Пришествие
Этот человек сошел с поезда в семь утра. Город, который он избрал для своих дел, ничем не отличался от сотен других. Те же ухабы на дорогах, те же измученные люди, те же проблемы. Человек, который вышел на этом полустанке, внешне был красив собой, небольшая бородка аккуратно очерчивала его смуглое овальное лицо, брови были черными, волосы немного длиннее обычного, на вид ему было не больше тридцати пяти лет. Когда он оказался на перроне, к нему тотчас же устремились таксисты. Они наперебой предлагали свои услуги. Человек отвечал им, что у него нет денег. Водители такси заулыбались, ибо никто из них не был способен отвезти человека даром, просто за «спасибо». Тут они все были как один, а поэтому человек пошел пешком. Он вспомнил разговор в поезде, который вели две старухи. Они обсуждали последнее городское происшествие. Некая женщина средних лет, которая жила в одиночестве, взяла из детского дома девочку. Поначалу она в своей дочке, как говорят, души не чаяла, но когда та подросла, и ей исполнилось двенадцать лет, идиллии их пришел конец. Приемная мать просто мучилась с ребенком, ненавидела его и вскоре решила сдать девочку назад в детский дом, теперь уже в специальный интернат, где живут дети постарше. Старухи в поезде смаковали это событие. Человек всё слышал, и это стало причиной того, что он решил посетить этот город.
И вот он пришел к женщине, которая собиралась вернуть удочеренного ею ребенка назад в детский дом. До сих пор загадка, откуда у незнакомца был ее адрес и как он смог безошибочно найти дорогу. Но факт остается фактом: первая, к кому он пришел, была та женщина. При встрече человек что-то сказал ей, что-то очень важное, потому что когда он ушел, она заплакала. Его визит был кратковременным, но он выполнил свою миссию и пошел к другим людям. Он зашел на дом к трем смертельно больным и исцелил их, затем посетил больницу, где истратил очень много сил. После этого он направился в местную харчевню и попросил еды. Ему в грубой форме отказали, он пробовал что-то объяснить им о хлебах, но его вытолкали в шею. «Оборванец! Голытьба!» - кричали ему в спину. Он совершил много самых разных поступков, некоторые из них до сих пор невозможно объяснить. Например, у одного хозяина отвязал пса с цепи и выпустил его на улицу. Собака убежала и больше не вернулась. Были и другие странные поступки совершенные этим человеком.
Уже к обеду по улицам города поползли разные слухи о незнакомце. Одни называли его целителем, другие считали его проповедником новой веры, была даже версия, что это ревизор с особыми полномочиями от правительства. Так или иначе, но к удивлению перед столь странным его поведением стал примешиваться страх. А после обеда в городе началось какое-то непонятное оживление. Люди выходили из своих жилищ, собирались в группы по двадцать-тридцать человек, вооружались палками и что-то кричали. Казалось, что готовится какое-то восстание или бунт. Люди разных возрастов, всевозможных профессий, образованные и не очень, мужчины и женщины - все они находились в каком-то непонятном смятении. Что-то в их жизни в этот день произошло. Что-то такое, из-за чего им было стыдно, и, стараясь убежать от стыда, они целиком отдали себя во власть гнева и злости. Вскоре группы людей стали объединяться. Теперь почти тысячная толпа носилась по городу в поисках жертвы. И вскоре они отыскали ее. Человек, приехавший утром в город, стал этой жертвой. Когда его заприметили, в толпе пронесся какой-то гортанный воинский клич. «Убить! Убить! Убить!» - что-то вроде этого носилось в воздухе. Незнакомца схватили и поставили в центр толпы. Он беззащитно стоял и смотрел на людей. Он уже давно знал, что ему суждено умереть. Он знал, что люди не изменились за две тысячи лет, с тех пор как он оставил их. Как и в первый раз, он покорно дал им себя убить. Так же жестоко, как и тогда. В этот раз они забили его палками, и каждый норовил ударить посильней, каждый хотел приложить свою руку к очередному убийству Бога.
И вот он пришел к женщине, которая собиралась вернуть удочеренного ею ребенка назад в детский дом. До сих пор загадка, откуда у незнакомца был ее адрес и как он смог безошибочно найти дорогу. Но факт остается фактом: первая, к кому он пришел, была та женщина. При встрече человек что-то сказал ей, что-то очень важное, потому что когда он ушел, она заплакала. Его визит был кратковременным, но он выполнил свою миссию и пошел к другим людям. Он зашел на дом к трем смертельно больным и исцелил их, затем посетил больницу, где истратил очень много сил. После этого он направился в местную харчевню и попросил еды. Ему в грубой форме отказали, он пробовал что-то объяснить им о хлебах, но его вытолкали в шею. «Оборванец! Голытьба!» - кричали ему в спину. Он совершил много самых разных поступков, некоторые из них до сих пор невозможно объяснить. Например, у одного хозяина отвязал пса с цепи и выпустил его на улицу. Собака убежала и больше не вернулась. Были и другие странные поступки совершенные этим человеком.
Уже к обеду по улицам города поползли разные слухи о незнакомце. Одни называли его целителем, другие считали его проповедником новой веры, была даже версия, что это ревизор с особыми полномочиями от правительства. Так или иначе, но к удивлению перед столь странным его поведением стал примешиваться страх. А после обеда в городе началось какое-то непонятное оживление. Люди выходили из своих жилищ, собирались в группы по двадцать-тридцать человек, вооружались палками и что-то кричали. Казалось, что готовится какое-то восстание или бунт. Люди разных возрастов, всевозможных профессий, образованные и не очень, мужчины и женщины - все они находились в каком-то непонятном смятении. Что-то в их жизни в этот день произошло. Что-то такое, из-за чего им было стыдно, и, стараясь убежать от стыда, они целиком отдали себя во власть гнева и злости. Вскоре группы людей стали объединяться. Теперь почти тысячная толпа носилась по городу в поисках жертвы. И вскоре они отыскали ее. Человек, приехавший утром в город, стал этой жертвой. Когда его заприметили, в толпе пронесся какой-то гортанный воинский клич. «Убить! Убить! Убить!» - что-то вроде этого носилось в воздухе. Незнакомца схватили и поставили в центр толпы. Он беззащитно стоял и смотрел на людей. Он уже давно знал, что ему суждено умереть. Он знал, что люди не изменились за две тысячи лет, с тех пор как он оставил их. Как и в первый раз, он покорно дал им себя убить. Так же жестоко, как и тогда. В этот раз они забили его палками, и каждый норовил ударить посильней, каждый хотел приложить свою руку к очередному убийству Бога.