Третья глава 007
Поиск способов, как обеспечить военную безопасность, также трансформировал политику США в Азии. С ослаблением позиций Чан Кайши Государственный департамент искал нового партнера, который помог бы стабилизировать Дальний Восток. Очевидным кандидатом была Япония, которая с 1880-х годов вплоть до 1931 года близко работала с Вашингтоном. Она также являлась страной с хорошим промышленным потенциалом в данном регионе, Германией Востока. С 1945 года США единолично контролировали Японию. Страну Советов аккуратно оттерли в сторону. Даже Австралии позволили отправить оккупационные войска только после их обещания не вмешиваться в работу органов управления генерала Дугласа Макартура, главы американского правительства в Японии. Макартур ввел в действие новую конституцию (в которой провозглашался отказ Японии от войны как способа разрешения международных споров), затем провел выборы, которые позволили ему утверждать, что японцы подавляющим числом отвергли коммунизм. Для генерала, равно как и вашингтонских чиновников, это стало фундаментальным достижением. В 1946 году Макартур в личной беседе сравнил Америку в ее борьбе с коммунизмом с агонией Христа в Гефсиманском саду, так как «Христос хотя и был распят, но все же в конце восторжествовал» (*28).
Он добавил, что Япония становилась «западным форпостом нашей обороны». В 1947-1948 годах Япония получила свою порцию лекарства политики «двух половинок одного ореха». Государственный департамент развернул свою политику 1945 года на 180 градусов и решил восстановить японскую промышленность и развить здоровую экспортную экономику. В то же самое время американские базы на островах укрупнялись и оставались в Японии на неопределенный срок до тех пор, пока, как заявил один чиновник, «ныне разоруженные японские солдаты снова не получат от нас оружие и должную подготовку, которые позволят им уверенно поддерживать мир»(*29). Как и в Европе, экономическое развитие и вопросы безопасности двигались рука об руку по мере того, как американцы превращали Японию, своего недавнего самого заклятого врага, в своего самого важного экономического и военного союзника в Азии.
Новая политика безопасности в начале была протестирована в Латинской Америке, этой давнишней лаборатории для обработки политических стратегий США. После нескольких переносов даты американские государства собрались в Рио-де-Жанейро поздним летом 1947 года. Делегация США открыто изложила правила проведения конференции. Государственный секретарь Маршалл объяснил, что не будет никаких обсуждений предоставления экономической помощи, потому что приоритет европейского восстановления стоял выше латиноамериканского развития. Вместо этого конференция должна предпринять шаги по созданию коллективной системы безопасности. Как только такая структура будет выстроена, тогда Соединенные Штаты будут в праве ожидать от каждого государства решительных действий против агрессоров, будь то действие военного или иного характера. Ни одно государство, утверждала делегация США, не могло остаться нейтральным.
Второго сентября делегаты подписали Пакт Рио, заложивший основы под коллективную систему самообороны в полушарии. Это был первый подобный договор, сформулированный на базе Статей 51 и 52 Хартии ООН. Пакт гласил, что нападение на одно американское государство будет расценено как нападение на всех, и что если две трети государств полушария согласятся организовать сопротивление этому нападению, то все государства-участники должны взаимодействовать, внося свой вклад войсками или военными поставками (*30). Девятью месяцами ранее Ванденберг жаловался, что «рост коммунистических волнений» в Латинской Америке разъединял полушарие, хотя доказательств подобного «роста» он не предоставил (*31). После подписания Пакта Рио Ванденберг теперь мог спать спокойно, проинформировав своих коллег по Сенату: «Это словно луч солнца в темном лесу».
В последующем марте девятая межамериканская конференция собралась в Боготе, Колумбия, став источником еще большего количества благодатного солнечного света для вашингтонских чиновников, пребывающих в депрессии. И снова Соединенные Штаты отказались брать на себя экономические обязанности. В крайнем случае, Маршалл надеялся на то, что он сможет воспользоваться выдавшейся ему возможностью и создать соответствующую атмосферу для того, чтобы латиноамериканские законы, особенно те, что относились к нефтедобыче, стали более дружелюбными по отношению к инвесторам из США. Плодом этого подхода стала Хартия Организации американских государств (ОАГ), которая установила административные протоколы для консультаций между государствами полушария и Комитет советников по обороне (Advisory Defense Committee) для обсуждения военной стратегии. Все эти новые структуры удовлетворяли Соединенные Штаты. Латиноамериканцы, однако, продолжали упрямо настаивать на добавлении заявления о принципах и стандартах, которыми должно руководствоваться в межгосударственных отношениях в полушарии. Несмотря на протесты США, это предложение было принято. Статьи 15 и 16 были включены в Хартию. Первая гласит: «Никакое государство или группа государств не имеет права вмешиваться, напрямую или косвенно, по какой-либо причине во внешние или внутренние дела другого государства». Статья 16 была более конкретной: «Никакое государство не может использовать или поощрять использование мер принуждения экономического и политического характера с целью сломить суверенную волю государства и получить тем самым от него какие-либо преимущества» (*32). Сенат США ратифицировал Хартию, но этот саммит стал последней межамериканской конференцией, проведенной во время всего президентства Трумэна. Администрация получила свои долгожданные военные договоренности и, возможно, слишком много политических обязательств в довесок.
Самым важным дополнением к усилиям Трумэна в области безопасности стало обновление президентом, как он ее назвал, «устарелых установок оборонной парадигмы США» через проведение Акта о национальной безопасности через Конгресс в 1947 году. Этот законопроект предусматривал создание единого Министерства обороны вместо существующих трех независимо управляемых служб, основание Объединенного комитета начальников штабов, Совета национальной безопасности для советов президенту и Центрального разведывательного управления для оценки разведывательной деятельности. Джеймс Форрестол, отчим Мистера Икс и ведущий сторонник среди президентских советников жесткого военного подхода к проблемам Холодной войны, стал первым министром обороны. Форрестол оставался на этом посту до своей отставки весной 1949 года. Двумя месяцами позже ночью 22 мая Форрестол, страдая от душевных и физических болезней, выпрыгнул или случайно выпал из окна с двенадцатого этажа Мемориального госпиталя в Бетесде, что расположен в штате Мэриленд.
(*28) Forrestal Diaries, pp.177-178.
(*29) Leahy Diaries, Box 6, September 22, 1948, Leahy Papers.
(*30) Raymond Dennett and Robert K. Turner, eds., Documents on American Foreign Relations, IX (1947) (Princeton, N.J., 1948): 531-543.
(*31) Arthur H. Vandenberg, Jr., ed., The Private Papers of Senator Vandenberg (Boston, 1952), p. 335.
(*32) Raymond Dannett and Robert K. Turner, eds., Documents on American Foreign Relations, X (1948) (Princeton, N.J., 1950): 484-502.
[дополнительно на тему ЦРУ:
речь Аллена Даллеса «О политике» http://traditio-ru.org/wiki/Аллен_Даллес:О_политике
операция ИКС http://ru-history.livejournal.com/3823158.html#comments
]
Он добавил, что Япония становилась «западным форпостом нашей обороны». В 1947-1948 годах Япония получила свою порцию лекарства политики «двух половинок одного ореха». Государственный департамент развернул свою политику 1945 года на 180 градусов и решил восстановить японскую промышленность и развить здоровую экспортную экономику. В то же самое время американские базы на островах укрупнялись и оставались в Японии на неопределенный срок до тех пор, пока, как заявил один чиновник, «ныне разоруженные японские солдаты снова не получат от нас оружие и должную подготовку, которые позволят им уверенно поддерживать мир»(*29). Как и в Европе, экономическое развитие и вопросы безопасности двигались рука об руку по мере того, как американцы превращали Японию, своего недавнего самого заклятого врага, в своего самого важного экономического и военного союзника в Азии.
Новая политика безопасности в начале была протестирована в Латинской Америке, этой давнишней лаборатории для обработки политических стратегий США. После нескольких переносов даты американские государства собрались в Рио-де-Жанейро поздним летом 1947 года. Делегация США открыто изложила правила проведения конференции. Государственный секретарь Маршалл объяснил, что не будет никаких обсуждений предоставления экономической помощи, потому что приоритет европейского восстановления стоял выше латиноамериканского развития. Вместо этого конференция должна предпринять шаги по созданию коллективной системы безопасности. Как только такая структура будет выстроена, тогда Соединенные Штаты будут в праве ожидать от каждого государства решительных действий против агрессоров, будь то действие военного или иного характера. Ни одно государство, утверждала делегация США, не могло остаться нейтральным.
Второго сентября делегаты подписали Пакт Рио, заложивший основы под коллективную систему самообороны в полушарии. Это был первый подобный договор, сформулированный на базе Статей 51 и 52 Хартии ООН. Пакт гласил, что нападение на одно американское государство будет расценено как нападение на всех, и что если две трети государств полушария согласятся организовать сопротивление этому нападению, то все государства-участники должны взаимодействовать, внося свой вклад войсками или военными поставками (*30). Девятью месяцами ранее Ванденберг жаловался, что «рост коммунистических волнений» в Латинской Америке разъединял полушарие, хотя доказательств подобного «роста» он не предоставил (*31). После подписания Пакта Рио Ванденберг теперь мог спать спокойно, проинформировав своих коллег по Сенату: «Это словно луч солнца в темном лесу».
В последующем марте девятая межамериканская конференция собралась в Боготе, Колумбия, став источником еще большего количества благодатного солнечного света для вашингтонских чиновников, пребывающих в депрессии. И снова Соединенные Штаты отказались брать на себя экономические обязанности. В крайнем случае, Маршалл надеялся на то, что он сможет воспользоваться выдавшейся ему возможностью и создать соответствующую атмосферу для того, чтобы латиноамериканские законы, особенно те, что относились к нефтедобыче, стали более дружелюбными по отношению к инвесторам из США. Плодом этого подхода стала Хартия Организации американских государств (ОАГ), которая установила административные протоколы для консультаций между государствами полушария и Комитет советников по обороне (Advisory Defense Committee) для обсуждения военной стратегии. Все эти новые структуры удовлетворяли Соединенные Штаты. Латиноамериканцы, однако, продолжали упрямо настаивать на добавлении заявления о принципах и стандартах, которыми должно руководствоваться в межгосударственных отношениях в полушарии. Несмотря на протесты США, это предложение было принято. Статьи 15 и 16 были включены в Хартию. Первая гласит: «Никакое государство или группа государств не имеет права вмешиваться, напрямую или косвенно, по какой-либо причине во внешние или внутренние дела другого государства». Статья 16 была более конкретной: «Никакое государство не может использовать или поощрять использование мер принуждения экономического и политического характера с целью сломить суверенную волю государства и получить тем самым от него какие-либо преимущества» (*32). Сенат США ратифицировал Хартию, но этот саммит стал последней межамериканской конференцией, проведенной во время всего президентства Трумэна. Администрация получила свои долгожданные военные договоренности и, возможно, слишком много политических обязательств в довесок.
Самым важным дополнением к усилиям Трумэна в области безопасности стало обновление президентом, как он ее назвал, «устарелых установок оборонной парадигмы США» через проведение Акта о национальной безопасности через Конгресс в 1947 году. Этот законопроект предусматривал создание единого Министерства обороны вместо существующих трех независимо управляемых служб, основание Объединенного комитета начальников штабов, Совета национальной безопасности для советов президенту и Центрального разведывательного управления для оценки разведывательной деятельности. Джеймс Форрестол, отчим Мистера Икс и ведущий сторонник среди президентских советников жесткого военного подхода к проблемам Холодной войны, стал первым министром обороны. Форрестол оставался на этом посту до своей отставки весной 1949 года. Двумя месяцами позже ночью 22 мая Форрестол, страдая от душевных и физических болезней, выпрыгнул или случайно выпал из окна с двенадцатого этажа Мемориального госпиталя в Бетесде, что расположен в штате Мэриленд.
(*28) Forrestal Diaries, pp.177-178.
(*29) Leahy Diaries, Box 6, September 22, 1948, Leahy Papers.
(*30) Raymond Dennett and Robert K. Turner, eds., Documents on American Foreign Relations, IX (1947) (Princeton, N.J., 1948): 531-543.
(*31) Arthur H. Vandenberg, Jr., ed., The Private Papers of Senator Vandenberg (Boston, 1952), p. 335.
(*32) Raymond Dannett and Robert K. Turner, eds., Documents on American Foreign Relations, X (1948) (Princeton, N.J., 1950): 484-502.
[дополнительно на тему ЦРУ:
речь Аллена Даллеса «О политике» http://traditio-ru.org/wiki/Аллен_Даллес:О_политике
операция ИКС http://ru-history.livejournal.com/3823158.html#comments
]