Тупики справедливости или почему мы не победили. Часть 1
«Победа Запада над нами не была гарантирована и неизбежна. Могли победить и мы. Но мы проиграли в главном - на идеологическом фронте. На уровне мод и потребления. Контрпропаганда была слабенькая и откровенно дубовая и глупая. Народ СССР и его элиту купили красивыми картинками красивой жизни - В ДОЛГ, как сейчас выясняется. Мы же искренне тогда полагали, что они гуляют на свои, кровно заработанные....» Bers.
Очень верное замечание, верное в первую очередь в том, что идеологический базис на этапе, названном развитым социализмом, стал не соответствовать стоящим перед страной задачам. Ведь идеология сильна лишь в том случае, если существуют экономические инструменты способные ее поддержать. Другими словами, если люди видят, что слова не расходятся с делом и чувствуют это на собственной жизни. А экономическая стратегия того периода начала давать сбой, отягощенная реформой «Косыгина-Либермана». Вот о ней и хотелось бы немного рассказать.
Фундаментальные отличия экономики социально ориентированного государства от экономики капитализма заключается не только в собственности на средства производства и общественном характере труда, это лишь инструменты, основные отличия лежат в области организации финансов и плановости всего хозяйства.
Что собой представляла реформа Косыгина-Либермана? Это была попытка улучшить эффективность социалистической экономики привнесением в нее чужеродных элементов рыночного регулирования.
Либерман предлагал отказаться от показателя валовой продукции и как главный критерий оценки работы предприятия установить показатели прибыли и рентабельности производства при обязательном выполнении плановых договорных поставок в натуральном выражении, а значит, и по качеству продукции, и по срокам. Пусть предприятия сами определяют численность своих работников, среднюю зарплату, производительность труда, привлекают для развития производства собственные средства и банковские кредиты, а из прибыли создают фонд материального поощрения».
Косыгин был уверен, что если вместо «вала» установить показатель реализации продукции, то предприятия перестанут выпускать продукцию, не пользующуюся спросом. Если работников заинтересовать в увеличении заработной платы за счет роста прибыли, то это подстегнет и производительность труда. Не правда ли напоминает логику «экономиксистов»? Но реальность не оправдала надежд, ни Либермана, ни Косыгина, а напротив, привела как раз к обратному эффекту, на котором потом строилась вся идеология Перестройки и была источником либерального переворота, а именно к значительному товарному дефициту.
Что бы разобраться, давайте сначала вспомним, некоторые принципы организации экономики Сталина. В советской экономической системе последних лет жизни Сталина условием быстрого развития страны был механизм ежегодного снижения цен, не путать с дефляцией. В числе плановых заданий предприятию устанавливалась цена выпускаемых изделий, которая покрывала издержки производства и обеспечивала некоторую прибыль (при этом прибыль не была жестко связана с себестоимостью). Руководство и весь коллектив предприятия нацеливались на снижение себестоимости продукции, успехи в этом отношении поощрялись материально.
То есть, добиться увеличения прибыли, а значит и заработать, можно было только двумя путями: через наращивание выпуска продукции по сравнению с планом и через снижение себестоимости.
Согласно реформе Косыгина-Либермана, предприятия, получали значительную хозяйственную самостоятельность, изыскивали все возможности увеличения прибыли и фонда материального поощрения. У руководства Госплана прибавилось головной боли. Переход на показатель прибыли сразу подтолкнул инфляцию в стране.
Ведь прибыль предприятия могли использовать исключительно на увеличение зарплаты работников. Пустить ее, например, на увеличение производства продукции, на реконструкцию предприятия или на строительство жилья было невозможно, потому что в планах не было предусмотрено выделение дополнительных ресурсов ни у поставщиков сырья, ни у строительных организаций. При этом возрастали риски, что сверх произведенная продукция найдет спрос.
В итоге зарплата стала расти гораздо быстрее, чем производительность труда. Еще более обострилась нехватка товаров, или, как говорят, «вырос отложенный спрос». То, что нельзя было купить товары, при наличии денег, вызывало растущее недовольство в народе.
Еще одним эффектом реформы было высвобождение рабочих мест, при этом создание новых рабочих мест планом не предусматривалось, и потому средств на это не было. Так впервые в СССР замаячила безработица, чего многим, и представить было трудно. А казалось бы, просто добавили хозяйственной самостоятельности, как у капиталистов. Еще, обратите внимание, как в корне изменился подход к вопросу снижения себестоимости. На предприятиях теперь никто не боролся за эффективность производства, так как это приводило к уменьшению прибыли предприятия, а значит и зарплатам. В результате цены перестали снижаться, и даже напротив стали расти, в том числе и на авиабилеты, на что так сетовал Обзервер. В стране впервые обозначилась инфляция, о которой слышали лишь из сатирического журнала «Крокодил».
Новая модель расколола коллектив предприятия, погасила творческий порыв большинства работников, противопоставила интересы «верхов» и «низов». Все выгоды от «рационализации производства» теперь доставались «верхам», и они направляли деятельность предприятий так, чтобы эти выгоды были как можно большими. По сути, это была уже неформальная приватизация предприятий их руководством, которому оставалось лишь ждать, когда этот переход средств производства в их частную собственность будет оформлен законодательно. Косыгина с полным правом можно было бы назвать «верным ленинцем», он сумел незаметно для общественности внедрить новый вариант ленинского нэпа…
Советская экономика пошла вразнос. Расширение самостоятельности предприятий на основе погони за прибылью, по сути, покончило с плановой системой в СССР. Единое народное хозяйство страны распалось на в значительной мере изолированные ячейки, имеющие собственную корыстную цель… «Верхи» практически утратили способность направлять деятельность предприятий в соответствии с интересами государства, потому что предприятию важнее было получить максимальную прибыль. При этом везде слышалось, Да здравствует! Величие советского народа! А тем временем распад экономики был уже необратим.
Почему Косыгин ошибся? Ведь он очень неплохо понимал в экономике, и его считали одним из самых грамотных специалистов в ЦК. Ответ на самом деле на поверхности. Существует глобальное непонимание роли государства и месте экономики в управлении страной. При социализме эффективность экономики не опирается на монетарные показатели, а прибыль не служит показателем достижений. Достижениями при социализме являются только постоянно растущее благосостояние граждан и качественное повышение уровня жизни всех граждан без исключения. Этого, увы, Косыгин не понимал. Как не понимают некоторые, что лучшие самолеты это ни те, что меньше расходуют топлива и приносят больше прибыли, а те, которые обладают большей безопасностью и большим комфортом.
В ноябре 2005 года на конференции «Всемирного фонда безопасности полетов», проходившей в Москве, в результате сравнительного анализа безопасности полетов советских и зарубежных самолетов самым безопасным самолетом в мире был признан наш ИЛ-86. Справедливости ради надо заметить, что вторым за ним признали самолет Боинг-727. Интересно, что когда оглашали результаты, присутствующие в зале авиаторы из многих стран мира, аплодировали стоя и кричали «Браво русские!»
отсюда