Новороссия и идеология
Чей-то приказ превратил эти безмолвные фигуры в наших врагов; другой приказ мог бы превратить их в наших друзей. Какие-то люди, которых никто из нас не знает, сели где-то за стол и подписали документ, и вот в течение нескольких лет мы видим нашу высшую цель в том, что род человеческий обычно клеймит презрением и за что он карает самой тяжкой карой. Кто же из нас сумел бы теперь увидеть врагов в этих смирных людях с их детскими лицами и с бородами апостолов? Каждый унтер по отношению к своим новобранцам, каждый классный наставник по отношению к своим ученикам является гораздо более худшим врагом, чем они по отношению к нам. И все же, если бы они были сейчас на свободе, мы снова стали бы стрелять в них, а они в нас.
Ремарк
Так исторически сложилось, что в России (русском мире, если угодно) исторически успешны были толко две идеи - православно-монархическая и коммунистическая времен Сталина (уточнение про Сталина - как пожар троцкизма, так и болото хрущевизма губительны). При этом попытки сделать упор на демократию и капитализм приводят к разложению элиты в стиле начала 20-ого века с последующим превращением страны в аналог Новгородской олигархической республики (НЭП, лихие 90-е, Великий Новгород это ведь по сути об одном и том же).
За несколько месяцев кровавой драмы, разыгрывающейся на востоке Украины мы видели и появление православно-монархических идей в лице Стрелкова с его сухим законом и борьбой за порядок, и коммунистические идеи (хотел написать "красный проект", но благодаря Пургеняну и его СЕКтантам данный термин стал попахивать) в виде обсуждения национализации предприятий. Но благодаря усилиям внешних кураторов неудобный лидер был убран (а не то отключим газ исчезнет военторг), что затормозило консолидацию армии Новороссии, а коммунистические идеи благополучно дискредитированы (не-не, мы за демократию, а коммунисты-большевики они плохие, не случайно вопрос исторических оценок опять на слуху).
Новороссию загоняют (а может и уже загнали) в рамки "демократии" олигархического образца. Что означает только одно - экономическую смерть обрабатывающей промышленности региона. Ни один олигарх не станет вкладывать в предприятия, регулярно находящиеся под обстрелом, и не имеющие транспортной инфраструктуры. Что характерно, территориальная конфигурация Новороссии, предоставляющая возможность обстреливать Донецк и оставляющая Мариуполь Украине, тоже навязана извне (Минские соглашения были подписаны, когда ополчение наступало, а украинская армия была деморализована). Единственная надежда - новая атака ВСН Украины, которая отменит имеющиеся договоренности, тем более, что Киев кормить армию не может, распустить тоже не может (люди же начнут спрашивать, а где наша пенсия как участника боевых действий). Единственный путь - пустить в расход.
А в мирном сценарии всё сложно. Да, уголь скорее всего худо-бедно будет добываться, да, будет движуха вокруг контрабанды, вывоза оборудования (налетай - станки с ЧПУ подешевели) и сбора цвет. и чер. мета. Будут ковырять свои участки условные "бабушки с дедушками", будут индивидуальные копанки, но сложных структур уже не будет (если не считать за сложную структуру историческую Запорожскую сечь). Не для этого разрушали инфраструктуру и запугивали население.
Так что можно долго обсуждать превосходство боевого духа ополчения и повторять мантру про хитрый план, но имеющиеся тенденции говорят о том, что государство Новороссия нужно внешним спонсорам только в виде полностью зависимой территории без населения и промышленности, но с контрабандой и махновщиной. Хуже всего - обманывать самого себя. О том, что Кремль занял нейтральную позицию - одной рукой чуть-чуть поддерживая Новороссию, другой торгуя с Киевом официально заявлялось с мая.
Доп. от 07.11.14: В качестве иллюстрации: "Кремль о выборах в Донбассе: «Уважаем» и «признаем» - это разные слова" (источник).
Доп. от 17.11.14: По сравнению с предыдущим годом промышленное производство в Донецкой области снизилось на 59%, в Луганской - на 85%. Остановили работу 69 из 93 угольных шахт, 40 тыс. малых предприятий обанкротились, встали семь сталелитейных заводов. Производство продуктов питания сократилось на 25-30% (источник)