Конверсия - путь к разрушению российской оборонной промышленности. Часть 1.
До последнего времени казалось, что недоброй памяти тема конверсии оборонной промышленности навсегда ушла в прошлое. Развал оборонно-промышленного комплекса (ОПК) в ходе горбачевских экспериментов с конверсией должен был кое-чему научить российское руководство. Тогда оборонные предприятия заставили выполнять некие нормативы по конверсии и те от безысходности стали производить кастрюли, лопаты и прочий ширпотреб.
Помню как мой коллега по работе хвастался, что купил титановую лопату где-то за пять рублей в то время как реальна стоимость титана, из которого она была сделана, была на порядок больше. Но поскольку тогда была плановая экономика и цены устанавливались административным путем, то это было реально. А вот как сейчас в условиях рыночной экономики оборонные предприятия будут продавать, например, навигаторы стоимостью 100 тыс. рублей за 10 тыс. рублей совсем непонятно. Затем оборонку пришлось собирать по крупицам и многое до сих пор еще не восстановлено.
Прошла пара десятилетий, тема немножко подзабылась, развал ОПК тоже и мы снова видим начальственный энтузиазм по поводу конверсии. И вот уже на съезде Союза машиностроителей России 19 апреля 2016 года президент Путин заявляет буквально следующее: «Как уже говорил, пик загрузки ОПК в рамках гособоронзаказа произойдёт в следующем году, и потом это будет всё постепенно снижаться. Рассчитываю, что оборонные предприятия используют накопленный потенциал для конверсии, диверсификации производства, наладят выпуск конкурентной и, подчеркну, высокотехнологичной продукции гражданского назначения. Нужно думать об этом сегодня и предпринимать необходимые для этого шаги». [1]
На словах все это выглядело хорошо, но только вот исторический опыт конверсии показывает, что наладить конкурентное производство гражданской продукции на оборонных мощностях - дело малоперспективное, а порой и просто неосуществимое. Вот, что, например, указывалось в докладе Управления технологических оценок Конгресса США в 1992 году по поводу предложений о конверсии ВПК: «Большинство крупных оборонных подрядчиков, которые собирают сложные системы вооружений или делают основные компоненты к ним, нацелены на производство малого объема высокоспециализированного, дорогого оборудования. В конструировании этого оборудования основной акцент делается на технические характеристики и соответствие стандартам Министерства обороны. В противоположность этому многие коммерческие продукты должны сочетать надежность и доступную стоимость с крупносерийным производством. Даже в авиационной промышленности, где оборонные и коммерческие продукты имеют много общего, многие производственные процессы схожи и конечная сборка и там и там является кропотливой трудоемкой работой, разница просто поражает». В докладе приводился пример, что «Боинг» в 1990 году выпускал в месяц 12 своих наиболее популярных коммерческих самолетов Боинг-737 и всего один бомбардировщик B-2. [2]
Впрочем, то выступление Путина не вызвало особого беспокойства, так как казалось рассчитанным на внешнюю аудиторию, чтобы западные партнеры, не очень волновались по поводу развития российского ОПК. Пусть, мол, думают, что после выполнения гособоронзаказа, мы снова начнем производить кастрюли. Однако недавно президент вновь поднял тему конверсии. Так, во время разговора с главой Удмуртии Александром Бречаловым 14 января сего года Путин посетовал на то, что «темпы перехода и освоения гражданской продукции на оборонных предприятиях республики пока всё-таки недостаточны». И попросил «с руководителями предприятий отдельно собраться, поговорить». [3]
То есть президент по существу потребовал усилить административный нажим на оборонные предприятия с целью ускорения конверсии. И это уже внушает беспокойство. Встает вопрос о том, кто же подбрасывает президенту эту тему? Уж не Министерство ли финансов? Очень похоже на подходы министра Силуанова, который с готовностью предлагает сомнительные идеи по наполнению бюджета. Многие из них, как известно, направлены против Министерства обороны и российского ОПК. Но об этом речь пойдет во второй части материала.
[1] http://kremlin.ru/events/president/news/51746
[2] After the Cold War: Living With Lower Defense Spending. Congress of the United States. Office of Technology Assessment. OTA-ITE-524, NTIS order #PB92-152537, February 1992. - p. 213.
[3] http://kremlin.ru/events/president/news/64891
Помню как мой коллега по работе хвастался, что купил титановую лопату где-то за пять рублей в то время как реальна стоимость титана, из которого она была сделана, была на порядок больше. Но поскольку тогда была плановая экономика и цены устанавливались административным путем, то это было реально. А вот как сейчас в условиях рыночной экономики оборонные предприятия будут продавать, например, навигаторы стоимостью 100 тыс. рублей за 10 тыс. рублей совсем непонятно. Затем оборонку пришлось собирать по крупицам и многое до сих пор еще не восстановлено.
Прошла пара десятилетий, тема немножко подзабылась, развал ОПК тоже и мы снова видим начальственный энтузиазм по поводу конверсии. И вот уже на съезде Союза машиностроителей России 19 апреля 2016 года президент Путин заявляет буквально следующее: «Как уже говорил, пик загрузки ОПК в рамках гособоронзаказа произойдёт в следующем году, и потом это будет всё постепенно снижаться. Рассчитываю, что оборонные предприятия используют накопленный потенциал для конверсии, диверсификации производства, наладят выпуск конкурентной и, подчеркну, высокотехнологичной продукции гражданского назначения. Нужно думать об этом сегодня и предпринимать необходимые для этого шаги». [1]
На словах все это выглядело хорошо, но только вот исторический опыт конверсии показывает, что наладить конкурентное производство гражданской продукции на оборонных мощностях - дело малоперспективное, а порой и просто неосуществимое. Вот, что, например, указывалось в докладе Управления технологических оценок Конгресса США в 1992 году по поводу предложений о конверсии ВПК: «Большинство крупных оборонных подрядчиков, которые собирают сложные системы вооружений или делают основные компоненты к ним, нацелены на производство малого объема высокоспециализированного, дорогого оборудования. В конструировании этого оборудования основной акцент делается на технические характеристики и соответствие стандартам Министерства обороны. В противоположность этому многие коммерческие продукты должны сочетать надежность и доступную стоимость с крупносерийным производством. Даже в авиационной промышленности, где оборонные и коммерческие продукты имеют много общего, многие производственные процессы схожи и конечная сборка и там и там является кропотливой трудоемкой работой, разница просто поражает». В докладе приводился пример, что «Боинг» в 1990 году выпускал в месяц 12 своих наиболее популярных коммерческих самолетов Боинг-737 и всего один бомбардировщик B-2. [2]
Впрочем, то выступление Путина не вызвало особого беспокойства, так как казалось рассчитанным на внешнюю аудиторию, чтобы западные партнеры, не очень волновались по поводу развития российского ОПК. Пусть, мол, думают, что после выполнения гособоронзаказа, мы снова начнем производить кастрюли. Однако недавно президент вновь поднял тему конверсии. Так, во время разговора с главой Удмуртии Александром Бречаловым 14 января сего года Путин посетовал на то, что «темпы перехода и освоения гражданской продукции на оборонных предприятиях республики пока всё-таки недостаточны». И попросил «с руководителями предприятий отдельно собраться, поговорить». [3]
То есть президент по существу потребовал усилить административный нажим на оборонные предприятия с целью ускорения конверсии. И это уже внушает беспокойство. Встает вопрос о том, кто же подбрасывает президенту эту тему? Уж не Министерство ли финансов? Очень похоже на подходы министра Силуанова, который с готовностью предлагает сомнительные идеи по наполнению бюджета. Многие из них, как известно, направлены против Министерства обороны и российского ОПК. Но об этом речь пойдет во второй части материала.
[1] http://kremlin.ru/events/president/news/51746
[2] After the Cold War: Living With Lower Defense Spending. Congress of the United States. Office of Technology Assessment. OTA-ITE-524, NTIS order #PB92-152537, February 1992. - p. 213.
[3] http://kremlin.ru/events/president/news/64891