Очередное начало
После длительного перерыва возвращаюсь к размещению текстов. Я написал книжку, которая называется: Соизмеряя знание и веру. Может ли христианская вера и современная наука стать единым мировоззрением? Вот ее оглавление:
Часть 1. Непредвзятое обсуждение. Что будет, если посмотреть на религию и атеизм по одинаковым правилам.
Глава 1. О чем эта книга.
Глава 2. Бог, в которого мы верим или не верим, кто он?
Глава 3. Как спорят между собой верующие и атеисты.
Глава 4. Рождение и успехи научного атеизма.
Глава 5. Научный атеизм и представления о происхождении и устройстве мира.
Глава 6. Научный атеизм и представления о происхождении жизни.
Глава 7. Научный атеизм и природа сознания.
Глава 8. Научный атеизм и явление Иисуса Христа.
Глава 9. Обсуждение глав 1-8 и пояснения ко второй части.
Часть 2. Что следует из результатов обсуждения первой части.
Глава 10. Ошибается ли Библия? Еще о противоречиях между Библией и наукой.
Глава 11. Как люди старались понять Бога. Предварительные замечания
Глава 12. История того, как люди старались понять Бога.
Глава 13. Что мы не знаем о Боге? Нерешенные вопросы на небе.
Глава 14. Что еще мы не знаем о Боге. Нерешенные вопросы на земле.
Глава 15. Еще один нерешенный вопрос. Современное чудо?
Глава 16. Бог как практика.
Глава 17. Бог, религия и церковь
Глава 19. Бог и цивилизация.
Глава 20. Заключение.
Список литературы
Я подготовил качественную копию книги в ПДФ, которую могу выслать по е-почте любому, кто обратится с соответствующей просьбой по адресу legler@yandex.ru Объем 18 МБ, либо 6 МБ, последняя с менее четкими рисунками. По умолчанию буду высылать 18 МБ
Далее размещаю первую главу
Глава 1. О чем эта книга
Сегодня в развитых традиционно христианских странах Европы, Северной Америки и Австралии граждане разделены примерно пополам на две группы: «верующие» и «неверующие». В России примерно так же. В каждой группе есть бедные и богатые, образованные и необразованные, представители разных возрастов, национальностей и политических взглядов. При этом, между двумя группами нет активной дискуссии. Обе группы кажутся устойчивыми и самодостаточными в своем мировоззрении. Они не враждуют, скорее не замечают друг друга. Верующие смотрят на неверующих с некоторым сожалением, жалостью, сочувствием, как на тех, кто выбрал проигрывающую команду. Иногда это принимает вид превосходства защищенных и застрахованных над беззащитными и обреченными. Неверующие на верующих смотрят с некоторым также сожалением, как на реликт устаревшего прошлого. Иногда они проявляют к верующим сочувствие и понимание, иногда элементы презрения, как к людям глуповатым, трусливым, неудачливым, неспособным прожить самостоятельно без выдуманного утешения. Обе группы имеют профессиональных защитников, ведущих активную полемику с другой группой. Но массовой эта полемика не становится.
В этой книге по умолчанию говорится о верующих или не верующих в христианского Бога. Если речь пойдет о других религиях, это будет оговорено специально. Дело в том, что в нехристианских странах религия (или атеизм в некоторых случаях) существует как часть обязательного жизненного уклада, а не как индивидуальный выбор. Рассматриваемые в книге вопросы в этих странах обычно не обсуждаются, а в ряде стран их обсуждение строго наказывается. Там не было своей эпохи Просвещения, то есть рассмотрения своей религии с точки зрения рационализма, и возможно, она им только предстоит, в более или менее отдаленном будущем. Краткое сопоставление христианства с другими религиями имеется в главе 17.
Идея Бога, как она представлена современному человеку из развитой страны, сильно не соответствует всему, к чему он привык. Он привык руководствоваться разумом. Религия предлагает ему «верить сердцем» и «веровать, ибо нелепо». Он привык пользоваться современными научными и техническими достижениями, иногда, в прямом смысле, сегодняшними. Религия предлагает ему тексты и учения, сохраняющиеся в неизменности тысячи лет. Он обучен критическому мышлению и самостоятельному выбору из разных мнений. Религия опирается на неизменные догмы, данные якобы непосредственно от Бога и не подлежащие критике.
Неверующие считают, что разум опровергает существование Бога, что неверие основано на разуме и постоянно подтверждается. Верующие, в общем, часто с этим согласны, считая, что вера основана на иррациональных чувствах и дает подтверждения только тому, кто уже верит. На вопрос неверующего, где доказательства, верующий отвечает что-то типа «открой Богу свое сердце и получишь». Вот типичное «верующее» высказывание:
"Чтобы уверовать в Бога, надо внять Ему сердцем. А для этого надо научиться внимать Ему: воспринимать Его лучи и Его веяния в земных делах, с тем, чтобы воспитав себя в духе Его Духа, узреть Его сердцем в Его великом и неизреченном средоточии. Тот, кто духовно слеп и глух, не постигнет Бога, ибо Бог есть Дух. И тот, кто сердцем молчалив и мертв, не постигнет Бога, ибо Бог есть Любовь. И вот, сомневающемуся надо, прежде всего, приобрести видение Духа и пение сердца" (Иван Ильин. Аксиомы религиозного опыта. АСТ, М.,2004. Стр. 247).
Однако, разумный человек все-таки ждет обоснований. Вот типичное высказывание неверующего: «Никто не должен доказывать отсутствие. Я не должен доказывать, что нет Вотана, Ра, Чебурашки, Деда Мороза… Тот, кто утверждает, что они есть, должен это доказать». (А. Игнатов, из интернет-дискуссии) http://www.cirota.ru/forum/view.php?subj=39975&message=2874653
В общем, это требование выглядит законным и справедливым. Из двух приведенных высказываний «неверующее» выглядит более понятным. Возможно, именно поэтому коммуникации между верующими и атеистами слабы в настоящее время. Даже если они члены одной семьи, они избегают дискуссий. В семье, на работе, в дружеских компаниях, они могут уважать друг друга, могут подшучивать друг над другом, но всерьез не спорят. Кажется, это происходит потому, что нет общей платформы, на которой этот спор можно вести. Каждая группа находится внутри своей собственной системы убеждений. Некоторые верующие говорят о доказательствах существования Бога, но большинство из них признают, что Бог не предъявляет доказательств, а мир далеко не всегда устроен в пользу верующих. Они объясняют это по-разному, например так, что Бог предъявит себя тем, кто сделает в его сторону первый шаг. Скажем, допустит его существование, мысленно обратится к нему, выполнит какие-то из его требований. Тогда Бог ответит и проявит себя. Вариант того же ответа звучит так, что Бог сам выбирает тех достойных, кому он может открыться, вплоть до того, что он сам определяет, кому он откроется, а кому нет, и человеческие усилия здесь бесполезны. Возможно, религиозные люди называют себя «верующими», а не например «знающими» Бога именно потому, что они согласны с недоказуемостью Бога.
По моим личным ощущениям, в настоящее время в России декларируемые религиозность и атеизм не коррелируют с интеллектуальными и моральными качествами. Как среди моих личных знакомых, так и среди авторов публичных высказываний те, которых я считаю наиболее выдающимися умами, примерно поровну распределены между верующими и атеистами, и то же относится к интеллектам, которые мной воспринимаются как посредственные. Я также не могу уверенно сказать, что те, кто объявляет себя верующими, в моральном отношении массово превосходят остальных - достойные люди встречаются и там, и там. Принадлежность к той или иной группе не связана с образованием, профессией, политическими или моральными взглядами. Например, блестящий поэт и философ Алина Витухновская (рис 1/1) в своей книге «Записки материалиста» высказывается резко атеистически:
Безусловно, сама идея бога - порочна. И "бог" как концепция - есть апофеоз насилия и тоталитарности. Впрочем, как и природа. Но природе ничего предъявить нельзя. Тогда как "богу"- вполне. Еще правильней - предъявлять претензии непосредственно проводникам и популяризаторам идеи "бога", ибо нам известно, что "бога" нет…
Я не знаю более деструктивной вещи для разума, для интеллекта, для сознания, чем вера. Воистину - это болезнь, инфекция, кошмарный вирус, искажающий картину мира, вплоть до шизофренически-галлюцинаторного… Спорить с верующими бессмысленно, ибо они есть слепые, бредущие на ощупь в дебрях лжесмыслов. https://a-vituhnovskaya.livejournal.com/953604.html
Рис. 1/1. Слева - Алина Витухновкая, прекрасное творение Божие эволюции и естественного отбора. Из ее личной публикации. https://site.ua/paperdaemon/25940/. Справа - Из календаря к 100-летию революции 1917 года. Художник А. Тарусов. Пародия на советский антирелигиозный плакат. https://www.pinterest.ru/pin/531776668486043173/
О дискуссии, которая ведется между «профессиональными» верующими и атеистами, хорошо написано А. Латышевым:
"Несколько дней назад был едва не втянут в дискуссию на тему всё ли я правильно в этой жизни понимаю вменяемости людей, которые в 21 веке продолжают ходить в церковь. И подумал вот о чём. Атеизм, конечно, не един. Думаю, каких-то значимых видов атеизма 5-7, может даже меньше. Мировоззрение, стоящее за каждым из них, банально. Им сотни лет. Все значимые идеи известны, вся аргументация тоже известна. Все контраргументы тоже известны. И все возражения на контраргументы известны. В религиозных мировоззрениях больше разнообразия, но они ещё более банальны. И, если брать основные течения, там идёт счёт на тысячи лет. Все значимые идеи известны, вся аргументация тоже известна. Все контраргументы тоже известны. И все возражения на контраргументы известны.
Любой возможный спор со всеми возможными ветвями рассуждений уже происходил тысячи раз, причём с обеих сторон между людьми много умней, чем мы с вами. Особенно уныло всё это выглядит, когда очень много таких ветвей знаешь практически наизусть. Затевать дискуссию имеет смысл только для общего развития, чтобы уточнить кое-какие непонятные моменты, но вот спорить точно не о чем. Можно подловить на изъяне в логике или подмене понятий конкретного спорщика (если кого-то это заводит), но нельзя это сделать в отношении вековых историй мировоззрений. Там всё хорошо и гладко и с той и с другой стороны. Если уж говорить о мировоззренческой разнице, то она внелогична и внерациональна. Один говорит: «Смотри сюда. Видишь? Это важно». Другой: «Не, это вторично. Сюда смотри, всё важное здесь». https://mozgosteb.livejournal.com/85603.html
Вероятно, одна из причин коммуникационного барьера состоит в том, что оба мировоззрения хорошо разработаны и опираются на огромную информацию. Человек, знакомый с современной геологией, космологией или эволюционной генетикой представляет себе, какой огромный объем знаний в них содержится, знает, как надежно они обоснованы, какой огромный объем интеллекта в них вложен и как много практической пользы они приносят. Естественна его реакция на предложение отказаться от всего этого ради сказок тысячелетней давности. С другой стороны, человек, не знающий об этих науках, но знающий христианское учение и христианскую практику, представляет себе, насколько глубокой и объемной является христианская доктрина, сколько разума и моральных усилий было в нее вложено, сколь выдающимися были люди, которые в течение двух тысячелетий ее разрабатывали и обосновывали, сколь привлекательны были образы основателя христианства и его последователей. Естественна также его реакция на предложение отказаться от этого огромного богатства, потому что другие люди, на основании своих непонятных научных знаний считают, что это все вообще не нужно и должно быть помещено на полки с историей человеческих фантазий, примерно туда же, где находятся детские волшебные сказки.
Каждое из двух мировоззрений прочно, устойчиво, содержит большой объем положительных знаний и требует долгих и серьезных усилий для своего усвоения. Тем, кто знает достоинства одного из них, трудно представить себе, что достоинства имеет и другое. В результате каждая сторона замыкается в своем убеждении, и дискуссия приобретает короткий и законченный характер. Со стороны неверующих: «Как можно в наше время относиться серьезно к сказкам, сочиненным тысячи лет назад», со стороны верующих: «Как нам жаль этих несчастных людей, отказавшихся от Божией любви и вечной счастливой жизни в его царстве».
Подобная ситуация не является уникальной. Она была, например, рассмотрена в знаменитой книге Томаса Куна «Структура научных революций» (М, Прогресс, 1977). В ней описаны случаи, когда в какой-либо науке существуют одновременно две конкурирующие хорошо обоснованные и практически применяемые теории (Кун применяет для таких теорий термин «парадигмы»). В таких случаях специалисты в этой науке (Кун называет их «научным сообществом») разделяются на две несогласные между собой группы. Каждая группа замыкается в своей точке зрения и отказывается рассматривать мнение другой группы. Эти ситуации многократно возникали в различных науках. Я, например, наблюдал и описывал эту ситуацию в 1970-1990 годах в геологии, когда советская и мировая геологические науки находились в разных парадигмах. Мировая геология использовала теорию тектоники плит, которую советские геологи в течение нескольких десятилетий отказывались принимать. Другие подобные истории в разных науках упоминаются мной в главах 5, 6 и 18.
"Каждая группа (ученых) использует свою собственную парадигму для аргументации в защиту этой же парадигмы... Ни с помощью логики, ни с помощью теории вероятности невозможно переубедить тех, кто отказывается войти в круг. Логические посылки и ценности, общие для двух лагерей при спорах о парадигмах, недостаточно широки для этого... Каждая парадигма более или менее удовлетворяет критериям, которые она определяет сама, но не удовлетворяет некоторым критериям, определяемым ее противниками" (Кун, стр. 130, 131, 149).
Высказывание А. Латышева, приведенное чуть выше, описывает именно такую ситуацию.
Кун замечает, что каждый ученый, принимая лично для себя новую парадигму, должен увидеть мир в ином свете, даже перейти из одного мира в другой, отчасти несовместимый с прежним. Вдобавок, рассматривая психологию такого перехода, он показывает, что переход не может совершаться постепенно, а только сразу, не по частям, а в полном объеме, внезапным «переключением сознания» в процессе изучения и понимания новой парадигмы. Если даже для ученых, то есть людей, имеющих, по общему мнению, высокий интеллект и умение непредвзято подходить к вопросам, такой переход является сложным, то тем более это сложно обычным людям с обыденным сознанием, не имеющим личного опыта выбора мировоззрения.
Однако, обе стороны может сближать одна важная вещь: тем и другим бывает важно знать, как устроен мир на самом деле. В попытке выяснить это (первоначально я сделал это для самого себя) состоит задача первой части этой книги. Я попробовал рассмотреть оба мировоззрения рационально, с некоей общей позиции, по одинаковым правилам, не связывая себя заранее той или другой точкой зрения. Не будучи ограничен заранее позицией, которую мне дальше необходимо защищать, я более свободен в своих рассуждениях, и могу позволить себе несколько больше, чем ангажированный представитель одной из сторон. В итоге я получил некоторые неожиданные для себя результаты, которые, надеюсь, покажутся интересными не только мне. Что значит обсуждать оба мировоззрения по одинаковым правилам? Это значит относиться к религиозным учениям примерно так же, как мы относимся к научным теориям, то есть опираться на факты и допускать возможность изменить свои взгляды в случае появления новых фактов или идей, не бояться обдумывать и обсуждать их. При этом я стараюсь исходно держаться в рамках только таких высказываний, которые могут быть приемлемы для обеих сторон. Итоги этого рассмотрения изложены в главе 9, а во второй части книги обсуждаются некоторые следствия и дополнительные соображения, из них вытекающие.
В этом месте один из первых читателей этой книги вставил следующее замечание: «научная теория является научной, если может быть опровергнута новыми фактами, а как быть с религиозным мировоззрением, которое практически нельзя опровергнуть фактами?» Я не отвечаю за все религии, но христианская религия вполне может быть опровергнута фактами. Более того, как рассказывается в главе 8, это на самом деле почти случилось в конце 19 века, но потом были обнаружены новые, ранее не известные факты.
Я должен признать, что и многие богословы, и многие атеисты не согласны с таким объективным подходом. Вот высказывание от верующих:
Сугубо «рациональный» подход к христианскому исповеданию… совершает ошибку, пытаясь устранить субъективные склонности как источник нежелательных помех. Во имя интеллектуальной честности такой подход… пытается подавить эти склонности и подчиняется иллюзии о способности изучить вероисповедание «непредубежденно» и абсолютно «объективно» … Гадамер и другие убедительно оспаривают то, что он называет «предубеждением против предубеждения». Он справедливо выступает против любой якобы «рациональной» попытки уничтожить предпосылки и начать опыт или изучение чего-либо с якобы нейтральных оснований. Не существует попросту опыта, который бы не зависел от всех предпосылок и субъективных упований… Коллективный кругозор общества, так и личный кругозор индивидуума будут формировать и окрашивать любой опыт… Здесь, как и везде, невозможен чисто «объективный», нейтральный и неистолкованный опыт (Дж. О’Коллинз. Фундаментальная теология. СПб, Изд. Святого Креста, 1993 стр. 159). Цитируется по: https://alexander-konev.livejournal.com/232390.html
От атеистов высказывается, например, доктор философских наук, член комиссии по борьбе со лженаукой Валерий Кувакин:
"Бог - это не гипотеза, а предмет особой, религиозной веры. Она… (вера) опирается на догмат или что-то сакральное, т.е. святое и сверхъестественное. Есть еще понятие прыжка веры или обращения, или благодати Божьей. Все это, по сути, нечто иррациональное, в этих точках разуму делать нечего. Поскольку религиозный опыт - это опыт сверхъестественного, то науке здесь тем более делать нечего… Ввиду разнокачественности и взаимной нередуцируемости одного к другому уже сегодня можно сказать, что религиозная вера и научный разум работают не вместе и в одно и то же время. Это все равно, что вдыхать и выдыхать одновременно… Можно сказать, что если человек и ученый и верующий, то это отнюдь не значит, что мы имеем верующего ученого и ученого верующего. Строго говоря, это две разные стороны человека". http://lebed.com/2017/7064.htm
Однако, мне кажется, что наш разум не делится на изолированные отсеки. Многие другие тоже считают так. В книге, написанной группой теологов и ученых, говорится, что «теология и наука не обязательно должны сильно различаться между собой, как думает большинство людей» («Бог, наука и покорность», М., Астрель, 2007, стр. 48. Перевод заглавия не вполне точен, английскому humility более соответствует не «покорность», а «смирение»). Современный американский католический священник и ученый-физик Стэнли Яки пишет, что «Бог, творец Вселенной, всегда готов предстать перед судом разума» (С. Яки. Спаситель науки. М, 1992, стр. 264). Английский философ Р. Суинберн считает высказывание о том, что «религиозная вера вообще не является делом разума» глубоко ошибочным (Суинберн Ричард. Есть ли Бог. М, Праксис, 2001). https://azbyka.ru/otechnik/bogoslovie/est-li-bog/#0_2 Мне также встретилось в интернете высказывание Г. Хлебникова, близкое к принятому мной подходу:
"Для меня рациональность имеет одно основание - наш мир создан разумом, и мой собственный разум - его образ. На ЛЮБОЙ вопрос о мире существует ответ, который можно найти. Вот и все опоры, которые мне необходимы. Когда утверждают, что "почему?" нельзя/неприлично/невозможно/преступно/бессмысленно задавать (а это мне говорили с младых ногтей бесчисленное число раз во всех вариантах), это-то и называется нерациональность. Это, а не неверные, фантастичные ответы на вопрос, которые можно обсудить - и отвергнуть. Такие ответы обозначают трудность задачи. Не знаешь - так и скажи; не надо подводить философский фундамент под невежество и леность мысли. Вот - велосипед. Я знаю, что велосипед создан разумом. Это все, что мне нужно про велосипед знать; остальное я могу про него разобрать сам. Не смогу сам - поймет кто-то другой. Не сегодня, так завтра.
Если в велосипеде сломается подшипник, я его разберу и, обнаружив там шарики, не буду подводить философские основания под вопрос, почему мир так несовершенен, что в нем истираются шарики и ломаются подшипники... Я найду причину несовершенства и прикину, возможно ли улучшение - и нужно ли оно (подшипник можно и поменять). Я не буду утверждать, что вопрос о том, почему в подшипниках шарики, а не ролики, нельзя/бесполезно задавать, что это не наука, что такое знание суетно и вредно для души, что оно льет воду на мельницу врагов, что это игра и случай и пр. Это менее, чем сотрясение воздуха. Слушать такое - трата времени. Спорить паче не нужно. Нужно думать дальше. Вот это и есть рациональность, и любой ребенок - ее модель, пока из него эту рациональность не выбивают сапогами. Следует уподобиться дитю малому и чистому, и будет царствие небесное". https://shkrobius.livejournal.com/584255.html
Данная книга предлагается как верующим, так и неверующим, и для меня информационная разделенность между этими группами представляла дополнительную трудность при ее написании. Не всегда понятно, какой объем фактического и доказательного материала представлять, а какой считать известным по умолчанию. То, что для представителей одного мировоззрения может быть нестерпимой банальностью, для другой стороны может оказаться вовсе неведомым и новым утверждением, нуждающимся в изложении и обосновании. Не могу сказать, правильно ли получилось провести линию равновесия, но я старался.
В этой книге затрагиваются вопросы из разных и достаточно специфичных областей знания, от космологии до богословия. Невозможно быть профессионалом хотя бы в нескольких из них. Моя позиция как автора еще хуже - я не специалист ни в одном из обсуждаемых вопросов. Поэтому я стараюсь не высказываться от себя и всегда использую мнения специалистов, обычно получая их из текущей научно-популярной литературы. Следить за развитием собственно науки непрофессионал не может. Даже если он сможет понять, о чем идет речь, он никогда не сможет сделать правильный выбор из множества конкурирующих мнений и гипотез, из которых состоит текущая наука. Научно-популярная литература обычно отстоит от актуальной научной дискуссии на 5-10 лет (русскоязычные переводы - на 10-15 лет). В ней уже произведен отбор, она отражает победившие, общепризнанные и устоявшиеся мнения, относительно которых можно надеяться, что они не будут вскоре опровергнуты. Я не цитирую те книги, авторы которых излагают свои оригинальные, не общепринятые гипотезы. Я был ограничен, в основном, русскоязычной литературой, поскольку англоязычная мне малодоступна по финансовым соображениям. Очевидно, что любой профессионал найдет здесь множество ошибок и устаревших сведений, в чем я заранее приношу свои извинения и готовность по возможности исправлять их. Тем не менее, я полагаю, что в целом текущее состояние обсуждаемых наук отражено правильно, поскольку, если исключить часть цитируемых мной источников и заменить их на те, на которые я не ссылаюсь, то выводы, в общем, не меняются (я пробовал). Что касается новизны, то, как сказал А. Латышев (см выше), затронутые здесь вопросы обсуждаются уже сотни лет, поэтому знание самых последних научных новостей не обязательно критично.
В этой книге имеется не так много моих собственных суждений, в ней фактов и чужих мнений гораздо больше. Поэтому около половины текста составляют цитаты. Это, во-первых, облегчает проверку высказываемых положений, устраняет подозрения в осознанном или неосознанном искажении мыслей цитируемых авторов. Во-вторых, я не вижу смысла пересказывать своими словами то, что было изложено специалистом лучше, чем это мог бы сделать я. Приводимые цитаты обычно не являются просто подтверждением того, что сказано в основном тексте. Они продолжают основной текст, и как правило не повторяют его. Поэтому их желательно читать так же, как основной текст, во избежание потери связности. Длинные цитаты выделены из текста отступом, короткие с помощью кавычек включены в основной текст. В публикации в Самиздате, где отступ не предусмотрен, весь абзац-цитата тоже выделен кавычками.
Ссылка на источник приводится обычно прямо в тексте. Это может мешать чтению, но позволяет сразу же открыть источник, имеющийся в интернете. Бегать каждый раз в список литературы при электронном чтении менее удобно. Наиболее важные книги и статьи, особенно цитируемые неоднократно, перечислены также в алфавитном списке литературы в конце книги. При первом упоминании любой книги ее данные приводятся в тексте, при следующих упоминаниях следует обращаться к списку литературы. Для книг, доступных в сети, кроме данных о бумажном издании, приводятся также интернет-адрес. Цитаты из коротких сетевых высказываний сопровождаются интернет-адресом прямо в тексте и не вынесены в список литературы.
Рисунки не обязательны для понимания основного текста, они приложены в некоторой степени для развлечения.
В тексте много ссылок из интернета. Все они настоящие и работали в момент написания текста. Но я с сожалением признаю, что интернет изменчив. Тексты, например, в Википедии, меняются, книги, сайты и целые библиотеки появляются и исчезают. Но, одновременно улучшаются поисковики, источник сейчас часто можно найти не только по адресу, но и по его названию и даже прямо по цитате из него. Цитаты из книг я обычно сопровождаю номерами страниц. В случае использования электронных версий, где нет нумерации страниц, я стараюсь указывать названия и номера глав и разделов.
Слово «Бог» пишется разными авторами по-разному. Некоторые пишут его с маленькой буквы, некоторые с большой, некоторые пишут с большой не только само слово, но и производные: Божий, Он, Его, Ему и так далее. Я пишу Бог и Божий с большой буквы, производные с маленькой, а цитаты привожу в их исходном написании, поэтому разночтения в тексте не являются небрежностью. Цитаты из Библии приводятся в системе, принятой в религиозной и научной литературе, например: Мф 2: 11.
Итоги первой части книги подводятся в главе 9, и в конце ее имеется введение ко второй части, содержащей главы 10 - 20.
Часть 1. Непредвзятое обсуждение. Что будет, если посмотреть на религию и атеизм по одинаковым правилам.
Глава 1. О чем эта книга.
Глава 2. Бог, в которого мы верим или не верим, кто он?
Глава 3. Как спорят между собой верующие и атеисты.
Глава 4. Рождение и успехи научного атеизма.
Глава 5. Научный атеизм и представления о происхождении и устройстве мира.
Глава 6. Научный атеизм и представления о происхождении жизни.
Глава 7. Научный атеизм и природа сознания.
Глава 8. Научный атеизм и явление Иисуса Христа.
Глава 9. Обсуждение глав 1-8 и пояснения ко второй части.
Часть 2. Что следует из результатов обсуждения первой части.
Глава 10. Ошибается ли Библия? Еще о противоречиях между Библией и наукой.
Глава 11. Как люди старались понять Бога. Предварительные замечания
Глава 12. История того, как люди старались понять Бога.
Глава 13. Что мы не знаем о Боге? Нерешенные вопросы на небе.
Глава 14. Что еще мы не знаем о Боге. Нерешенные вопросы на земле.
Глава 15. Еще один нерешенный вопрос. Современное чудо?
Глава 16. Бог как практика.
Глава 17. Бог, религия и церковь
Глава 19. Бог и цивилизация.
Глава 20. Заключение.
Список литературы
Я подготовил качественную копию книги в ПДФ, которую могу выслать по е-почте любому, кто обратится с соответствующей просьбой по адресу legler@yandex.ru Объем 18 МБ, либо 6 МБ, последняя с менее четкими рисунками. По умолчанию буду высылать 18 МБ
Далее размещаю первую главу
Глава 1. О чем эта книга
Сегодня в развитых традиционно христианских странах Европы, Северной Америки и Австралии граждане разделены примерно пополам на две группы: «верующие» и «неверующие». В России примерно так же. В каждой группе есть бедные и богатые, образованные и необразованные, представители разных возрастов, национальностей и политических взглядов. При этом, между двумя группами нет активной дискуссии. Обе группы кажутся устойчивыми и самодостаточными в своем мировоззрении. Они не враждуют, скорее не замечают друг друга. Верующие смотрят на неверующих с некоторым сожалением, жалостью, сочувствием, как на тех, кто выбрал проигрывающую команду. Иногда это принимает вид превосходства защищенных и застрахованных над беззащитными и обреченными. Неверующие на верующих смотрят с некоторым также сожалением, как на реликт устаревшего прошлого. Иногда они проявляют к верующим сочувствие и понимание, иногда элементы презрения, как к людям глуповатым, трусливым, неудачливым, неспособным прожить самостоятельно без выдуманного утешения. Обе группы имеют профессиональных защитников, ведущих активную полемику с другой группой. Но массовой эта полемика не становится.
В этой книге по умолчанию говорится о верующих или не верующих в христианского Бога. Если речь пойдет о других религиях, это будет оговорено специально. Дело в том, что в нехристианских странах религия (или атеизм в некоторых случаях) существует как часть обязательного жизненного уклада, а не как индивидуальный выбор. Рассматриваемые в книге вопросы в этих странах обычно не обсуждаются, а в ряде стран их обсуждение строго наказывается. Там не было своей эпохи Просвещения, то есть рассмотрения своей религии с точки зрения рационализма, и возможно, она им только предстоит, в более или менее отдаленном будущем. Краткое сопоставление христианства с другими религиями имеется в главе 17.
Идея Бога, как она представлена современному человеку из развитой страны, сильно не соответствует всему, к чему он привык. Он привык руководствоваться разумом. Религия предлагает ему «верить сердцем» и «веровать, ибо нелепо». Он привык пользоваться современными научными и техническими достижениями, иногда, в прямом смысле, сегодняшними. Религия предлагает ему тексты и учения, сохраняющиеся в неизменности тысячи лет. Он обучен критическому мышлению и самостоятельному выбору из разных мнений. Религия опирается на неизменные догмы, данные якобы непосредственно от Бога и не подлежащие критике.
Неверующие считают, что разум опровергает существование Бога, что неверие основано на разуме и постоянно подтверждается. Верующие, в общем, часто с этим согласны, считая, что вера основана на иррациональных чувствах и дает подтверждения только тому, кто уже верит. На вопрос неверующего, где доказательства, верующий отвечает что-то типа «открой Богу свое сердце и получишь». Вот типичное «верующее» высказывание:
"Чтобы уверовать в Бога, надо внять Ему сердцем. А для этого надо научиться внимать Ему: воспринимать Его лучи и Его веяния в земных делах, с тем, чтобы воспитав себя в духе Его Духа, узреть Его сердцем в Его великом и неизреченном средоточии. Тот, кто духовно слеп и глух, не постигнет Бога, ибо Бог есть Дух. И тот, кто сердцем молчалив и мертв, не постигнет Бога, ибо Бог есть Любовь. И вот, сомневающемуся надо, прежде всего, приобрести видение Духа и пение сердца" (Иван Ильин. Аксиомы религиозного опыта. АСТ, М.,2004. Стр. 247).
Однако, разумный человек все-таки ждет обоснований. Вот типичное высказывание неверующего: «Никто не должен доказывать отсутствие. Я не должен доказывать, что нет Вотана, Ра, Чебурашки, Деда Мороза… Тот, кто утверждает, что они есть, должен это доказать». (А. Игнатов, из интернет-дискуссии) http://www.cirota.ru/forum/view.php?subj=39975&message=2874653
В общем, это требование выглядит законным и справедливым. Из двух приведенных высказываний «неверующее» выглядит более понятным. Возможно, именно поэтому коммуникации между верующими и атеистами слабы в настоящее время. Даже если они члены одной семьи, они избегают дискуссий. В семье, на работе, в дружеских компаниях, они могут уважать друг друга, могут подшучивать друг над другом, но всерьез не спорят. Кажется, это происходит потому, что нет общей платформы, на которой этот спор можно вести. Каждая группа находится внутри своей собственной системы убеждений. Некоторые верующие говорят о доказательствах существования Бога, но большинство из них признают, что Бог не предъявляет доказательств, а мир далеко не всегда устроен в пользу верующих. Они объясняют это по-разному, например так, что Бог предъявит себя тем, кто сделает в его сторону первый шаг. Скажем, допустит его существование, мысленно обратится к нему, выполнит какие-то из его требований. Тогда Бог ответит и проявит себя. Вариант того же ответа звучит так, что Бог сам выбирает тех достойных, кому он может открыться, вплоть до того, что он сам определяет, кому он откроется, а кому нет, и человеческие усилия здесь бесполезны. Возможно, религиозные люди называют себя «верующими», а не например «знающими» Бога именно потому, что они согласны с недоказуемостью Бога.
По моим личным ощущениям, в настоящее время в России декларируемые религиозность и атеизм не коррелируют с интеллектуальными и моральными качествами. Как среди моих личных знакомых, так и среди авторов публичных высказываний те, которых я считаю наиболее выдающимися умами, примерно поровну распределены между верующими и атеистами, и то же относится к интеллектам, которые мной воспринимаются как посредственные. Я также не могу уверенно сказать, что те, кто объявляет себя верующими, в моральном отношении массово превосходят остальных - достойные люди встречаются и там, и там. Принадлежность к той или иной группе не связана с образованием, профессией, политическими или моральными взглядами. Например, блестящий поэт и философ Алина Витухновская (рис 1/1) в своей книге «Записки материалиста» высказывается резко атеистически:
Безусловно, сама идея бога - порочна. И "бог" как концепция - есть апофеоз насилия и тоталитарности. Впрочем, как и природа. Но природе ничего предъявить нельзя. Тогда как "богу"- вполне. Еще правильней - предъявлять претензии непосредственно проводникам и популяризаторам идеи "бога", ибо нам известно, что "бога" нет…
Я не знаю более деструктивной вещи для разума, для интеллекта, для сознания, чем вера. Воистину - это болезнь, инфекция, кошмарный вирус, искажающий картину мира, вплоть до шизофренически-галлюцинаторного… Спорить с верующими бессмысленно, ибо они есть слепые, бредущие на ощупь в дебрях лжесмыслов. https://a-vituhnovskaya.livejournal.com/953604.html
Рис. 1/1. Слева - Алина Витухновкая, прекрасное творение Божие эволюции и естественного отбора. Из ее личной публикации. https://site.ua/paperdaemon/25940/. Справа - Из календаря к 100-летию революции 1917 года. Художник А. Тарусов. Пародия на советский антирелигиозный плакат. https://www.pinterest.ru/pin/531776668486043173/
О дискуссии, которая ведется между «профессиональными» верующими и атеистами, хорошо написано А. Латышевым:
"Несколько дней назад был едва не втянут в дискуссию на тему всё ли я правильно в этой жизни понимаю вменяемости людей, которые в 21 веке продолжают ходить в церковь. И подумал вот о чём. Атеизм, конечно, не един. Думаю, каких-то значимых видов атеизма 5-7, может даже меньше. Мировоззрение, стоящее за каждым из них, банально. Им сотни лет. Все значимые идеи известны, вся аргументация тоже известна. Все контраргументы тоже известны. И все возражения на контраргументы известны. В религиозных мировоззрениях больше разнообразия, но они ещё более банальны. И, если брать основные течения, там идёт счёт на тысячи лет. Все значимые идеи известны, вся аргументация тоже известна. Все контраргументы тоже известны. И все возражения на контраргументы известны.
Любой возможный спор со всеми возможными ветвями рассуждений уже происходил тысячи раз, причём с обеих сторон между людьми много умней, чем мы с вами. Особенно уныло всё это выглядит, когда очень много таких ветвей знаешь практически наизусть. Затевать дискуссию имеет смысл только для общего развития, чтобы уточнить кое-какие непонятные моменты, но вот спорить точно не о чем. Можно подловить на изъяне в логике или подмене понятий конкретного спорщика (если кого-то это заводит), но нельзя это сделать в отношении вековых историй мировоззрений. Там всё хорошо и гладко и с той и с другой стороны. Если уж говорить о мировоззренческой разнице, то она внелогична и внерациональна. Один говорит: «Смотри сюда. Видишь? Это важно». Другой: «Не, это вторично. Сюда смотри, всё важное здесь». https://mozgosteb.livejournal.com/85603.html
Вероятно, одна из причин коммуникационного барьера состоит в том, что оба мировоззрения хорошо разработаны и опираются на огромную информацию. Человек, знакомый с современной геологией, космологией или эволюционной генетикой представляет себе, какой огромный объем знаний в них содержится, знает, как надежно они обоснованы, какой огромный объем интеллекта в них вложен и как много практической пользы они приносят. Естественна его реакция на предложение отказаться от всего этого ради сказок тысячелетней давности. С другой стороны, человек, не знающий об этих науках, но знающий христианское учение и христианскую практику, представляет себе, насколько глубокой и объемной является христианская доктрина, сколько разума и моральных усилий было в нее вложено, сколь выдающимися были люди, которые в течение двух тысячелетий ее разрабатывали и обосновывали, сколь привлекательны были образы основателя христианства и его последователей. Естественна также его реакция на предложение отказаться от этого огромного богатства, потому что другие люди, на основании своих непонятных научных знаний считают, что это все вообще не нужно и должно быть помещено на полки с историей человеческих фантазий, примерно туда же, где находятся детские волшебные сказки.
Каждое из двух мировоззрений прочно, устойчиво, содержит большой объем положительных знаний и требует долгих и серьезных усилий для своего усвоения. Тем, кто знает достоинства одного из них, трудно представить себе, что достоинства имеет и другое. В результате каждая сторона замыкается в своем убеждении, и дискуссия приобретает короткий и законченный характер. Со стороны неверующих: «Как можно в наше время относиться серьезно к сказкам, сочиненным тысячи лет назад», со стороны верующих: «Как нам жаль этих несчастных людей, отказавшихся от Божией любви и вечной счастливой жизни в его царстве».
Подобная ситуация не является уникальной. Она была, например, рассмотрена в знаменитой книге Томаса Куна «Структура научных революций» (М, Прогресс, 1977). В ней описаны случаи, когда в какой-либо науке существуют одновременно две конкурирующие хорошо обоснованные и практически применяемые теории (Кун применяет для таких теорий термин «парадигмы»). В таких случаях специалисты в этой науке (Кун называет их «научным сообществом») разделяются на две несогласные между собой группы. Каждая группа замыкается в своей точке зрения и отказывается рассматривать мнение другой группы. Эти ситуации многократно возникали в различных науках. Я, например, наблюдал и описывал эту ситуацию в 1970-1990 годах в геологии, когда советская и мировая геологические науки находились в разных парадигмах. Мировая геология использовала теорию тектоники плит, которую советские геологи в течение нескольких десятилетий отказывались принимать. Другие подобные истории в разных науках упоминаются мной в главах 5, 6 и 18.
"Каждая группа (ученых) использует свою собственную парадигму для аргументации в защиту этой же парадигмы... Ни с помощью логики, ни с помощью теории вероятности невозможно переубедить тех, кто отказывается войти в круг. Логические посылки и ценности, общие для двух лагерей при спорах о парадигмах, недостаточно широки для этого... Каждая парадигма более или менее удовлетворяет критериям, которые она определяет сама, но не удовлетворяет некоторым критериям, определяемым ее противниками" (Кун, стр. 130, 131, 149).
Высказывание А. Латышева, приведенное чуть выше, описывает именно такую ситуацию.
Кун замечает, что каждый ученый, принимая лично для себя новую парадигму, должен увидеть мир в ином свете, даже перейти из одного мира в другой, отчасти несовместимый с прежним. Вдобавок, рассматривая психологию такого перехода, он показывает, что переход не может совершаться постепенно, а только сразу, не по частям, а в полном объеме, внезапным «переключением сознания» в процессе изучения и понимания новой парадигмы. Если даже для ученых, то есть людей, имеющих, по общему мнению, высокий интеллект и умение непредвзято подходить к вопросам, такой переход является сложным, то тем более это сложно обычным людям с обыденным сознанием, не имеющим личного опыта выбора мировоззрения.
Однако, обе стороны может сближать одна важная вещь: тем и другим бывает важно знать, как устроен мир на самом деле. В попытке выяснить это (первоначально я сделал это для самого себя) состоит задача первой части этой книги. Я попробовал рассмотреть оба мировоззрения рационально, с некоей общей позиции, по одинаковым правилам, не связывая себя заранее той или другой точкой зрения. Не будучи ограничен заранее позицией, которую мне дальше необходимо защищать, я более свободен в своих рассуждениях, и могу позволить себе несколько больше, чем ангажированный представитель одной из сторон. В итоге я получил некоторые неожиданные для себя результаты, которые, надеюсь, покажутся интересными не только мне. Что значит обсуждать оба мировоззрения по одинаковым правилам? Это значит относиться к религиозным учениям примерно так же, как мы относимся к научным теориям, то есть опираться на факты и допускать возможность изменить свои взгляды в случае появления новых фактов или идей, не бояться обдумывать и обсуждать их. При этом я стараюсь исходно держаться в рамках только таких высказываний, которые могут быть приемлемы для обеих сторон. Итоги этого рассмотрения изложены в главе 9, а во второй части книги обсуждаются некоторые следствия и дополнительные соображения, из них вытекающие.
В этом месте один из первых читателей этой книги вставил следующее замечание: «научная теория является научной, если может быть опровергнута новыми фактами, а как быть с религиозным мировоззрением, которое практически нельзя опровергнуть фактами?» Я не отвечаю за все религии, но христианская религия вполне может быть опровергнута фактами. Более того, как рассказывается в главе 8, это на самом деле почти случилось в конце 19 века, но потом были обнаружены новые, ранее не известные факты.
Я должен признать, что и многие богословы, и многие атеисты не согласны с таким объективным подходом. Вот высказывание от верующих:
Сугубо «рациональный» подход к христианскому исповеданию… совершает ошибку, пытаясь устранить субъективные склонности как источник нежелательных помех. Во имя интеллектуальной честности такой подход… пытается подавить эти склонности и подчиняется иллюзии о способности изучить вероисповедание «непредубежденно» и абсолютно «объективно» … Гадамер и другие убедительно оспаривают то, что он называет «предубеждением против предубеждения». Он справедливо выступает против любой якобы «рациональной» попытки уничтожить предпосылки и начать опыт или изучение чего-либо с якобы нейтральных оснований. Не существует попросту опыта, который бы не зависел от всех предпосылок и субъективных упований… Коллективный кругозор общества, так и личный кругозор индивидуума будут формировать и окрашивать любой опыт… Здесь, как и везде, невозможен чисто «объективный», нейтральный и неистолкованный опыт (Дж. О’Коллинз. Фундаментальная теология. СПб, Изд. Святого Креста, 1993 стр. 159). Цитируется по: https://alexander-konev.livejournal.com/232390.html
От атеистов высказывается, например, доктор философских наук, член комиссии по борьбе со лженаукой Валерий Кувакин:
"Бог - это не гипотеза, а предмет особой, религиозной веры. Она… (вера) опирается на догмат или что-то сакральное, т.е. святое и сверхъестественное. Есть еще понятие прыжка веры или обращения, или благодати Божьей. Все это, по сути, нечто иррациональное, в этих точках разуму делать нечего. Поскольку религиозный опыт - это опыт сверхъестественного, то науке здесь тем более делать нечего… Ввиду разнокачественности и взаимной нередуцируемости одного к другому уже сегодня можно сказать, что религиозная вера и научный разум работают не вместе и в одно и то же время. Это все равно, что вдыхать и выдыхать одновременно… Можно сказать, что если человек и ученый и верующий, то это отнюдь не значит, что мы имеем верующего ученого и ученого верующего. Строго говоря, это две разные стороны человека". http://lebed.com/2017/7064.htm
Однако, мне кажется, что наш разум не делится на изолированные отсеки. Многие другие тоже считают так. В книге, написанной группой теологов и ученых, говорится, что «теология и наука не обязательно должны сильно различаться между собой, как думает большинство людей» («Бог, наука и покорность», М., Астрель, 2007, стр. 48. Перевод заглавия не вполне точен, английскому humility более соответствует не «покорность», а «смирение»). Современный американский католический священник и ученый-физик Стэнли Яки пишет, что «Бог, творец Вселенной, всегда готов предстать перед судом разума» (С. Яки. Спаситель науки. М, 1992, стр. 264). Английский философ Р. Суинберн считает высказывание о том, что «религиозная вера вообще не является делом разума» глубоко ошибочным (Суинберн Ричард. Есть ли Бог. М, Праксис, 2001). https://azbyka.ru/otechnik/bogoslovie/est-li-bog/#0_2 Мне также встретилось в интернете высказывание Г. Хлебникова, близкое к принятому мной подходу:
"Для меня рациональность имеет одно основание - наш мир создан разумом, и мой собственный разум - его образ. На ЛЮБОЙ вопрос о мире существует ответ, который можно найти. Вот и все опоры, которые мне необходимы. Когда утверждают, что "почему?" нельзя/неприлично/невозможно/преступно/бессмысленно задавать (а это мне говорили с младых ногтей бесчисленное число раз во всех вариантах), это-то и называется нерациональность. Это, а не неверные, фантастичные ответы на вопрос, которые можно обсудить - и отвергнуть. Такие ответы обозначают трудность задачи. Не знаешь - так и скажи; не надо подводить философский фундамент под невежество и леность мысли. Вот - велосипед. Я знаю, что велосипед создан разумом. Это все, что мне нужно про велосипед знать; остальное я могу про него разобрать сам. Не смогу сам - поймет кто-то другой. Не сегодня, так завтра.
Если в велосипеде сломается подшипник, я его разберу и, обнаружив там шарики, не буду подводить философские основания под вопрос, почему мир так несовершенен, что в нем истираются шарики и ломаются подшипники... Я найду причину несовершенства и прикину, возможно ли улучшение - и нужно ли оно (подшипник можно и поменять). Я не буду утверждать, что вопрос о том, почему в подшипниках шарики, а не ролики, нельзя/бесполезно задавать, что это не наука, что такое знание суетно и вредно для души, что оно льет воду на мельницу врагов, что это игра и случай и пр. Это менее, чем сотрясение воздуха. Слушать такое - трата времени. Спорить паче не нужно. Нужно думать дальше. Вот это и есть рациональность, и любой ребенок - ее модель, пока из него эту рациональность не выбивают сапогами. Следует уподобиться дитю малому и чистому, и будет царствие небесное". https://shkrobius.livejournal.com/584255.html
Данная книга предлагается как верующим, так и неверующим, и для меня информационная разделенность между этими группами представляла дополнительную трудность при ее написании. Не всегда понятно, какой объем фактического и доказательного материала представлять, а какой считать известным по умолчанию. То, что для представителей одного мировоззрения может быть нестерпимой банальностью, для другой стороны может оказаться вовсе неведомым и новым утверждением, нуждающимся в изложении и обосновании. Не могу сказать, правильно ли получилось провести линию равновесия, но я старался.
В этой книге затрагиваются вопросы из разных и достаточно специфичных областей знания, от космологии до богословия. Невозможно быть профессионалом хотя бы в нескольких из них. Моя позиция как автора еще хуже - я не специалист ни в одном из обсуждаемых вопросов. Поэтому я стараюсь не высказываться от себя и всегда использую мнения специалистов, обычно получая их из текущей научно-популярной литературы. Следить за развитием собственно науки непрофессионал не может. Даже если он сможет понять, о чем идет речь, он никогда не сможет сделать правильный выбор из множества конкурирующих мнений и гипотез, из которых состоит текущая наука. Научно-популярная литература обычно отстоит от актуальной научной дискуссии на 5-10 лет (русскоязычные переводы - на 10-15 лет). В ней уже произведен отбор, она отражает победившие, общепризнанные и устоявшиеся мнения, относительно которых можно надеяться, что они не будут вскоре опровергнуты. Я не цитирую те книги, авторы которых излагают свои оригинальные, не общепринятые гипотезы. Я был ограничен, в основном, русскоязычной литературой, поскольку англоязычная мне малодоступна по финансовым соображениям. Очевидно, что любой профессионал найдет здесь множество ошибок и устаревших сведений, в чем я заранее приношу свои извинения и готовность по возможности исправлять их. Тем не менее, я полагаю, что в целом текущее состояние обсуждаемых наук отражено правильно, поскольку, если исключить часть цитируемых мной источников и заменить их на те, на которые я не ссылаюсь, то выводы, в общем, не меняются (я пробовал). Что касается новизны, то, как сказал А. Латышев (см выше), затронутые здесь вопросы обсуждаются уже сотни лет, поэтому знание самых последних научных новостей не обязательно критично.
В этой книге имеется не так много моих собственных суждений, в ней фактов и чужих мнений гораздо больше. Поэтому около половины текста составляют цитаты. Это, во-первых, облегчает проверку высказываемых положений, устраняет подозрения в осознанном или неосознанном искажении мыслей цитируемых авторов. Во-вторых, я не вижу смысла пересказывать своими словами то, что было изложено специалистом лучше, чем это мог бы сделать я. Приводимые цитаты обычно не являются просто подтверждением того, что сказано в основном тексте. Они продолжают основной текст, и как правило не повторяют его. Поэтому их желательно читать так же, как основной текст, во избежание потери связности. Длинные цитаты выделены из текста отступом, короткие с помощью кавычек включены в основной текст. В публикации в Самиздате, где отступ не предусмотрен, весь абзац-цитата тоже выделен кавычками.
Ссылка на источник приводится обычно прямо в тексте. Это может мешать чтению, но позволяет сразу же открыть источник, имеющийся в интернете. Бегать каждый раз в список литературы при электронном чтении менее удобно. Наиболее важные книги и статьи, особенно цитируемые неоднократно, перечислены также в алфавитном списке литературы в конце книги. При первом упоминании любой книги ее данные приводятся в тексте, при следующих упоминаниях следует обращаться к списку литературы. Для книг, доступных в сети, кроме данных о бумажном издании, приводятся также интернет-адрес. Цитаты из коротких сетевых высказываний сопровождаются интернет-адресом прямо в тексте и не вынесены в список литературы.
Рисунки не обязательны для понимания основного текста, они приложены в некоторой степени для развлечения.
В тексте много ссылок из интернета. Все они настоящие и работали в момент написания текста. Но я с сожалением признаю, что интернет изменчив. Тексты, например, в Википедии, меняются, книги, сайты и целые библиотеки появляются и исчезают. Но, одновременно улучшаются поисковики, источник сейчас часто можно найти не только по адресу, но и по его названию и даже прямо по цитате из него. Цитаты из книг я обычно сопровождаю номерами страниц. В случае использования электронных версий, где нет нумерации страниц, я стараюсь указывать названия и номера глав и разделов.
Слово «Бог» пишется разными авторами по-разному. Некоторые пишут его с маленькой буквы, некоторые с большой, некоторые пишут с большой не только само слово, но и производные: Божий, Он, Его, Ему и так далее. Я пишу Бог и Божий с большой буквы, производные с маленькой, а цитаты привожу в их исходном написании, поэтому разночтения в тексте не являются небрежностью. Цитаты из Библии приводятся в системе, принятой в религиозной и научной литературе, например: Мф 2: 11.
Итоги первой части книги подводятся в главе 9, и в конце ее имеется введение ко второй части, содержащей главы 10 - 20.