Кто такой Франц Кафка?
Еврей Франц Кафка живет в Праге среди чехов и чешской культуры на територии Австро-Венгерской империи и пишет на немецком языке.
Кто он - этот странный человек?
Какому народу он принадлежит и к какой культуре относится?
Какая страна может им гордиться?
"Чей" он, собственно говоря, - автор?
Еврейский, немецкий, чешский или австрийский писатель?
Скорее всего, все из этих определений в достаточной степени неверны.
Почему же "приписка" Кафки столь сложна и так противоречива?
Потому что явление Кафки - уникальное в своем роде.
Он не принадлежит ни одному народу, ибо ни одна национальная культура не может поставить его на пьедестал национальных достижений, хотя все культуры принимают его творчество в себя.
Кафка не принадлежит никому, ибо его принадлежность тотальная - Кафка писал для всех.
Вот почему его книги одинаково точны и мало теряют из-за перевода, ибо Франц Кафка - это европейский писатель наднационального и общемирового масштаба.
Он мог бы писать на французском или на испанском, на русском или на английском, но в его Письме от этого ничего бы не изменилось, ибо он никогда не смог бы стать ни французским и ни каким другим автором, ибо судьба Кафки состоит в том, чтобы остаться навсегда одиноким даром человечеству.
Кто он - этот странный человек?
Какому народу он принадлежит и к какой культуре относится?
Какая страна может им гордиться?
"Чей" он, собственно говоря, - автор?
Еврейский, немецкий, чешский или австрийский писатель?
Скорее всего, все из этих определений в достаточной степени неверны.
Почему же "приписка" Кафки столь сложна и так противоречива?
Потому что явление Кафки - уникальное в своем роде.
Он не принадлежит ни одному народу, ибо ни одна национальная культура не может поставить его на пьедестал национальных достижений, хотя все культуры принимают его творчество в себя.
Кафка не принадлежит никому, ибо его принадлежность тотальная - Кафка писал для всех.
Вот почему его книги одинаково точны и мало теряют из-за перевода, ибо Франц Кафка - это европейский писатель наднационального и общемирового масштаба.
Он мог бы писать на французском или на испанском, на русском или на английском, но в его Письме от этого ничего бы не изменилось, ибо он никогда не смог бы стать ни французским и ни каким другим автором, ибо судьба Кафки состоит в том, чтобы остаться навсегда одиноким даром человечеству.