В. Кондратьев, М. Хайрулин - об "авиационном аспекте" Лбищенского рейда
О Лбищенском рейде белых уральских казаков 5 сентября 1919 года, закончившемся разгромом штаба красной 25-й стрелковой дивизии и гибелью В.И. Чапаева, я имел удовольствие писать достаточно подробно в прошлом году к юбилею событий. Но оказывается, что этот подвиг уральских казаков не только породил популярный советский роман и ещё более популярный фильм, но и имел непосредственное отношение к истории... авиации. Вот какой любопытный факт я обнаружил в недавно прочитанном мною исследовании Вячеслава Кондратьева (vikond65) и Марата Хайрулина "Военлёты погибшей империи".
Бой за Лбищенск 5 сентября 1919 года.
Когда в ночь на 5 сентября казаки внезапным налетом заняли Лбищенск, там находились приданные чапаевской дивизии два «Ньюпора» и «Сопвич» с летчиками Бейером, Коваленко и Железновым, мотористом Жердиным и летнабом Олехновичем. Коваленко погиб в перестрелке, остальные попали в плен. Тем же утром в Лбищенске приземлился летчик Артамонов, посланный из штаба армии с пакетом к Чапаеву. В штабе еще не знали, что адресат уже погиб, а город захвачен белогвардейцами...
Все пленные авиаторы согласились служить в колчаковской армии. Было ли это решение добровольным или оно диктовалось простым стремлением выжить, можно только догадываться. Однако вернемся к фактам. 14 ноября летчику Железнову, до этого исправно служившему в уральском казачьем авиаотряде, поручили пригнать аэроплан из ремонта. И Железнов действительно пригнал самолет, но не на казачий, а на советский аэродром!
Олехнович и Жердин также совершили попытку перелететь через линию фронта, но из-за неумения управлять самолетом потерпели аварию на взлете. При этом Олехнович сломал ногу и не мог передвигаться. Он приказал Жердину спасаться в одиночку, а сам снял с крепления турельный пулемет, дал очередь по набегавшим казакам, после чего - застрелился. Жердин сумел пешком дойти до красноармейских позиций и рассказать об этом драматическом эпизоде.
Раньше в советской литературе поступки Железнова, Жердина и Олехновича объяснялись беззаветной преданностью пролетарской идее. Возможно, так оно и было. Правда, немного смущает то, что побег Железнова случился лишь в середине ноября, когда окончательный разгром колчаковцев уже ни у кого не вызывал сомнений. Кстати, за свой перелет он получил от большевиков награду - 3000 рублей.
Какова судьба Артамонова, неизвестно. Ф.И. Жаров в изобилующей неточностями книге «Подвиги красных летчиков» пишет, что он был убит при попытке к бегству. Но в белогвардейских архивах нет подтверждений этой версии. Кроме того, известно, что бывших красвоенлетов, зачисленных в казачьи авиачасти, никто не охранял. За ними даже не следили, поэтому каждый мог скрыться в любой момент. Возможно, Артамонов так и поступил, но, в отличие от Железнова и Жердина, не стал возвращаться к большевикам.
Бейер служил у белых до конца декабря, пока не заболел сыпным тифом. В числе многих сотен других тяжелобольных, казаки оставили его в госпитале при отступлении. Это была вынужденная мера, так как им предстоял долгий и трудный путь вдоль побережья Каспия по зимнему степному бездорожью. Несмотря на голод и отсутствие лекарств, Бейер выздоровел и после проверки, установившей незначительность его вины перед советской властью, опять работал в Красном Воздушном флоте.
Бой за Лбищенск 5 сентября 1919 года.
Когда в ночь на 5 сентября казаки внезапным налетом заняли Лбищенск, там находились приданные чапаевской дивизии два «Ньюпора» и «Сопвич» с летчиками Бейером, Коваленко и Железновым, мотористом Жердиным и летнабом Олехновичем. Коваленко погиб в перестрелке, остальные попали в плен. Тем же утром в Лбищенске приземлился летчик Артамонов, посланный из штаба армии с пакетом к Чапаеву. В штабе еще не знали, что адресат уже погиб, а город захвачен белогвардейцами...
Все пленные авиаторы согласились служить в колчаковской армии. Было ли это решение добровольным или оно диктовалось простым стремлением выжить, можно только догадываться. Однако вернемся к фактам. 14 ноября летчику Железнову, до этого исправно служившему в уральском казачьем авиаотряде, поручили пригнать аэроплан из ремонта. И Железнов действительно пригнал самолет, но не на казачий, а на советский аэродром!
Олехнович и Жердин также совершили попытку перелететь через линию фронта, но из-за неумения управлять самолетом потерпели аварию на взлете. При этом Олехнович сломал ногу и не мог передвигаться. Он приказал Жердину спасаться в одиночку, а сам снял с крепления турельный пулемет, дал очередь по набегавшим казакам, после чего - застрелился. Жердин сумел пешком дойти до красноармейских позиций и рассказать об этом драматическом эпизоде.
Раньше в советской литературе поступки Железнова, Жердина и Олехновича объяснялись беззаветной преданностью пролетарской идее. Возможно, так оно и было. Правда, немного смущает то, что побег Железнова случился лишь в середине ноября, когда окончательный разгром колчаковцев уже ни у кого не вызывал сомнений. Кстати, за свой перелет он получил от большевиков награду - 3000 рублей.
Какова судьба Артамонова, неизвестно. Ф.И. Жаров в изобилующей неточностями книге «Подвиги красных летчиков» пишет, что он был убит при попытке к бегству. Но в белогвардейских архивах нет подтверждений этой версии. Кроме того, известно, что бывших красвоенлетов, зачисленных в казачьи авиачасти, никто не охранял. За ними даже не следили, поэтому каждый мог скрыться в любой момент. Возможно, Артамонов так и поступил, но, в отличие от Железнова и Жердина, не стал возвращаться к большевикам.
Бейер служил у белых до конца декабря, пока не заболел сыпным тифом. В числе многих сотен других тяжелобольных, казаки оставили его в госпитале при отступлении. Это была вынужденная мера, так как им предстоял долгий и трудный путь вдоль побережья Каспия по зимнему степному бездорожью. Несмотря на голод и отсутствие лекарств, Бейер выздоровел и после проверки, установившей незначительность его вины перед советской властью, опять работал в Красном Воздушном флоте.