Тополиная долина и безымянная река
Очередная глава о монгольских похождениях, в которой главные герои (ура, ура, наконац то) прибыли в пункт назначения.
Целью экспедиции в этом году стали горы Хасагт-Хайрхан. Формально, да и геологически, они относятся к Алтаю, но стоят несколько особняком. Хасагт находится почти в середине дуги Алтайских гор, простирающихся наискосок через всю западную Монголию, но к главному хребту не относится, а "выходит за рамки" по направлению к северо-востоку от основной гряды, от коей он отделён пустынными степями Шарга и Хуисиин Гоби. То есть имеется эффект одинокой (гномы, молчать) островной горы, достигающей в пике 3578 м (при подножии на уровне где-то 2000 м над уровнем океана). Что само по себе уже интересно с биологической точки зрения. Вдобавок Хасагт-Хайрхан является охраняемой природний территорией и местообитанием всякой разной краснокнижной живности (какой конкретно - можно даже прочитать в википедии, но список далеко не полон и кое-что предстояло выяснить уже нам.
В ботаническом отношении сей горный хребет сильно недокартирован, вернее вообще не картирован, а зря, ибо флора там ожидалась весьма разнообразная.
Вот дорога (или скорее - направление) из плоской степи к северу от Алтай-Сити постепенно приближается к горному массиву.
Туда ведет несколько (условно) проезжих троп, как правило вдоль каменистых долин-вади, для которых в немецком языке есть очень точное название "Schuttfächer" - веер из щебня.
Мы пересекли небольшой горный отрог и забурились в одну из этих долинок, постепенно сужавшуюся к центру хребта. Воды, оставившей эти каменные русла, пока не видно, но грунтовые воды должны быть повыше, чем вокруг, т.к. тут наконец появляются деревья.
Populus laurifolia - тополь лавролистный, стволом, однако, скорее напоминающий старый кряжистый вяз. Древесина у этого тополя не менее плотная, чем у вяза, и не идет ни в какое сравнение с "бумажными" европейскими тополями. Деревьям на картинке лет по 150-200, растут они медленно (это мы потом ради интереса нашли несколько старых пеньков и посчитали годичные кольца).
Все, дальше машина не идет, здесь будем ставить лагерь. Ущелье сузилось до сотни метров и между камней наконец появился ручеек, чуть ниже уходивший в землю "с концами". Вероятно именно это обстоятельство - наличие источника воды, и определило выбор монгольских коллег в отношении места долговременной стоянки. О. назвал сей локалитет - улиас хөндий, сиречь - тополиная долина, но я не уверен, был ли это официальный топоним или придуман спонтанно.
Поскольку добрались мы до места уже в сумерках, а пока поставили палатки - стало и вовсе темно, то более детальную рекогнесцировку отложили на следующий день. А так как все устали с дороги, то и время побудки определено не было - как встанем, так и встанем. Однако "поваляться в постели" в итоге не удалось. Так как среди ночи меня начал смутно беспокоить некий шум. Точнее - два шума. Дождевых капель по палатке и ручейка, катающего крупную гальку. А также смутное подозрение, что разбудить меня может именно этот ручеек, посредством несанкционированного проникновения в теплый и уютный спальник, а то и смывания меня к чертовой бабушке вместе со спальником, палаткой и прочим оборудованием. И как то мне эта мысль ну очень не понравилась! Однако, рассудив здраво, я пришел к выводу, что самое страшное и непоправимое уже произошло - сна ни в одном глазу! А раз так, то надо вставать, одеваться и идти смотреть, что там натворила обезумевшая стихия.
А в тайге, как известно, по утрам - туман. Ну или не совсем в тайге, а только в конкретном ущелье.
Дождик не лил, а скорее накрапывал, да и ручей в целом вел себя прилично.
Да, если накануне вечером его можно было перешагнуть, а место, достаточно глубокое для того чтобы зачерпнуть воду котелком, пришлось немного поискать, то к утру ручеек разбух до некоего подобия речки. Но лагерь подтапливать явно не собирался.
Так что я неспеша умылся и пошел обратно, тем более что дождь все-таки усилился и снаружи стало неуютно. Хорошо, что мы не поленились с вечера поставить "большую палатку" - она же - кухня, столовая и походная лаборатория. Крыша над головой, способная вместить сразу всех, пришлась очень кстати.
Перли и Марта - дежурные по умолчанию - тоже уже проснулись. Перли успела навести марафет и принарядиться в красивый синий делл, а вот Марта была еще несколько вялой и глазки у нее были совсем узкие. Австрийскую коллегу X (в красной куртке) они выманили, традиционно, на сгущеное молоко и нутеллу. Типа, пока начальство спит...
Дождь же тем временем все усиливался. И хотя палатки находились существенно выше уровня ручья, к лужам быстро скапливавшейся вокруг дождевой воды это обстоятельство не относилось. И вот тут я имел случай наблюдать ту самую пресловутую разницу менталитетов между западным европейцем, десятки поколений предков которого помнили о римской империи, а то и жили в ней. И, соответственно, степным кочевником.
Итак, что делает оный европеец (в исполнении хироптеролога М из Страны За́мков и орнитолога Ф из Тироля) поставив пускай даже временное, но жилище? Правильно - хватает лопату и начинает копать замковый ров. У него это в инстинктах.
А что делают монголы? Хлопают ушами, хотя лужа внутри большой палатки уже приблизилась вплотную к картонным коробкам с едой. Как же так?! Воды ведь много не бывает!
Нет, потом они тоже включаются, бросаются помогать. Но первый импульс должен был прийти "извне". Час спустя ситуация полностью под контролем.
К полудню дождь утих. Ручеек еще распух за счет осадков, выпавших выше в горах, так что его пришлось форсировать автомобилем.
На самом деле, что ни пошлет Тенгри - все к лучшему. Этот первый сильный дождь оказался и последним за время экспедиции. После того, как муть осела, в ручье стало можно купаться (не такой уж он и холодный оказался, не из снежника или ледника). И главное - воды действительно хватило на все время, а без дождя ручей мог и полностью пересохнуть.
Целью экспедиции в этом году стали горы Хасагт-Хайрхан. Формально, да и геологически, они относятся к Алтаю, но стоят несколько особняком. Хасагт находится почти в середине дуги Алтайских гор, простирающихся наискосок через всю западную Монголию, но к главному хребту не относится, а "выходит за рамки" по направлению к северо-востоку от основной гряды, от коей он отделён пустынными степями Шарга и Хуисиин Гоби. То есть имеется эффект одинокой (гномы, молчать) островной горы, достигающей в пике 3578 м (при подножии на уровне где-то 2000 м над уровнем океана). Что само по себе уже интересно с биологической точки зрения. Вдобавок Хасагт-Хайрхан является охраняемой природний территорией и местообитанием всякой разной краснокнижной живности (какой конкретно - можно даже прочитать в википедии, но список далеко не полон и кое-что предстояло выяснить уже нам.
В ботаническом отношении сей горный хребет сильно недокартирован, вернее вообще не картирован, а зря, ибо флора там ожидалась весьма разнообразная.
Вот дорога (или скорее - направление) из плоской степи к северу от Алтай-Сити постепенно приближается к горному массиву.
Туда ведет несколько (условно) проезжих троп, как правило вдоль каменистых долин-вади, для которых в немецком языке есть очень точное название "Schuttfächer" - веер из щебня.
Мы пересекли небольшой горный отрог и забурились в одну из этих долинок, постепенно сужавшуюся к центру хребта. Воды, оставившей эти каменные русла, пока не видно, но грунтовые воды должны быть повыше, чем вокруг, т.к. тут наконец появляются деревья.
Populus laurifolia - тополь лавролистный, стволом, однако, скорее напоминающий старый кряжистый вяз. Древесина у этого тополя не менее плотная, чем у вяза, и не идет ни в какое сравнение с "бумажными" европейскими тополями. Деревьям на картинке лет по 150-200, растут они медленно (это мы потом ради интереса нашли несколько старых пеньков и посчитали годичные кольца).
Все, дальше машина не идет, здесь будем ставить лагерь. Ущелье сузилось до сотни метров и между камней наконец появился ручеек, чуть ниже уходивший в землю "с концами". Вероятно именно это обстоятельство - наличие источника воды, и определило выбор монгольских коллег в отношении места долговременной стоянки. О. назвал сей локалитет - улиас хөндий, сиречь - тополиная долина, но я не уверен, был ли это официальный топоним или придуман спонтанно.
Поскольку добрались мы до места уже в сумерках, а пока поставили палатки - стало и вовсе темно, то более детальную рекогнесцировку отложили на следующий день. А так как все устали с дороги, то и время побудки определено не было - как встанем, так и встанем. Однако "поваляться в постели" в итоге не удалось. Так как среди ночи меня начал смутно беспокоить некий шум. Точнее - два шума. Дождевых капель по палатке и ручейка, катающего крупную гальку. А также смутное подозрение, что разбудить меня может именно этот ручеек, посредством несанкционированного проникновения в теплый и уютный спальник, а то и смывания меня к чертовой бабушке вместе со спальником, палаткой и прочим оборудованием. И как то мне эта мысль ну очень не понравилась! Однако, рассудив здраво, я пришел к выводу, что самое страшное и непоправимое уже произошло - сна ни в одном глазу! А раз так, то надо вставать, одеваться и идти смотреть, что там натворила обезумевшая стихия.
А в тайге, как известно, по утрам - туман. Ну или не совсем в тайге, а только в конкретном ущелье.
Дождик не лил, а скорее накрапывал, да и ручей в целом вел себя прилично.
Да, если накануне вечером его можно было перешагнуть, а место, достаточно глубокое для того чтобы зачерпнуть воду котелком, пришлось немного поискать, то к утру ручеек разбух до некоего подобия речки. Но лагерь подтапливать явно не собирался.
Так что я неспеша умылся и пошел обратно, тем более что дождь все-таки усилился и снаружи стало неуютно. Хорошо, что мы не поленились с вечера поставить "большую палатку" - она же - кухня, столовая и походная лаборатория. Крыша над головой, способная вместить сразу всех, пришлась очень кстати.
Перли и Марта - дежурные по умолчанию - тоже уже проснулись. Перли успела навести марафет и принарядиться в красивый синий делл, а вот Марта была еще несколько вялой и глазки у нее были совсем узкие. Австрийскую коллегу X (в красной куртке) они выманили, традиционно, на сгущеное молоко и нутеллу. Типа, пока начальство спит...
Дождь же тем временем все усиливался. И хотя палатки находились существенно выше уровня ручья, к лужам быстро скапливавшейся вокруг дождевой воды это обстоятельство не относилось. И вот тут я имел случай наблюдать ту самую пресловутую разницу менталитетов между западным европейцем, десятки поколений предков которого помнили о римской империи, а то и жили в ней. И, соответственно, степным кочевником.
Итак, что делает оный европеец (в исполнении хироптеролога М из Страны За́мков и орнитолога Ф из Тироля) поставив пускай даже временное, но жилище? Правильно - хватает лопату и начинает копать замковый ров. У него это в инстинктах.
А что делают монголы? Хлопают ушами, хотя лужа внутри большой палатки уже приблизилась вплотную к картонным коробкам с едой. Как же так?! Воды ведь много не бывает!
Нет, потом они тоже включаются, бросаются помогать. Но первый импульс должен был прийти "извне". Час спустя ситуация полностью под контролем.
К полудню дождь утих. Ручеек еще распух за счет осадков, выпавших выше в горах, так что его пришлось форсировать автомобилем.
На самом деле, что ни пошлет Тенгри - все к лучшему. Этот первый сильный дождь оказался и последним за время экспедиции. После того, как муть осела, в ручье стало можно купаться (не такой уж он и холодный оказался, не из снежника или ледника). И главное - воды действительно хватило на все время, а без дождя ручей мог и полностью пересохнуть.