Гокарна. Океан.
с очень деловым видом, то и дело поправляя пенснэ, мы перемещались от одного геста к другому в поисках наилучшей хижины. все они собраны из плетенных пальмовых листьев, обстановка каждой включала кровать, стул и ни одного крючка или гвоздика. в некоторых пол был песочный, в других - цементный, а в пятизвездочных стоял вентилятор. спешить было некуда, в нашем распоряжении были два пляжа Кудли-бич и Мидл-бич, сплош утыканые хижинами и ресторанами. принципиальная разница заключалась в том, что Кудли был местом тусовочным, а Мидл - тихим и спокойным, где даже в час-пик люди встречались не чаще чем через каждые 100 метров. нам предстоял непосильный выбор - туса или дзен. после нескольких суток в поездах мысли склонялись ко второму. но на нем не было свободных мест. в итоге добравшись до последнего геста на Мидл под палящим тропическим солнцем, мы встретились с Вилли, хозяином маленького кафе с домашней кухней и небольшого тихого гест-хауса. Вилли, сын индианки и испанского мореплавателя, улыбался так радушно и по отечески, что у него сразу захотелось остаться. начиная с завтрашнего утра у него освобождалась хижина, которую мы зарезервировали, даже не осмотрев. в последствии мы не раз убеждались, что Вилли обладает каким-то сверестественным взглядом, под его улыбкой мы размякали и заказывали блюда, которые не собирались заказывать, только потому, что он нам их предлагал. в город мы возвращались очень довольные, что будем жить в тихом раю на окраине цивилизации. так бы оно и было, если бы не кит.
на следующее утро в полном снаряжении мы пришли к нашему тихому раю и обнаружили, что жить нам предстоит в центре паломничества людей со всей округи. ночью, во время прилива, на берег в 100 метрах от геста выбросило огромную тушу кита. мертвое животное довольно долго, судя по цвету, болталось в океане пока не нашло пристанище на нашем берегу и не стало собирать толпы людей. три дня приливы и отливы носили его по побережью вправо и влево, запах не предвещал ничего хорошего. потом случилась попытка закопать кита. приехал игрушечный, относительно размеров туши, трактор, один полицейский и с десяток местных. часа три копали яму, которую тут же заливал прибой, в итоге кит ушел под песок сантиметров на двадцать. Вилли пожимал плечами и качал головой - завтра новая луна, -говорил он - океан поднимется и все размоет. Муж негодовал по поводу отсутствия у индусов мозгов и хотя бы одной бензопилы. запах становился плотнее. еще два дня месные собирали вокруг туши хороводы и фотографировались, на третий день пришли три полицейских, тот же игрушечный трактор и групка местных. видимо кто-то поставил вопрос ребром, потому что раскурочив половину берега и постоянно застревая в песке, за каких-то 16 часов, к восьми утра трактор таки кита закопал. теперь мы живем возле "того самого Китового Холма". вокруг опять стало пустынно.
во всех хижинах, где хозяевам не чуждо чувство сострадания, над кроватью растянуты москитные сетки. я всегда думала, что эти сетки предназначены исключительно от комаров. но за первые пару ночей стало очевидно, что их значение сильно преуменьшено их названием. потому как с наступлением темноты мир хижины за пределами сетки превращается в зону отчуждения. в первую ночь на стене неподвижно висел паук размером с ладонь, и засыпая, мы гадали входит ли человек в его рацион. на во вторую, на потолке начали толпиться трехсантиметровые тараканы, раскрашенные в желтый горошек. эти хоть позитивно выглядели и не создавали шума, в отличии от летающей хреновины, которая сначала долго и шумно прогрызала хижину, а потом, ворвавшись, села на сетку и начала целеустремленно прогрызать и ее огромными челюстями. муж прикончил гадину тапком, показав кто в доме альфа-самец, тогда из дырки в полу выбежала толпа малюсеньких муравьев и утащила труп, сожрав половину по дороге. на этом приветственная часть месной фауны подошла к концу. зато теперь мы быстро ложимся спать, потому что тот, кто уснул раньше, не выключает свет и ему не надо возвращаться в темноте целый шаг до кровати. из нежуткого здесь дофига летучих мышей, которые иногда врываются в хижину, а в душе живет симпатичная лягушка. змеи нам не встречались.
еще на пляже живет с десяток собак. у половины голос как у Чапы, даже жутко, Чапа за тысячи километров, а голос здесь. с Чапы вообще сняты все обвинения, здешние собаки нереально общительны, несмотря на бездомность предлаемую еду сначала долго обнюхивают в сомнениях, а потом позволяют себя уговорить ее съесть. копают ямки и спят в них, а у некоторых такие же локационные уши и чеховский взгляд. так что это гинетика.
в целом я постепенно превращаюсь в тюленя. предыдущие 29 лет начинают казаться насыщенным сном, сложно представить как выглядит зима, а тем более как она ощущается. начинают посещать мысли о продаже почки, чтобы остаться здесь подольше. отчасти я понимаю легкий пофигизм местных - земля крутится, что-то приходит, что-то уходит, незачем суетиться, все меняется само по себе, если ты сидишь под пальмой и смотришь на океан.
на следующее утро в полном снаряжении мы пришли к нашему тихому раю и обнаружили, что жить нам предстоит в центре паломничества людей со всей округи. ночью, во время прилива, на берег в 100 метрах от геста выбросило огромную тушу кита. мертвое животное довольно долго, судя по цвету, болталось в океане пока не нашло пристанище на нашем берегу и не стало собирать толпы людей. три дня приливы и отливы носили его по побережью вправо и влево, запах не предвещал ничего хорошего. потом случилась попытка закопать кита. приехал игрушечный, относительно размеров туши, трактор, один полицейский и с десяток местных. часа три копали яму, которую тут же заливал прибой, в итоге кит ушел под песок сантиметров на двадцать. Вилли пожимал плечами и качал головой - завтра новая луна, -говорил он - океан поднимется и все размоет. Муж негодовал по поводу отсутствия у индусов мозгов и хотя бы одной бензопилы. запах становился плотнее. еще два дня месные собирали вокруг туши хороводы и фотографировались, на третий день пришли три полицейских, тот же игрушечный трактор и групка местных. видимо кто-то поставил вопрос ребром, потому что раскурочив половину берега и постоянно застревая в песке, за каких-то 16 часов, к восьми утра трактор таки кита закопал. теперь мы живем возле "того самого Китового Холма". вокруг опять стало пустынно.
во всех хижинах, где хозяевам не чуждо чувство сострадания, над кроватью растянуты москитные сетки. я всегда думала, что эти сетки предназначены исключительно от комаров. но за первые пару ночей стало очевидно, что их значение сильно преуменьшено их названием. потому как с наступлением темноты мир хижины за пределами сетки превращается в зону отчуждения. в первую ночь на стене неподвижно висел паук размером с ладонь, и засыпая, мы гадали входит ли человек в его рацион. на во вторую, на потолке начали толпиться трехсантиметровые тараканы, раскрашенные в желтый горошек. эти хоть позитивно выглядели и не создавали шума, в отличии от летающей хреновины, которая сначала долго и шумно прогрызала хижину, а потом, ворвавшись, села на сетку и начала целеустремленно прогрызать и ее огромными челюстями. муж прикончил гадину тапком, показав кто в доме альфа-самец, тогда из дырки в полу выбежала толпа малюсеньких муравьев и утащила труп, сожрав половину по дороге. на этом приветственная часть месной фауны подошла к концу. зато теперь мы быстро ложимся спать, потому что тот, кто уснул раньше, не выключает свет и ему не надо возвращаться в темноте целый шаг до кровати. из нежуткого здесь дофига летучих мышей, которые иногда врываются в хижину, а в душе живет симпатичная лягушка. змеи нам не встречались.
еще на пляже живет с десяток собак. у половины голос как у Чапы, даже жутко, Чапа за тысячи километров, а голос здесь. с Чапы вообще сняты все обвинения, здешние собаки нереально общительны, несмотря на бездомность предлаемую еду сначала долго обнюхивают в сомнениях, а потом позволяют себя уговорить ее съесть. копают ямки и спят в них, а у некоторых такие же локационные уши и чеховский взгляд. так что это гинетика.
в целом я постепенно превращаюсь в тюленя. предыдущие 29 лет начинают казаться насыщенным сном, сложно представить как выглядит зима, а тем более как она ощущается. начинают посещать мысли о продаже почки, чтобы остаться здесь подольше. отчасти я понимаю легкий пофигизм местных - земля крутится, что-то приходит, что-то уходит, незачем суетиться, все меняется само по себе, если ты сидишь под пальмой и смотришь на океан.