Несите другого
Из своих каменных дворцов, с вершин священных гор мертвые инкские правители распростирали свою ветхую длань, сохраняя свою власть над живыми потомками. Загробная мифология индейцев инка была специфичной. Согласно ей их покойные вожди считались живыми после своей кончины, сохраняя свой суверенитет. Венценосный Тупак умирал, его вместе с женой мумифицировали, и августейшая пара продолжала жить, как ни в чем не бывало во дворце, немного потеснившись, правда. Ведь наследнику тоже был нужен трон и свои квадратные метры жилплощади: у старого срок годности истекает, несите другого. Вокруг старых правителей сновал обслуживающий персонал, от них отгоняли мух, их кормили, перед ними танцевали, с ними общались, советовались. Рядом с их троном громоздились накопленные сокровища и оружие. В Андах обряд мумификации был способом сохранения власти, поэтому наследник бережно обращался со своими покойными предшественниками. В этом был залог стабильности и баланса сил в американском конгрессе. Потерять мумию означало потерять власть. Бывшие враги, а теперь вассалы главного инка, свозили мумии своих предков в Куско и оставляли там в качестве заложников в качестве гарантии своей верности. У почившего в бозе инкского правителя удаляли внутренности, его оболочку натирали маслами и высушивали морозом. Но это не мешало ему жить век за веком, не спотыкаясь, приумножать свою славу в мире живых, накапливая богатства и подвиги. Чем длинней у нового Инки была панака, или родовая линия, тем выше был у него шанс стать императором, поэтому наследник на всякий случай скупал старые панаки древних аристократических родов, вступая в браки, как с живыми, так и мертвыми. Оказавшиеся в известной ситуации инки заключали браки задним числом, после гибели сожителя, на местном варианте Трупного Синода. Никто не возмущался, что нас без нас поженили. О спорах, а можно ли венчать в загсе храма Солнца двух мертвецов, в третьем томе «Мертвых душ» Кнорозова ничего не упомянуто. Во время праздничных мероприятий мумии правителя носили по улицам, и индейцы падали перед ними ниц в благоговении. «Ввысь, Тавантинсую. Многая лета Сапа Инка», выл и стар и млат. Во время солнцестояний их вечно живой вождь возвышался над толпами на центральной площади, с руками, скрещенными на груди, с опущенным взглядом, и доверенные лица-жрецы громогласно на прекрасном литературном кечуа зачитывали список его побед и свершений, вещая об огненной каре, что обязательно поразит с небес их врагов. Если выступал новый Инка, то он обязательно ссылался на достижения своего предшественника, связывая настоящее и прошлое. Говорил про него, что тот много работает с документами, что у того крепкое рукопожатие, что он постоянно чувствует рядом с собой его локоть и что его не мучает изжога. Распростершаяся толпа ритмично гудела снизу в ответ: Вы нужны нам, вы нужны Тавантинсую. Даже не думайте уходить. Вы обязаны остаться на посту». И он оставался, хотя самому единственному императору ничего не нужно. Его попросили, и он согласился. За трон он не цепляется. До недавнего времени он вообще сомневался, а нужно ли ему это. Это ведь такая маета: «Но вы правы. Время такое. Коатлей на катабазисе не меняют».
Первоисточник: выпуск про империю инка на телеканале «365 дней»(подсмотрено у соседа с улицы через прикрытое окно).