Одиннадцатая глава 004
Никсон поэтому и назначил Уильяма Роджерса, юриста из Нью-Йорка и своего давнего политического союзника эйзенхауэрских времен, государственным секретарем, чтобы заставить Департамент сидеть тихо, пока Белый дом творит собственную внешнюю политику. Киссинджеру удалось добиться бессилия Государственного департамента путем сокрытия информации от Роджерса (и других министров кабинета), взращивая в голове Никсона мысль о нелояльности Роджерса как члена команды, ухаживая за репортерами и конгрессменами, которые слышали одно лишь мнение Киссинджера, и проводя архиважные переговоры, не уведомив предварительно Государственный департамент. Никсон все это прекрасно видел. В приватных беседах он говорил: «Генри считает, что Роджерс поверхностен, а Билл думает, что Генри совсем потерял голову от всей этой власти. В каком-то смысле они оба правы» (*17). Очень часто получалось так, что Киссинджер не консультировался даже со своим собственным персоналом. В правительственных кругах ходила шутка, что «главные помощники Киссинджера как грибы - их держат в темноте, вываливают на их головы кучу навоза, а затем пускают на консерву» (*18).
Без гарантированной поддержки Конгресса, без веры в Государственный департамент и иногда без доверия к сотрудникам Киссинджера, президент и его ближайший советник могли полагаться только друг на друга. И они считали это достаточным. Когда Киссинджер писал для Никсона текст обращения «О международной обстановке» за 1970 год [State of the World], стороннему наблюдателю могло показаться, что ему читают обращение из Ватикана, за исключением того, что вместо «папы, цитирующего Святое писание», якорем речи был «Никсон, цитирующий самого себя 31 раз» (*19). Таким образом Киссинджер управлял внешней политикой из Белого дома и, являясь личным помощником президента, не был подотчетен Конгрессу. Роджерсу же приходилось выступать и давать показания в разнообразных комитетах, хотя он знал крайне мало о текущих внешнеполитических процессах. Один сенатор неприветливо называл эти слушания «довольно пустопорожним занятием». Вместо возведения политических структур, Никсон систематически подрывал их основы.
Не смотря на свою крепкую хватку на политической вые, Никсон не мог похвастаться многочисленными успехами в начале своего президентского пути. Он не желал вести диалог с СССР сразу же после советского вторжения в Чехословакию. Однако, президент знал, что он не мог вести переговоры с Брежневым с позиции силы, пока шла Вьетнамская война и беспорядки у себя в стране продолжались. В 1969 году он объявил, что армия США покинет Вьетнам по частям за несколько последовательных периодов. Этот подход обещал ограничить военные действия и утихомирить антивоенные протесты дома. Никсон, однако, не имел никакого намерения вступать на тропу «изоляционизма». Соединенные Штаты должны сохранить свои глобальные обязательства, но выполнить их предстояло с помощью других политических методов, которые бы отличались от послевоенных методов 40-50-х годов, когда США могли полагаться на свою всеподавляющую силу.
Во Вьетнаме Никсон следовал политики «вьетнамизации», которая заключалась в усилении южновьетнамской армии, чтобы та могла заменить собой уходящие американские части. Этот подход, кстати, очень сильно походил на провальную политику 1954-1965 годов. Как заметил один чиновник США, весь процесс свелся к «смене цвета кожи трупов». А в других частях света президент руководствовался «доктриной Никсона». Согласно ей американцы планировали оказывать помощь некоторым своим друзьям, на плечи которых взваливалась ноша политики сдерживания, по мере того, как США сворачивали свое военное присутствие в ряде стран. В Азии подобным другом должна была стать Япония; на Ближнем Востоке - Иран; в Африке - Заир (бывшее Бельгийское Конго), Ангола (португальская колония) и ЮАР (обе страны находились под контролем белого населения, хотя и имели черное большинство).
Никсон и Киссинджер искали пути, как бы подешевле выстроить систему сдерживания. Они даже планировали заработать на этом. Продажи американского оружия за рубежом приносили от одного до двух миллиардов долларов в год в 60-е года, но они резко выросли до отметки в 10 миллиардов к тому моменту, когда Никсон покинул свой кабинет. Один лишь Иран совершил покупки на сумму в 2.5 миллиарда в период 1972-1973 гг.. Никсон отдал распоряжение, позволяющее шаху заполучить самое современное оборудование, все, что только его высочество пожелает. Шах отреагировал соответственно и закупил самолеты и разнообразное высокотехнологическое оборудование в той манере, которая «характерна для клиента-шопоголика, листающего почтовый каталог товаров Сирс-Робак и заказывающего из него все подряд». Получалось так, что Доктрина Никсона поощряла опасную милитаризацию Ближнего Востока и южной Африки; некоторые страны встали на грань банкротства; а другие, включая Иран, были вынуждены резко поднять цены на нефть, чтобы оплатить американское вооружение, поставляемое им по вздутым инфляцией ценам; Доктрина привела к тому, что эти страны стали предпочитать использовать силу вместо переговоров для урегулирования споров; Доктрина привела к напряженности в отношениях в Японией, которая отказалась стать азиатским полицейским; Никсону пришлось разделить политическое ложе с шахом и белыми расистскими режимами в Африке. Единственной искупающей добродетелью Доктрины являлось то, что она подводила логическое обоснование под вывод войск из Вьетнама.
Но даже и это достоинство не было столь очевидным поначалу. По мере того, как Никсон выводил войска, он тайком увеличил интенсивность бомбардировок, в частности Камбоджи, которая - хотя и была нейтральной - использовалась коммунистами для переправки припасов и войск в Южный Вьетнам. Бомбежки закончились настоящей катастрофой. New York Times опубликовал историю о «секретной» бомбардировке, осуществленной в марте 1969 года. Никсон в ответ создал бригаду «сантехников» для предотвращения подобных утечек «любой ценой». Это решение привело к серии преступных действий со стороны «сантехников», самым громким из которых стала их попытка проникнуть к штаб-квартиру Демократической партии в отеле Уотергейт в Вашингтоне в 1972 году.
Бомбардировки, однако, только лишь загнали коммунистов дальше вглубь территории Камбоджи и дестабилизировали эту страну. В начале 1970 года правительство принца Нородома Сианука, которое чудом удержало Камбоджу в стороне от войны и разрушений, было скинуто националистом и офицером Лон Нолом. Соединенные Штаты очевидно не были напрямую вовлечены в этот переворот, хотя ЦРУ, разумеется, было в курсе планов Лон Нола. Никсон поспешил воспользоваться плодами переворота. 30 апреля 1970 года он выступил с эмоциональной речью и заявил, что Соединенные Штаты не имели права вести себя как «жалкий беспомощный гигант» и, следовательно, американские войска должны были вторгнуться в Камбоджу для очистки этой страны от коммунистических лагерей. Во имя прекращения войны, Никсон расширял ее театр военных действий (*20).
(*17) Leslie Gelp, “The Kissinger Legacy,” The New York Times Magazine, October 31, 1976, pp. 78-79; William Shawcross, Sideshow (New York, 1979), p. 103.
(*18) Bruce Mazlish, Kissinger (New York, 1976), p. 231.
(*19) Hans Morgenthau, “Mr. Nixon's Foreign Policy,” New Republic, March 21, 1970, p. 23.
(*20) Shawcross, Sideshow, особенно стр. 102-121; цитаты Киссиндежра и Никсона можно найти в The New York Times, December 9, 1973, p. 76; Washington Post, February 19, 1974, pp. 1, 12-14.
[шах и Никсон в 1969 году]
Без гарантированной поддержки Конгресса, без веры в Государственный департамент и иногда без доверия к сотрудникам Киссинджера, президент и его ближайший советник могли полагаться только друг на друга. И они считали это достаточным. Когда Киссинджер писал для Никсона текст обращения «О международной обстановке» за 1970 год [State of the World], стороннему наблюдателю могло показаться, что ему читают обращение из Ватикана, за исключением того, что вместо «папы, цитирующего Святое писание», якорем речи был «Никсон, цитирующий самого себя 31 раз» (*19). Таким образом Киссинджер управлял внешней политикой из Белого дома и, являясь личным помощником президента, не был подотчетен Конгрессу. Роджерсу же приходилось выступать и давать показания в разнообразных комитетах, хотя он знал крайне мало о текущих внешнеполитических процессах. Один сенатор неприветливо называл эти слушания «довольно пустопорожним занятием». Вместо возведения политических структур, Никсон систематически подрывал их основы.
Не смотря на свою крепкую хватку на политической вые, Никсон не мог похвастаться многочисленными успехами в начале своего президентского пути. Он не желал вести диалог с СССР сразу же после советского вторжения в Чехословакию. Однако, президент знал, что он не мог вести переговоры с Брежневым с позиции силы, пока шла Вьетнамская война и беспорядки у себя в стране продолжались. В 1969 году он объявил, что армия США покинет Вьетнам по частям за несколько последовательных периодов. Этот подход обещал ограничить военные действия и утихомирить антивоенные протесты дома. Никсон, однако, не имел никакого намерения вступать на тропу «изоляционизма». Соединенные Штаты должны сохранить свои глобальные обязательства, но выполнить их предстояло с помощью других политических методов, которые бы отличались от послевоенных методов 40-50-х годов, когда США могли полагаться на свою всеподавляющую силу.
Во Вьетнаме Никсон следовал политики «вьетнамизации», которая заключалась в усилении южновьетнамской армии, чтобы та могла заменить собой уходящие американские части. Этот подход, кстати, очень сильно походил на провальную политику 1954-1965 годов. Как заметил один чиновник США, весь процесс свелся к «смене цвета кожи трупов». А в других частях света президент руководствовался «доктриной Никсона». Согласно ей американцы планировали оказывать помощь некоторым своим друзьям, на плечи которых взваливалась ноша политики сдерживания, по мере того, как США сворачивали свое военное присутствие в ряде стран. В Азии подобным другом должна была стать Япония; на Ближнем Востоке - Иран; в Африке - Заир (бывшее Бельгийское Конго), Ангола (португальская колония) и ЮАР (обе страны находились под контролем белого населения, хотя и имели черное большинство).
Никсон и Киссинджер искали пути, как бы подешевле выстроить систему сдерживания. Они даже планировали заработать на этом. Продажи американского оружия за рубежом приносили от одного до двух миллиардов долларов в год в 60-е года, но они резко выросли до отметки в 10 миллиардов к тому моменту, когда Никсон покинул свой кабинет. Один лишь Иран совершил покупки на сумму в 2.5 миллиарда в период 1972-1973 гг.. Никсон отдал распоряжение, позволяющее шаху заполучить самое современное оборудование, все, что только его высочество пожелает. Шах отреагировал соответственно и закупил самолеты и разнообразное высокотехнологическое оборудование в той манере, которая «характерна для клиента-шопоголика, листающего почтовый каталог товаров Сирс-Робак и заказывающего из него все подряд». Получалось так, что Доктрина Никсона поощряла опасную милитаризацию Ближнего Востока и южной Африки; некоторые страны встали на грань банкротства; а другие, включая Иран, были вынуждены резко поднять цены на нефть, чтобы оплатить американское вооружение, поставляемое им по вздутым инфляцией ценам; Доктрина привела к тому, что эти страны стали предпочитать использовать силу вместо переговоров для урегулирования споров; Доктрина привела к напряженности в отношениях в Японией, которая отказалась стать азиатским полицейским; Никсону пришлось разделить политическое ложе с шахом и белыми расистскими режимами в Африке. Единственной искупающей добродетелью Доктрины являлось то, что она подводила логическое обоснование под вывод войск из Вьетнама.
Но даже и это достоинство не было столь очевидным поначалу. По мере того, как Никсон выводил войска, он тайком увеличил интенсивность бомбардировок, в частности Камбоджи, которая - хотя и была нейтральной - использовалась коммунистами для переправки припасов и войск в Южный Вьетнам. Бомбежки закончились настоящей катастрофой. New York Times опубликовал историю о «секретной» бомбардировке, осуществленной в марте 1969 года. Никсон в ответ создал бригаду «сантехников» для предотвращения подобных утечек «любой ценой». Это решение привело к серии преступных действий со стороны «сантехников», самым громким из которых стала их попытка проникнуть к штаб-квартиру Демократической партии в отеле Уотергейт в Вашингтоне в 1972 году.
Бомбардировки, однако, только лишь загнали коммунистов дальше вглубь территории Камбоджи и дестабилизировали эту страну. В начале 1970 года правительство принца Нородома Сианука, которое чудом удержало Камбоджу в стороне от войны и разрушений, было скинуто националистом и офицером Лон Нолом. Соединенные Штаты очевидно не были напрямую вовлечены в этот переворот, хотя ЦРУ, разумеется, было в курсе планов Лон Нола. Никсон поспешил воспользоваться плодами переворота. 30 апреля 1970 года он выступил с эмоциональной речью и заявил, что Соединенные Штаты не имели права вести себя как «жалкий беспомощный гигант» и, следовательно, американские войска должны были вторгнуться в Камбоджу для очистки этой страны от коммунистических лагерей. Во имя прекращения войны, Никсон расширял ее театр военных действий (*20).
(*17) Leslie Gelp, “The Kissinger Legacy,” The New York Times Magazine, October 31, 1976, pp. 78-79; William Shawcross, Sideshow (New York, 1979), p. 103.
(*18) Bruce Mazlish, Kissinger (New York, 1976), p. 231.
(*19) Hans Morgenthau, “Mr. Nixon's Foreign Policy,” New Republic, March 21, 1970, p. 23.
(*20) Shawcross, Sideshow, особенно стр. 102-121; цитаты Киссиндежра и Никсона можно найти в The New York Times, December 9, 1973, p. 76; Washington Post, February 19, 1974, pp. 1, 12-14.
[шах и Никсон в 1969 году]