professione: reporter
Невозможность диалога является одним из ведущих мотивов фильма Микеланджело Антониони «Профессия: репортёр», который реализуется на всех выразительных уровнях. Визуально режиссёр запирает своего героя Дэвида Локка в кадре, используя широкоугольную оптику: всякий раз, когда Локк смотрит на пейзаж, создаётся впечатление, что на самом деле Джека Николсона снимают на фоне фотографии этого пейзажа.
С самого начала герой Николсона пытается вступать в коммуникацию, и все его попытки проваливаются. Мальчик-проводник не разговаривает с ним, всадник на верблюде игнорирует. Застряв в песке, Локк кричит: «Хорошо! Мне плевать!» - и ответом ему служит панорама безмолвной пустыни, которой даже не плевать, она просто не знает о его существовании.
Локк возвращается в гостиницу; метрдотель возвращает ему его реплики: «мыла нет» - «нет, сэр». Служитель отеля не считывает послание, которое вкладывает в реплику Локк. Гостиница находится в городе, т.е. это пространство людей, а значит, коммуникация там необходима; невозможно просто проигнорировать слова другого. Однако можно вернуть их в неизменном виде, имитируя коммуникацию.
Далее - Локк находит мёртвое тело своего соседа, Робертсона, и решает стать им. Переклеивая фотографии в паспорте, Локк слушает запись своего разговора с Робертсоном - с начала фильма это первый успешный диалог, но он ретроспективен по своей сути, ведь происходил в прошлом. В разговоре Локк и Робертсон затрагивают тему идентичности; Робертсон говорит, что «везде всё одинаково», Локк же на это отвечает: «нет, это мы неизменны». Здесь проговариваются два разных взгляда на мир, объясняется, чем один отличается от другого, а отличие это принципиальное: поэтому, в общем-то, Локк и решает стать Робертсоном, его тяготит его собственная неизменность в мире.
Далее мы знакомимся со «вдовой» Локка Рейчел. Нам даётся её воспоминание о визите к мужу в Африку, когда она упрекает его в том, что он играет по правилам. Она прямо заявляет ему: «У тебя нет настоящего диалога», и мы понимаем, что эта проблема у Локка системного свойства.
О Локке несколько раз упоминается, что он «англичанин, получивший образование в США, что дало ему особый взгляд на жизнь в Британии». Одним из ключевых моментов эпизода является запись интервью с африканским шаманом. Локк спрашивает его, не изменился ли его взгляд на традиции племени после путешествия во Францию и Югославию. Шаман отвечает, что, хоть он и может ответить Локку, но его ответы скажут о нём меньше, чем о Локке говорят его вопросы. Очевидно, имеется в виду, что Локк проговаривает своё отношение к жизни в Британии как к неправильной (Рейчел в одном из эпизодов-флешбеков спрашивает его, не сошёл ли он с ума, потому что он сжигает ветки на заднем дворе. Локк довольно отвечает ей: "да, я безумен").
Локк тем временем примеряет на себя жизнь Робертсона, двигаясь по маршрутам, указанным в ежедневнике последнего. Он ждёт своих визави в Барселоне, но никто не приходит. Тогда он обращается к проходящему мимо старику со словами: «Я - Робертсон. У меня назначена встреча, но никто не пришёл». Старик почему-то отвечает ему на это: «Все смотрят на детей и видят новую жизнь, а я вижу всё ту же старую трагедию. Им не уйти от нас». Старик садится на скамью рядом с героем Николсона, который соглашается выслушать историю жизни своего нового знакомого, предлагаемую в качестве ответа на вопрос, откуда старик знает английский язык.
Что сразу становится очевидным - это первый эпизод, когда герой чётко и ясно называется Робертсоном (был ещё эпизод в отеле, когда метрдотель разбирался, кто из них умер, но там это заявление было сделано неловко, это было скорее поддакивание метрдотелю). Старик же в этом эпизоде соединяет в себе символику судьбы, круговорота жизни. Он говорит, что многие дети выросли на его глазах, и что всех ждёт один финал. Он как бы легитимирует Локка в качестве Робертсона. На усиление эффекта работают следующие эпизоды - как будто немотивированная вклейка хроники расстрела (позднее оказывается, что её смотрит Рейчел). После просмотра этого сюжета Рейчел упоминает о существовании Робертсона - теперь Локк и Робертсон, ставшие недавно одним человеком, снова разъединяются. Далее Рейчел скажет своему любовнику: «Раньше мне было совсем всё равно. Теперь, когда он мёртв, это уже не так». Парадоксальным образом, именно признание Локка мёртвым запускает процесс, в результате которого оказывается, что он на самом деле жив.
С самого начала герой Николсона пытается вступать в коммуникацию, и все его попытки проваливаются. Мальчик-проводник не разговаривает с ним, всадник на верблюде игнорирует. Застряв в песке, Локк кричит: «Хорошо! Мне плевать!» - и ответом ему служит панорама безмолвной пустыни, которой даже не плевать, она просто не знает о его существовании.
Локк возвращается в гостиницу; метрдотель возвращает ему его реплики: «мыла нет» - «нет, сэр». Служитель отеля не считывает послание, которое вкладывает в реплику Локк. Гостиница находится в городе, т.е. это пространство людей, а значит, коммуникация там необходима; невозможно просто проигнорировать слова другого. Однако можно вернуть их в неизменном виде, имитируя коммуникацию.
Далее - Локк находит мёртвое тело своего соседа, Робертсона, и решает стать им. Переклеивая фотографии в паспорте, Локк слушает запись своего разговора с Робертсоном - с начала фильма это первый успешный диалог, но он ретроспективен по своей сути, ведь происходил в прошлом. В разговоре Локк и Робертсон затрагивают тему идентичности; Робертсон говорит, что «везде всё одинаково», Локк же на это отвечает: «нет, это мы неизменны». Здесь проговариваются два разных взгляда на мир, объясняется, чем один отличается от другого, а отличие это принципиальное: поэтому, в общем-то, Локк и решает стать Робертсоном, его тяготит его собственная неизменность в мире.
Далее мы знакомимся со «вдовой» Локка Рейчел. Нам даётся её воспоминание о визите к мужу в Африку, когда она упрекает его в том, что он играет по правилам. Она прямо заявляет ему: «У тебя нет настоящего диалога», и мы понимаем, что эта проблема у Локка системного свойства.
О Локке несколько раз упоминается, что он «англичанин, получивший образование в США, что дало ему особый взгляд на жизнь в Британии». Одним из ключевых моментов эпизода является запись интервью с африканским шаманом. Локк спрашивает его, не изменился ли его взгляд на традиции племени после путешествия во Францию и Югославию. Шаман отвечает, что, хоть он и может ответить Локку, но его ответы скажут о нём меньше, чем о Локке говорят его вопросы. Очевидно, имеется в виду, что Локк проговаривает своё отношение к жизни в Британии как к неправильной (Рейчел в одном из эпизодов-флешбеков спрашивает его, не сошёл ли он с ума, потому что он сжигает ветки на заднем дворе. Локк довольно отвечает ей: "да, я безумен").
Локк тем временем примеряет на себя жизнь Робертсона, двигаясь по маршрутам, указанным в ежедневнике последнего. Он ждёт своих визави в Барселоне, но никто не приходит. Тогда он обращается к проходящему мимо старику со словами: «Я - Робертсон. У меня назначена встреча, но никто не пришёл». Старик почему-то отвечает ему на это: «Все смотрят на детей и видят новую жизнь, а я вижу всё ту же старую трагедию. Им не уйти от нас». Старик садится на скамью рядом с героем Николсона, который соглашается выслушать историю жизни своего нового знакомого, предлагаемую в качестве ответа на вопрос, откуда старик знает английский язык.
Что сразу становится очевидным - это первый эпизод, когда герой чётко и ясно называется Робертсоном (был ещё эпизод в отеле, когда метрдотель разбирался, кто из них умер, но там это заявление было сделано неловко, это было скорее поддакивание метрдотелю). Старик же в этом эпизоде соединяет в себе символику судьбы, круговорота жизни. Он говорит, что многие дети выросли на его глазах, и что всех ждёт один финал. Он как бы легитимирует Локка в качестве Робертсона. На усиление эффекта работают следующие эпизоды - как будто немотивированная вклейка хроники расстрела (позднее оказывается, что её смотрит Рейчел). После просмотра этого сюжета Рейчел упоминает о существовании Робертсона - теперь Локк и Робертсон, ставшие недавно одним человеком, снова разъединяются. Далее Рейчел скажет своему любовнику: «Раньше мне было совсем всё равно. Теперь, когда он мёртв, это уже не так». Парадоксальным образом, именно признание Локка мёртвым запускает процесс, в результате которого оказывается, что он на самом деле жив.