Приквел к "Сокровищу". Часть 6.
Йинра даже не стала разворачиваться - клинок был наготове, и она едва успела остановиться, когда пришелец подкрался ближе.
- М’ват, чтоб ты провалился! Я ж тебя чуть не убила! - Она обняла его, сдерживая накатившиеся заново слезы. Да какой там другой, да кто же сравнится с этим телом, с этим голосом, с этими огненными глазами, с этим гребаным характером…
Он усадил ее на кровать, сам сел рядом и уткнулся ей в плечо.
- Прости меня, я дурак. Я увлекся. Я должен был догадаться, что тебе все это неприятно видеть. Тоже мне, душеносец - таких вещей не почувствовал.
- Проехали. А мне все нормально, я за вас рада. Правда. Я расстроилась только, что ты на меня обиделся и не отвечал. Я очень хочу, чтоб у вас все получилось. Я ведь знаю, что это такое - когда красиво. Просто ты меня не забывай, а?
- Такое забудешь, - усмехнулся он. - А если честно, это у меня характер такой. Я не могу так долго на одном месте сидеть. Ты меня и так насколько приворожила. Поэтому не забуду. Я ее тобой уже достал, наверное - все время вспоминаю по случаю.
- Только ты ее вот так не бросай, - нахмурилась Йинра. - Это тебе не я, дура железная.
- Ну, нет. Это совсем другое, это сферы небесные. Рисовать же мне не надоедает. Но ты не бойся, я все равно к тебе обращаться буду: тело-то у меня вполне земное.
- Ах ты, тварь! - она опрокинула жиголо на кровать и укусила за ухо.
- Кусаться?! Да я ж тебя съем!
- Тебе лишь бы пожрать, - протянула Йинра и вдохнула любимый горьковатый аромат его тела.
Эи вернулась через пять дней. Встречали ее вдвоем: за это время М’ват смог настолько развеселить орионку, что за моральное состояние можно было не волноваться. Торо уже успел отхватить от Йинры по роже за шутки насчет трехполой разновидности юджи, но это было скорее ребячество. Ириду она чуть ли не подрядилась охранять лично и никому бы не позволила говорить о ней дурное.
Жиголо все более сокращал рабочую неделю, переходя на выставки и продажи картин. Хегмух ворчал и хватался за голову: строптивый художник добавлял его заведению восьмую, бонусную звездочку, и с его уходом надо было задумываться о будущей жесткой конкуренции.
Наемнице стала надоедать вечная рассеянность М’вата в присутствии невесты (а он представлял Эи всем именно так), и она все реже сопровождала их, когда они были вдвоем, зато смогла сдружиться с самой иридой. Теперь было кому показывать свои наметки в рисовании, за которые опытный художник бы ее засмеял. Она не просила выслушивать ее, а больше слушала сама, пытаясь понять и принять хоть что-нибудь в журчащей хрустальной речи высшего существа.
Перед объявленной свадьбой Эи снова улетела домой - подготовить жилище и отдохнуть. М’ват пару раз просил Йинру помочь: он отправлял картины на общую выставку в Систему. Несмотря на свои заявления о вечной памяти, он все больше отдалялся в какие-то свои высокие сферы.
«Может, оно и к лучшему? Теперь у нас темперамент разный, - раздумывала она, окидывая с утра взглядом спящего орионца. - Вот дурища, кто о чем, а голый о снеге».
Удостоверившись, что в ближайшие три дня она ему не понадобится, Йинра отправилась на заказ. Все равно он собирался в последний раз поработать - вот и не надо мешать.
Ля-ля, потеряли три корабля…
Корабли обнаружились, конечно же, в очередном поясе астероидов. Тоже мне, великая премудрость. Просто на них везли нехилые запасы золота и сейф с какой-то дорогой хренью, и обычным наемникам хозяева не доверяли, как и местной спасательной команде. Всего-то и делов - проложить пристойный маршрут для буксиров, а на одном из кораблей так вообще починить двигатель.
На обратном пути у нее отчаянно зашипел передатчик.
«Ну, я ж поставила блок!» - возмутилась она. Но настырный абонент каким-то образом продолжал лезть в эфир. И это могло быть одно-единственное существо, для которого закон не писан.
- Просила же не соваться… - она нехотя включила связь.
М’ват выглядел каким-то снулым и встрепанным.
- Йин, можешь ко мне зайти, пожалуйста.
Какая-то подозрительная вежливость. Этот месяц он с трудом замечал ее присутствие - и тут на тебе, «пожалуйста».
- Что-то случилось? Я на заказе.
- Да приболел я, похоже. Подцепил что-то от девочки.
- Вот дурень. Врача вызвал?
- Да, он скоро будет. А ты далеко?
- На орбите уже. Жди. Как ты умудрился-то?
- Не знаю. Меня ни одна болячка не берет, чушь какая-то.
- Кто был? Кау?
- Ага.
- Так они ж разносчицы заразы! Сам же говорил, что с ними больше связываться не будешь!
- Это не кау, а ихние слуги разносчики. Она одна была.
- Почем ты знаешь? Вдруг какая-то их хренская лихорадка, от нее иммунитета ни у кого нет!
М’ват чуть не плакал. Она еще ни разу не видела его таким несчастным.
- Прилетай, ну, пожалуйста. Мне плохо.
- Да куда я денусь…
Рассчитавшись с хозяевами кораблей и заглянув за антибиотиком, она явилась в бордель. Возле комнаты орионца ее ждал доктор Ши.
- Ну, что там у нас?
- Похоже на витайскую чахотку, только уж больно сильную. Как-то у вас она легче проходит.
- Может, это потому что он ирид?
- Какое там, - отмахнулся доктор. - Они вообще только на моральное насилие реагируют, у них тела-то толком нет. Это если бы он от несчастной любви загибался…
- А что он ел-пил?
- Говорит, ничего, кроме вина. Не признается, дурик. Или действительно не помнит. Поговори ты с ним, у тебя лучше получится.
- А он не заразный? Может, его в карантин?
- Не, она напрямую не передается, только через неспиртовую жидкость. Так что не целуйся с ним. Я пока поеду, у меня еще три вызова. Если что - говори, но, по идее, к завтра должно все пройти.
Она кивнула и зашла в комнату. М’ват лежал на спине и хмуро пялился в стену. Он слегка обернулся на звук ее шагов.
- Наконец-то. Этот врач меня запилил своими вопросами. Ни черта я не помню, иначе давно бы уже сказал.
- Говори, что случилось, - Йинра присела на край кровати.
- Ну, что… - Он раздраженно вздохнул, - Проводил я с утра свою мадаму, винца с ней выпили. Вертихвостки тупые, сколько им говорить, что на нас спирт не действует, но вино вкусное. Я еще немного поспал, потом пошел завтрак готовить - тут меня и утоптало.
- В смысле?
- Тошнить начало, а рвать нечем - ошметки какие-то. И пить хочется все время. Как-то мне это не понравилось, я врача вызвал и тебе позвонил. Подумал - может, какое-нибудь стекло проглотил по задумчивости. А он говорит, не стекло…
- А сейчас как?
- Он таблеток всяких надавал - вроде, легче стало. Но пить хочется. И голова болит.
- А ты можешь со своей мадамой связаться? Узнать, как она. Может, яснее станет.
- Ты что, это же клиентка! Это ты у меня эксклюзив, а она моего личного номера знать не должна - задолбает же.
- Сменишь. Здоровье важнее. Вызывай давай.
Йинра подала ему передатчик и отодвинулась из поля видимости. М’ват несколько раз повторил вызов, но никто не отвечал.
- Блин. Через полчаса еще попробую. Дай воды, а?
Она подала ему стакан. Он одним махом выпил почти половину - немыслимое для юджи количество.
- Э-э, ты куда?
- Не могу, воздух тут сухой.
И вправду витайка, но какого демона? У юджи к ней нехилый иммунитет, а у некоторых так полная невосприимчивость. Может, еще что-нибудь ему скормить, ежели он такой хилый?
Она ушла в коридор и вызвала доктора Ши.
- Что Вы ему давали?
- О, Боже, - он возвел глаза к потолку и стал перечислять. Потом добавил, - можешь анестетик дать, если будет совсем плохо - я спрятал две «капельки» на кухне в солонке.
- Благодарю.
- М’ват, чтоб ты провалился! Я ж тебя чуть не убила! - Она обняла его, сдерживая накатившиеся заново слезы. Да какой там другой, да кто же сравнится с этим телом, с этим голосом, с этими огненными глазами, с этим гребаным характером…
Он усадил ее на кровать, сам сел рядом и уткнулся ей в плечо.
- Прости меня, я дурак. Я увлекся. Я должен был догадаться, что тебе все это неприятно видеть. Тоже мне, душеносец - таких вещей не почувствовал.
- Проехали. А мне все нормально, я за вас рада. Правда. Я расстроилась только, что ты на меня обиделся и не отвечал. Я очень хочу, чтоб у вас все получилось. Я ведь знаю, что это такое - когда красиво. Просто ты меня не забывай, а?
- Такое забудешь, - усмехнулся он. - А если честно, это у меня характер такой. Я не могу так долго на одном месте сидеть. Ты меня и так насколько приворожила. Поэтому не забуду. Я ее тобой уже достал, наверное - все время вспоминаю по случаю.
- Только ты ее вот так не бросай, - нахмурилась Йинра. - Это тебе не я, дура железная.
- Ну, нет. Это совсем другое, это сферы небесные. Рисовать же мне не надоедает. Но ты не бойся, я все равно к тебе обращаться буду: тело-то у меня вполне земное.
- Ах ты, тварь! - она опрокинула жиголо на кровать и укусила за ухо.
- Кусаться?! Да я ж тебя съем!
- Тебе лишь бы пожрать, - протянула Йинра и вдохнула любимый горьковатый аромат его тела.
Эи вернулась через пять дней. Встречали ее вдвоем: за это время М’ват смог настолько развеселить орионку, что за моральное состояние можно было не волноваться. Торо уже успел отхватить от Йинры по роже за шутки насчет трехполой разновидности юджи, но это было скорее ребячество. Ириду она чуть ли не подрядилась охранять лично и никому бы не позволила говорить о ней дурное.
Жиголо все более сокращал рабочую неделю, переходя на выставки и продажи картин. Хегмух ворчал и хватался за голову: строптивый художник добавлял его заведению восьмую, бонусную звездочку, и с его уходом надо было задумываться о будущей жесткой конкуренции.
Наемнице стала надоедать вечная рассеянность М’вата в присутствии невесты (а он представлял Эи всем именно так), и она все реже сопровождала их, когда они были вдвоем, зато смогла сдружиться с самой иридой. Теперь было кому показывать свои наметки в рисовании, за которые опытный художник бы ее засмеял. Она не просила выслушивать ее, а больше слушала сама, пытаясь понять и принять хоть что-нибудь в журчащей хрустальной речи высшего существа.
Перед объявленной свадьбой Эи снова улетела домой - подготовить жилище и отдохнуть. М’ват пару раз просил Йинру помочь: он отправлял картины на общую выставку в Систему. Несмотря на свои заявления о вечной памяти, он все больше отдалялся в какие-то свои высокие сферы.
«Может, оно и к лучшему? Теперь у нас темперамент разный, - раздумывала она, окидывая с утра взглядом спящего орионца. - Вот дурища, кто о чем, а голый о снеге».
Удостоверившись, что в ближайшие три дня она ему не понадобится, Йинра отправилась на заказ. Все равно он собирался в последний раз поработать - вот и не надо мешать.
Ля-ля, потеряли три корабля…
Корабли обнаружились, конечно же, в очередном поясе астероидов. Тоже мне, великая премудрость. Просто на них везли нехилые запасы золота и сейф с какой-то дорогой хренью, и обычным наемникам хозяева не доверяли, как и местной спасательной команде. Всего-то и делов - проложить пристойный маршрут для буксиров, а на одном из кораблей так вообще починить двигатель.
На обратном пути у нее отчаянно зашипел передатчик.
«Ну, я ж поставила блок!» - возмутилась она. Но настырный абонент каким-то образом продолжал лезть в эфир. И это могло быть одно-единственное существо, для которого закон не писан.
- Просила же не соваться… - она нехотя включила связь.
М’ват выглядел каким-то снулым и встрепанным.
- Йин, можешь ко мне зайти, пожалуйста.
Какая-то подозрительная вежливость. Этот месяц он с трудом замечал ее присутствие - и тут на тебе, «пожалуйста».
- Что-то случилось? Я на заказе.
- Да приболел я, похоже. Подцепил что-то от девочки.
- Вот дурень. Врача вызвал?
- Да, он скоро будет. А ты далеко?
- На орбите уже. Жди. Как ты умудрился-то?
- Не знаю. Меня ни одна болячка не берет, чушь какая-то.
- Кто был? Кау?
- Ага.
- Так они ж разносчицы заразы! Сам же говорил, что с ними больше связываться не будешь!
- Это не кау, а ихние слуги разносчики. Она одна была.
- Почем ты знаешь? Вдруг какая-то их хренская лихорадка, от нее иммунитета ни у кого нет!
М’ват чуть не плакал. Она еще ни разу не видела его таким несчастным.
- Прилетай, ну, пожалуйста. Мне плохо.
- Да куда я денусь…
Рассчитавшись с хозяевами кораблей и заглянув за антибиотиком, она явилась в бордель. Возле комнаты орионца ее ждал доктор Ши.
- Ну, что там у нас?
- Похоже на витайскую чахотку, только уж больно сильную. Как-то у вас она легче проходит.
- Может, это потому что он ирид?
- Какое там, - отмахнулся доктор. - Они вообще только на моральное насилие реагируют, у них тела-то толком нет. Это если бы он от несчастной любви загибался…
- А что он ел-пил?
- Говорит, ничего, кроме вина. Не признается, дурик. Или действительно не помнит. Поговори ты с ним, у тебя лучше получится.
- А он не заразный? Может, его в карантин?
- Не, она напрямую не передается, только через неспиртовую жидкость. Так что не целуйся с ним. Я пока поеду, у меня еще три вызова. Если что - говори, но, по идее, к завтра должно все пройти.
Она кивнула и зашла в комнату. М’ват лежал на спине и хмуро пялился в стену. Он слегка обернулся на звук ее шагов.
- Наконец-то. Этот врач меня запилил своими вопросами. Ни черта я не помню, иначе давно бы уже сказал.
- Говори, что случилось, - Йинра присела на край кровати.
- Ну, что… - Он раздраженно вздохнул, - Проводил я с утра свою мадаму, винца с ней выпили. Вертихвостки тупые, сколько им говорить, что на нас спирт не действует, но вино вкусное. Я еще немного поспал, потом пошел завтрак готовить - тут меня и утоптало.
- В смысле?
- Тошнить начало, а рвать нечем - ошметки какие-то. И пить хочется все время. Как-то мне это не понравилось, я врача вызвал и тебе позвонил. Подумал - может, какое-нибудь стекло проглотил по задумчивости. А он говорит, не стекло…
- А сейчас как?
- Он таблеток всяких надавал - вроде, легче стало. Но пить хочется. И голова болит.
- А ты можешь со своей мадамой связаться? Узнать, как она. Может, яснее станет.
- Ты что, это же клиентка! Это ты у меня эксклюзив, а она моего личного номера знать не должна - задолбает же.
- Сменишь. Здоровье важнее. Вызывай давай.
Йинра подала ему передатчик и отодвинулась из поля видимости. М’ват несколько раз повторил вызов, но никто не отвечал.
- Блин. Через полчаса еще попробую. Дай воды, а?
Она подала ему стакан. Он одним махом выпил почти половину - немыслимое для юджи количество.
- Э-э, ты куда?
- Не могу, воздух тут сухой.
И вправду витайка, но какого демона? У юджи к ней нехилый иммунитет, а у некоторых так полная невосприимчивость. Может, еще что-нибудь ему скормить, ежели он такой хилый?
Она ушла в коридор и вызвала доктора Ши.
- Что Вы ему давали?
- О, Боже, - он возвел глаза к потолку и стал перечислять. Потом добавил, - можешь анестетик дать, если будет совсем плохо - я спрятал две «капельки» на кухне в солонке.
- Благодарю.