С Рождеством! И небольшая заметка
Это мой комментарий к тексту https://scholast.livejournal.com/111985.html
Все это обсуждение соответствует теме моей книжки, которую я представляю в своем посте https://legler.livejournal.com/9986.html
Для начала вот этот текст, который далее мной комментируется.
Время от времени я возвращаюсь к этой теме. Сейчас возвратился, размышляя над загадкой жизни.
Фундаментальные физические законы весьма и весьма специфичны. Они:
a) математически просты (первые открытые законы, законы Ньютона, посильны пониманию хороших школьников),
b) упорядочены по нарастающей сложности (классические законы проще квантовых и релятивистских, а не наоборот),
c) элегантны (удовлетворяют многим симметриям и инвариантностям, ожидаемым и неожиданным),
d) вселенски-универсальны (строго те же законы везде, от масштаба Хиггс-бозона до видимой вселенной; т.е. в размахе 45 порядков космоса),
e) невероятно точны (до 12 десятичных знаков),
f) асимптотически-истинны (классическая физика есть мат. предел квантовой, СТО и ОТО),
g) почти-неоткрываемы (открывались на пределе человеческих возможностей)
h) антропны (совместимы с появлением разумной жизни),
Суммируя, можно сказать, что законы достаточно сложны, чтобы обеспечить возможность разумной жизни, и притом достаточно просты, чтобы оказаться познаваемыми этими разумными существами. Законы лежат на пересечении требований простоты и сложности, в той узкой области, где их познаваемость только и обеспечивается. Чем может объясняться столь специальный характер физических законов? Почему среди бесконечного множества возможных уравнений наш мир структурирован столь дружественно не к жизни даже, и даже не просто к разумной жизни, а к жизни, столь разумной, что этот разум способен открывать структуру космоса в размахе 45 порядков и с точностью до 12 знаков? Иными словами - почему вселенная является пифагорейской?
Подчеркну, что т.н. антропный принцип, в любой из своих версий, не схватывает этого важного обстоятельства, странной (unreasonable, по Вигнеру) познаваемости фундаментальных законов. В лучшем случае, антропный принцип увязан лишь с разумной жизнью, но не с глобальным познанием Космоса. Последнее требует не только определенного ума антропосов, но и достаточную простоту и элегантность фундаментальных законов, их доступность для человеческого ума, и не когда-нибудь вообще, не через тысячу лет научного прогресса, а на пороге научной революции - без такой доступности не было бы и революции. Законы более чем антропны - они антропно познаваемы. По замечанию философа Робина Коллинза (Университет Мессии, Механиксбург, Пенсильвания), законы удовлетворяют самореферентному принципу познаваемости или открываемости (discoverability): открываемы не только законы, но и сам этот принцип. Но почему же этот удивительный принцип реализован в нашей вселенной? Длительное и весьма заинтересованное изучение предлагаемых и мыслимых ответов привело автора этих строк к выводу, что лишь один из них выдерживает критику - признание Разумного Замысла, Intelligent Design вселенной. Других возможностей объяснить столь обширную и глубокую познаваемость математической структуры космоса никто никогда не предлагал; судя по всему, их и нет. Читателю здесь предлагается не поверить автору на слово, а воспринять его категоричность как интеллектуальную провокацию, попробовать найти хоть одно непротиворечивое объяснение принципу познаваемости, отличное от Разумного Замысла. Автору этого не удалось - но кто знает, не проглядел ли он чего? Если увидите - дайте знать, пожалуйста. Основоположник математической физики Галилей начертал ее кредо: книга природы написана на языке математики. Кредо неявно предполагает, что сия математика в принципе доступна для человеческого ума, что она достаточно проста, чтобы постепенно открываться. Оно также предполагает некую красоту этой математики. Если природа есть книга, замечает прот. Кирилл Копейкин, то у нее должен быть смысл («Что есть реальность? Размышляя над произведениями Эрвина Шредингера», Изд. СПб Университета, 2014). Каким бы этот смысл ни был, характер физических законов указывает, что их познаваемость есть существенная его часть.
“Many people think that modern science is far removed from God. I find, on the contrary, that it is much more difficult today for the knowing person to approach God from history, from the spiritual side of the world, and from morals; for there we encounter the suffering and evil in the world, which it is difficult to bring into harmony with an all-merciful and all-mighty God. In this domain we have evidently not yet succeeded in raising the veil with which our human nature covers the essence of things. But in our knowledge of physical nature we have penetrated so far that we can obtain a vision of the flawless harmony which is in conformity with sublime reason.”(Hermann Weyl, The Open World, 1932)
«Многие люди думают, что современная наука далеко отодвинулась от Бога. Я же нахожу, что, напротив, сегодня знающему человеку много труднее прийти к Богу со стороны истории, духовной стороны мира и морали, поскольку там мы сталкиваемся со страданием и злом в мире, что трудно привести в гармонию со всемилостивым и всемогущим Богом. В этой области мы очевидно еще не преуспели в приподнятии покрывала, которым наша человеческая природа окутывает сущность вещей. Но в нашем познании физической природы мы проникли столь глубоко, что можем обрести видение той безукоризненной гармонии, что находится в согласии с высоким разумом.» (Герман Вейль, Открытый Мир, 1932)
Михаил Аркадьев увидел в этой цитате неожиданный аспект расщепления двух культур, прошедший мимо внимания Чарльза Сноу, автора статьи «Две культуры и научная революция». Вслед за тем он заметил, однако, что «видение безукоризненной гармонии, что находится в согласии с высоким разумом», общее для основоположников научной революции XX века, на самом деле коснулось довольно немногих не только в гуманитарной, но и в научной среде. Увы, это именно так. Борюсь с этим, но не борьба ли то с ветряными мельницами?
Далее мой комментарий
Уважаемый Алексей.
Мои взгляды Вам известны, как и то, что я с Вами в целом согласен. Однако, попробую прикинуться атеистом и дать просимое «непротиворечивое объяснение принципу познаваемости, отличное от Разумного Замысла». Я не физик и не математик, углубиться в квантовые законы там мне не удастся. Поэтому буду действовать по аналогии. Далее привожу монолог воображаемого атеиста.
Стороннику пифагорейской вселенной приятно сознавать, что в природе имеются совершенно пифагорейские объекты. Это правильные многогранники: тетраэдр, куб, октаэдр, додекаэдр и икосаэдр. Как говорит нам Википедия в статье «Правильный многогранник», одни источники считают, что Пифагор открыл все 5 типов, другие, что только 3: тетраэдр, куб и додекаэдр, в любом случае без него не обошлось. Так вот, все 5 существуют в минеральном царстве. Это кристаллы. Здесь многочисленны кубы (пирит, галенит, каменная соль), октаэдры (алмаз), додекаэдры (гранат, сера, опять пирит). Тетраэдр и икосаэдр редки, но встречаются. Другие минералы образуют кристаллы в виде призм, пирамидок, параллелепипедов, пластинок, и более сложных геометрических форм. Кристаллы резко выделяются среди природных объектов своей геометрической правильностью, наличием прямых линий, плоскостей и правильных объемов. В них действует ряд сложных геометрических правил, которые изучались специальной наукой кристаллографией.
Верующий ученый вплоть до 18 века мог бы сказать о кристаллах, что они:
a) математически просты, правильные многогранники были известны еще Пифагору,
b) упорядочены по нарастающей сложности, от простых кубов, до сложных, но строго повторяющих друг друга форм,
c) элегантны (удовлетворяют многим симметриям и инвариантностям),
d) универсальны (строго одинаковы на всех континентах Земли),
e) невероятно точны, например, прямые углы в кубических кристаллах остаются прямыми как бы мы не увеличивали точность измерений, то же как углы в других правильных многоугольниках,
f) асимптотически-истинны по типам симметрии (кубическая симметрия является предельным случаем тетрагональной, та предельным случаем ромбической, та предельным случаем моноклинной, та предельным случаем триклинной),
g) с трудом открываемы человеком, на поверхности Земли они почти не встречаются, чтобы их увидеть, нужно копать глубокие шахты, тем не менее, они находимы и добываемы,
h) антропны, поскольку по своим свойствам (цвет, прозрачность, блеск, твердость, устойчивость) они представляют собой большую ценность для разумных существ. В человеческой истории драгоценные кристаллы - алмазы, изумруды, рубины - представляют собой наибольшую концентрацию ценности на единицу объема или веса, и с ними связано множество верований.
При этом, кристаллы достаточно редки, чтобы представлять ценность для разумной жизни, и достаточно распространены, чтобы быть практически доступными для людей. Они лежат на пересечении требований ценности и доступности.
Суммируя все это, верующий ученый мог бы сказать, что случайное возникновение кристаллов невероятно. В частности, если кристаллы - это просто случайная игра природы, то совершенно необъяснима абсолютная точность углов кристаллов и их единообразие во всей доступной нам Земле, в сочетании с изысканным цветом, блеском, прозрачностью и прочностью. Длительное изучение предлагаемых и мыслимых ответов приведет его к выводу, что лишь один из них выдерживает критику - признание Разумного Замысла. Эта безукоризненная гармония должна находиться в согласии с высоким разумом. Других возможностей объяснить столь обширную и глубокую познаваемость математической структуры кристаллов никто никогда не предлагал; судя по всему, их и нет.
Но вот, в 19 веке химики и теплофизики высказали обоснованные предположения об атомной и молекулярной структуре вещества, а в 20 веке эта структура была теоретически и экспериментально доказана. Заодно была полностью разрешена и загадка кристаллов. Оказалось, что это просто объемы вещества, в которых атомы (одного элемента или нескольких элементов) уложены в правильном порядке рядами и слоями. Если вы сложите прямоугольные коробки в плотный, без пустот, штабель, то получившийся объем тоже будет иметь прямоугольную форму. Кристаллы имеют правильную форму примерно по той же причине. Сегодня никаких загадок кристаллов нет, как нет отдельной науки кристаллографии, это просто часть физики, и кстати, их выращивают искусственно.
Сегодня сторонники разумного замысла находятся в положении этого воображаемого кристаллографа 18 века. Приводимые ими данные справедливы, впечатляющи и действительно необъяснимы иначе как разумным замыслом. Предлагаемая в качестве альтернативного объяснения мультивселенная некрасива и нехороша. Но это сейчас. Через 20 или через 200 лет физики или математики откроют некую исходную сущность (струну, кварк, квант гравитации?), которая объяснит пифагорейские и антропные свойства Вселенной. И это будет так же тривиально, как простая укладка атомов рядами объяснила все пифагорейские и антропные свойства кристаллов. Просто одно событие уже состоялось, а второе еще нет.
Продолжение планируется
Все это обсуждение соответствует теме моей книжки, которую я представляю в своем посте https://legler.livejournal.com/9986.html
Для начала вот этот текст, который далее мной комментируется.
Время от времени я возвращаюсь к этой теме. Сейчас возвратился, размышляя над загадкой жизни.
Фундаментальные физические законы весьма и весьма специфичны. Они:
a) математически просты (первые открытые законы, законы Ньютона, посильны пониманию хороших школьников),
b) упорядочены по нарастающей сложности (классические законы проще квантовых и релятивистских, а не наоборот),
c) элегантны (удовлетворяют многим симметриям и инвариантностям, ожидаемым и неожиданным),
d) вселенски-универсальны (строго те же законы везде, от масштаба Хиггс-бозона до видимой вселенной; т.е. в размахе 45 порядков космоса),
e) невероятно точны (до 12 десятичных знаков),
f) асимптотически-истинны (классическая физика есть мат. предел квантовой, СТО и ОТО),
g) почти-неоткрываемы (открывались на пределе человеческих возможностей)
h) антропны (совместимы с появлением разумной жизни),
Суммируя, можно сказать, что законы достаточно сложны, чтобы обеспечить возможность разумной жизни, и притом достаточно просты, чтобы оказаться познаваемыми этими разумными существами. Законы лежат на пересечении требований простоты и сложности, в той узкой области, где их познаваемость только и обеспечивается. Чем может объясняться столь специальный характер физических законов? Почему среди бесконечного множества возможных уравнений наш мир структурирован столь дружественно не к жизни даже, и даже не просто к разумной жизни, а к жизни, столь разумной, что этот разум способен открывать структуру космоса в размахе 45 порядков и с точностью до 12 знаков? Иными словами - почему вселенная является пифагорейской?
Подчеркну, что т.н. антропный принцип, в любой из своих версий, не схватывает этого важного обстоятельства, странной (unreasonable, по Вигнеру) познаваемости фундаментальных законов. В лучшем случае, антропный принцип увязан лишь с разумной жизнью, но не с глобальным познанием Космоса. Последнее требует не только определенного ума антропосов, но и достаточную простоту и элегантность фундаментальных законов, их доступность для человеческого ума, и не когда-нибудь вообще, не через тысячу лет научного прогресса, а на пороге научной революции - без такой доступности не было бы и революции. Законы более чем антропны - они антропно познаваемы. По замечанию философа Робина Коллинза (Университет Мессии, Механиксбург, Пенсильвания), законы удовлетворяют самореферентному принципу познаваемости или открываемости (discoverability): открываемы не только законы, но и сам этот принцип. Но почему же этот удивительный принцип реализован в нашей вселенной? Длительное и весьма заинтересованное изучение предлагаемых и мыслимых ответов привело автора этих строк к выводу, что лишь один из них выдерживает критику - признание Разумного Замысла, Intelligent Design вселенной. Других возможностей объяснить столь обширную и глубокую познаваемость математической структуры космоса никто никогда не предлагал; судя по всему, их и нет. Читателю здесь предлагается не поверить автору на слово, а воспринять его категоричность как интеллектуальную провокацию, попробовать найти хоть одно непротиворечивое объяснение принципу познаваемости, отличное от Разумного Замысла. Автору этого не удалось - но кто знает, не проглядел ли он чего? Если увидите - дайте знать, пожалуйста. Основоположник математической физики Галилей начертал ее кредо: книга природы написана на языке математики. Кредо неявно предполагает, что сия математика в принципе доступна для человеческого ума, что она достаточно проста, чтобы постепенно открываться. Оно также предполагает некую красоту этой математики. Если природа есть книга, замечает прот. Кирилл Копейкин, то у нее должен быть смысл («Что есть реальность? Размышляя над произведениями Эрвина Шредингера», Изд. СПб Университета, 2014). Каким бы этот смысл ни был, характер физических законов указывает, что их познаваемость есть существенная его часть.
“Many people think that modern science is far removed from God. I find, on the contrary, that it is much more difficult today for the knowing person to approach God from history, from the spiritual side of the world, and from morals; for there we encounter the suffering and evil in the world, which it is difficult to bring into harmony with an all-merciful and all-mighty God. In this domain we have evidently not yet succeeded in raising the veil with which our human nature covers the essence of things. But in our knowledge of physical nature we have penetrated so far that we can obtain a vision of the flawless harmony which is in conformity with sublime reason.”(Hermann Weyl, The Open World, 1932)
«Многие люди думают, что современная наука далеко отодвинулась от Бога. Я же нахожу, что, напротив, сегодня знающему человеку много труднее прийти к Богу со стороны истории, духовной стороны мира и морали, поскольку там мы сталкиваемся со страданием и злом в мире, что трудно привести в гармонию со всемилостивым и всемогущим Богом. В этой области мы очевидно еще не преуспели в приподнятии покрывала, которым наша человеческая природа окутывает сущность вещей. Но в нашем познании физической природы мы проникли столь глубоко, что можем обрести видение той безукоризненной гармонии, что находится в согласии с высоким разумом.» (Герман Вейль, Открытый Мир, 1932)
Михаил Аркадьев увидел в этой цитате неожиданный аспект расщепления двух культур, прошедший мимо внимания Чарльза Сноу, автора статьи «Две культуры и научная революция». Вслед за тем он заметил, однако, что «видение безукоризненной гармонии, что находится в согласии с высоким разумом», общее для основоположников научной революции XX века, на самом деле коснулось довольно немногих не только в гуманитарной, но и в научной среде. Увы, это именно так. Борюсь с этим, но не борьба ли то с ветряными мельницами?
Далее мой комментарий
Уважаемый Алексей.
Мои взгляды Вам известны, как и то, что я с Вами в целом согласен. Однако, попробую прикинуться атеистом и дать просимое «непротиворечивое объяснение принципу познаваемости, отличное от Разумного Замысла». Я не физик и не математик, углубиться в квантовые законы там мне не удастся. Поэтому буду действовать по аналогии. Далее привожу монолог воображаемого атеиста.
Стороннику пифагорейской вселенной приятно сознавать, что в природе имеются совершенно пифагорейские объекты. Это правильные многогранники: тетраэдр, куб, октаэдр, додекаэдр и икосаэдр. Как говорит нам Википедия в статье «Правильный многогранник», одни источники считают, что Пифагор открыл все 5 типов, другие, что только 3: тетраэдр, куб и додекаэдр, в любом случае без него не обошлось. Так вот, все 5 существуют в минеральном царстве. Это кристаллы. Здесь многочисленны кубы (пирит, галенит, каменная соль), октаэдры (алмаз), додекаэдры (гранат, сера, опять пирит). Тетраэдр и икосаэдр редки, но встречаются. Другие минералы образуют кристаллы в виде призм, пирамидок, параллелепипедов, пластинок, и более сложных геометрических форм. Кристаллы резко выделяются среди природных объектов своей геометрической правильностью, наличием прямых линий, плоскостей и правильных объемов. В них действует ряд сложных геометрических правил, которые изучались специальной наукой кристаллографией.
Верующий ученый вплоть до 18 века мог бы сказать о кристаллах, что они:
a) математически просты, правильные многогранники были известны еще Пифагору,
b) упорядочены по нарастающей сложности, от простых кубов, до сложных, но строго повторяющих друг друга форм,
c) элегантны (удовлетворяют многим симметриям и инвариантностям),
d) универсальны (строго одинаковы на всех континентах Земли),
e) невероятно точны, например, прямые углы в кубических кристаллах остаются прямыми как бы мы не увеличивали точность измерений, то же как углы в других правильных многоугольниках,
f) асимптотически-истинны по типам симметрии (кубическая симметрия является предельным случаем тетрагональной, та предельным случаем ромбической, та предельным случаем моноклинной, та предельным случаем триклинной),
g) с трудом открываемы человеком, на поверхности Земли они почти не встречаются, чтобы их увидеть, нужно копать глубокие шахты, тем не менее, они находимы и добываемы,
h) антропны, поскольку по своим свойствам (цвет, прозрачность, блеск, твердость, устойчивость) они представляют собой большую ценность для разумных существ. В человеческой истории драгоценные кристаллы - алмазы, изумруды, рубины - представляют собой наибольшую концентрацию ценности на единицу объема или веса, и с ними связано множество верований.
При этом, кристаллы достаточно редки, чтобы представлять ценность для разумной жизни, и достаточно распространены, чтобы быть практически доступными для людей. Они лежат на пересечении требований ценности и доступности.
Суммируя все это, верующий ученый мог бы сказать, что случайное возникновение кристаллов невероятно. В частности, если кристаллы - это просто случайная игра природы, то совершенно необъяснима абсолютная точность углов кристаллов и их единообразие во всей доступной нам Земле, в сочетании с изысканным цветом, блеском, прозрачностью и прочностью. Длительное изучение предлагаемых и мыслимых ответов приведет его к выводу, что лишь один из них выдерживает критику - признание Разумного Замысла. Эта безукоризненная гармония должна находиться в согласии с высоким разумом. Других возможностей объяснить столь обширную и глубокую познаваемость математической структуры кристаллов никто никогда не предлагал; судя по всему, их и нет.
Но вот, в 19 веке химики и теплофизики высказали обоснованные предположения об атомной и молекулярной структуре вещества, а в 20 веке эта структура была теоретически и экспериментально доказана. Заодно была полностью разрешена и загадка кристаллов. Оказалось, что это просто объемы вещества, в которых атомы (одного элемента или нескольких элементов) уложены в правильном порядке рядами и слоями. Если вы сложите прямоугольные коробки в плотный, без пустот, штабель, то получившийся объем тоже будет иметь прямоугольную форму. Кристаллы имеют правильную форму примерно по той же причине. Сегодня никаких загадок кристаллов нет, как нет отдельной науки кристаллографии, это просто часть физики, и кстати, их выращивают искусственно.
Сегодня сторонники разумного замысла находятся в положении этого воображаемого кристаллографа 18 века. Приводимые ими данные справедливы, впечатляющи и действительно необъяснимы иначе как разумным замыслом. Предлагаемая в качестве альтернативного объяснения мультивселенная некрасива и нехороша. Но это сейчас. Через 20 или через 200 лет физики или математики откроют некую исходную сущность (струну, кварк, квант гравитации?), которая объяснит пифагорейские и антропные свойства Вселенной. И это будет так же тривиально, как простая укладка атомов рядами объяснила все пифагорейские и антропные свойства кристаллов. Просто одно событие уже состоялось, а второе еще нет.
Продолжение планируется