Аргентинские книжки (1)
- Мы в Аргентине, и ты нарочно читаешь про Аргентину? А зачем? - спросил Андрей.
- Чтобы хотя бы приблизительно понимать, куда смотреть, - ответила я.
Ответ не показался мне убедительным, но лучшего у меня нет.
Доминго Фаустино Сармьенто, "Факундо", М., 1988, серия "Литературные памятники".
Первое издание - 1845 год.
Полное название "Цивилизация и варварство. Жизнь (в русском переводе - жизнеописание) Хуана Факундо Кироги, а также физический облик, обычаи и нравы Аргентинской республики".
Книжка написана в манере, живо вызывающей в памяти нашего Герцена (они с Сармьенто, кстати, ровесники: Сармьенто родился в 1811 году, а наш разбуженный декабристами - в 1812): берётся частный случай, на него накручиваются фантазии и риторика, а затем из этого делается вывод глобального характера.
Забавно, что на момент, когда Сармьенто, сидя в эмиграции в Чили, описывал пампу, Кордову и реки Аргентины, он всего этого не видел, потому что жил у себя на западе, в Сан-Хуане, а потом, когда ему удалось окончательно взбесить местные сан-хуанские власти, перебрался через Анды и поселился в Чили.
Характер автора хорошо передаёт отрывок из его собственных воспоминаний: молодой Сармьенто (ему нет и тридцати лет) издаёт оппозиционную газету, и у него конфликт с губернатором его родной провинции Сан-Хуан, Бенавидесом. Бенавидес хочет добиться от Сармьенто прекращения журналистской и правозащитной деятельности. Сармьенто говорит, что готов на всё, но дела своего не бросит...
Цитата:
"Во взгляде Бенавидеса я прочитал уважение, восхищение, сочувствие, и мне захотелось ответить взаимностью на этот порыв его души. "Сеньор, - сказал я, - не марайтесь. Как только вы почувствуете, что не в силах дольше терпеть меня, вышлите меня в Чили; я же - имейте, Ваше Превосходительство, это в виду - буду делать всё, что сумею, чтобы удержать вас от заблуждений, к которым влекут вас тщеславие и необузданные страсти".
Интересно, что человек с таким зашкаливающим уровнем самолюбования сделал в конце концов блистательную карьеру, став президентом Аргентины.
В заголовке не зря присутствуют цивилизация и варварство: в картине мира Сармьенто Аргентина, как и Испания (как и Россия, как и страны Ближнего Востока) - это всё варварство, прирождённая категория. Цивилизация, в свою очередь - это Европа, которая для Сармьенто равна гражданскому обществу правильных людей во фраках и, немножечко, Франции.
В политической истории Аргентины Сармьенто был бы полным чёрным кошмаром, если бы в его картине мира не присутствовало глубочайшее, догматическое, иррациональное уважение к закону. Светлое будущее по Сармьенто складывалось из школ, врачей и юристов.
Очень многое из того, что написано в Аргентине и про Аргентину в ХХ веке, содержит прямые или косвенные отсылки к "Факундо".
При этом, в отличие от Герцена, влияние которого зачастую не отслеживается, и люди, говорящие, например, о потёмкинских деревнях, не знают, что цитируют издателя "Колокола", им кажется, что они просто что-то такое совершенно реальное из истории воспроизводят, отсылки к Сармьенто отрефлексированы.
- Чтобы хотя бы приблизительно понимать, куда смотреть, - ответила я.
Ответ не показался мне убедительным, но лучшего у меня нет.
Доминго Фаустино Сармьенто, "Факундо", М., 1988, серия "Литературные памятники".
Первое издание - 1845 год.
Полное название "Цивилизация и варварство. Жизнь (в русском переводе - жизнеописание) Хуана Факундо Кироги, а также физический облик, обычаи и нравы Аргентинской республики".
Книжка написана в манере, живо вызывающей в памяти нашего Герцена (они с Сармьенто, кстати, ровесники: Сармьенто родился в 1811 году, а наш разбуженный декабристами - в 1812): берётся частный случай, на него накручиваются фантазии и риторика, а затем из этого делается вывод глобального характера.
Забавно, что на момент, когда Сармьенто, сидя в эмиграции в Чили, описывал пампу, Кордову и реки Аргентины, он всего этого не видел, потому что жил у себя на западе, в Сан-Хуане, а потом, когда ему удалось окончательно взбесить местные сан-хуанские власти, перебрался через Анды и поселился в Чили.
Характер автора хорошо передаёт отрывок из его собственных воспоминаний: молодой Сармьенто (ему нет и тридцати лет) издаёт оппозиционную газету, и у него конфликт с губернатором его родной провинции Сан-Хуан, Бенавидесом. Бенавидес хочет добиться от Сармьенто прекращения журналистской и правозащитной деятельности. Сармьенто говорит, что готов на всё, но дела своего не бросит...
Цитата:
"Во взгляде Бенавидеса я прочитал уважение, восхищение, сочувствие, и мне захотелось ответить взаимностью на этот порыв его души. "Сеньор, - сказал я, - не марайтесь. Как только вы почувствуете, что не в силах дольше терпеть меня, вышлите меня в Чили; я же - имейте, Ваше Превосходительство, это в виду - буду делать всё, что сумею, чтобы удержать вас от заблуждений, к которым влекут вас тщеславие и необузданные страсти".
Интересно, что человек с таким зашкаливающим уровнем самолюбования сделал в конце концов блистательную карьеру, став президентом Аргентины.
В заголовке не зря присутствуют цивилизация и варварство: в картине мира Сармьенто Аргентина, как и Испания (как и Россия, как и страны Ближнего Востока) - это всё варварство, прирождённая категория. Цивилизация, в свою очередь - это Европа, которая для Сармьенто равна гражданскому обществу правильных людей во фраках и, немножечко, Франции.
В политической истории Аргентины Сармьенто был бы полным чёрным кошмаром, если бы в его картине мира не присутствовало глубочайшее, догматическое, иррациональное уважение к закону. Светлое будущее по Сармьенто складывалось из школ, врачей и юристов.
Очень многое из того, что написано в Аргентине и про Аргентину в ХХ веке, содержит прямые или косвенные отсылки к "Факундо".
При этом, в отличие от Герцена, влияние которого зачастую не отслеживается, и люди, говорящие, например, о потёмкинских деревнях, не знают, что цитируют издателя "Колокола", им кажется, что они просто что-то такое совершенно реальное из истории воспроизводят, отсылки к Сармьенто отрефлексированы.