Конверсия - путь к разрушению российской оборонной промышленности. Часть 3.
В США конверсия оборонной промышленности не только финансировалась государством, но сопровождалась рядом других мер государственной политики, призванных облегчить положение предприятий ВПК. Такими дополнительными мерами были реформа системы закупок военной продукции, снятие многих ограничений на экспорт вооружений и «консолидация» оборонной промышленности (то есть концентрация оборонного производства). Причем при осуществлении такой консолидации путем слияния и поглощения оборонных компаний, им предоставлялось возмещение затрат, связанных с объединением бизнеса.
По оценкам Агентства по аудиту оборонных контрактов (DCAA), по состоянию на 30 сентября 1996 года министерство обороны возместило пяти крупным оборонным компаниям около 179 миллионов долларов. Компенсационные выплаты были связаны со следующими сделками:
А что у нас? Где наши меры по снятию ограничений на экспорт вооружений, которые мы напринимали, чтобы угодить Западу? А ведь Путин одним росчерком пера мог бы снять ограничения на такие виды экспорта, как крылатые и баллистические ракеты средней дальности или дальние бомбардировщики. Эти виды вооружений экспортировались во времена СССР, и ничего. К тому же, можно было бы снять ограничения на военный экспорт в ряд стран, например, в Иран и КНДР. Но ничего этого не делается. Концентрация оборонного производства у нас вроде бы идет, и это хорошо. Но только есть большие сомнения, что наши предприятия получают компенсации за расходы в ходе объединения бизнеса. В итоге оборонная отрасль несет многочисленные потери, недополучает прибыль, а от нее еще требуют осуществлять разорительную конверсию.
Конверсия должна проводиться аккуратно, где это возможно технологически, и экономически целесообразно, при поддержке государства, а не возлагаться бременем на оборонные компании. А там, где конверсия невозможна государству придется взять на себя поддержание конкретных оборонных производств. Так делается и в США, где конверсия не смогла полностью решить проблему избыточных производственных мощностей ВПК. Их приходится поддерживать, несмотря на экономическую нецелесообразность.
Как отмечали американские исследователи ВПК, на начало 2000-х годов «в Соединенных Штатах не было закрыто ни одной линии по производству оружейных платформ времен холодной войны. Те же самые заводы все еще производят те же самолеты, корабли и бронетехнику (или их модернизированные варианты)». [2] Некоторые оборонные подрядчики, такие как «Макдоннелл Дуглас» упразднили некоторые избыточные производства. Но такие сокращения не являлись общим правилом. Например, «Нортроп Грумман» сохранил девять заводов, производящих авиационные структурные компоненты. А «Локхид Мартин» не отказался от трех производственных линий в Калифорнии, Техасе и Джорджии, которые имелись у компании. Несмотря на завершение программы конверсии в 1998 году оборонная промышленность США все еще находилась в менее выгодном положении, чем гражданские отрасли экономики. Последние использовали 83% имеющихся мощностей для производства продукции, в то время как отрасли ВПК - только 60%. [3]
Одним словом, поддержание избыточных производственных мощностей - это та цена, которую государству приходится платить за сохранение адекватного оборонно-промышленного потенциала. Если Россия хочет оставаться суверенным государством, то эту цену придется платить и ей, несмотря на отсутствие «экономической целесообразности» делать это. Просто существует более высокий уровень целесообразности - целесообразность обеспечения национальной безопасности. Именно эта целесообразность и должна быть у российских руководителей на первом месте. Им следует по меньше слушать бухгалтеров и экономических рационалистов, которые развалили нашу страну в 1980-1990-х годах и продолжают исподтишка вредить до сих пор.
Весьма показательно в этой связи совещание Путина с Министром экономического развития Максимом Орешкиным и Министром промышленности и торговли Денисом Мантуровым 23 сентября 2017 года. Из слов Мантурова на этом совещании выяснилось, что президент поручил Министерству промышленности до 2030 года «выйти на параметры 50 процентов в целом по производству именно гражданского сегмента предприятиями ОПК». При этом Мантуров посетовал, что к 2020 году получится только 17-20% [4].
То есть, мы имеем дело с директивными установками о том, как проводить конверсию оборонной промышленности с указанием конкретных нормативов по срокам и по объемам. Ну, прямо в духе горбачевского ЦК КПСС! Но что еще хуже - все это в условиях рыночной экономики. Причем закоперщиком всех этих директив является, по всей видимости, Орешкин, который тоже присутствовал на совещании. А последний, между прочим, - человек связанный с ВШЭ, ЦБ РФ и Минфином. То есть плоть от плоти экономических рационалистов. Вот и не верь после этого в существование антигосударственного экономического лобби в высших эшелонах власти.
[1] United States General Accounting Office. Defense Restructuring Costs. Information Pertaining to Five Business Combinations. Report to Congressional Committees. GAO/NSIAD-97-97. Washington, April 1997. - p. 1-3.
[2] Gholz Eugene, Sapolsky Harvey M. Restructuring the U.S. Defense Industry. International Security, January 2000. -p.5.
[3] Weidenbaum, Murray L. The U.S. Defense Industry After the Cold War. Policy Brief 179, doi:10.7936/K7S180PQ. Washington University in St. Louis, April 1997. - p. 8.
[4] http://kremlin.ru/events/president/news/55686
По оценкам Агентства по аудиту оборонных контрактов (DCAA), по состоянию на 30 сентября 1996 года министерство обороны возместило пяти крупным оборонным компаниям около 179 миллионов долларов. Компенсационные выплаты были связаны со следующими сделками:
- Приобретение компанией «Хьюз Эйркрафт» ракетного подразделения «Дженерал Дайнэмикс».
- Объединение подразделения оборонных систем корпорации FMC и подразделения боевых систем компании Harsco, которые сформировали новую компанию «Юнайтед Дефенс».
- Приобретение корпорацией «Мартин Мариетта» у «Дженерал Электрик» аэрокосмического подразделения и других производств.
- Приобретение корпорацией «Нортроп» аэрокосмической фирмы «Воут Эйркрафт» и последующее объединение корпораций «Нортроп» и «Грумман» с образованием «Нортроп-Грумман».
- Слияние оборонных компаний «Локхид» и «Мартин Мариетта» с образованием корпорации «Локхид Мартин». [1]
А что у нас? Где наши меры по снятию ограничений на экспорт вооружений, которые мы напринимали, чтобы угодить Западу? А ведь Путин одним росчерком пера мог бы снять ограничения на такие виды экспорта, как крылатые и баллистические ракеты средней дальности или дальние бомбардировщики. Эти виды вооружений экспортировались во времена СССР, и ничего. К тому же, можно было бы снять ограничения на военный экспорт в ряд стран, например, в Иран и КНДР. Но ничего этого не делается. Концентрация оборонного производства у нас вроде бы идет, и это хорошо. Но только есть большие сомнения, что наши предприятия получают компенсации за расходы в ходе объединения бизнеса. В итоге оборонная отрасль несет многочисленные потери, недополучает прибыль, а от нее еще требуют осуществлять разорительную конверсию.
Конверсия должна проводиться аккуратно, где это возможно технологически, и экономически целесообразно, при поддержке государства, а не возлагаться бременем на оборонные компании. А там, где конверсия невозможна государству придется взять на себя поддержание конкретных оборонных производств. Так делается и в США, где конверсия не смогла полностью решить проблему избыточных производственных мощностей ВПК. Их приходится поддерживать, несмотря на экономическую нецелесообразность.
Как отмечали американские исследователи ВПК, на начало 2000-х годов «в Соединенных Штатах не было закрыто ни одной линии по производству оружейных платформ времен холодной войны. Те же самые заводы все еще производят те же самолеты, корабли и бронетехнику (или их модернизированные варианты)». [2] Некоторые оборонные подрядчики, такие как «Макдоннелл Дуглас» упразднили некоторые избыточные производства. Но такие сокращения не являлись общим правилом. Например, «Нортроп Грумман» сохранил девять заводов, производящих авиационные структурные компоненты. А «Локхид Мартин» не отказался от трех производственных линий в Калифорнии, Техасе и Джорджии, которые имелись у компании. Несмотря на завершение программы конверсии в 1998 году оборонная промышленность США все еще находилась в менее выгодном положении, чем гражданские отрасли экономики. Последние использовали 83% имеющихся мощностей для производства продукции, в то время как отрасли ВПК - только 60%. [3]
Одним словом, поддержание избыточных производственных мощностей - это та цена, которую государству приходится платить за сохранение адекватного оборонно-промышленного потенциала. Если Россия хочет оставаться суверенным государством, то эту цену придется платить и ей, несмотря на отсутствие «экономической целесообразности» делать это. Просто существует более высокий уровень целесообразности - целесообразность обеспечения национальной безопасности. Именно эта целесообразность и должна быть у российских руководителей на первом месте. Им следует по меньше слушать бухгалтеров и экономических рационалистов, которые развалили нашу страну в 1980-1990-х годах и продолжают исподтишка вредить до сих пор.
Весьма показательно в этой связи совещание Путина с Министром экономического развития Максимом Орешкиным и Министром промышленности и торговли Денисом Мантуровым 23 сентября 2017 года. Из слов Мантурова на этом совещании выяснилось, что президент поручил Министерству промышленности до 2030 года «выйти на параметры 50 процентов в целом по производству именно гражданского сегмента предприятиями ОПК». При этом Мантуров посетовал, что к 2020 году получится только 17-20% [4].
То есть, мы имеем дело с директивными установками о том, как проводить конверсию оборонной промышленности с указанием конкретных нормативов по срокам и по объемам. Ну, прямо в духе горбачевского ЦК КПСС! Но что еще хуже - все это в условиях рыночной экономики. Причем закоперщиком всех этих директив является, по всей видимости, Орешкин, который тоже присутствовал на совещании. А последний, между прочим, - человек связанный с ВШЭ, ЦБ РФ и Минфином. То есть плоть от плоти экономических рационалистов. Вот и не верь после этого в существование антигосударственного экономического лобби в высших эшелонах власти.
[1] United States General Accounting Office. Defense Restructuring Costs. Information Pertaining to Five Business Combinations. Report to Congressional Committees. GAO/NSIAD-97-97. Washington, April 1997. - p. 1-3.
[2] Gholz Eugene, Sapolsky Harvey M. Restructuring the U.S. Defense Industry. International Security, January 2000. -p.5.
[3] Weidenbaum, Murray L. The U.S. Defense Industry After the Cold War. Policy Brief 179, doi:10.7936/K7S180PQ. Washington University in St. Louis, April 1997. - p. 8.
[4] http://kremlin.ru/events/president/news/55686