельный цикл крестоношения представляет собой челнок храм-кресноношение-храм. Человек приносит в храм свои проблемы, молится, получает благодать и уходит обратно в мир получать тычки и занозы. Хождение пред Богом, даже если окрашено в дерзкие Иововы тона, - единственное, что делает несение скорби осмысленным. А в храме сердце очищается Таинствами. Такой вот челнок.
Это все мы с женой вынесли от о. XXX Может быть, самое ценное в его окормлении. "Стой со мной и молись". А потом иди в мир и неси "им" благодать, которую получил. Очищай сердце, чтобы понимать, что происходит в твоей "эпсилон-окрестности" и чего хочет от тебя Бог. (В моих записях были цитаты из о. Иоанна Кронштадтского, которыми я все это иллюстрировал. Уж он-то знал, как очищать сердце, пребывая между храмом и миром.) Внимательно относись к любой ситуации, которую создает тебе Бог. Возможно, в ней ответ на то, что ты спрашивал на молитве в храме. Но и читать "ситуации" надо не так, как делают советчики типа наших ревнителей: "тебе нахамили сегодня? Это потому, что ты 12 лет назад кого-то неправильно осудил". "Покайся, тебе скидка будет"(:-)). Т.е. "посланный тебе крест - это именно то, о чем ты вчера просил на молитве". Аналогично ("параллельно") тому, что пишут учителя монашества: если ты просишь смирения, понимай, что ты просишь, чтобы тебя оболгали, оплевали, оклеветали, высмеяли и облили грязью. Но в миру это проявляется не в таких четких ситуационных блоках, как у монахов, а усредненно по всему течению мирской жизни.
Маленький пример на тему "просимого". В первый год моей церковной жизни, когда я стал известен в приходе (иером. NNN) по имени и стал помогать по храму, на Страстной что-то дернуло меня попросить у Апостола Любви Иоанна: "научи меня любви к ближним". В тот же день одна добрая бабушка из главных попечительниц внутреннего благолепия в том приходе, выдернула меня из "толпы" и поставила у Плащаницы, помогать пожилым прихожанам подниматься по ступенькам, чтобы приложиться к ней. Казалось, какая ерунда. Но у меня физиологически нет способности к интуитивному прочтению даже самых простых движений и намерений людей. Поэтому, когда кто-то подходит к Плащанице в "пограничном" возрасте, или в самом престарелом, но смело и решительно, я оказываюсь в полном недоумении, помогать ей или нет? И если помогать, то _как_? Для меня это величайшая мука. За те полтора дня, что Плащаница была посреди храма, я света белого не взвидел. И больше к Вышестоящим из Небесной церкви с такими опрометчивыми просьбами не обращался.