Старение. Репортаж изнутри. 1
Вот доживёшь - узнаешь!
(Бабушка моей старинной подруги)
Я начинаю обещанную серию постов-репортажей о том, как оно - внутри наступающей старости. Эпиграфом я недаром взяла слова старой деревенской женщины, которой уже давно нет в живых. Есть вещи, которые можно представить, но глубинно постичь нельзя, пока не пройдёшь через них. В данном случае - просто в силу хронологии. Река времени - хочешь-не хочешь - сама тебя принесёт к нужному порогу, который придётся проходить и за которым... Так страшно и не хочется думать, что там дальше.
Я хотела начать с другого, но сегодня в полвине третьего по нашему времени умер папа моей старинной подруги. В три меня торкнуло: надо позвонить и узнать, как он там - он сильно болел, и подруга говорила, что дело идёт к развязке. Развязался.
Пока мы юны, нас отгораживают от экзистенциального Края Могилы как минимум два поколения старших родственников, а некоторых даже три. Я только недавно поняла, какое чувство безопасности создавали старшие. Не только родные, но и другие важные в моей жизни люди: учителя, университетские преподаватели, старшие коллеги, друзья родителей, родители друзей, знакомые... Когда-то, ещё в детстве, мне объяснили, что при нормальном порядке вещей сначала уйдут самые старшие, а дальше - потянутся по старшинству. Когда-нибудь и до меня дойдёт очередь, но их, старших, было так много, что казалось: это будет, конечно, когда-то, но через годы и годы.
И вдруг они пошли на выход один за одним. И ты вдруг понимаешь с удивлением, что уже бо́льшая часть старших, которые были для тебя важны, значимы, дороги, живут уже только в твоих снах, и только там с ними ещё можно разговаривать. И самое горькое открытие - уже не так-то редко приглашают без вещей твоих сверстников. И твой коллега и однокашник весело чирикает в телефонную трубку о том, сколько человек померло в их бывшей группе и сколько - в твоей. А всё потому, что у самого "намедни был приступ, думал, кранты, но откачали". Мы с ним не виделись лет двадцать, по-моему, только перезванивались. "Лет двадцать" - это я о себе так легко говорю? О себе?
Старость подкрадывается осенним печальным знанием, что жизнь есть не сон - нет, товарищ де ла Барка, об этом мы позже и в другом контексте поговорим. Жизнь есть сплошная потеря, и только на закате лет своих можно понять, насколько хорошо ты научился их принимать и переживать.
Уходят близкие, уходят родители. И вот он уже перед тобой, Край Могилы, пустой и голенький. Однажды ты становишься самой старшей в роду. А смерть нарезает круги вокруг, и каждый следующий становится всё у́же и у́же. В молодости, если ты не профессиональный игрок со смертью, трудно поверить в то, что тебя однажды не станет. В старости Неподкупная Госпожа напоминает о себе всё чаще и чаще. А когда уйдут последние старшие, её страшное лицо уже никто от тебя не загородит. Смотри и готовься.
Люди часто предпочитают не смотреть. Одни говорят о своём постомстве как о залоге бессмертия (трижды ха-ха! - потомство потомством, но на вашей-то могиле лопух вырастет, как и на моей, и нам с вами уже не будет дела до того, как там живёт и может наше потомство). Другие заранее вдаются в подробности своего погребального ритуала. Третьи делают вид, что старость подкрадывается не к ним, и вовсю глумятся над теми, кто признали её власть над собою.
Но "смерть придёт, никого не спросит", как сказала Ольга Седакова, а предшествовать смерти, если всё пойдёт правильно, старость, с её принятием потерь и печалью - глубокой-глубокой, как сонные воды Леты, и неизбежной, как листопад.
Продолжение
Large Visitor Map
(Бабушка моей старинной подруги)
Я начинаю обещанную серию постов-репортажей о том, как оно - внутри наступающей старости. Эпиграфом я недаром взяла слова старой деревенской женщины, которой уже давно нет в живых. Есть вещи, которые можно представить, но глубинно постичь нельзя, пока не пройдёшь через них. В данном случае - просто в силу хронологии. Река времени - хочешь-не хочешь - сама тебя принесёт к нужному порогу, который придётся проходить и за которым... Так страшно и не хочется думать, что там дальше.
Я хотела начать с другого, но сегодня в полвине третьего по нашему времени умер папа моей старинной подруги. В три меня торкнуло: надо позвонить и узнать, как он там - он сильно болел, и подруга говорила, что дело идёт к развязке. Развязался.
Пока мы юны, нас отгораживают от экзистенциального Края Могилы как минимум два поколения старших родственников, а некоторых даже три. Я только недавно поняла, какое чувство безопасности создавали старшие. Не только родные, но и другие важные в моей жизни люди: учителя, университетские преподаватели, старшие коллеги, друзья родителей, родители друзей, знакомые... Когда-то, ещё в детстве, мне объяснили, что при нормальном порядке вещей сначала уйдут самые старшие, а дальше - потянутся по старшинству. Когда-нибудь и до меня дойдёт очередь, но их, старших, было так много, что казалось: это будет, конечно, когда-то, но через годы и годы.
И вдруг они пошли на выход один за одним. И ты вдруг понимаешь с удивлением, что уже бо́льшая часть старших, которые были для тебя важны, значимы, дороги, живут уже только в твоих снах, и только там с ними ещё можно разговаривать. И самое горькое открытие - уже не так-то редко приглашают без вещей твоих сверстников. И твой коллега и однокашник весело чирикает в телефонную трубку о том, сколько человек померло в их бывшей группе и сколько - в твоей. А всё потому, что у самого "намедни был приступ, думал, кранты, но откачали". Мы с ним не виделись лет двадцать, по-моему, только перезванивались. "Лет двадцать" - это я о себе так легко говорю? О себе?
Старость подкрадывается осенним печальным знанием, что жизнь есть не сон - нет, товарищ де ла Барка, об этом мы позже и в другом контексте поговорим. Жизнь есть сплошная потеря, и только на закате лет своих можно понять, насколько хорошо ты научился их принимать и переживать.
Уходят близкие, уходят родители. И вот он уже перед тобой, Край Могилы, пустой и голенький. Однажды ты становишься самой старшей в роду. А смерть нарезает круги вокруг, и каждый следующий становится всё у́же и у́же. В молодости, если ты не профессиональный игрок со смертью, трудно поверить в то, что тебя однажды не станет. В старости Неподкупная Госпожа напоминает о себе всё чаще и чаще. А когда уйдут последние старшие, её страшное лицо уже никто от тебя не загородит. Смотри и готовься.
Люди часто предпочитают не смотреть. Одни говорят о своём постомстве как о залоге бессмертия (трижды ха-ха! - потомство потомством, но на вашей-то могиле лопух вырастет, как и на моей, и нам с вами уже не будет дела до того, как там живёт и может наше потомство). Другие заранее вдаются в подробности своего погребального ритуала. Третьи делают вид, что старость подкрадывается не к ним, и вовсю глумятся над теми, кто признали её власть над собою.
Но "смерть придёт, никого не спросит", как сказала Ольга Седакова, а предшествовать смерти, если всё пойдёт правильно, старость, с её принятием потерь и печалью - глубокой-глубокой, как сонные воды Леты, и неизбежной, как листопад.
Продолжение
Large Visitor Map