о Герцене и Леонтьеве
Близость взглядов Герцена и Леонтьева во многих существенных пунктах неоднократно отмечалась - собственно, сам Леонтьев признавал и отмечал влияние на него Герцена (вместе с Миллем [с 60-х гг.] и Спенсером [с 70-х]). Но при всех сближениях есть и расхождение по существу - собственно философского плана, а не той или иной политической проекции.
Герценовское отвращение к "мещанству", современному Западу как предающему собственное прошлое, безверие в западных революционеров-эмансипаторов пролетариата, которые только и мечтают сами стать бюргерами - все это не затрагивает основного видения:
Герцен стремится к разнообразию личностей в обществе, путь к чему видит в достижении социального, экономического и политического равенства. Леонтьев, стремясь к тому же, полагает, что разнообразие личностей возможно только на основе разнообразия социального, экономического и политического - разнообразие и неравенство личностей возможно только на основе общественного неравенства*.
В "подкладке" же этого разногласия лежит разное понимание личности - для Герцена личность автономна (само-законна), и в этом он всецело принадлежит к 30-м годам, тому первому варианту философского персонализма, который формировался на почве немецкого идеализма. Поскольку же личность мыслится как автономная, то может быть разнообразие личностей при равенстве условий. Для Леонтьева же личность производна от культуры, а последняя мыслится "тотально": для Герцена "культура" есть нечто "наряду с" (экономикой, политикой и т.п.), для Леонтьева "культура" включает в себя все общества: не может быть, напр., одного и того же уклада хозяйственного при разнице культур, промышленность русская иная, чем промышленность французская и т.п.** И здесь, в этом ключевом моменте, Леонтьев куда ближе к Шпенглеру, напр., чем в каких-либо своих конкретных идеях - поскольку "культура" становится базовой категорией, через которую осмысляется общество в целом, а не чем-то в ряду прочего.
* Данное различие отмечено С.В. Хатунцевым (стр. 148), но осталось неразвернутым.
** Это звучит уже в ранней публицистике К.Н., в его письмах "С Дуная" (1867 - ПСС, т. 1, кн. 1, стр. 49 - 55).
Герценовское отвращение к "мещанству", современному Западу как предающему собственное прошлое, безверие в западных революционеров-эмансипаторов пролетариата, которые только и мечтают сами стать бюргерами - все это не затрагивает основного видения:
Герцен стремится к разнообразию личностей в обществе, путь к чему видит в достижении социального, экономического и политического равенства. Леонтьев, стремясь к тому же, полагает, что разнообразие личностей возможно только на основе разнообразия социального, экономического и политического - разнообразие и неравенство личностей возможно только на основе общественного неравенства*.
В "подкладке" же этого разногласия лежит разное понимание личности - для Герцена личность автономна (само-законна), и в этом он всецело принадлежит к 30-м годам, тому первому варианту философского персонализма, который формировался на почве немецкого идеализма. Поскольку же личность мыслится как автономная, то может быть разнообразие личностей при равенстве условий. Для Леонтьева же личность производна от культуры, а последняя мыслится "тотально": для Герцена "культура" есть нечто "наряду с" (экономикой, политикой и т.п.), для Леонтьева "культура" включает в себя все общества: не может быть, напр., одного и того же уклада хозяйственного при разнице культур, промышленность русская иная, чем промышленность французская и т.п.** И здесь, в этом ключевом моменте, Леонтьев куда ближе к Шпенглеру, напр., чем в каких-либо своих конкретных идеях - поскольку "культура" становится базовой категорией, через которую осмысляется общество в целом, а не чем-то в ряду прочего.
* Данное различие отмечено С.В. Хатунцевым (стр. 148), но осталось неразвернутым.
** Это звучит уже в ранней публицистике К.Н., в его письмах "С Дуная" (1867 - ПСС, т. 1, кн. 1, стр. 49 - 55).