О совместной работе
Октябрьская революция и Восток: цикл "Абани Мукерджи"
Еше один эпизод, связнный с Абани Мукерджи, из воспоминаний индийского революционера М.Н.Роя
***Отказавшись от Мукерджи, чтобы успокоить его доносчиков, я автоматически отдал бы его на милость «Кровавого Петерса». Я отказался это сделать. Было бы несправедливо шутить с жизнью человека, пока обвинение против него не доказано.
Но я больше не мог отделаться от ощущения, что Мукхерджи не был желанным компаньоном. Он мог быть или не быть предателем; но он, очевидно, был предприимчивым искателем удачи, которая заключалась в занятии почетного места в международном коммунистическом движении. Я бы не бросил его, так сказать, голодным волкам; в то же время ему нельзя было доверять и как товарищу.
Некоторое время он занимался сбором статистических материалов для моей книги «Индия в переходный период».
***Подробнее об этом Рой рассказывает в главе "МАРКСИСТСКАЯ ИНТЕРПРЕТАЦИЯ ИНДИЙСКОЙ ИСТОРИИ"
Абани Мукерджи сидел без дела под тенью подозрения.
Я предложил ему провести время с пользой, просмотрев некоторые статистические материалы с целью подготовки реферата. Человек неукротимой энергии и безграничного честолюбия, он с энтузиазмом откликнулся и выбрал для этого публикации о промышленном развитии Индии. Поскольку основной чертой современного индийского общества является постепенный упадок феодальной экономики и медленный, но неуклонный подъем капитализма, я решил назвать задуманную книгу «Индия в переходный период».
Таким образом, объем книги был ограничен. Это была бы не марксистская интерпретация всей истории Индии, а лишь картина современного индийского общества.
Первая глава книги под названием «Возвышение буржуазии» целиком написана на основе статистического материала, собранного Абани Мукерджи.
Торопясь закончить книгу, я не проверил правильность подготовленных им рефератов. В знак признания его помощи я хотел, чтобы его имя фигурировало в качестве соавтора. Но издательский отдел Коммунистического Интернационала возразил на том основании, что серьезность книги может быть поставлена под сомнение, если имя сомнительного персонажа будет связано с моим. Но я настаивал на том, чтобы было какое-то общественное признание той помощи, которую он оказал. Таким образом, книга была опубликована М. Н. Роем в сотрудничестве с Абани Мукерджи.
Соглашение, на которое неохотно согласился Издательский отдел Коммунистического Интернационала, дало Абани Мукерджи статус и некоторую репутацию, которыми он впоследствии злоупотребил, причинив мне вред, но безуспешный.
Некоторый вред на самом деле был нанесен его невежественным энтузиазмом. Он так стремился доказать, что Индия входит в тройку пролетарской революции и, следовательно, должна иметь такой же статус в Коммунистическом Интернационале, что и Германия или Великобритания, что он жонглировал статистическим материалом, чтобы представить увеличенную картину развития капитализма в Индии. .
Некоторые цифры, приведенные в главе о подъеме буржуазии, были на самом деле неверными, и вскоре внимательные читатели обнаружили слабое место книги. Как автор, я, естественно, несу ответственность за ошибки и поначалу отказывался снять с себя ответственность. В конце концов, я должен был проверить цифры, прежде чем использовать их.
Но позже, озлобленный тем, что его имя не фигурирует в качестве соавтора книги, Мукерджи обвинил меня в незаконном присвоении всей рукописи, которая была его работой.
Затем я должен был публично объявить, как его сотрудничество в одной-единственной главе книги привело меня, так сказать, на садовую дорожку. [ английская идиома, имеется в виду введение в заблуждение]
Он так настойчиво и громко обвинял меня в том, что я украл его работу, что Коммунистический Интернационал распорядился провести официальное расследование этого дела, чтобы положить этому конец.
Во-первых, выяснилось, что рукопись была написана на моей пишущей машинке, а не на его. Он предположил, что оригинальный машинописный текст мог быть скопирован на моей пишущей машинке. Он не мог написать его только в одном экземпляре, который, как он утверждал, передал мне. Но он не мог представить другой экземпляр.
Он потерпел еще большую неудачу, когда подвергся серьезному испытанию. Если бы он был автором всей книги, мог бы он резюмировать содержание каждой главы?
Он с энтузиазмом согласился, но результат оказался для него губительным. По теме каждой главы его точка зрения резко противоречила взглядам, выраженным в рукописи.
Однако никто из сколько-нибудь важных людей не воспринял всерьез его обвинение против меня. Итак, формальное дознание закрыло дело, и его утешили предложением написать более глубокую книгу, чего он, конечно, никогда не делал и не мог.
***
Но он не мог довольствоваться такой невзрачной работой. В конце концов, он попросил разрешения отправиться в Германию, а затем - в Индию. Я думал, что это будет хорошим избавлением от него.
И если бы он рискнул вернуться в Индию, обвинение в предательстве было бы снято.
Он приехал в Индию в 1922 году, тайно путешествовал по стране, встретившись с несколькими людьми, и через несколько месяцев вернулся в Германию.
Как он путешествовал в Индию и обратно, было его секретом. Однако у него появились личные друзья в Коммунистической партии Германии.
С их помощью он снова появился в Москве и попытался действовать как представитель Индии, независимо от меня.
Я большую часть времени был вдали от Москвы, сначала в Европе, а потом в Китае. Но никто не воспринял его всерьез, даже когда он дошел до невероятного, намекая, что революционеры в Индии мне не доверяют.
Оспаривать мою репрезентативность было бессмысленно. Я не претендовал на то, чтобы представлять кого-либо, кроме самого себя, и занимал свое положение в Интернационале как личность.
Я так и не узнал, имело ли обвинение против Мукерджи какое-либо основание. Я никогда не заботился о расследовании. Обвинения и контробвинения в предательстве и шпионаже часто встречаются среди революционеров в изгнании. Индийцы не были исключением.
Однако собственное поведение и чрезмерное честолюбие Мукерджи погубили его. Не сумев всеми правдами и неправдами занять высокое место в штаб-квартире Коммунистического Интернационала, он завел частную жизнь в Москве.
Последнее, что я о нем слышал, это то, что он работал преподавателем в Ленинграде. Что с ним стало потом, я не знаю. Сообщается, что в последние дни своей жизни Чаттопадайя также был вне политики в Ленинграде примерно в то же время, что и Мукерджи.
Было бы жестокой иронией судьбы, если бы в конце концов они оба стали жертвами революционной истерии. Чаттопадайя определенно заслуживал лучшей участи.
***
.Как бы снисходительно я не относилась к воспоминаниям, в которых Рой пытается как-бы возвыситься над сварой индийских революционеров, все же мне слышатся отголоски некоторой неуверенности и оправдания себя.
Возможно, именно нежелание быть связанным с такой посредственностью, как Мукерджи, и заставило его удержаться от упоминания о том, что он позаботился, чтобы возвращение Мукерджи в Индию никоим образом не связывалось бы с Коминтерном. Представителям коммунистических партий был разослан циркуляр, в котором предупреждалось, что Абани Мукерджи не является представителем и не выполняет задание Коминтерна. Об этом факте упоминает английская статья Википедии и его игнорирует русская.
Все же, Мукерджи в Советской России не доверяли, в связи с предъявленными берлинскими товарищами обвинениями в предательстве, хотя и остававшимися без доказательств.
И правда, как можно арестовывать человека без конкретных фактов его предательства...но как можно продолжать использовать в подпольной работе человека , попавшего под подозрение в предательстве? Ведь Абани Мукерджи, отправившись в Индию в 1922 году, использовал контакты Роя, которые тот и не прятал от своего "помощника".
Похоже, М.Н.Рой, увлеченный фракционной борьбой, в которой Абани Мукерджи какое-то время был в его команде, еще одним голосом против группы Агнес Смедли и Чаттопадайи, не задумывался, чем это может обернуться для товарищей в подполье.
После выдвинутых обвинений полагается давать слово и самому обвиняемому, Абани Мукерджи.
Однако, прежде нужно немного рассказать историю о вооруженном заговоре, участниками которого оказались оба обсуждаемых персонажа, М.Н.Рой и Абани Мукерджи, в результате чего Рой нашел политическое убежище в Мексике, а Мукерджи был арестован в 1915 году в Сингапуре.
Далее: История о вооруженном заговоре
Еше один эпизод, связнный с Абани Мукерджи, из воспоминаний индийского революционера М.Н.Роя
***Отказавшись от Мукерджи, чтобы успокоить его доносчиков, я автоматически отдал бы его на милость «Кровавого Петерса». Я отказался это сделать. Было бы несправедливо шутить с жизнью человека, пока обвинение против него не доказано.
Но я больше не мог отделаться от ощущения, что Мукхерджи не был желанным компаньоном. Он мог быть или не быть предателем; но он, очевидно, был предприимчивым искателем удачи, которая заключалась в занятии почетного места в международном коммунистическом движении. Я бы не бросил его, так сказать, голодным волкам; в то же время ему нельзя было доверять и как товарищу.
Некоторое время он занимался сбором статистических материалов для моей книги «Индия в переходный период».
***Подробнее об этом Рой рассказывает в главе "МАРКСИСТСКАЯ ИНТЕРПРЕТАЦИЯ ИНДИЙСКОЙ ИСТОРИИ"
Абани Мукерджи сидел без дела под тенью подозрения.
Я предложил ему провести время с пользой, просмотрев некоторые статистические материалы с целью подготовки реферата. Человек неукротимой энергии и безграничного честолюбия, он с энтузиазмом откликнулся и выбрал для этого публикации о промышленном развитии Индии. Поскольку основной чертой современного индийского общества является постепенный упадок феодальной экономики и медленный, но неуклонный подъем капитализма, я решил назвать задуманную книгу «Индия в переходный период».
Таким образом, объем книги был ограничен. Это была бы не марксистская интерпретация всей истории Индии, а лишь картина современного индийского общества.
Первая глава книги под названием «Возвышение буржуазии» целиком написана на основе статистического материала, собранного Абани Мукерджи.
Торопясь закончить книгу, я не проверил правильность подготовленных им рефератов. В знак признания его помощи я хотел, чтобы его имя фигурировало в качестве соавтора. Но издательский отдел Коммунистического Интернационала возразил на том основании, что серьезность книги может быть поставлена под сомнение, если имя сомнительного персонажа будет связано с моим. Но я настаивал на том, чтобы было какое-то общественное признание той помощи, которую он оказал. Таким образом, книга была опубликована М. Н. Роем в сотрудничестве с Абани Мукерджи.
Соглашение, на которое неохотно согласился Издательский отдел Коммунистического Интернационала, дало Абани Мукерджи статус и некоторую репутацию, которыми он впоследствии злоупотребил, причинив мне вред, но безуспешный.
Некоторый вред на самом деле был нанесен его невежественным энтузиазмом. Он так стремился доказать, что Индия входит в тройку пролетарской революции и, следовательно, должна иметь такой же статус в Коммунистическом Интернационале, что и Германия или Великобритания, что он жонглировал статистическим материалом, чтобы представить увеличенную картину развития капитализма в Индии. .
Некоторые цифры, приведенные в главе о подъеме буржуазии, были на самом деле неверными, и вскоре внимательные читатели обнаружили слабое место книги. Как автор, я, естественно, несу ответственность за ошибки и поначалу отказывался снять с себя ответственность. В конце концов, я должен был проверить цифры, прежде чем использовать их.
Но позже, озлобленный тем, что его имя не фигурирует в качестве соавтора книги, Мукерджи обвинил меня в незаконном присвоении всей рукописи, которая была его работой.
Затем я должен был публично объявить, как его сотрудничество в одной-единственной главе книги привело меня, так сказать, на садовую дорожку. [ английская идиома, имеется в виду введение в заблуждение]
Он так настойчиво и громко обвинял меня в том, что я украл его работу, что Коммунистический Интернационал распорядился провести официальное расследование этого дела, чтобы положить этому конец.
Во-первых, выяснилось, что рукопись была написана на моей пишущей машинке, а не на его. Он предположил, что оригинальный машинописный текст мог быть скопирован на моей пишущей машинке. Он не мог написать его только в одном экземпляре, который, как он утверждал, передал мне. Но он не мог представить другой экземпляр.
Он потерпел еще большую неудачу, когда подвергся серьезному испытанию. Если бы он был автором всей книги, мог бы он резюмировать содержание каждой главы?
Он с энтузиазмом согласился, но результат оказался для него губительным. По теме каждой главы его точка зрения резко противоречила взглядам, выраженным в рукописи.
Однако никто из сколько-нибудь важных людей не воспринял всерьез его обвинение против меня. Итак, формальное дознание закрыло дело, и его утешили предложением написать более глубокую книгу, чего он, конечно, никогда не делал и не мог.
***
Но он не мог довольствоваться такой невзрачной работой. В конце концов, он попросил разрешения отправиться в Германию, а затем - в Индию. Я думал, что это будет хорошим избавлением от него.
И если бы он рискнул вернуться в Индию, обвинение в предательстве было бы снято.
Он приехал в Индию в 1922 году, тайно путешествовал по стране, встретившись с несколькими людьми, и через несколько месяцев вернулся в Германию.
Как он путешествовал в Индию и обратно, было его секретом. Однако у него появились личные друзья в Коммунистической партии Германии.
С их помощью он снова появился в Москве и попытался действовать как представитель Индии, независимо от меня.
Я большую часть времени был вдали от Москвы, сначала в Европе, а потом в Китае. Но никто не воспринял его всерьез, даже когда он дошел до невероятного, намекая, что революционеры в Индии мне не доверяют.
Оспаривать мою репрезентативность было бессмысленно. Я не претендовал на то, чтобы представлять кого-либо, кроме самого себя, и занимал свое положение в Интернационале как личность.
Я так и не узнал, имело ли обвинение против Мукерджи какое-либо основание. Я никогда не заботился о расследовании. Обвинения и контробвинения в предательстве и шпионаже часто встречаются среди революционеров в изгнании. Индийцы не были исключением.
Однако собственное поведение и чрезмерное честолюбие Мукерджи погубили его. Не сумев всеми правдами и неправдами занять высокое место в штаб-квартире Коммунистического Интернационала, он завел частную жизнь в Москве.
Последнее, что я о нем слышал, это то, что он работал преподавателем в Ленинграде. Что с ним стало потом, я не знаю. Сообщается, что в последние дни своей жизни Чаттопадайя также был вне политики в Ленинграде примерно в то же время, что и Мукерджи.
Было бы жестокой иронией судьбы, если бы в конце концов они оба стали жертвами революционной истерии. Чаттопадайя определенно заслуживал лучшей участи.
***
.Как бы снисходительно я не относилась к воспоминаниям, в которых Рой пытается как-бы возвыситься над сварой индийских революционеров, все же мне слышатся отголоски некоторой неуверенности и оправдания себя.
Возможно, именно нежелание быть связанным с такой посредственностью, как Мукерджи, и заставило его удержаться от упоминания о том, что он позаботился, чтобы возвращение Мукерджи в Индию никоим образом не связывалось бы с Коминтерном. Представителям коммунистических партий был разослан циркуляр, в котором предупреждалось, что Абани Мукерджи не является представителем и не выполняет задание Коминтерна. Об этом факте упоминает английская статья Википедии и его игнорирует русская.
Все же, Мукерджи в Советской России не доверяли, в связи с предъявленными берлинскими товарищами обвинениями в предательстве, хотя и остававшимися без доказательств.
И правда, как можно арестовывать человека без конкретных фактов его предательства...но как можно продолжать использовать в подпольной работе человека , попавшего под подозрение в предательстве? Ведь Абани Мукерджи, отправившись в Индию в 1922 году, использовал контакты Роя, которые тот и не прятал от своего "помощника".
Похоже, М.Н.Рой, увлеченный фракционной борьбой, в которой Абани Мукерджи какое-то время был в его команде, еще одним голосом против группы Агнес Смедли и Чаттопадайи, не задумывался, чем это может обернуться для товарищей в подполье.
После выдвинутых обвинений полагается давать слово и самому обвиняемому, Абани Мукерджи.
Однако, прежде нужно немного рассказать историю о вооруженном заговоре, участниками которого оказались оба обсуждаемых персонажа, М.Н.Рой и Абани Мукерджи, в результате чего Рой нашел политическое убежище в Мексике, а Мукерджи был арестован в 1915 году в Сингапуре.
Далее: История о вооруженном заговоре