Жизнь Кристофа
Последние дни вся Россия обсуждает Кристофа де Маржери. Если до авиакатастрофы о нем в стране знало, ну, человек сто, то теперь Кристоф превратился чуть ли не в символ России, в ее главного защитника и покровителя. И это надолго.
Возможно, через пару лет одну из улиц в строящейся Новой Москве назовут именем де Маржери. А еще ему поставят памятник. Не в Москве, но на Ямале. Губернатор Кобылкин - молодой и перспективный, будет сидеть на Ямале, что Рамзан Кадыров на Чечне, сколько здоровье позволит. И такой вот небесный покровитель Заполярному краю очень даже пригодится. В честь де Маржери назовут один из безымянных пиков Кавказа и островок в архипелаге Россиян в Полинезии.
Хм, а еще, может, какой-нибудь неудачливый журналист из "Коммерсанта" с зачатками непризнанного таланта и душой, изувеченной первой французской кафедрой, соблаговолит написать монументальный труд, страниц на 150, под названием "Жизнь Кристофа". Книга обречена будет стать бестселлером (из числа тех, когда читаешь хлесткий заголовок, аннотацию, покупаешь и ставишь на вечный прикол в книжный шкаф, далее не читая). Ибо раньше мы как-то все жили, совершенно не зная, кто такой Кристоф де Маржери или Стив Джобс, что такое Total и чем она отличается от "Макдональдса" или Ikea. И хорошо жили. Теперь же мы станем искать в этом источник сокровенного знания, хвост чужого уходящего успеха.
Де Марджери погиб, а осталась страна. Страна, в которой "человеческий фактор" может запросто отправить на тот свет кучу жизней. Рядом на полосе в очереди на взлет стояло пара лайнеров "уютной авиакомпании" по 140 пассажиров в каждом. Преимущество (как выяснилось, чтобы столкнуться со снеговозкой) диспетчеры дали статусному иностранцу. Когда бьются наши, это горько, но не так обидно. Когда затухает звезда, становится понятным, что и один в поле воин, сколь значима роль личности в истории. Да, и на обычном рейсе могут быть звезды, узнаваемые люди. К примеру, в аэропорту Петрозаводска погиб арбитр Петтай, но он погиб "как все". А де Марджери погиб один, как титан, как избранный.
Сейчас многие говорят, что де Марджери был противником санкций. Ссылаются на некие его выступления. А в своей последней речи он говорил четко. Смысл сводится к тому, что как бы мне не хотелось с вами сотрудничать, мы уважаем санкции и будем действовать по закону. Беда в том, что мы (эксперты, правительство) всегда слышим то, что нам хочется услышать, а не то, чего нам хотят сказать. Вырываем слова из контекста и лепим образ эпохи. В этой связи я вспоминаю дискуссию, которая случилась много лет назад в эфире программы "Здесь и сейчас". Интеллигентный, высокообразованный швейцарский прокурор Бернар Бертосса и обрюзгший, с красным лицом, не влезающий в кресло отечественный высокопоставленный прокурор. Бертоссу поливали в российских СМИ почем зря, помните знаменитое дело Пал Палыча Бородина. В эфир пошла маленькая часть дискуссии. Но у меня осталось ощущение, что многие проблемы Пал Палыча возникли от того, что его "защищали" вот такие беспомощные, самодовольные люди, победившие не знаниями, не опытом, а в видовой борьбе.
То же де Марджери. Кем он был для нас? Другом России? Свадебным генералом, погремушкой, чтобы потешить самолюбие высокопоставленных чиновников? Был ли смысл у этого "совета по иностранным инвестициям", кроме как показать, что правительство работает и что все якобы под контролем. Для де Марджери смысл был, ибо он делал бизнес на России. И оказывая знаки уважения местным "уважаемым людям", тихо, шаг за шагом отжимал кусочки российской нефтегазовой отрасли. Во Франции он был одним из деятелей королей. Для России он был посредником, одним из доверительных каналов обмена мнениями с вышеуказанными "королями".
Де Марджери пал. Погиб, восславленный молвой. Злой рок. И в то же время... Уйди он через пару лет на пенсию, никто бы в России и даже в родной Франции и не вспомнил, что был такой де Марджери. Франции тоже нужен герой, и именем де Марджери назовут звезду, крейсер и андронный колайдер, напишут под сотню реальных монографий и диссертаций, увидят в его лице нового Жанна Монне. Total скоро скажет, что все выстраданное де Марджери и его предшественниками было не подарком за уважение, а непосильными трудами заработано, кровью и потом пролито. А раз так, то дайте нам еще половинку "Газпрома", кусочек "Роснефти" и остаток "Новатека", ну или "Новотека", Михельсон знает, как верно.
Пал красиво. В роскошном самолете. Возвращаясь с царского приема. Может, даже с бокалом в руках, осененный блистательной улыбкой француженки-красавицы стюардессы. Умер счастливый, в один миг. Довольный собой, чувствовавший себя главным гостем, нет, главной персоной за тем столом, где его принимали в далекой России. Нам очень был нужен де Марджери, как статусный психотерапевт, которому можно пожаловаться, высказаться, спросить совета. И самый важный совет и самую важную помощь в вопросе, как помочь России, де Марджери дал в аэропорту "Внуково". Нам надо заняться собой и навести порядок в родном доме. Мы можем организовать всемирное вещание из Сочи, но даже в аэропорту, из которого каждый день в различные веди и веси улетают с пару десятков правительственных бортов, часто набитых высокопоставленными чиновниками, так и не удосужимся установить высокотехнологичный нано-локатор.
Вечная память погибшим в авиакатастрофе и соболезнование родным и близким погибших. Боль потери переоценить трудно. Уж, наверняка, и де Марджери, вполне себе крепкий, планировал пожить и поработать уж ни как не меньше, чем генерал Де Голль или сэр Уинстон Черчилль. Раздолбайство, ошибки, есть не только у нас. И не все от нас зависит, на все воля Божья, его воздаяние или награда. Де Марджери ушел с честью и с миром.
Возможно, через пару лет одну из улиц в строящейся Новой Москве назовут именем де Маржери. А еще ему поставят памятник. Не в Москве, но на Ямале. Губернатор Кобылкин - молодой и перспективный, будет сидеть на Ямале, что Рамзан Кадыров на Чечне, сколько здоровье позволит. И такой вот небесный покровитель Заполярному краю очень даже пригодится. В честь де Маржери назовут один из безымянных пиков Кавказа и островок в архипелаге Россиян в Полинезии.
Хм, а еще, может, какой-нибудь неудачливый журналист из "Коммерсанта" с зачатками непризнанного таланта и душой, изувеченной первой французской кафедрой, соблаговолит написать монументальный труд, страниц на 150, под названием "Жизнь Кристофа". Книга обречена будет стать бестселлером (из числа тех, когда читаешь хлесткий заголовок, аннотацию, покупаешь и ставишь на вечный прикол в книжный шкаф, далее не читая). Ибо раньше мы как-то все жили, совершенно не зная, кто такой Кристоф де Маржери или Стив Джобс, что такое Total и чем она отличается от "Макдональдса" или Ikea. И хорошо жили. Теперь же мы станем искать в этом источник сокровенного знания, хвост чужого уходящего успеха.
Де Марджери погиб, а осталась страна. Страна, в которой "человеческий фактор" может запросто отправить на тот свет кучу жизней. Рядом на полосе в очереди на взлет стояло пара лайнеров "уютной авиакомпании" по 140 пассажиров в каждом. Преимущество (как выяснилось, чтобы столкнуться со снеговозкой) диспетчеры дали статусному иностранцу. Когда бьются наши, это горько, но не так обидно. Когда затухает звезда, становится понятным, что и один в поле воин, сколь значима роль личности в истории. Да, и на обычном рейсе могут быть звезды, узнаваемые люди. К примеру, в аэропорту Петрозаводска погиб арбитр Петтай, но он погиб "как все". А де Марджери погиб один, как титан, как избранный.
Сейчас многие говорят, что де Марджери был противником санкций. Ссылаются на некие его выступления. А в своей последней речи он говорил четко. Смысл сводится к тому, что как бы мне не хотелось с вами сотрудничать, мы уважаем санкции и будем действовать по закону. Беда в том, что мы (эксперты, правительство) всегда слышим то, что нам хочется услышать, а не то, чего нам хотят сказать. Вырываем слова из контекста и лепим образ эпохи. В этой связи я вспоминаю дискуссию, которая случилась много лет назад в эфире программы "Здесь и сейчас". Интеллигентный, высокообразованный швейцарский прокурор Бернар Бертосса и обрюзгший, с красным лицом, не влезающий в кресло отечественный высокопоставленный прокурор. Бертоссу поливали в российских СМИ почем зря, помните знаменитое дело Пал Палыча Бородина. В эфир пошла маленькая часть дискуссии. Но у меня осталось ощущение, что многие проблемы Пал Палыча возникли от того, что его "защищали" вот такие беспомощные, самодовольные люди, победившие не знаниями, не опытом, а в видовой борьбе.
То же де Марджери. Кем он был для нас? Другом России? Свадебным генералом, погремушкой, чтобы потешить самолюбие высокопоставленных чиновников? Был ли смысл у этого "совета по иностранным инвестициям", кроме как показать, что правительство работает и что все якобы под контролем. Для де Марджери смысл был, ибо он делал бизнес на России. И оказывая знаки уважения местным "уважаемым людям", тихо, шаг за шагом отжимал кусочки российской нефтегазовой отрасли. Во Франции он был одним из деятелей королей. Для России он был посредником, одним из доверительных каналов обмена мнениями с вышеуказанными "королями".
Де Марджери пал. Погиб, восславленный молвой. Злой рок. И в то же время... Уйди он через пару лет на пенсию, никто бы в России и даже в родной Франции и не вспомнил, что был такой де Марджери. Франции тоже нужен герой, и именем де Марджери назовут звезду, крейсер и андронный колайдер, напишут под сотню реальных монографий и диссертаций, увидят в его лице нового Жанна Монне. Total скоро скажет, что все выстраданное де Марджери и его предшественниками было не подарком за уважение, а непосильными трудами заработано, кровью и потом пролито. А раз так, то дайте нам еще половинку "Газпрома", кусочек "Роснефти" и остаток "Новатека", ну или "Новотека", Михельсон знает, как верно.
Пал красиво. В роскошном самолете. Возвращаясь с царского приема. Может, даже с бокалом в руках, осененный блистательной улыбкой француженки-красавицы стюардессы. Умер счастливый, в один миг. Довольный собой, чувствовавший себя главным гостем, нет, главной персоной за тем столом, где его принимали в далекой России. Нам очень был нужен де Марджери, как статусный психотерапевт, которому можно пожаловаться, высказаться, спросить совета. И самый важный совет и самую важную помощь в вопросе, как помочь России, де Марджери дал в аэропорту "Внуково". Нам надо заняться собой и навести порядок в родном доме. Мы можем организовать всемирное вещание из Сочи, но даже в аэропорту, из которого каждый день в различные веди и веси улетают с пару десятков правительственных бортов, часто набитых высокопоставленными чиновниками, так и не удосужимся установить высокотехнологичный нано-локатор.
Вечная память погибшим в авиакатастрофе и соболезнование родным и близким погибших. Боль потери переоценить трудно. Уж, наверняка, и де Марджери, вполне себе крепкий, планировал пожить и поработать уж ни как не меньше, чем генерал Де Голль или сэр Уинстон Черчилль. Раздолбайство, ошибки, есть не только у нас. И не все от нас зависит, на все воля Божья, его воздаяние или награда. Де Марджери ушел с честью и с миром.